Сергей с Петром I первыми открыли огонь. Хорошо, что их установки мы вынесли на 300 метров вперёд перед редутами. Вой установок даже нам заложил уши. А редуты заволокло дымом. Пора было и нам. Мы тянули до последнего, желая, чтобы как можно больше пехоты вышло на открытое пространство. Взлетела красная ракета, и теперь наш край скрылся в дыму. В полном дыму, со стороны Сиваша, приближалась наша конница. До боя, её пришлось увести почти на километр, от ракетных установок, чтобы не напугать лошадей. Дым немного рассеялся, и перед нами показалась дорога, упирающаяся в крепость. Практически вся она была усеяна трупами людей и лошадей. Две красных ракеты и один за другим, вслед за казачьими кавалерийскими полками в крепость устремились польские полки. В этот момент по цитадели врага, был произведён залп 132 миллиметровыми шрапнельными ракетами, уменьшая количество защитников. За крепостными стенами в живых остались только те, кто находился в строениях. Задача пехоты добить или взять в плен, оставшийся в живых. Спецназ им в помощь и гранаты колотушки, которые я со слезами им выдал. Казачьи полки прошли крепость, как нож масло и принялись гонять тыловые части татар, что скопились по ту сторону. Можно считать, что первый этап закончен, можно посмотреть, что там у наших друзей.
А у друзей было не так гладко. Это у меня противник ехал и шёл плотной колонной. Но степь не дорога. Хотя ракетный удар на той стороне был в два раза мощней, но результативность была ниже. Эффект всё же был. Атака татар захлебнулась и превратилась в несколько отдельных боёв. Наша конница в сражение ещё не вступала. Отряды татар приближались на расстояние 200 метров и обстреливали русских воинов из луков. Эффективная тактика, но не в нашем случае. Воины находились в редутах, а над головами у них были закреплены толстые деревянные щиты. Промежуток между укреплениями загораживали перевёрнутые на бок телеги. Сами телеги были связаны между собой упряжью и верёвками, а перед ними на двадцать метров вперёд, вся земля была изрыта — в ямах и буграх. Над участком обороны протяженностью почти в 8 километров, стоял беспрерывный треск от ружейных выстрелов. Снайперы с нашей стороны уже переместились на эту сторону и начали охоту. Когда противник пытался сгруппироваться для атаки, воздух пронизывал рёв ракетных установок или тарахтение нарезных «сорок».
Через час атака прекратилась, только отдельные группы наездников пытались обстреливать редуты. Но после нескольких удачных попаданий ракет по этим отрядам и метких выстрелов снайперов по одиночным всадникам бой совсем затих. Противник начал перегруппировку своих сил, заодно подсчитывая потери. А подсчитывать было что. На поле боя протяжённостью в 8 километров лежало убитыми и ранеными не менее одной трети войск противника. В пылу боя, на таком протяжённом фронте атаки это было не так заметно. Представьте себе 16 тысяч трупов. Много? Это вы их кучей представили. А теперь раскиньте их на 8 тысяч метров. По два мертвеца на 1 метр тоже многовато. Ну а теперь вспомните, что они погибали не в одну линию. Фронт поражения противника начинался, где-то в 600 метрах от редутов. Откинем 200 метров, которые они не дошли до обороны и получим 400 метров. 8000*400:16000=200кв. метров. Один убитый на 200 квадратных метров. Как-то не впечатляет. Вот и татар в спешке боя не впечатлило и они продолжали атаку, пока до командиров не дошло, что они находятся в простой мясорубке, а не атакуют противника. Пока они не сообразили совсем покинуть поле боя и искать другие пути возвращения домой, надо было действовать. Как только на последнем редуте поднялся красный флаг, означающий, что цель для 132 миллиметровых установок найдена и наводка произведена, в воздух взлетели три красные ракеты. Противник находился на расстоянии 1000–1500 метров от наших укреплений, справедливо полагая, что он вне нашей досягаемости. По прошлым меркам правильно рассуждал, потому что мы до сих пор огонь дальше 800 метров не вели. Пришло время его разубедить. Опять воздух сотрясся от рёва взлетающих ракет. 3 сотни 82 миллиметровых дьяволов со шрапнелью накрыли передовые отряды татар. Им в след полетели 132 миллиметровые собратья. Только их цель была расположена гораздо дальше, почти в 3 километрах от передовой. 150 шрапнельных снарядов взорвалось над полевым лагерем захватчиков и ставкой командования. В разобранные загороди, между редутами, хлынула конница. Казаки, калмыки, русские, поляки — почти 12 тысяч кавалерии. Вслед за ними поспешили тачанки и 6 пеших полков. Основной удар направлен на лагерь, остальные удары отвлекающие. Но когда из таких отвлекающих ударов во врага летели 50 миллиметровые ракеты с тачанок, то нервы противника не выдерживали. Бегство было полномасштабным, по всему фронту. Как только пехотные полки достигли лагеря противника, вся конница включилась в погоню за татарами. Такой сценарий был оговорён на общем совете. Гнать противника до изнеможения, тем более, после боя, у них будут уставшие кони. Кто попытается в этот момент остаться в лагере противника мародерничать, будет казнён. Не думаю, что это понравилось рядовым, но когда, кому и сколько, было оговорено заранее. Никуда их доля не денется.
Как мы не старались, но ракеты задели полон, что не удивительно при таком расстоянии. От ракет погибло 145 невольников. Ещё столько же было ранено. Среди них было много женщин и детей. Хотя на 18 тысяч не так уж и много. Ну да, такой я циник. Мне своих воинов тоже жалко. Зато ставку татар ракетчики накрыли хорошо. Можно сказать, что тем командирам, что были на передовой, а не в тылу, повезло. Даже если погибли, то в бою.
* * *Отряды погони возвращались два дня, ведя за собой пленных и лошадей. А в нашем лагере кипела работа. Собрали всех лошадей — убитых, раненных и целых. Раненных коней было приказано не добивать. Будут живыми консервами, а те которые пойдут на поправку, будут жить. Жестоко? А чем мне прикажите кормить более 100 тысяч человек? Убитых лошадей разделывали, мясо жарили, коптили, вялили и консервировали. Как консервировали? Да очень просто. Собрали все кувшины и амфоры, что были в крепости. В них варили мясо и сверху заливали жиром. Долго такие консервы не сохранятся, а нам долго и не надо. В течении пары недель и их съедят.
Оставив дела житейские на хозяйственную роту, занялся делами Крыма. Пускать на самотёк его покорение и освоение мы не хотели. Ещё в Камышине, среди русских воинов была проведена беседа, на тему — кто желает остаться жить в Крыму. Желание изъявили 127 человек. Пока мы воевали, то из освобождённых, мои выдвиженцы, навербовали ещё 353 человека. Теперь этих людей надо разбить на группы и присоединить к каждому отряду, идущему в Крым. Их задача находить рабов из славянских народов и предлагать жить там же, но уже в качестве свободных людей. Был рабом в кузнице? Можешь остаться в этой же кузнице в роли хозяина. Хочешь пахать и сеять? Без проблем, дадим столько земли, сколько сможешь осилить. Воин? Будь воином. Надо срочно создавать скелет русского сообщества в Крыму. Его можно разбавить и другими народами, но Христианской веры. Нет, к Аллаху я тоже хорошо отношусь, но не хочу закладывать ростки будущих распрей. Один народ, одна Вера, одна Родина. Вот, где-то так. Ещё бы можно было добавить — один царь, но это лишнее. Сегодня царь, завтра президент. Кстати, надо не забыть, Патриарху, напомнить насчёт батюшек. По «свежему», всех христиан, проще привести к Православной вере. А то наедут сюда всякие католические и протестантские священники, Не нужны нам потенциальные шпионы и диверсанты. А из «истинно верующих» так легко делать предателей. Потом с кровью «просвещать» придётся.
Ни калмыков, ни поляков такая постановка вопроса не устроила, а казаки приняли сдержано. Поляков быстро приструнили, напомнив, что они сами на птичьих правах. А то ведь можем «благородно» отпустить и пускай без добычи домой топают, даже не отомстив. С калмыками было сложнее. Но когда выяснилось, что это не повлияет на их долю, они согласились. Эх, знали бы они, какую мы свинью им всем подложили! По договору нам корешки, а им вершки. То есть нам рабов, крестьян да ремесленный люд. Им всех ханов, богачей да купцов. А с одного купца можно столько содрать, сколько не одна сотня рабов стоит. Так-то оно так, но есть вопрос. А кто эти купцы, богачи, чиновники, военаначальники? Они Османские подданные. Как султану доложат? В Крыму наших самых влиятельных людей калмыки с поляками полонили. Вот после этого, на ближайшие годы, можно не бояться их союза с османами. Даже, скорее всего, первый удар османского клинка придётся на калмыков и поляков. Ну, вот и воюйте на здоровье, а про Крым забудьте. Мы даже помогать будем.
* * *К сентябрю все подготовительные работы были закончены. Обозы с добычей, большей частью бывшим Польским имуществом отправились под Азов, в Запорожье и в Калмыцкие степи. Чтобы не было обид, сначала поделили всё согласно договору, а потом начался торг. Мы отдали большую часть рухляди, включая оружие и драгоценную утварь. Взамен получили лошадей и рабов славянского происхождения. Самое трудное было с татарскими пленными. По нашей настоятельной просьбе, пленных не казнили, а теперь не знали, что с ними делать. А что делать более чем с 22 тысячами бывших воинов? В рабы они не годятся. Все союзники предлагали решить проблему просто. Нет денег на откуп? Вжик по горлу и в Сиваш. Я предложил их отдать Русскому царю. Пётр I посмотрел на меня округлыми глазами, но промолчал. Тут же, от союзников, поступило предложение, выкупить их за символическую плату — 1 человек, 3 золотых. В итоге договорились — один человек, один золотой. Как только все разошлись, прозвучал ожидаемый вопрос от царя:
К сентябрю все подготовительные работы были закончены. Обозы с добычей, большей частью бывшим Польским имуществом отправились под Азов, в Запорожье и в Калмыцкие степи. Чтобы не было обид, сначала поделили всё согласно договору, а потом начался торг. Мы отдали большую часть рухляди, включая оружие и драгоценную утварь. Взамен получили лошадей и рабов славянского происхождения. Самое трудное было с татарскими пленными. По нашей настоятельной просьбе, пленных не казнили, а теперь не знали, что с ними делать. А что делать более чем с 22 тысячами бывших воинов? В рабы они не годятся. Все союзники предлагали решить проблему просто. Нет денег на откуп? Вжик по горлу и в Сиваш. Я предложил их отдать Русскому царю. Пётр I посмотрел на меня округлыми глазами, но промолчал. Тут же, от союзников, поступило предложение, выкупить их за символическую плату — 1 человек, 3 золотых. В итоге договорились — один человек, один золотой. Как только все разошлись, прозвучал ожидаемый вопрос от царя:
— Ну и?
— Да всё просто Ваше Величество. Воевать за выход к Балтийскому морю, Вы всё равно будете. Зачем русского мужика из-за сохи да под иноземный штык подставлять? А его ещё одеть, накормить, а главное обучить надо.
— С каких это пор, это Вы моей казной распоряжаться стали?
— Мы если из неё что-то берём, то для дела и троекратно возвращаем. Если брать чисто экономический вопрос, не касаясь политики, то казна Вашего Величества от нас столько получила, в виде товаров по заниженным ценам и просто кораблями или оружием, что грех эти 15–20 тысяч считать. Вон ваши вельможи в сотни раз больше разворовали, и отдавать не собирались, пока наш сыск их не прижучил. Вот кто Вашей казной распоряжается — без Вашего ведома и согласия. Но это просто так, для красного словца. Суть в другом. Мы на Ваше благо и благо России стараемся или себе в карман? За всем одному человеку не уследить, кому-то доверять надо.
— Уж не на себя намекаете?
— Да на нас. А кому ещё?
— А не круто ли берёте принцы заморские?
— В самый раз Ваше Величество. У нас так принято в Беловодье. Сколько можешь взять на свои плечи, столько и неси. Обратите внимание — неси, а не катайся на чужих плечах. Работай, строй, изобретай — лишь бы это было на пользу Родине. А воруй, предавай, живи за чужой счет, угнетая другого, это не из нашей оперы.
— Ну, вот опять ты знакомое слово вставил там, где его быть не должно. Причём тут опера? Хотя суть понятна.
Так, Петюнчик от темы ушел. Это хорошо. Прямо сознаваться, ему царская гордость не позволяет. Но хоть так. И то хлеб.
В этот же день оповестили всех пленных татар о нашем решении. О том, что Пётр I набирает в свою армию добровольцев, а также желающих трудится на земле либо в других местах надобных России. Конечно с разъяснениями и подробнее, но я весь манифест здесь приводить не буду. На следующий день желающих отделили от остальных татар и ногайцев, переписали и разбили по группам. В солдаты попросилось 17 тысяч. 2 тысячи изъявили желание осесть на земле и около 300 пожелали стать ремесленниками. Отправили их в Москву к Ивану Михайловичу Кольцову-Мосальскому с пояснительным письмом. Пусть на месте разбирается. Судьба других пленных меня не интересовала. Хотя догадаться не трудно — или выкуп или Сиваш.
5 сентября начался Великий поход на Крым. За эти дни к нам прибыло пополнение. Из Польши 2 полка, от Запорожцев 2 полка и от калмыцкого хана 10 тысяч человек. Вести о нашем победоносном походе взбудоражило алчные умы. Это ещё не дошли новости о разгроме татар на Перекопе. Как мы и договаривались, армия разбилась на пять не равных групп. У каждого войска своя цель. После они разделятся на отряды поменьше, по 2–3 тысячи человек и пройдутся частым гребнем по Крыму.
Глава 20
Урал, Архангельск, Поволжье. Февраль — сентябрь 1691 года
Дмитрий.
Земля слухами полнится, особенно если есть телеграф. Так вот, наши телеграфисты, что разбросаны по линии, от Азова до Урала, оказались большими сплетниками. Народ без телевизоров и радио, только слухами и живёт, а тут такое. Вот и стучат без устали телеграфные ключи, чтобы вечером, в набитых народом харчевнях или по-новому в столовых, можно было, обсудить новости. Телеграфистов везде бесплатно кормят и поят. Где телеграфист, там новости. Где новости там народ. Где народ там прибыль. А новости такие с Юга поступают, что народ в столовые рвётся, как на мировой чемпионат по хоккею. Работникам телеграфа сделано строгое предупреждение, чтобы до 19–00 никакой информации в народ. Иначе работа остановится. А работы хватает. Я уже не контролирую весь процесс, только верхушки. Хорошо, что до Москвы ещё не дотянули линию. Точно все работы остановились бы.
В верхнем Поволжье, ниже будущей Перми, открыли нефтепромыслы и нефтепереработку. Там же добываем железо и медь. Считай от места впадения Камы в Волгу до Соликамска, одни заводы да рудники. Все земли предварительно откуплены. Только в Соликамске этого не удалось сделать. Оно и понятно, соль всегда нужна. Кто дойную корову продаст. Но небольшой участок себе прикупили. Не столько для добычи, сколько для перевалочного пункта, да демонстрации новых способов разработки каменной соли. Пусть смотрят, нам не жалко. Открыт стекольный завод. В общем, стандартный набор производств.
* * *Ещё по снегу, отправили группу перекупщиков и купцов в Архангельск. По всему пути Москва — Архангельск, с весны, скупали у русских купцов лён, зерно и другой товар, Частичной скупке подверглись пенька, дёготь, воск, мёд и кожа. Заключали новые договора, чтобы товары не возили туда-сюда. Всё это перенаправлялось в Москву, Камышин, Соликамск. Взамен, наши купцы, повезли парафиновые свечи и сам парафин. Керосиновые лампы и керосин. Зажигалки и многое из того, что мы начали выпускать здесь, в России. В итоге, когда приплыли заморские гости их, ожидал неприятный сюрприз. Если что-то и предлагалось к продаже, то в меньших количествах и по высоким ценам. Правда, вместо воска был парафин, но по той же цене. Парафиновые свечи в итоге раскупили, да и остальное, но поначалу чуть не дошло до смертоубийства. К Петру I, в Москву, был отправлен делегат от заморских купцов. К царю, он естественно не попал, из-за его отсутствия, но был принят Иваном Михайловичем Кольцовым-Мосальским. Иван Михайлович доходчиво объяснил послу от купцов, что нам впредь надобно из заморских товаров, и что они могут купить у нас. Для иноземцев получалась скверная ситуация. Им трудно было нам что-то предложить, но ещё труднее было купить. Точнее, привычные товары — пушнина, лен, пенька, холст, льняное семя, хлеб, масло, поташ, смола, лес, рыба, мед, воск, сало, кожи, соль и др., взлетели в цене. Их покупка стала на грани прибыльности. Зато продать — железо, медь, золото и серебро, драгоценные камни, шерстяные и шелковые ткани, бумагу, вина, сахар, чай, пряности, жемчуг, стало трудно. Цены на эти товары упали.
Как доверенное лицо Петра I, Кольцов-Мосальский утешил заморского гостя, что есть много других товаров надобных России, список которых он ему любезно предоставит. А на первый раз, чтобы не чинить огромного убытку заморским купцам, он позволяет беспошлинную торговлю в этом году, в городе Архангельск.
Вот так чуть ли не со слезами отплывали купцы заморские в родные края. Своё продали, чуть ли не по той цене, что купили. Что хотели купить, купили немного и втридорога. Купили товары, что ранее не покупали и не продавали, да будет ли толк? Хотя лукавили купцы. С некоторыми нашими товарами, только под торговым знаком Мадагаскара они уже были знакомы. Увозили с собой зажигалки, светильники, керосиновые лампы и керогазы, парафин, стекло оконное, зеркала и многое другое. Приплывут в следующий год, никуда не денутся.
Было ещё 9 торговых судов, только их разгрузили не в порту, а в другом месте. Каучук, какао и сахар, вот что было основным грузом этих кораблей. Была и платиновая руда, но это хоть и драгоценный, но довесок. Что такое тонна, другая груза для 9 торговых кораблей, общей грузоподъёмностью в 3000 тонн? Загрузили нашими изделиями по сниженным ценам. Да это ещё всё без пошлин и налогов! Правда купленные товары не заняли и 5 части места в трюмах кораблей. Предложили купцам, за хорошую оплату, доставку наших поселенцев, на реку Оранжевую. Если цена хорошая, почему не согласиться? Тем более это по пути в Америку. Торгаши уплывали довольные как 100 китайцев, В том, что они вернутся, сомнений не было. Таким способом, на алмазные прииски, в Африку, было отправлено 3 стрелецких полка. Вместе с семьями, получилось почти 10 тысяч человек. Что это для стрельцов, кнут или пряник? Думаю пряник и огромный.
Летом впервые в Архангельск прибыл караван из 8 индийских торговых судов. Их сопровождали два военных корабля с Мадагаскара. Индийские купцы привезли как свои, так и китайские товары. Корабли охраны привезли сахар, новую технику и специалистов с Мадагаскара. Всех загрузили чисто русскими товарами по старым ценам. Индийцев, наши технические изделия не интересовали — Мадагаскар ближе.