– Все-таки люблю я хорошо поесть и душевно выпить! – Сократ налил в рюмку коньяк из маленького графинчика. – Прямо в душе просветление наступает.
– Конечно, кухня – дрянь, но вполне съедобно, – Терра прикурила сигарету.
– Ну, это же тебе не дворцы, где за плохо приготовленную еду можно поплатиться головой, здесь, в крайнем случае, уволят с работы, но и это маловероятно. Ют, прекрати сейчас же! Ты не сможешь вытащить скатерть так, чтобы не упало ни одного предмета!
– Пап, но ты же можешь!
– Это долгие годы упорных тренировок, а если скатерть выдернешь ты, все тарелки полетят на пол! Прекрати, кому сказал!
– Пожалуйста, давайте скорее пойдем по этому адресу, – взмолилась Ластения, теребя в руках листок.
– Уже идем. Счет, пожалуйста! – Сократ принялся одевать Юта, невзирая ни на какие протесты малыша против шапки и шарфа.
Когда принесли счет, толстяк в изумлении воззрился на цифру.
– Что такое? – забеспокоилась Терра. – У нас не хватает денег?
– Нет, я просто впервые вижу, чтобы на Земле так милосердно обсчитали! Фантастика!
На улице Ластения передала листок с адресом Сократу, она не могла прочесть написанное – не знала языка.
– Как же нам найти это место?
– Очень просто, – ответил толстяк и крикнул: – Такси! Такси! Сюда, желтая обдираловка!
* * *Помешивая суп, Максим размышлял о болезни друга. От невеселых дум его отвлек приход Стеллы.
– Как твой друг себя чувствует? – присев на табуретку, девушка захотела чашку кофе.
– Не так хорошо, как хотелось бы, – вздохнул Макс. – Числа четвертого твоя мама работает?
– Да. Вы придете?
– Придем, я его уговорил, – Макс бросил в кастрюлю лавровый лист.
– Прекрасно, она сказала, что примет Дэна бесплатно, – девушке очень хотелось кофе и в объятия Макса и не было никакого дела до его психического приятеля, но следовало демонстрировать живое участие в проблеме.
– Ну, мы могли бы и заплатить, – без особого, впрочем, энтузиазма предложил Макс.
– Нет, что ты, не надо. А где он сейчас?
– Пошел прогуляться, заодно продукты купит.
– Не боишься отпускать его одного?
– Не хочу с ним ссориться, да и нервировать его лишний раз не надо, верно?
– Верно. Свари мне кофе. А надолго он ушел? – Стелла теребила верхнюю пуговицу кофточки.
– Без понятия.
– Слушай, а может мы пока…
Но тут в дверь позвонили.
– Вернулся наконец-то, слава богу, – Макс накрыл кастрюлю крышкой и убавил газ. – Последи, чтоб эта бурда не выкипала.
Поспешив в прихожую, Максим распахнул дверь и в недоумении уставился на визитеров. На пороге стоял какой-то толстый мужчина в пестрой шубе, он держал за руку маленького серьезного мальчика, а за его спиной толпились, переговаривались еще какие-то люди.
– Вам кого?
– Ты Максим Синельников? – говорил мужчина в шубе с каким-то отчетливым иностранным акцентом.
– Да, я, – растерялся Макс.
– У тебя есть друг по имени Денис… э-э-э-э… Земцов?
– Есть, а что? – растерянность сменилась испугом. – Что с ним? Где он?
– А он разве не с тобой?
– Нет, он ушел, должен скоро вернуться. Ему что-нибудь передать? Вы кто?
– Мы его родственники из Израиля. Подождем Дениску тут, хорошо? Большое спасибо за гостеприимство, – не дожидаясь ни ответа, ни согласия хозяина дома, толстяк отодвинул его в сторонку и протиснулся в прихожую, подтаскивая за собою мальчика. – Заходите, уважаемые! Мы все-то поместимся?
– Должны… – Опешивший Макс вжался в стену, пропуская нежданных гостей. – А вас там сколько?
– Нас там много.
Следом за толстяком с ребенком в его однокомнатную квартирку вошел высоченный атлетический сложенный мужчина в сопровождении трех девушек модельной внешности. Даже не подумав снять обувь, они проследовали в комнату и с интересом принялись рассматривать нехитрую обстановку.
– Кто это? – выглянула из кухни Стелла.
– Понятия не имею, они к Дэну пришли, говорят – родственники из Израиля. – Стоя в дверном проеме, Макс озадаченно смотрел на гостей. – Непонятно только, откуда у него могло взяться столько родственников, да еще из Израиля, у него кроме тетки сроду никого не было.
– Здесь почти так же страшно, как в гостинице – произнесла высокая брюнетка в коротком черном полушубке. – Еще и жарко.
Она сбросила шубку и протянула Максу:
– На, возьми-ка.
Макс послушно шагнул вперед и взял необычно легкий, пахнущий терпковато-пряными духами мех.
У брюнетки оказалась фантастическая фигура, затянутая в узкие черные брюки и тонкий свитер, материал которого почему-то отсвечивал кожей.
Следом за нею от верхней одежды избавились и остальные гости и Макс обратил внимание, что у всех, за исключением двоих – толстяка и девушки с неправдоподобно большими глазами странного сине-зеленого цвета, на груди болтались цепочки с одинаковыми украшениями-медальонами.
– И что, ты действительно здесь живешь? – Терра брезгливо смотрела по сторонам, выбирая место, куда бы присесть. Ластения приблизилась к телевизору и осторожно потрогала кончиком пальца экран. Алмон встал у окна, поглядывая в пустой двор, а Анаис, присев на корточки, разматывала шарф, освобождая плотно упакованного Ютфорда.
– Ну да, живу… проживаю… – Должно быть впервые в своей сознательной жизни Максим не знал, как быть. Эти люди выглядели и вели себя так странно, что он не мог понять, как с ними общаться.
– Может, кофе хотите? – Стелла немигающим взором смотрела на мужчину у окна и поверить не могла, что еще полчаса назад была без ума от какого-то дохлого слащавого блондинчика.
– Хотим, – вместо мужчины ответил малыш, одетый в ярко-красный свитер и желтые брючки. – Если у вас больше нет ничего другого, то и кофе сойдет. – И, обернувшись к Анаис: – Кофе – это что такое?
– Напиток, – девушка поправила Универсальный Переводчик малыша – сколько не регулировали цепь, медальон-диск все равно болтался у него пониже живота. – Тебе вряд ли понравится, он для взрослых.
– Я уже вырос давно, а никто не замечает!
– Кофе нас вполне устроит, – сказал толстяк. – Мне сахару побольше.
– Видите ли, – немного смутился Макс, – я не ждал гостей, есть еще суп… скоро будет… наверное уже сварился…
– Нет, нет, – поспешно сказала девушка с сине-зелеными глазами, – только кофе, если можно.
– С коньячком было бы неплохо, – добавил толстяк, отодвигая малыша подальше от музыкального центра, тот явно собрался выяснять, что это такое и как оно устроено. – У вас тут такая холодина, такая морозина! Мы замерзли, как полуфабрикаты.
– Хорошо, сейчас схожу.
– Куда?
– За коньяком.
– Не надо, у нас собой есть, подарок, так сказать.
Толстяк вытащил из недр шуб, сваленных на кровати, высокую коричневую бутылку с золотой этикеткой.
– Я сделаю кофе, а вы пока поставьте стол на середину комнаты, – почти прошептала Стелла, не в силах отвести взгляда от магнетических серебристо-серых глаз атлета.
– А где вы будете готовить кофе? – заинтересовалась нежная голубоглазая блондинка, похожая на сказочную Снегурочку.
– На кухне, конечно, где же еще?
– А можно посмотреть?
– Пожалуйста… – растерянно произнесла Стелла, и вся компания бросилась на кухню, будто их пригласили поглядеть невиданную диковину. А сероглазый мужчина остался в комнате с Максом.
– И давно вы с Дэном дружите? – спросил он чуть хрипловатым голосом, с легкостью поднимая тяжеленный письменный стол, занимавший четверть комнаты. Надобности в нем особой не было, но Максу жалко было выбрасывать стол, за которым он промучился над домашними заданиями почти десять лет школьной жизни, теперь стол служил вечеринкам.
– С четвертого класса. Слушайте, а все-таки, кто вы такие? Вы не можете быть его родственниками.
– А его друзьями можем быть? – мужчина поставил стол на середину комнаты.
Макс не знал, что ответить.
– Ты лучше расскажи, как он?
– Вполне, нормально – Макс решил пока не говорить о болезни Дэна.
Мужчина снова отошел к окну и посмотрел во двор.
– Вы как будто приглядываетесь, как бы поудачнее снайперскую винтовку разместить, – решил пошутить Макс, но мужчина, почему-то шутки не понял. А всмотревшись в его глаза, в глубине коих пряталось нечто звериное, волчье, Максиму вообще расхотелось шутить.
– Ой, какая прелесть! – доносилось тем временем со стороны кухни. – А это что такое?
– Кофемолка, – отвечал голос Стеллы.
– Кофе измельчает, да? Мелко измельчает?
– Терра, прекрати!
– Как вас зовут? Ира? – переспросила Стелла.
– Да, девочка, для тебя я – Ира! Ой, Анаис, посмотри, посмотри, плита! Ты нам о такой рассказывала, да? Честно сказать, мне такой агрегат внушает чувство опасности! Ой, а сюда, сюда посмотри!
– Перестань, Терра! Прекрати, прошу тебя!
– Ладно тебе, Анаис, когда еще такое увижу! Ластения, Ластения, посмотри скорей сюда! Если эту штучку повернуть, вот отсюда вода польется! О, да она еще и разной температуры!
– Перестань, Терра! Прекрати, прошу тебя!
– Ладно тебе, Анаис, когда еще такое увижу! Ластения, Ластения, посмотри скорей сюда! Если эту штучку повернуть, вот отсюда вода польется! О, да она еще и разной температуры!
Прислушиваясь к этим странным разговорам, Макс ощущал себя попавшим в какой-то параллельный мир. На пороге комнаты возник малыш и поинтересовался:
– Вы поставили стол?
– Да.
– А почему ничем не накрыли?
– Чем… – Макс пытался сглотнуть, но горло пересохло, – чем его накрывать?
– Перед тем, как поставить приборы, стол обычно накрывают какой-нибудь тканью, – поучительным тоном сообщил мальчик. – Здесь так не делают? У вас жрут прямо с голой крышки?
Сдержав смех, Алмон сказал ему позвать Сократа.
– Папа! – побежал на кухню Ют. – Все готово! Можешь заносить!
Осторожно ступая, дабы не расплескать, толстяк внес пластмассовый поднос с разномастными чашками и поставил на стол, а потом показал демонстративный кулак малышу, потихоньку продвигавшемуся к музыкальному центру.
Решив, что одного только кофе для полноценного застолья все-таки маловато, Стелла решила приготовить какие-нибудь несложные закуски на скорую руку. Анаис предложила ей свою помощь, а Терра с Ластенией довольствовались ролью наблюдателей.
– Девчонки, а как зовут мужчину с серыми глазами? – спросила Стелла, обращаясь к раковине, в которой мыла яблоки.
– Алмон. – Ответила нарезавшая сыр Анаис.
– Какое красивое и необычное имя, – девушка сложила фрукты в пластмассовую красную вазу. – Он спортсмен?
– Скорее военный.
– Военный? – приподняла брови Стелла. – Ничего себе… А он женат?
– Да! – ядовито отрезала черноволосая «пантера». – На мне! И у нас трое детей!
– Лапочки, – заглянул на кухню толстяк, – помощь нужна?
– Нет, спасибо.
– Хорошо, тогда я за Ютом послежу, пока он тут все не разгромил. Если что, зовите!
Толстяк скрылся из вида, и через секунду послышался его окрик:
– Поставь на место! Кому сказал, на место поставь! И не смей ничего трогать!
– А что это такое, пап?
– Телефон! Не трогай, кому сказал! Дай сюда, несчастье мое!
Наконец, общими усилиями стол накрыли, расселись гости и хозяева.
– Что это? – Макс взял коричневую бутылку с золотой этикеткой.
– Коньячок это, в принципе, можно так назвать, – ответил толстый весельчак, сыпавший шутками направо и налево, между делом он еще успевал извлекать своего мальчика из-под стола и стаскивать со спинок кресел.
– Да? Никогда такого не видал. Чье это производство?
– Пока это еще мало известная здесь марка, но, уверяю тебя, вкус просто неземной. Дай-ка сам разолью.
– А я знаю, а я знаю, это папина фабрика!
– Ют, замолчи!
– Давайте выпьем за знакомство, – произнесла Стелла, подвигая свой стул поближе к Алмону. – Как вас всех зовут?
– Сейчас представимся, – заулыбался толстяк. – Дело в том, что мы все артисты и пользуемся псевдонимами, так что извольте любить и жаловать: Ластения, Анаис, Терр-Розе, можно просто Терра или даже Тер, это Алмон, Ютфорд и я – Сократ.
– Как философ, да?
– Ага.
«Значит, я прав, – подумал Макс, – Дэн действительно работал в театре, вот откуда у него этот наряд».
– А на каком языке написано название коньяка? – поинтересовалась Стелла, разглядывая этикетку. – На греческом? На иврите? Странная какая надпись.
– На санскрите, – хмыкнул толстяк и всем налил еще по рюмочке. – Давайте-ка пригубим за наступающий праздник.
– Извините, что перебиваю, – наконец-то немного расслабился Макс, – а малыш тоже будущий артист?
– О, да, это точно! – закивал обаятельный родитель. – Уж он-то непременно станет звездой!
* * *Поднимаясь по лестнице, Дэн то и дело спотыкался, норовя выронить набитые продуктами сумки – в подъезде, как обычно, царила кромешная темнота. Затем пришлось долго попадать ключом в замочную скважину. Когда же дверь наконец открылась и Денис вошел в квартиру, он услышал голоса и взрывы смеха. «Ну, вот, – раздосадовался Дэн, – Новый год завтра, а толпа собралась уже сегодня!» Поставив сумки на пол, он разулся, снял куртку и вдруг увидел, как из кухни вышел ребенок с большим апельсином в руках. Он чинно прошествовал мимо, не заметив Дэна в темноте прихожей и скрылся в комнате, аккуратно прикрыв за собою дверь.
– Ты где уже фрукт стащил, горе мое? – донеслось из-за двери, и рука Дениса замерла, не донеся куртки до крючка вешалки. – Дай сюда, я сам тебе почищу, а то сейчас весь дом будет в кожуре! Дай сюда, это не мяч! Не надо им в тетю бросать! Извини, Стелла, тебе не больно?
Дэн замер, не в силах пошевелиться, на лбу даже испарина выступила. Так он себя чувствовал только один раз в жизни: когда очнулся на Сатурне и понял, что находится на другой планете…
– Дай сюда апельсин, кошмар ты мой ходячий! Да заберите у него этот проклятый фрукт кто-нибудь, я ж не дотянусь отсюда! Ничего смешного, Алмон, я не вижу! Вот он сейчас все стекло в этом шкафу расколотит, а мне потом платить!
Дэн наконец очнулся и на негнущихся ногах прошел в квартиру. Когда он был уже на пороге комнаты, дверь распахнулась, и Дэн лицом к лицу столкнулся с Терр-Розе.
* * *Ни с того, ни с сего, задумчивая зима Марса разразилась невиданными снегопадами, почти парализовавшими воздушные трассы и Гавань. В сплошной снеговой завесе, будто призраки, двигались снегоочистительные машины, но толку от них было мало. Марс замер, погруженный в голубую тишину, словно уснул. Возможно, Марс даже видел оранжевые сны под этим пышным покрывалом, но какие именно, было известно только ему одному.
* * *– Наш Дэничка пришел! – воскликнул Терра, хватая его за руки и втаскивая в комнату. – Дорогой наш мальчик!
– О-о-о-! – расплылся в радостной улыбке, сидящий во главе стола Сократ. – Наконец-то дождались нашего красавца! А ну-ка, иди сюда, мы тебя пообнимаем, потискаем как следует!
– Ребята… ребята… – повторял Денис срывающимся голосом, на глазах у него выступили слезы, – вы все-таки приехали… приехали!
– Да и как видишь, полным составом! Девушку свою узнаешь? – кивнул Сократ на Белоснежку, широко распахнутыми голубыми глазами смотрящую на Дениса.
– Чудо моё, – лицо Дэна осветилось необыкновенно красивой влюбленной улыбкой, – мое ты чудное чудо…
Она вмиг слетела с места и бросилась к нему.
– Ну вот теперь можно отпраздновать встречу как следует. – Сократ выставил на стол еще одну бутыль с золотой этикеткой. – Что-то я опять проголодался, точно акклиматизацией страдаю.
– Я купил всякой всячины, – Дэн еще раз поцеловал Ластению и нехотя выпустил ее из объятий. – Сейчас угощу вас местными деликатесами.
– Здорово! – захлопал в ладоши Ют. – Давайте треснем от обжорства!
Терра уткнулась лбом в плечо Анаис и затряслась от смеха.
– Сейчас возьму шарф и замотаю тебе рот! – пригрозил Сократ. – Алмон, ты там близко сидишь, возьми мучителя к себе на колени, а то он опять куда-то лезть собрался.
– Через момент вернусь! – Дэн пошел на кухню, за ним выскользнула Стелла.
– Слушай, – сказала она, прикрывая за собой кухонную дверь, – у тебя потрясающие друзья, кто они?
– Не скажу, – Дэн бодро шелестел пакетами, выискивая, чем можно удивить своих потрясающих друзей.
– Почему?
– Потому что у тебя мама психиатр. Сможешь колбаску нарезать красиво?
Вернувшись в комнату, Денис расставил тарелки, взял рюмку и торжественно произнес:
– Дорогие мои друзья! Не выразить словами, как счастлив я снова быть вместе с вами! Даже и представить не мог, что когда-то смогу увидеть всех вас здесь, на Зем… к-хе, к-хе, в этом доме. Чтоб не возникало между нами никогда таких огромных расстояний!
Почувствовав знакомый, чуть измененный вкус дворцовой сугриппы, Дэн опять едва не прослезился. Присев на подлокотник кресла между Алмоном и Ластенией, он пригладил непослушные вихры Ютфорда. Крутясь на коленях у полуволка, непоседа пытливым оком присматривался к телевизору.
Улучив момент, когда Макс со Стелой зачем-то вышли из комнаты, Сократ подался вперед, поставил локти на стол и спросил негромко:
– Дэн, каким образом ты изловчился поговорить с нами? Как передал сообщение на Кирас?
– О, это еще та фантастическая история! – рассмеялся он. – Решил я как-то с горя выбраться в ресторан, чтобы Макс отдохнул от моей похоронной физиономии, и там ко мне подсел некий господин. К сожалению, имени своего он так и не назвал, зато сходу перечислил все мои насущные проблемы космических масштабов. Я, конечно, опешил, но потом подумал, чего изумляться наших… то есть, ваших… нет, все-таки наших… ну, в общем, вы меня поняли, людей, наверняка, на Земле предостаточно, вот один из них и решил мне помочь. Этот господин и создал какую-то разновидность Шара Лицезрения, я такой раньше никогда не видел, и связал меня с вами.