Сразу тихо стало. Я столик наш взглядом обвел — и протрезвел слегка. Потому как лица у соратников моих стали очень… удивленные. А кое у кого даже и вытянутые.
— По крайней мере, — добавляю упавшим тоном, — мне так рассказывали.
Рухнул обратно на стул и начал блюдо с салатом перед собой старательно изучать. Интересное ведь занятие, в самом деле, честно-честно. К примеру, листом капусты неизвестного типа — который в этом салате сверху — очень удобно лицо заслонять…
Еще на часы смотрю… как секундная стрелка по циферблату ползет… в тишине.
Три минуты сорок две секунды эта тишина держалась. И вдруг…
— В самом деле, — неуверенно так говорит Колинитаэль, — может, действительно было бы хорошо дать имя нашему… союзу?
— И какое же? — язвительно осведомляется гном. — Примерим на себя одеяния Великих? Наречемся Хранителями? Защитниками? Братством Треугольника? Или сначала отметимся хоть каким-нибудь деянием, а уж потом начнем думать о звонкой славе?
— А я тоже считаю, — запальчиво возражает принцесса, — что назваться можно и сейчас!
— Ну а что молвит, — поворачивается гном к волшебнику, — по сему поводу досточтимый Ариниус?
— Досточтимый Ариниус, — улыбается маг, — молвит, что ему порой доводилось… примерять одеяния Великих. Правда, в час, когда их одевали впервые, Великими можно было счесть разве что надежды, многим казавшиеся несбыточными.
— Витиевато, но скорее да, чем нет, — замечает эльф. — Что ж, друг Фигли, коль основы счета не лгут мне, ты в меньшинстве.
— Сказал бы уж прямо — в гордом одиночестве! — недовольно бурчит гном. — Чего уж там. Ладно, раз вам так не терпится поименоваться — именуйтесь, только расстарайтесь для такого дела! Выберите словечко позвонче!
— А сам ты, почтенный гном, неужели ничего не сумеешь предложить? — вкрадчиво так спрашивает Дара.
— Есть у меня пара старых добрых гномьих имен, — издыхает Фигли. — Но вы-то их и выговорить не сможете. Пусть лучше, — кивает на меня, — красмер чего предложит! Его ведь идея была.
Хитрый, однако, гном.
На миг я даже пожалел, что катавасию с названием затеял. Не первая ведь необходимость. Это эсэс всякие без таких вот штучек не могут, непременно им нужно к цифирькам чего-нибудь дорисовать. «Дас Рейх», «Гроссдойчланд», «Викинг»…
Может, думаю, предложить отдельной разведротой имени принцессы Дарсоланы обозваться? Очень отдельной… потому как пять человек и на отделение полное не тянут. Пять…
— Отчего не предложить? Предложу, — говорю. — Давайте Звездой назовемся! Отряд Звезда.
— Сергей, — после минуты завороженной такой тишины медленно произносит Ариниус, — не мог бы ты, хм, объяснить свой выбор?
— А чего тут объяснять, — удивляюсь. — Когда все просто. Нас пятеро, и у звезды пять лучей.
И, не дожидаясь вопросов — что это за звезда такая, пятилучевая, достал из внутреннего кармашка звездочку с пилотки и на середину стола выложил.
— Вот, — говорю, — мой главный талисман. Лучше не бывает.
* * *Уснуть я так и не смог. Вроде бы и комфорт на уровне, как в лучших гостиницах, по крайней мере, кажется мне так, точно не скажу, не жил никогда в гостиницах. Ни в лучших, ни в худших — всех гостиниц в моей жизни довоенной это коврик на полу в комнате у дяди двоюродного. Жестко, холодно, и соседи всю ночь по коридору к удобствам шастают, каждый раз какой-то жестянкой на полдома грохоча.
А тут — постель, мхом выложена, одеяло из чего-то типа пуха, в подушке утонуть можно. Казалось бы, спи да радуйся. Но вот не хочу — и все. Битый час проворочался — ни в одном глазу и капли сна не проявилось!
Хорошо, мягко, уютно… но не могу я в дупле спать! Не могу, и точка! Человек все-таки, а не помесь белки с бурундуком!
В итоге плюнул, выкарабкался наружу и отправился по елке, то есть по ночному дворцу, бродить.
Народу во дворце, несмотря на поздний час, суетилось много. Большинство, понятное дело, местные эльфы — эти на меня косились, настороженно так, и бежали по своим делам дальше. Довольно безалаберное, вообще-то, отношение, для товарищей одиннадцатых совсем не характерно. Будь я на месте Эррилина, обязательно пустил бы в ночную стражу пару-тройку гвардейских патрулей — за соблюдением порядка надзирать, да и документики время от времени проверять, если рожа подозрительной вдруг покажется.
Поначалу я без особой цели брел. Куда глаза глядят — благо, уж чего-чего, а пищи для глаз вокруг имелось просто немерено. На каждой ветке что-то свое, особое.
А потом услышал музыку.
Не ту, что за ужином наигрывала. Там чередование шло, грустно-весело, а эта мелодия вся в одном стиле шла. И подобрать ей соответствие из прошлого — классика в стиле Моцарта или, скажем, народные испанские мотивы — лично я не сумел. Другая она была. Красивая — и непривычная.
Думаю, попытайся на звуки пойти кто-нибудь без моей подготовки, в смысле — не разведчик! — мигом бы заблудился, да так, что с рассветом гостеприимным хозяевам пришлось бы поисково-спасательную экспедицию организовывать. А я — сумел, хоть и минут сорок поблуждать по дворцовому лабиринту пришлось.
Зато когда выбрался на нужный ярус и огляделся, сразу обо всем на свете забыл!
Это была лужайка. Большая круглая лужайка, трава в полвершка, мягкая даже с виду и подстрижена так ровно, словно за каждую выступающую травинку садовника здешнего грозились как врага народа упечь лет на двести пятьдесят.
Впрочем, трава — это ерунда, мелочи. А по-настоящему важным было то, что на этой траве были два эльфа. И не просто стояли — танцевали!
Я сегодня уже вспоминал насчет здешних танцев — уж больно старательно мне их все, хоть одним глазком видевшие, «рекламировали»! Теперь вот и сам увидел…
Танец у них был на танец почти не похож. В смысле — на привычный для меня танец не похож. Пожалуй, больше всего это смахивало на мотыльков. С учетом факта, что из одежды у обоих эльфов имелось лишь нечто многослойное, очень воздушное или просто прозрачное…
А еще я почти в первые секунды понял: как же правы были те, кто говорил: словами этого не передать. Ну нет таких слов, в природе нет, что у меня, что у любого другого…
Ведь… вот берете поговорку: «лучше один раз увидеть, чем сто — услышать», и домножаете ее окончание… ну, скажем, на тысячу. Это я впа-алне серьезно говорю. Я — видел. Сидел по-турецки, поджав ноги, на той самой лужайке, слушал краем уха музыку и смотрел во все глаза, словно зачарованный. Хорошо еще, челюстью отпавшей дерн насквозь не прошибло, до нижних веток, а то и до корней.
Сидел… и вдруг ко мне на плечо что-то опускается. Что-то типа руки.
Оглядываюсь… и облегченно перевожу дух. Я-то уже боги знают что себе напридумывал — а тут всего лишь ее высочество Дарсолана.
— Красиво, правда?
— Не то слово.
* * *К Эррилину на прием попасть оказалось легче легкого — я просто поймал в коридоре первого же встречного эльфа за рукав и вежливо так попросил к королю отвести, по важному и срочному делу. Товарищ одиннадцатый, судя по вытянутому лицу, поражен был столь бесцеремонным обращением до кисточек ушей не хуже, чем пулей разрывной, но просьбу выполнил. Правда, всю дорогу до королевских покоев на рукав косился с таким видом, словно там отпечатки моих пальцев фосфорной краской горели.
К королю мы попали в разгар утреннего туалета. То есть сидел король Эррилин, весь из себя веселый, в кресле-раковине перед большой лужей в стене, а вокруг него сразу трое прыгало, с ножничками, пилочкам и кисточками. Знаю, что бредово звучит, но хоть режьте меня: именно лужа это была, верней, даже озерцо небольшое — только вот взяли как-то это озерцо, набок поставили и в стену вмуровали. А рыбки всякие, кувшинки как плавали, так и плавают себе. Словно в аквариуме — но покажите мне такой аквариум, где рыбы сквозь боковую стенку мошек хватают… и при этом по воде круги расходятся.
Магия…
При виде меня их лучезарное величество сразу улыбаться перестал. Махнул парикмахерам — те вмиг испарились, вместе с проводником моим. Я начал было рот открывать… король на меня цыкнул, подкрался аккуратно так «кошачьим шагом» к двери, ладонями там чего-то поколдовал и лишь затем ко мне поворачивается.
— Вот теперь, — говорит, — я готов слушать тебя, Сергей.
Изложил я королю свои вчерашние размышления по поводу активизации контрразведывательной деятельности противника — и того, чем эта самая активизация могла быть вызвана. Честно говоря, речь довольно сумбурной получилась, да и скачущей с пятого на десятое, хоть я ее и репетировал мысленно все утро. Но главное их лучезарное количество уяснил.
А уяснив, крепко задумался. Минут на двадцать. Я даже начал прикидывать потихоньку — самому отойти или позвать кого, поклянчить, чтобы хоть пару бутербродов соорудили. Пришел-то я еще до завтрака, ну а вчерашние салатики особой роли в пузонаполнении сыграть не могли при всем желании.
Надеюсь, думаю, у них тут хотя бы для гостей ветчина водится. Потому как если запрет на мясо радикальный, драпать надо нам из славного эльфийского города Рокфордейла, и драпать быстро. На одной траве коров хорошо пасти да кроликов разводить, а нам воевать и побеждать нужно.
И тут король очнулся.
— Суть твоих опасений, Сергей, мне ясна, — говорит он — И, верю, там, откуда пришел ты к нам, справедливы были б слова твои.
— А для «здесь»?
— Для «здесь», — король взад-вперед по комнате прошелся, встал перед лужей и задумчиво так на свое отражение уставился.
— Для «здесь» твои опасения не учитывают одного важного фактора. Фактора не ведомого тебе, но способного перевесить изложенные тобой доводы.
— А что за фактор-то такой? — спрашиваю. — Намекните хоть в двух словах, ваша лучезарность.
— В двух словах не получится, — вздыхает эльф. — Но… хорошо, я попробую объяснить.
Объяснять у короля получается хорошо. Уверен, его не то что я, а даже Витя-Шершень бы понял, со своими полутора классами среднего деревенского.
В общем, дело обстояло так: главной и решающей ударной силой в Войне является магия. Вернее даже МАГИЯ!!! Именно так, большими буквами и три восклицательных знака. Ну и за магами и магией противника постоянно двойной контроль и повышенное внимание. А самое пристальное — за потоками Силы.
Теоретически существует магия в формах и видах несчетной разнообразности, однако на практике эффективно использовать можно не так уж и много. Вот за это «не так уж и много» грызня и идет — за источники Магической Силы, которую добывать проще остальных.
К примеру, товарищи одиннадцатые Силу из леса качают. Ну и чем больший лесной массив у них под контролем, тем сильнее их волшебники могут по супостату шарахнуть. Супостат, к сожалению, тоже далеко не дурак и потому регулярно пытается с эльфийскими лесами чего-нибудь вроде диверсии устроить — яду в ручей сыпануть, жучков-древоедов напустить, а то и скупку бревен по завышенным ценам организовать. И такое бывало: лесорубы — народ темный, нужды стратегического момента понимают далеко не всегда, зато в ценах на древесину разбираются отменно. И если королевские лесничие начинают их за недозволенную вырубку в шею гнать — обижаются… Зато те, кого эльфийская пограничная стража подстрелит, уже ни на кого не обижаются.
Соответственно гномам для их магии камень желателен, ну и так далее. Кто из земли Силу тянет, кто из воды, кто и вовсе из воздуха, но все в размеры контролируемой территории рогом упирается. Исключения же — вроде Ариниуса — это правило только подтверждают. Великий маг, знаний и опыта вагон. Но, скажем, гору расколоть — но ему месяц заклинание составлять, чтобы из какого-нибудь Астрала мощи почерпнуть. А колдуну из тамошних гномов — выйти поутру и посохом разок махнуть.
У Темных все в принципе точно так же устроено. С той лишь разницей, что они стараются всякие стихийные источники сразу в Силу Тьмы перегонять.
Еще тонкость — чем дольше маг на своем участке сидит, тем легче ему местные источники подчинять удается.
Фактор же, на который эльфийский король кивал, — Силу все эти природные источники выдают на-гора не фиксированно, на манер зарплаты, а с колебаниями. Вроде как ветер — сегодня ураган, завтра штиль. Ну или прилив-отлив, тоже аналогия хорошая.
В свой последний прилив Тьма как раз большую часть Дариного королевства и захватила. А сейчас у них мало что, что самый разгар отлива, так и я подгадил — областного гауляйтера прибил. У нас-то с этим проще: р-раз — и прислали нового на замену, ну а тут выходит: не просто командира танковой дивизии щелкнул, а еще и четверть, — а то и половину! — всех ее танков махом в ремонт отправил.
Обдумал я все сказанное… с одной стороны, конечно, логика в рассуждениях короля присутствует, и в количествах немалых. Если у тебя с подвозом боекомплекта напряг, авиация на аэродромах раскисших завязла, да и с пополнением нелады, а у противника все наоборот — тут и впрямь не о наступлении впору думать, а молиться, чтобы с нынешних позиций не сбили. И сведения Грым Аррыма о крепостях, что к зиме закончить надо, сюда ложатся как патроны в обойму. Коррелируют, как старший лейтенант Светлов говорит.
Но — одно большое такое «но». Если верить тем легендам и балладам, что мне в замке под видом здешней истории пели, Тьма всегда коварством своим изрядно славилась. В смысле, по мнению балладослагателей, это коварство жуткое было, а по мне — так вполне себе военная хитрость, зачастую даже и не так, чтобы особо сложная.
Понятно, что враг — он всегда хитер и коварен, на то он и враг…
— Знаешь что, — говорю, — товарищ король. Спасибо за объяснение. Успокоил ты меня… почти. Но уж извини, одну мыслишку я тебе напоследок подкину, для дальнейшего обдумывания. Что Тьма никогда прежде во время отлива Силы не наступала, это хорошо, да. Только… вспомни, что сам не далее, как вчера, Ариниусу втолковать пытался. Мир изменился — твои слова, не мои.
Сказал — и вышел. А Эррилин остался в кресле сидеть, и вид у него при этом был далеко не на вчерашние двадцать.
* * *Кое-какие мысли по поводу — на чем мы полетим — у меня были. Точных сведений об уровне развития местного воздухоплавания мне, конечно, никто не сообщал. Зато я видел, чего в замке под чутким руководством Рудольфа Вельта соорудить пытались. Вельт этот, хоть и не летчик, а зенитчик, до войны в аэроклубе поучаствовать успел, вот и здесь загорелось ему чего-нибудь эдакое соорудить. Тоже мне… Отто Лилиенталь. Построили они, нельзя же не сказать, летало. И оно, как говорил рядовой Петренко, «таки летало и гордилось». Правда, больше ничего путного делать не умело.
Колин всю дорогу от ветки, где завтракали, рассказывал, как его двоюродный братец однажды на орле прокатился. Очень красочно рассказывал: и про ветер в лицо, и про ощущения захватывающие, и восторг несравнимый… только вот когда его братец во второй раз с орла съехал, потому как за перья толком ухватиться не мог, руки скользили, я уже не выдержал.
— Стоп! — говорю. — Сколько раз всего за полет этот твой родич с орла падал?
— Четыре, — с мечтательным таким видом отвечает эльф. — Чувство свободного полета, прежде чем орел вновь подхватывал его, было…
— Спасибо, достаточно.
Может, думаю, пегас и в самом деле еще не худший вариант?
Эх, У-2 бы нам, а еще лучше — ЯК-6, «дугласенок». Четыре пассажира штатно, ну а где четыре, там и пятый уместится, было б желание. Требования к посадочной минимальные — к партизанам летал, а там аэродромы известно какие…
Ладно.
Зато когда мы пришли, я еще одну важную вещь понял. Эльфы — существа не только возвышенные и романтичные, а кое в чем очень даже рациональные, не хуже гномов.
Дело в том, что пришли мы как раз к той ветке, откуда начинался водопад. Имелись на ней небольшое озерцо и рядок ангаров типа «конура собачья». И в ангарах этих…
Сначала я решил, что это просто пеликан. Гигантский, само собой. Потом присмотрелся внимательнее… нет, чего-то не вытанцовывается. Что перьев в помине нет, это еще ладно — может, линька у них или просто разновидность такая. А вот пасть зубастая, как у хорошего крокодила…
И тут я вспомнил, где и когда точно такую же зверюгу видел. В школьном учебнике зоологии, на картинке. Обитала зверюга на Земле в незапамятные времена, конкретно — в мезозойскую эру и звалась птеродактилем. В переводе на русский — крылатый ящер, крокодил с крыльями. У нас эти зверушки ледникового периода не перенесли, вымерли как класс, а здесь, судя по всему, сохранились. Пережиток прошлого… с зубками в палец длиной.
Вот семерка этих крокодилов в конурах и сидела.
— Вас, что ли, везти надо будет?
Занятно — я думал, заведовать этими крокодилами эльфа поставят. Во-первых, потому, что зеленые они, а во-вторых, как-никак, гидроаэродром этот на верхушке дворца эльфийского короля базируется.
Оказалось же, гном. Весь в кожаном и ремнях, словно комиссар с Гражданской, только на голове шапочка ручной вязки, с цветочками. И очки — либо наши летные, либо слизаны один к одному.
— Нас, почтеннейший, — говорит Ариниус, глядя при этом на крокодилов так, словно они уже у него чего-то ценное отгрызли… бороду, к примеру, или колпак. — Надеюсь, вам уже сообщили, куда именно нужно будет лететь?
— А то, — задорно так отзывается гном. — У нас все по правилам. Уже и план полетный составили. Сейчас предсказатель погоды сводку выпишет, и можно будет начинать вьючить!
Я на крокодилов посмотрел… потом на мешки наши… особенно на мешок Фигли, который самого гнома по объему раза так в три превосходил, а по весу, так и во все пять. Да и у меня — «ППШ» с патронами, пистолет, гранаты… плюс эльфы нам полезного снаряжения подкинули: плащи маскировочного окраса, костюмы лохматые, типа Колиного, еще кое-чего по мелочи… про Дарин меч я уже просто молчу.