Я понимал, что так мы ничего не добьемся, но меня уже охватила лихорадка. Может быть, климат там как-то влияет на мозг. Я взял пять шашек динамита и взорвал термитник, стоявший у нас на дороге.
До сих пор мы не мешали друг другу. Теперь же началась война с термитами. Я зажег серу и надел на спину баллон. Вы ведь знаете, как выглядит этот прибор: он напоминает насос, из которого садовники обрызгивают деревья. Или огнемет. Я держал в руке трубку, из нее вырывался едкий дым, разгонявший термитов. Я надел противогаз, другой дал мальчику. Мы обули специальные ботинки, оплетенные стальной сеткой. Только так нам удалось пройти. К вечеру за нашими плечами осталось шесть взорванных термитников. В одном месте пришлось применить бензин: я разлил его и поджег, оставив между нами и термитами огненную преграду.
К ночи до черного термитника оставалось еще около ста метров. О сне не могло быть и речи. Вам приходилось шесть часов подряд сидеть в противогазе? Нет? Чтобы свободнее вздохнуть, я расслаблял маску и тогда задыхался от дыма. Но это было лучше, чем термиты. Наконец настал день.
Мы дошли до черного термитника. Он был похож на кривой палец, а сверху гладкий, как полированный. Вокруг амфитеатром стояли термитники, низкие, широкие, и что удивительно: все они наклонились к нему, как уроды, окаменевшие в нелепом поклоне. Я сложил все запасы в одном месте этой площадки (она была шагов сорок в поперечнике) и принялся за работу. Я не хотел уничтожать динамитом черный термитник. С минуты, когда мы вошли на эту площадку, термиты оставили нас в покое. Наконец-то можно было снять маску! Какое блаженство! И этот черный термитник, загадку которого я сейчас решу. Счастливее меня не было на земле человека. Как сумасшедший, я пел и плясал, не замечая льющегося со лба пота. Пораженный, смотрел на меня мой Уагаду: он думал, наверное, что я поклоняюсь черному божку.
Однако я быстро успокоился. Причин для радости было немного: вода кончилась, еды едва хватило бы на двое суток. Правда, оставались термиты... Негры считают их лакомством. Но я их есть не мог. Впрочем, голод не тетка. Короче говоря... Я разломал это гнездо. Старый Нфо Туабе говорил правду.
Шарден наклонился. Черты лица у него заострились. Веланд слушал, затаив дыхание.
- Сверху там был слой волокон, как бы тонкая пряжа, необыкновенно ровная и прочная. Внутри - центральное помещение, окруженное множеством термитов. Не знаю, впрочем, термиты ли это. Я в жизни таких не видел огромные, плоские, как ладонь, покрытые серебристыми волосками, с головками воронкой, оканчивающейся чем-то вроде антенны. Антенны эти упирались в серый предмет, величиной с мужской кулак. Когда я отрывал их от центрального предмета - от этого непонятного шара, они сразу же погибали. Я вынул тот предмет, положил в стальную коробку и тотчас же вместе с моим Уагаду отправился в обратный путь.
Не спрашивайте, как мы добрались до побережья. Мы встретили рыжих муравьев. Я благодарил бога, что не оставил у кривого термитника канистру с бензином. На первом же привале я внимательно осмотрел предмет из черного термитника. Когда я очистил его, появился идеально правильной формы шар из вещества, прозрачного, как стекло, но несравненно сильнее преломляющего свет.
И вот там, в джунглях, обнаружился один феномен. Меня преследовали насекомые: мотыльки, ночные бабочки, пауки, перепончатокрылые - все что угодно. День и ночь они тянулись за мной жужжащей тучей. Собственно, не за мной, а за моим багажом, за металлической коробкой, где лежал шар.
На пароходе было немного легче: разными средствами я избавился от этого бича, новых насекомых не было - их нет в открытом море. Но когда я прибыл во Францию, все началось сначала. Но хуже всего - муравьи. Если я останавливался хотя бы на час, появлялись муравьи. Рыжие, древоточцы, черные, "жнецы", большие и маленькие все тянулись к этому шару, собирались у коробки, покрывали ее кишащим клубком, перегрызали, уничтожали все препятствия, душили друг друга, погибали, выделяли кислоту, чтобы разрушить стальную шкатулку.
Он умолк...
- Дом, в котором вы находитесь, его расположение, меры предосторожности, принятые мной, - всё это оттого, что меня осаждают муравьи...
Окончание следует
Станислав ЛЕМ
Перевод с польского И. Шиманской. Окончание.
Успехи французского энтомолога Жакоба Шардена в области симбиоза муравьев с болезнетворными бактериями очень волнуют его принстонских коллег, занимающихся той же проблемой в целях войны. Один из них - Дональд Веланд проникает в дом Шардена.
Простодушный француз рассказывает Веланду о своих приключениях в Африке, о том, как ему удалось овладеть секретом огромного термитника прозрачным шаром, притягивающем к себе насекомых.
- Я делал опыты... Корундовым напильником отделил от шарика кусочек не больше макового зерна: он обладал такой же притягательной силой, как весь шар. Я заметил, что в оловянном сейфе его действие прекращается.
- Какое-нибудь излучение? - охрипшим голосом сказал Веланд. Он очарованно смотрел в закрытое тенью лицо старого ученого.
- Может быть, не знаю.
Мысли вихрем носились в голове Веланда. Шар... мельчайшая частица привлекает насекомых... Тот, кто будет обладать таинственным веществом, станет их властелином!
- И у вас есть этот шар?
- Да. Хотите посмотреть?
Веланд вскочил. В дверях профессор пропустил его вперед, быстро вернулся к бюро, что-то взял и поспешил за доктором в темный коридор. Они вошли в пустую, узкую каморку. В углу стоял старинный большой сейф. Шарден уверенно повернул ключ - звякнул замок. Почти не дыша, Веланд заглянул внутрь: сейф был пуст. Но в следующую минуту в глубине, у самой стены, он увидел шар. В нем слабо мерцал огонек. Не владея собой, Веланд протянул руку. Профессор остановил его.
- Доктор, - сказал он, - Я не хочу охранять не нужное мне сокровище. У меня нет ни средств, ни возможностей, чтобы всесторонне изучить это явление. Я решил пожертвовать этот шар какому-нибудь серьезному институту. Случай привел вас в эти стены. Не могли бы вы мне помочь?
- Конечно, - выпалил Веланд.
Шарден вынул шар из сейфа, протянул его Веланду, но вдруг, охваченный сомнением, остановился.
- А справитесь вы с этим делом?
- Ручаюсь вам. Наш институт располагает лучшими силами!
- Ваш институт?..
- ...
Ученый сунул шар в непослушную руку Веланда, отступил и с усмешкой посмотрел на него.
- Вы приехали сюда ловить форель? - сказал он совсем иным, помолодевшим голосом. Потом обернулся, захлопнул сейф, спрятал ключи и потянул американца за собой.
Веланд поплелся сзади.
- Сядьте.
Широкими шагами Шарден ходил по комнате.
- Ваш ночной визит возбудил во мне смутное подозрение. Потом я подумал, что ошибся, и даже, признаюсь, поверил вам. Молодой ученый, без работы, без любимого дела... И все же я решил испытать вас. Прежде всего нужно было создать соответствующую атмосферу: взволновать вас, удивить, обеспокоить, начиная с мелочей. И вот я выслушиваю стены, бросаю значительные взгляды, молчу, задумываюсь... А главная тема? Ее мне подали вы, заинтересовавшись моими термитами. Ну и, конечно, Африка - золотая жила ужасных приключений, лихорадочных снов... А дальше очень просто. У меня в чулане стоит старый пустой сейф, а любимое пресс-папье - хрустальный шар. Правда, он все время лежал на бюро, но я рассчитывал на настроение, и вот...
Веланд, все еще сжимавший шар потной рукой, с проклятием швырнул его на пол.
- Истерика? - холодно спросил француз.- Даже проиграть вы не сумели. Довольно. Я отплатил ложью за ложь, а теперь буду говорить что думаю.
Он наклонился, поднял шар, положил его на бюро.
- Что вы изучали в последнее время?
- Поведение блох.
- А какая у вас была цель? Украсть мою работу о симбиозе муравьев и бактерий?
- Нет! - крикнул Веланд. - Не украсть. Только получить информацию... подробности...
Он замолчал. Было тихо. Потом, все еще стоя перед американцем, Шарден заговорил:
- Я знал тринадцатилетнего мальчика - надежду французской музыки. Это был гений, какие рождаются раз в столетие. Этот мальчик в 1943 г. попал в концентрационный лагерь и быстро потерял силы. Слабых и больных узников убивали. Его привели к врачу-эсэсовцу. Мальчик упал на колени и просил о пощаде. Эсэсовец, казалось, колебался, но увидел во рту ребенка золотой зуб, и судьба мальчики была решена.
Шарден подошел к бюро и возвратился к Веланду с толстой тетрадью.
- Вот золотой зуб, за которым вы пришли. Возьмите его.
Веланд сжался.
- Смотрите, - Шарден открыл тетрадь, - это та самая работа о симбиозе муравьев и бактерий.
Перелистал страницы.
- Вот данные... названия видов... описание опытов... Выводы... все. Это единственный экземпляр. Я даю его вам. Возьмите.
Он протянул тетрадь. Веланд закрыл рукой лицо.
- Не хотите? Понимаю. Вас бы мучили угрызения совести? А так вы всего лишь разоблачены? Но напрасно вы прячетесь! Это не поможет... Смотрите!
Перелистал страницы.
- Вот данные... названия видов... описание опытов... Выводы... все. Это единственный экземпляр. Я даю его вам. Возьмите.
Он протянул тетрадь. Веланд закрыл рукой лицо.
- Не хотите? Понимаю. Вас бы мучили угрызения совести? А так вы всего лишь разоблачены? Но напрасно вы прячетесь! Это не поможет... Смотрите!
Веланд втянул голову в плечи.
- Смотри сюда! - крикнул Шарден таким голосом, что рука Веланда упала, открыв смертельно бледное лицо. Шарден подошел к камину, разорвал пополам тетрадь и изо всей силы бросил ее в огонь.
- Это был единственный экземпляр, - сказал Шарден. - Знаете, почему я это сделал?
Молчание.
- Отвечай!
- Чтобы его не использовали в военных целях...
- Не только. Я сделал это для тебя.
Веланд со страхом смотрел в лицо старого ученого. Шарден подошел к нему, наклонился и сказал, четко выговаривал слова:
- Если бы ты ушел отсюда просто так, тебя бы душила ярость, ты ненавидел бы меня за то, что я разгадал твою игру. Но скоро бы рана, которую я нанес твоему самолюбию, зажила. Но я этого не хочу! Я хочу, чтобы ты запомнил Жакоба Шардена, французского ученого, для которого его работа самое дорогое и который свой шестилетний труд сжег - для тебя!
Он тяжело дышал, но заговорил спокойнее:
- Я сделал это, не надеясь, что ты переменишься. Люди так быстро не меняются. Ты вернешься в институт и будешь угождать начальству, добросовестно выкармливая чумных блох. Ты слишком труслив, чтобы взбунтоваться. Но, быть может, придет день, когда перед тобой встанет вопрос - сделать подлость или нет? И... может, ты заколеблешься.
Он помолчал.
- Конечно, еще ничего не известно. Но я рискнул. Почему? Это мое дело. У тебя будет время об этом подумать. Вы останетесь у меня или возвратитесь к машине?
Веланд встал как больной.
- Я хочу уйти.
- Хорошо.
Профессор пошел к двери. Веланд стоял посреди комнаты, губы у него дрожали.
- Вы хотите что-то сказать?
- Да.
- Не надо. Все уже сказано. Пойдемте.
Он открыл дверь. Молча прошли они через двор, залитый лунным светом. Щелкнул замок калитки. Веланд переступил порог, но его удержала твердая рука Шардена.
- Возьмите.
Калитка захлопнулась. Американец поднял руку.
В лунном свете блеснул хрустальный шар.
Примечания:
1. Текст подготовлен по публикации в газете "Неделя", 1960 г., №24 (7-13 авг.) стр. 17, №25 (14-20 авг.) стр. 16, №26 (21-27 авг.) стр. 15, №27 (28 авг.-3 сент.) стр.16, №28 (4-10 сент.) стр. 18. Перевод с польского И. Шиманской., рисунки П. Бенделя.
2. Название на языке оригинала - Krysztalowa kula, первая публикация на языке оригинала в сборнике Ст. Лема Sezam i inne opowiadania (Сезам и другие рассказы), Warszawa: Iskry, 1954.
3. Два вставных рассказа (доктора Вантенеды из гл. II и Жакоба Шардена из гл. IV) позднее были использованы Ст. Лемом в романе "Фиаско" (1987 г.).
Подготовка текста и составление примечаний - М.В.Безгодов