– Да, – кивнул он. – Только в другом крыле. В северном. Вошел здесь и хотел пройти к себе в номер. А ты что здесь делаешь?
– Мы пришли на банкет. – Она показала в сторону ресторана. – Я ведь сейчас учусь в аспирантуре при МГУ.
Анвер вспомнил Аслана, который тоже учился в этом университете, но внешне не показывал своего разочарования. Может, она уже вышла замуж за сына своих соседей? Если так, то это, наверное, была идеальная пара.
– На будущий год буду защищаться. Если получится, конечно, – добавила Саида. – Но куда ты пропал? Где сейчас работаешь?
– В милиции, – сказал Анвер. – Я сейчас старший лейтенант, инспектор уголовного розыска.
– Поздравляю, – сказала она. – Ты заметно возмужал, кажется, что даже немного вырос. Работа интересная, да?
– Не очень, – признался он. – Обычная рутина. Вот сейчас летал в Норильск, чтобы побеседовать там с одним свидетелем по поручению прокуратуры. Тебе не нужно возвращаться?
– Нет. – Она улыбнулась. – Я могу не идти. Только возьму свой плащ. Ты не против? Может, мы где-нибудь посидим?
– Давай, – согласился он.
Перед отъездом Анвер получил зарплату и командировочные. С учетом северных надбавок сумма была достаточно большой, а в Норильске он не потратил ни копейки. Заместитель начальника тамошней милиции был его земляком, уроженцем Баку. Он не только не разрешил гостю заплатить за ночь в гостинице одиннадцать рублей, но и устроил торжественный банкет в его честь.
Саида взяла свой плащ, и они поднялись на второй этаж. В ресторане было много людей.
– Мест нет, – сказал метрдотель, нагло глядя в глаза Анверу. – Ни единого.
Анвер засунул руку в карман.
– Может, я поищу вам столик, – согласился метрдотель, глядя на движение его руки.
Анвер достал удостоверение и твердо сказал:
– Я из милиции. Найди столик для двоих как можно быстрее.
– Сейчас все будет. – Метрдотель в момент преобразился.
Через минуту они уже сидели за столиком. Саида была в темном шерстяном платье, высоких черных сапогах.
– Я не хочу есть, – сказала она. – Пусть нам дадут кофе.
– Принесите кофе и какой-нибудь десерт, – попросил Анвер. – Еще фрукты.
Официант быстро выполнил заказ. Очевидно, его предупредили, кто именно сидит за этим столиком.
– Когда ты уезжаешь? – спросила Саида.
– Завтра утром, – ответил Анвер. – У меня командировка, и мне разрешили лететь в Баку через Москву. Завтра утром у меня самолет.
– Ты раньше бывал в Москве?
– Нет, никогда. Я впервые сюда приехал.
– Обидно. Тебе нужно было бы остаться на несколько дней.
– У меня не получится. Я ведь офицер, обязан выполнять приказы.
– Понятно. – Она улыбнулась. – Я ужасно рада тебя встретить.
Он грустно кивнул.
– Ты ничего не ешь. – Анвер показал на фрукты и сладости, которые лежали перед ней. – Можешь не беспокоиться, на этот раз денег хватит.
Она улыбнулась, покачала головой и неожиданно призналась:
– Мне было так стыдно за свое поведение в ресторане. Даже не думала, что могу быть такой стервозой.
– Ничего, – ответил Анвер. – Это было давно. Я не должен был приглашать тебе в такой ресторан. Да и вид у меня был не очень презентабельный.
– Не нужно так говорить. – Саида нахмурилась. – Я потом несколько раз приходила на ваш факультет, искала тебя, хотела извиниться. Но мне сказали, что ты на практике.
– Да, я проходил практику в горотделе милиции, – объяснил Анвер. – Потом я спрашивал о тебе на факультете, и мне сказали, что ты уехала куда-то в Венгрию.
– У меня тоже была своя практика, – пояснила Саида.
– Я приходил к вам во двор, – признался Анвер. – Но меня оттуда прогнали. Там были очень уж наглые водители, а еще дежурил сотрудник милиции. Кажется, сержант, который не разрешал посторонним ходить по двору. Он, наверное, боялся, что кто-то пристанет к начальникам, живущим в вашем доме. Я еще тогда понял, что мы с тобой из разных миров, которые никогда не соприкоснутся друг с другом.
– Ничего ты не понял. – Саида вздохнула. – Ты мне тогда нравился. Не знаю почему. Может, потому, что ты не был похож на всех остальных, оказался таким сильным и деликатным одновременно, когда помог мне собрать рассыпанные страницы моей курсовой. Я еще тогда подумала, что на меня налетел добрый и воспитанный молодой преподаватель, а ты оказался студентом. Конечно, я видела, как ты был одет, и понимала твое социальное положение. Но мне было с тобой хорошо.
– Ты говоришь так, как будто сейчас твое социальное положение изменилось, – сказал Анвер.
– Оно сильно изменилось, – неожиданно сказала она. – Именно поэтому я сейчас учусь здесь в аспирантуре и живу в обычном общежитии. Дело в том, что через три месяца после нашей встречи в ресторане умер мой отец. Мы сразу лишились всех льгот, которые у нас были. Не стало служебной машины, нам перестали приносить продукты из закрытого распределителя, выселили с правительственной дачи. Соседи, которые всегда улыбались нам и говорили ласковые слова, теперь перестали здороваться с нами. Пока отец был на должности и работал заведующим отделом, мы считались членами привилегированной касты. А когда он умер, стали обычной семьей со средним достатком. Мама у меня не работала, она болеет диабетом, а сбережений у отца было не так много. Это сейчас везде пишут, что тогда на партийной работе сплошь сидели жулики. Это неправда. Жулики были всегда, даже в сталинские времена, но в партийном аппарате в большинстве работали честные, порядочные люди. Он даже дорогие подарки отказывался принимать, хотя, конечно, мы жили очень хорошо. Это я сейчас понимаю.
Ты помнишь Аслана, которого мы встретили в ресторане? Сын наших соседей, которые так любили наше общество и все время приглашали нас на свои семейные праздники. Они решили, что мы с ним будем идеальной молодой парой. Ведь его отец возглавлял другой отдел в ЦК. Сначала у нас появились женщины из их дома, которые начали уговаривать мою мать. Она колебалась, не знала, как им отказать. Я плакала и говорила, что мне не нравится Аслан. Но меня начали уговаривать. Это сейчас я понимаю, что они наверняка знали о наших с тобой встречах и, конечно, хотели моего счастья. Может, они были по-своему правы, я не знаю. Но я попросила дать мне время подумать. Тогда пришли их мужчины, которые принесли мне кольцо и дали слово, что свадьбу можно будет сыграть еще через год, после окончания университета. Мама умоляла меня не позорить ее перед соседями и принять кольцо. Я согласилась, хотя сама не понимала, почему так сделала. Ну а потом, буквально через месяц, умер мой отец. Возможно, он даже чувствовал свое состояние и хотел решить мой семейный вопрос до своего ухода. Но он умер, и родители Аслана почти сразу расторгли нашу помолвку. Им нужна была должность моего отца, а не невеста без приданого. Ты не представляешь, как я была счастлива в тот день, хотя понимала, почему они решили расторгнуть нашу помолвку.
А потом все было так, как и случается в жизни. Мой младший брат, конечно, не поступил в университет, куда он легко бы попал при жизни отца. Его, разумеется, забрали в армию. Хорошо еще, что военком знал нашего отца и определил его в какую-то бакинскую часть. Я окончила университет с красным дипломом, получила возможность попасть в московскую аспирантуру и решила уезжать. Чтобы не видеть наших соседей, не встречаться ни с кем, не объяснять, кто и почему вернул кольцо и как получилось, что я до сих пор не замужем. – Она замолчала, отпила немного кофе и невесело продолжила: – Наверное, это было такое своеобразное наказание за гордыню. Я ведь видела разницу между нами и считала себя намного выше тебя. Вот видишь, как бывает в жизни. Конечно, еще и мое поведение в ресторане. Когда вспоминаю, что я хотела попросить деньги у Аслана для тебя, мне становится стыдно. Теперь понимаю, как я тебя обидела и унизила. Но тогда я была обычной студенткой, дочерью большого чиновника и ничего не понимала в жизни.
– Не нужно об этом, – попросил Анвер. – Давай говорить о чем-нибудь другом. Ты защищаешься на следующий год и потом возвращаешься в Баку?
– Не знаю, – призналась она. – Мне предлагают защитить диссертацию и остаться здесь на кафедре. Пока не знаю. Мама хочет, чтобы я вернулась и вышла замуж за какого-нибудь сыночка одного из наших соседей. А я уже не хочу. Здесь все иначе. Гораздо откровеннее, честнее, без этой восточной патоки. Если человек нравится, то ты предлагаешь ему свою дружбу. Если не нравится, то не общаешься с ним. Здесь меньше лицемерия и притворства, хотя, конечно, оно есть везде.
– Я тебя понимаю, – кивнул Анвер.
Она допила свой кофе, взглянула на часы и сказала:
– Уже поздно. Мне нужно ехать на метро в общежитие.
– Не уходи, – попросил он. – Я потом отвезу тебя на такси. Давай еще немного поговорим. Я так давно тебя не видел.
Она согласно кивнула, и они продолжили разговаривать. Им было о чем побеседовать. Словно они все эти годы ждали друг друга, чтобы выговориться. Когда спустя много лет отец Энцо предложил ему исповедаться, Анвер вспомнил об этой ночной встрече в ресторане гостиницы «Россия». Они сидели в опустевшем зале и рассказывали друг другу о прошедших годах.
Был второй час ночи, когда к ним несмело подошел метрдотель и напомнил, что ресторан закрывается. Саида поднялась первой, взяла свой плащ. Он набросил на плечи пальто и вышел следом.
– Уже совсем поздно, – сказала она. – Может, тебе не нужно меня провожать? Я возьму такси и доеду до своего общежития.
– Второй час ночи, – сказал Анвер, посмотрев на часы, и неожиданно предложил: – оставайся. Тебе лучше переночевать здесь.
– Это неудобно. – Саида пожала плечами. – Да мне и не разрешат здесь остаться. Ты же знаешь их правила. А добираться до общежития минут сорок.
– Разрешат, – твердо сказал он. – Тебя никто не посмеет отсюда выгнать. Пошли ко мне в номер.
– Нет, – сказала она, останавливаясь. – Это неудобно. Так нельзя.
– Я живу не один, – объяснил Анвер. – У меня в номере спит какой-то сосед. Мы просто тихо посидим там.
– Не могу. Это неудобно.
– Хорошо, – кивнул он. – Тогда подожди меня. Я сейчас вернусь. – Он решительно пошел к дежурному администратору.
Женщина, сидевшая за стойкой, неприязненно посмотрела на него. У нее были растрепанные волосы соломенного цвета, полные губы, большая грудь.
Анвер наклонился к ней и тихо проговорил:
– К нам приехала гостья, ей нужен одноместный номер. Не могли бы вы помочь? Хотя бы до утра.
– Вы с ума сошли? – спросила администраторша. – У нас все по брони. Никаких номеров нет.
– Может, поищем, – он показал ей двадцатипятирублевую купюру.
Номер стоил двенадцать рублей, а одно место – шесть.
– Если вы найдете еще одну такую бумажку, то, может, я найду вам номер до утра.
Анвер с готовностью достал еще одну купюру.
Она почти сразу выписала разрешение, отдала ему бумажку и предупредила:
– До восьми утра, ни минутой больше. Иначе моя сменщица сдаст этот номер прямо с вашей подругой.
– Спасибо. – Он поспешил к Саиде, сидевшей в холле.
Она удивленно взглянула на него.
– У тебя есть номер, где ты можешь отдохнуть, – победно произнес он, показывая разрешение.
– Я лучше вернусь в общежитие, – предложила она.
– Идем! – Он повел ее по коридорам на одиннадцатый этаж, где был номер, получил ключи, открыл дверь, впустил Саиду в комнату, вошел следом и сообщил: – Ты можешь отдыхать до восьми утра. Значит, у тебя есть целых шесть часов.
– Спасибо. – Она улыбнулась. – Я как раз успею принять душ. У нас в общежитии уже три дня нет горячей воды.
Анвер протянул ей руку. Ему так хотелось остаться в этой комнате, прижать ее к себе и расцеловать. Страшным усилием воли он подавил это желание. Все прежние чувства проснулись в нем.
Она повернулась к нему, поцеловала в щеку и тихо сказала:
– Спасибо.
– Не за что, – прошептал он, сделал отчаянное усилие, но все-таки повернулся, вышел из номера и закрыл за собой дверь.
Анвер услышал, как она повернула ключ в замке. Он стоял у дверей еще целую минуту, словно ожидая, что она откроет и позовет его к себе. Но Саида этого не сделала. Она не могла поступить иначе. Сказывались воспитание и культура.
Он практически не спал всю ночь, ворочался в своей кровати, а в половине восьмого утра стучал в ее дверь. Она открыла, уже одетая, с собранными волосами. Видимо, Саида тоже практически не спала в эту ночь. Они вместе прошли в буфет, где позавтракали. Потом она спустилась на первый этаж, чтобы уехать в свое общежитие.
– Сегодня ночью ты меня удивил, – заявила Саида. – Наверное, ты единственный в мире милиционер, который так тактично и уважительно относится к своей знакомой. Я была уверена, что ты обязательно постучишь в мой номер. Но этого не произошло.
– Я очень хотел, – признался Анвер. – Но не решился. А ты открыла бы дверь?
– Не знаю, – призналась она. – Я всю ночь задавала себе этот вопрос. Я действительно не знаю. Но в любом случае спасибо тебе. – Она еще раз поцеловала его в щеку и быстро пошла к выходу.
Через полтора часа он уже трясся в автобусе, направлявшемся в Домодедово.
Глава 8
В этот день он проснулся раньше обычного, привычно заказал по телефону завтрак, дал чаевые мальчику, который прикатил столик. Затем Анвер достал из своей сумки ампулу, разбил ее, втянул жидкость в длинный шприц. Он подошел к спящей Мишель, ловким движением быстро закрыл ей рот, чтобы она не кричала, и сделал укол. Женщина сразу обмякла, заснула еще крепче. Это было сильнодействующее снотворное. Сегодняшний день предназначался для работы. Затем Анвер повесил на дверь табличку с просьбой не беспокоить и вышел на улицу.
Там он взял такси и поехал в «черный город», где остановил машину и расплатился. Выйдя из автомобиля, Анвер достал мобильный телефон и вставил в него новую сим-карту.
Он набрал номер, почти сразу услышал знакомый голос и сказал:
– Здравствуй, Назир.
– У тебя каждый раз новый номер, – пожаловался тот. – В следующий раз я могу вообще не ответить на твой вызов. Ты не можешь звонить с одного телефона?
– Не получается, Назир. Я хочу, но не могу. Ты сумел приготовить то, о чем я тебя просил?
– За два дня? Конечно, нет. Кстати, ты еще не перевел мне деньги.
– Я все сделаю. Скажи только, куда перевести деньги. Кредитная карточка любого банка будет у тебя через несколько дней. Я положу на нее всю необходимую сумму.
– Хорошо, – согласился Назир.
Он прекрасно знал, что их разговор записывается, но не имел другого выхода. Они давно вышли на него, заставили работать на их организацию. Именно поэтому он так подробно расспрашивал Анвера о прошлом. Назир надеялся найти неточности в его ответах, сослаться на свои подозрения и отказаться от работы с ним. Но Анвер точно ответил на все вопросы, и Назиру пришлось согласиться на сотрудничество со своим бывшим командиром, а заодно и со службой общественной безопасности, которая давно завербовала обоих бывших офицеров в свои платные осведомители.
Но если Назир был просто на пенсии, то гораздо более молодой Казбек охотно влился в ряды преступного мира, стал известным бандитом, который наводил страх на своих компаньонов. Все понимали причины такой неуязвимости Казбека, который всегда уходил от любых преследователей. Он не просто был платным агентом, но и считался своеобразным лидером преступного мира. В Азербайджане не было ни одного официально коронованного вора в законе.
Едва придя к власти, Гейдар Алиев потребовал изгнания всех преступных авторитетов из республики. Министр внутренних дел пытался объяснить ему, что среди них могут быть полезные люди, но натолкнулся на категорическое требование президента. Всем коронованным преступникам был выдвинут ультиматум – покинуть территорию республики в течение трех суток. Когда истек назначенный срок, президент поинтересовался, остался ли кто-нибудь из них на родине. Министр доложил, что поступить так рискнули два человека.
– Значит, они тебя не уважают, – сделал неутешительный вывод глава государства. – Может, ты заставишь их это делать?
Министр все понял. Оба преступных авторитета были застрелены на следующий день. Больше никаких проблем не возникало. Когда один вор в законе попробовал вернуться в Азербайджан, он почти сразу получил пулю в голову. С тех пор никто не решался проводить подобные эксперименты.
– Когда я тебя наконец-то увижу? – поинтересовался Назир, прекрасно понимавший, насколько важно не только увидеть, но и подставить своего бывшего командира.
– Довольно скоро, – пообещал Анвер. – Уже через несколько дней. Ты ничего опасного не замечаешь? Тебя никто не пасет?
– Кому я нужен? – Назир натянуто рассмеялся. – Мне уже очень много лет. Я и тогда был старше вас всех.
– Ты был самым умным и опытным среди нас, – согласился Анвер, тщательно пряча издевку. – Наверное, таким и остался.
– Что ты хочешь сказать? – насторожился Назир.
– Ничего. Просто констатирую, что в нашем отряде ты был самым опытным и всегда принимал совершенно правильные решения. Говорят, что в марте, когда омоновцев окружили на их базе, ты сумел уйти за полчаса до начала штурма. Такое вот у тебя великолепное чутье.
– Не нужно так много хвалить, – попросил Назир. – Еще сглазишь. Скажи, когда мы увидимся, чтобы я мог спокойно тебе все приготовить.
– Ты лучше скажи, кто тогда сдал наших ребят? Ведь арестовали всех трех офицеров, словно знали о них заранее.
– Там был Казбек, – напомнил Назир. – Он наверняка всех и сдал.
– Не может быть, – возразил Анвер. – Ведь его тогда отпустили. А там тоже работали не дураки. Если бы он сдал своих товарищей, то его никогда не освободили бы, понимая, что таким образом разоблачают своего осведомителя.
– Ты сам не знаешь, что говоришь. Весь город в курсе, что Казбек платный стукач нашей службы безопасности. А ты еще ищешь предателей.
– Уже не ищу, Назир. Я их просто знаю.
– Тогда тебе нужно найти этих негодяев и плюнуть им в глаза, – чуть дрогнувшим голосом предложил Назир.