Лиз Коли
Красотка 13
Публикуется c разрешения Liz Coley c/o New Leaf Literary & Media, Inc. при содействии Andrew Nurnberg Literary Agency
Переведено по изданию:
Coley L. Pretty Girl-13: A Novel / Liz Coley. – New York: HarperCollins Publishers, 2013.
© Liz Coley, 2013
© DepositPhotos.com / vicnt2815, обложка, 2013
© Hemiro Ltd, издание на русском языке, 2013
© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», перевод и художественное оформление, 2013
* * *Посвящается Дж., которая смогла выжить
Благодарности
Хочу выразить огромную благодарность сообществу писателей, которое оказало мне поддержку. В него входят «NaNoWriMo», «SCBWI», писательский онлайн семинар «SF&F» и «Контекст». Моим первым читателям – Рэчел Ленц, Джио Клэрвал, Джоди Медоу и Эрин Стокс. Тем, кто прочитал мой роман после них, – Деборе Мегер, Кейт Коули и Джемме Купер. Всем друзьям и родственникам, которые наблюдали за моим творческим ростом и всячески поощряли меня. Моим агентам Джоанне Волпер и Нэнси Коффи, поверившим данному мною обещанию, и моему редактору Кэтрин Тиджен, которая помогла этому роману увидеть свет.
Часть 1
Ты
Пролог
Забытое время
Ты забыла о том, что в летних турпоходах солнце встает очень рано, а птицы по утрам поют необычайно звонко. Уткнувшись лицом в свой теплый спальный мешок, ты хотела спрятаться от зеленого света, который проникал внутрь сквозь нейлоновую ткань палатки, однако это не помогло. Было понятно, что заснуть ты сможешь только после того, как решишь одну неотложную проблему. Выбравшись из спального мешка, ты громко вздохнула.
– Ты чего, Энджи? – донесся шепот Ливви из складок ее спального мешка.
Потом раздался шелест – Кейти еще глубже залезла в свой клетчатый кокон, застегнув его над головой.
– Мне просто нужно сходить «в кустики», – ответила ты, употребив особое, кодовое слово. На языке девочек-скаутов это означало «сходить по нужде».
– Кто-нибудь уже встал? – Приоткрыв один глаз, Ливви покосилась на тебя.
– Думаю, все еще спят. – Ты принюхалась. – Костер для завтрака еще не разожгли.
Лив еще шире открыла глаз.
– Сегодня ведь не мы дежурим по кухне?
– Нет, можешь спать дальше.
Расстегнув молнию, ты осторожно вылезла из палатки в свежее и прохладное утро. Над деревьями, высоко в небе, плыли розовые облака. Шлепая сандалиями по сухой сосновой хвое, которая заглушала звук твоих шагов, ты направилась в лес, подальше от палаточного лагеря. Вокруг было тихо, все твои товарищи спали. Солнце еще не успело прогреть воздух. От холода твои руки покрылись «гусиной кожей», ведь на тебе была только футболка с короткими рукавами.
Сосны (здесь их было неисчислимое множество) плотным кольцом окружали поляну, на которой отряд вчера разбил лагерь. Лоджпоул, сосна желтая; Джеффри, сосна сахарная. Благородя тому, что миссис Велс заставила тебя буквально наизусть вызубрить, какая у каждой из этих разновидностей сосен кора и хвоя, ты смогла получить значок «Знаток деревьев». Ты нашла тропинку, которую вчера протоптала к палаточному лагерю, и, спускаясь по ней, высматривала укромное место. Густые заросли деревьев или кустов – это все, на что можно рассчитывать, находясь среди дикой природы. Найти здесь место, надежно защищенное от вторжений извне, просто невозможно. По обе стороны тропинки росли кусты дикой малины, усыпанные мелкими, по-августовски спелыми ягодами. Ты съела несколько ягод в качестве раннего завтрака, испачкав губы и пальцы красным, кисловато-терпким соком. Поперек тропинки лежало упавшее дерево, на котором вырос гриб, по форме напоминающий блюдце, и ты запомнила его, подумав, что это дерево может служить ориентиром. Потом ты сошла с тропинки и углубилась в лес примерно метров на десять – для того чтобы выбрать подходящее место и присесть.
Тебе казалось, что за тобой кто-то подглядывает, и, чтобы избавиться от этого ощущения, ты, медленно повернув голову, осмотрелась, а потом приспустила брюки и присела на корточки. Требуется определенное мастерство и ловкость для того, чтобы справить малую нужду в лесу и при этом не забрызгать ноги и одежду. По крайней мере, девочкам сделать это гораздо сложнее, чем мальчикам.
Внезапно треснула ветка. Этот звук был похож на ружейный выстрел. От страха у тебя сжалось сердце. Скосив глаза, ты посмотрела в ту сторону, откуда донесся этот звук, ожидая увидеть белку. Или кролика. Или оленя. Словом, какое-нибудь животное, но не мужчину, притаившегося в кустах. Ты бы не заметила его (этот человек буквально слился с густой растительностью), если бы не его узкие черные глаза – глаза, которые смотрели на тебя горящим, жадным взглядом. Этот взгляд показался тебе знакомым.
– Ш-ш-ш! – Он приложил к губам палец, пробираясь к тебе.
Ты пыталась надеть брюки, но от стыда и страха твои руки просто онемели. Ты не могла отвести взгляда от его глаз, которые излучали какую-то невероятную, парализующую волю энергию, и поэтому не рассмотрела его лица. Ты открыла рот, чтобы сказать что-нибудь, закричать, молить о пощаде, однако тебе не удалось произнести ни единого звука – горло сдавило так, словно он накинул петлю тебе на шею и туго затянул ее. Через секунду он был уже возле тебя. Правой рукой он зажал тебе рот, а левой, словно железными тисками, схватил твою руку и прижал ее к спине. Ты по-прежнему не дышала.
– Даже не пытайся вырваться, красотка, – прошептал он, прижавшись к тебе всем телом. Его влажные губы касались твоего уха.
Вырваться? Твои руки и ноги ослабели и обмякли. Ты чувствовала, как подгибаются колени. Ты была не в состоянии сделать шаг, не говоря уже о том, чтобы убежать и спрятаться. Разве ты смогла бы высвободиться из его рук? От страха у тебя свело живот, в ушах шумел ветер, а в голове бушевал ураган.
Сквозь этот оглушительный рев ты услышала громкий крик ребенка.
– Быстро прячься! – крикнула девочка.
Я открыла старые заржавевшие ворота, чтобы ты смогла проскользнуть внутрь.
Боль острой иголкой пронзила твои виски. Он по-прежнему крепко сжимал тебя своими руками, неподвижную, оцепеневшую. Мы тянули и дергали тебя до тех пор, пока что-то не сломалось, не оборвалось. Всего на какую-то долю секунды ты сжалась, увидев крошечную, яркую, слепящую точку, и почувствовала, что покинула свое тело.
Ты спряталась, и мы охраняли тебя до тех пор, пока опасность не миновала.
Ждать этого пришлось очень и очень долго .
Глава 1
Допрос
– А теперь возвращайся обратно, – произнес чей-то голос.
Энджи почувствовала, что ее ударили кулаком между лопатками. Пытаясь удержаться на ногах, она резко подалась вперед, вытянув перед собой руки.
– Не надо! – протестующе воскликнула она и быстро оглянулась.
Однако сзади никого не было. Она вздрогнула и тряхнула головой, пытаясь прийти в себя. Когда головокружение прошло, она снова открыла глаза. Она внимательно разглядывала свою улицу. Свою тупиковую улицу, знакомые дома. На лазурном небе ни облачка, солнце было уже на полпути к зениту. Обжигающе горячие ветра Санта-Аны трепали ветви эвкалиптов. Падали листья, слегка покрасневшие по краям. Тротуар был усеян сухими остроконечными стручками. Разве в августе такое бывает?
Внезапно она почувствовала, что левую руку что-то оттягивает, – это что-то оказалось полиэтиленовым пакетом из супермаркета. А где же ее спортивная одежда? Она подняла пакет повыше и заглянула внутрь, и тут наконец поняла, что происходит нечто странное. Уронив пакет, она с удивлением уставилась на свою левую руку. С ней и в самом деле было что-то не так. Это не ее рука. И не ее пальцы. Они слишком длинные и тонкие. У нее таких никогда не было. И это странное серебряное кольцо на среднем пальце. Грубая, сухая кожа. Темные, по форме напоминающие браслеты, шрамы на запястьях. Откуда все это? Повернув правую руку ладонью вверх, она с изумлением принялась рассматривать трещины, порезы и мозоли. Потом она попробовала сжать пальцы. Ощущение было каким-то… непривычным.
Энджи нахмурилась и снова оглянулась. Как она здесь оказалась? Разве она сюда шла? Ведь она была… в лесу? Это ее окончательно сбило с толку.
У нее заурчало в желудке, и она моментально прижала правую руку к талии – тонкой и гибкой. И откуда взялась эта ужасная блуза? Вся в цветочках и оборках. Это совершенно не ее стиль. Она знала наверняка, что ни Лив, ни Кейти не могли купить такую вещицу. Даже если бы они и решились приобрести нечто подобное, то Энджи никогда бы и в голову не пришло позаимствовать ее у подруг.
Она подняла пакет и посмотрела на лежавшие в нем вещи – чужие вещи. Голодные спазмы в желудке сменились приступом тошноты. У нее кружилась голова. Она чувствовала себя потерянной и одинокой.
Энджи вглядывалась в дома на тупиковой улице. Слава богу, вокруг все было привычным и знакомым. Даже машины, стоявшие на подъездных дорожках. Это несколько успокоило ее. Но потом она увидела миссис Харрис. Женщина в этот момент заходила в свой гараж, толкая перед собой детскую коляску. Она знала, что у миссис Харрис не было детей.
Она бросилась бежать и впервые почувствовала боль в ногах, а еще поняла, что у нее на ступнях волдыри. Домой, ей необходимо побыстрее попасть домой! Ну конечно, она просто заблудилась в лесу, а сейчас она уже дома.
Просунув руку под плетеный коврик, она нащупала ключ и открыла красную парадную дверь дома.
– Мама! – крикнула она. – Ау, мам, я уже дома!
Она вошла в прихожую.
Спотыкаясь и поскальзываясь на ступенях центральной лестницы, мать бежала вниз. Ее лицо напоминало застывшую маску – казалось, что она боялась поверить в то, что видит собственными глазами. Заливаясь слезами, мать обхватила Энджи обеими руками. Крепко прижав к себе дочь, она громко рыдала, не говоря ни слова.
– Мама! – прошептала Энджи, уткнувшись в ее волосы. – Мама, мне трудно дышать.
Она выронила пакет с вещами, и он с глухим стуком упал на пол. Затем она смахнула прилипшие к губам волосы матери. В ее мягких каштановых локонах серебряными нитями блестела седина.
– Трудно дышать… Трудно дышать? – удивилась мама, отстранившись от Энджи на расстояние вытянутой руки.
Она смотрела на дочь так, словно не видела ее целую вечность.
– Тебе трудно… – засмеялась она. Впрочем, это был скорее громкий истерический хохот. – О боже мой! О боже! Это чудо! Благодарю Тебя, Господи! Благодарю Тебя! – воскликнула она, воздев к небу глаза. – Благодарю Тебя, – снова пробормотала она.
На втором этаже спустили воду в туалете, а потом раздался голос отца.
– Марджи, что там за шум? – крикнул он сверху.
– О-о, твой отец… Он просто… – прошептала мама.
Ей трудно было говорить. Ее лицо было бледным. Совсем круглым и бледным.
Отец шел по лестнице, звук его шагов заполнял возникшую паузу. Он замер на пару секунд, прижав ладони к щекам. Его глаза, встретившись с глазами Энджи, наполнились слезами.
– Анжела? Это правда ты или… – пробормотал отец. Больше он не мог произнести ни слова.
Энджи удивленно смотрела на своих родителей, переводя взгляд с матери на отца.
– Ну да, это точно я… А что случилось? – спросила она.
Было понятно, что не только с ней самой, но и с ее родителями происходит нечто странное. Она почувствовала, как по спине пробежал холодок.
– Ангел? – прошептал отец одно-единственное слово.
Он по-прежнему неподвижно стоял на лестничной площадке, изумленно гладя на дочь. Его черные волосы стали совершенно седыми. Она смотрела в его влажные от слез глаза, и ей казалось, что он постарел на целых сто лет.
От страха у Энджи учащенно забилось сердце. У нее даже задрожали ноги, словно ей хотелось убежать из дому.
– Вы, ребята, пугаете меня.
– Мы… пугаем тебя? – спросила мама и снова захохотала как ненормальная. – Энджи, где… где ты была?
– Ты знаешь где, – ответила она, чувствуя, как у нее сводит живот. – В турпоходе.
Они так пристально и с таким изумлением смотрели на нее, что от волнения ей стало трудно дышать.
– В турпоходе, – повторила она более твердым и уверенным голосом.
Отец начал спускаться по лестнице.
– В турпоходе, – повторил он, а затем удивленно воскликнул: – В турпоходе?! Целых три года?
Заперев дверь ванной комнаты, Энджи прижалась к ней спиной. Ее любимое полотенце, светло-желтое с розами, висело на вешалке. Именно там, куда она повесила его перед тем, как уйти из дома. Оно пахло «Тайдом». Никогда прежде это полотенце не вызывало у нее столько радостных эмоций. Оно было таким замечательным! И с ним не случилось ничего странного. Чего нельзя было сказать о ее родителях.
Может быть, они просто разыгрывают ее? Или они действительно тронулись умом? Она не могла исчезнуть, потеряться на три года. Если с человеком случается нечто подобное, то он не может просто взять и… забыть об этом.
Она повернулась к раковине, а потом посмотрела на себя в зеркало и увидела там совершенно незнакомое лицо с ясными серыми глазами. От изумления и ужаса у нее даже перехватило дыхание.
Девушка, смотревшая на нее из зеркала, была стройнее и выше Энджи. Так могла бы выглядеть ее старшая сестра. В отличие от Энджи, имевшей круглое лицо с мягкими чертами, лицо незнакомки было худым и заостренным, с выступающими скулами. И невероятно бледным. Лицо Энджи должно быть черным от загара, ведь она все лето плавала в открытом бассейне. Волосы у этой девушки были светлыми, длинными и грязными, а Энджи носила короткую стрижку с высветленными прядями. Руки у девушки были сильными, накачанными, с выпуклыми мышцами, а кожа серой, со шрамами. Имелась еще одна деталь, которая доказывала, что в зеркале Энджи видела не себя, а какую-то незнакомку. У этой девушки были соблазнительные, большие, округлые груди. Опустив голову, Энджи посмотрела на свою грудь. Что за черт! Сиськи! Откуда они взялись?
Она теребила пальцами верхнюю пуговицу блузы, боясь расстегнуть ее.
Услышав громкий стук, сотрясавший деревянную дверь ванной, она вздрогнула.
– Анжела! Анжела, ради всего святого, ничего не делай! – услышала она взволнованный голос отца. – Не делай… не…
Энджи открыла замок и распахнула дверь.
– Я… ничего не делала, – сказала она и покраснела, чувствуя себя виноватой.
Но в чем ее вина?
Лицо отца выражало крайнюю тревогу, от напряжения у него на лбу даже выступили капли пота. Энджи, как зачарованная, смотрела на него. Она только сейчас заметила, что он успел побрить только половину подбородка.
Отец отвел взгляд в сторону, стараясь не смотреть ей в глаза. Он говорил низким, хриплым голосом.
– Детектив Броуган будет здесь через пятнадцать минут. Он просил, чтобы мы ничего не трогали. Ничего, что можно считать уликой или вещественным доказательством.
– Доказательством чего? – спросила Энджи.
Отец долго молчал, собираясь с мыслями, и только шум текущей воды нарушал эту гнетущую тишину. Его взгляд был прикован к раковине.
– О господи, Анжела, ты ведь еще не успела помыться, верно?
Она показала ему свои испачканные руки. Грязь настолько въелась в кожу, в каждую мельчайшую складочку, в каждую пору, что она приобрела серый оттенок.
– Доказательством чего? – переспросила она.
С минуту отец озадаченно кривил губы. Пот стекал по его лицу.
– Доказательством чего-нибудь или уликой против кого-нибудь, – наконец сказал он.
Энджи недоуменно посмотрела на него.
У отца на лбу залегли глубокие морщины. Глаза казались какими-то впалыми, под ними образовались темные круги.
– Ты действительно не понимаешь, о чем я говорю?
Энджи чувствовала себя полной идиоткой. Он чего-то хотел от нее, но она не могла понять, чего именно. Однако она чувствовала, что он начинает злиться. Поддавшись внезапному порыву, она подошла к нему и обняла руками за талию. Ее голова оказалась на уровне его подбородка.
– Я так люблю тебя! – сказала она.
Энджи почувствовала, как он напрягся, а потом отстранился от нее. Должно быть, она совершила что-то ужасное. У нее моментально опустились руки. Ей стало холодно, этот холод пробрался даже внутрь.
– Мне… мне нужно привести себя в порядок. Я не закончил бриться, – сказал он первое, что пришло в голову. – Закрой кран и спускайся вниз, к матери. Посидишь там вместе с ней.
Пройдя по коридору, он зашел в спальню и закрыл за собой дверь.
«Может быть, мне станет легче, если я заплачу?» – подумала Энджи. Однако внутри у нее все сжалось, застыло. Казалось, что она сделала глубокий вдох и задержала дыхание, почувствовав усиливающуюся боль. Она решила погрызть ноготь, но вспомнила, что у нее грязные руки. К тому же она может уничтожить «улику». У нее снова скрутило живот. Что за улики такие?
Она снова обратила внимание на странное кольцо на левой руке. Почему она не может вспомнить, когда и где купила его? Энджи внезапно ощутила непонятную тревогу, у нее начало стучать в висках. Это верный признак того, что сейчас разболится голова. Покрутив серебряное колечко, она сняла его с пальца и положила в мыльницу. Боль прошла. Наверное, это кольцо Ливви или Кейти. Лучше не напрягаться и не ломать над этим голову.
Спускаясь по лестнице, Энджи слушала, как жужжит бритва отца. Пройдя полпути и оказавшись на лестничной площадке, она остановилась, чувствуя, что ноги буквально приросли к полу. Она, словно потерянный ребенок, зависла на полпути между отцом, находившимся на втором этаже, и матерью, которая была внизу. Ее пульс, подобно часам, отсчитывал уходящие секунды. Кто-то должен прийти. Отец сказал, что это детектив. Она смотрела на входную дверь до тех пор, пока за матовым стеклом не появилась чья-то тень.