Ананас оставил свою позицию и присоединился ко мне. Встав у края площадки, он начал бить короткими очередями по наседающим на лестницу противникам. Я до сих пор не мог привыкнуть к той одержимости, с которой они всегда это делали. Было в ней нечто такое, отчего всякий раз у меня по коже пробегали мурашки. Такое поведение уже не позволяло относить копателей к людям, даже страдающим тяжелым психическим заболеванием. Обуздать их в состоянии столь безудержной агрессии могли разве что их поводыри. Да и они поступали так лишь затем, чтобы направить ту агрессию в нужное русло, не давая ей растрачиваться понапрасну.
Глядеть на буйство человекообразных монстров, которых не страшили летящие в них пули, было жутко, хотя эта картина давно стала для меня привычной. Но в то же время их злоба прекрасно меня отрезвляла и избавляла от всех иллюзий. Стоило лишь мне представить, что будет, если эта орава доберется до нас, как мой палец сам начинал жать на спусковой крючок, а глаза наотрез отказывались видеть в беснующихся зомби людей. И уж тем более я не выделял среди них отдельных личностей. Чем дольше копатель шел к Котловану, тем больше он обрастал грязью, покрывался гнойниками, язвами и другими незаживающими болячками, отчего переставал походить даже на обычного бомжа. А когда такое существо еще и проявляло к тебе агрессию, вся жалость к нему вмиг улетучивалась без остатка.
Это за крепкими стенами какой-нибудь фортеции можно сидеть в уютном кабачке и философствовать о великой ценности человеческой жизни, даже если эти жизни принадлежат копателям. А когда они окружают тебя в дикой глуши, и тебе неоткуда ждать помощи, вся эта гуманистическая философия сразу превращается в пустой, бессмысленный звук. После чего ты быстро учишься ценить иные, гораздо более жизнеутверждающие звуки: грохот твоего автомата или дробовика. Потому что лишь оружие способно окончательно разрешить дилемму, чья же все-таки жизнь тебе дороже: твоя или жизни тянущихся к твоей глотке зомби…
Последнюю пулю в их бешеную свору выпустил я, поскольку у Ананаса к этому моменту как раз иссякла пулеметная лента. «Вепрь» бабахнул в последний раз и умолк, а с ним умолк и последний атаковавший нас копатель. Он подбирался к лестнице по агонизирующим телам собратьев и тоже присоединился к ним, увенчав собой эту кровавую пирамиду из растерзанной пулями плоти.
– Похоже, Иваныч, не сработало сегодня твое «правило Квадро», – заметил Ананас, отставляя перезаряженный пулемет и закуривая очередную сигарету. – Глянь, как все складно вышло. Пришли, увидели, победили, и дело в ажуре! А ты говоришь – так не бывает…
«Правило Квадро», о котором упомянул Панкрат, и которое я вывел на заре своей наемничьей карьеры, гласило: ни одна работа, за которую я бы ни взялся, не проходит в строгом соответствии с первоначальным планом. Не потому что я был таким уж дерьмовым планировщиком и стратегом. Просто условия, в которых нам доводилось работать, складывались всякий раз чересчур непредсказуемо. И мы при всем старании не могли предусмотреть все ожидающие нас, вероятные и невероятные сюрпризы.
Охотясь на бандитов, мы рисковали в любой момент привлечь к себе копателей либо столкнуться с другими противниками (так, как я столкнулся, к примеру, с Ананасом). Ну а про стаи зомби и говорить нечего. Они были воистину неукротимой, своенравной стихией, чье передвижение вписывалось лишь в одни рамки – рамки теории Хаоса. Любой не зависящий от нас, случайный фактор – резкая перемена ветра, раздавшийся неподалеку шум, блеснувший в глаза, солнечный зайчик, незнакомый запах, промелькнувшая над головой птица и многое-многое другое, – могли изменить характер поведения копателей. После чего, согласно вышеупомянутой теории, менялась и вся картина происходящего вокруг нас. И не факт, что менялась окончательно. За одними переменами могли стремительно последовать другие, за ними – третьи, и так далее.
Конечно, полностью отказываться от планирования и действовать наобум тоже было нельзя. Поэтому мы старались выстраивать наши планы максимально гибкими. Такими, чтобы их можно было оперативно корректировать прямо на ходу. Это уменьшало наши шансы на ошибку, но не отменяло «правило Квадро», с которым не так давно познакомился Ананас.
– Так не бывает. «Правило Квадро» не дает осечек, – вновь повторил я старую, проверенную временем истину. – Давай сначала убедимся, что наша работа завершена, и уже тогда…
«… И уже тогда будем делать окончательные выводы», – хотел сказать я, но не договорил. Меня отвлек раздавшийся внизу, новый шум. Он сильно отличался от шума, источник которого мы только что устранили. И причина, которая его породила, тоже двигалась сейчас в нашу сторону…
Глава 7
– Долбанный профи! – выругался я. – И какого лешего ты не издох вместе с остальными!
– Во дает, чудило безмозглое! – удивился вслед за мной Панкрат, едва не выронив изо рта сигарету. – Я и не знал, что эти твари на такое способны! Видел раньше что-то подобное, Иваныч?
– Видеть не видел, но слышал, что некоторые профи могут и не такое, – ответил я, поднимая снайперскую винтовку. – Нам повезло, что у него не танк, а обычный трактор! Ладно, обожди чуток – сейчас урою этого сукиного сына!
«Сукин сын», который нас удивил, не участвовал в отгремевшей бойне, поскольку был в это время в заводском гараже. Куда он, естественно, удрал вовсе не с перепугу. Сохранившиеся в памяти этого зомби навыки подсказали ему, как напасть на нас более продуктивно. А поскольку в прошлой своей жизни он, не иначе, был трактористом, то ноги сами привели его в гараж, откуда защитники хлебозавода не успели вывести технику. И вот теперь к водокачке ехал, задрав огромный ковш, четырехколесный трактор-погрузчик – пожалуй, самый сильный контраргумент из тех, что предъявляли мне копатели, на которых я когда-либо охотился.
Погрузчик двигался рывками и то и дело вилял из стороны в сторону. Работа, с которой этот тракторист прежде справлялся шутя, ныне требовала от него огромных умственных и физических усилий. То, что он вообще завел машину, стронул ее с места и вел правильным курсом, уже было для зомби невероятным достижением. И я почти не сомневался, что он не промахнется мимо водонапорной башни, поскольку единственными преградами у него на пути были оставленные нами трупы. На которые профи не обращал внимания и давил их колесами, не притормаживая ни на секунду.
Намереваясь снести ему башку винтовочным выстрелом, я вдруг столкнулся с непреодолимым затруднением. Ковш погрузчика был задран так, что загораживал от меня кабину и сидящего в ней копателя. Пальнув для проверки и выяснив, что пробить толстый металл 7.62-миллиметровой пулей невозможно, я приказал Ананасу бить очередями по колесам. А сам решил дождаться, когда трактор подъедет поближе. Тогда угол моего обзора изменится, и голова профи станет мне видна из-за верхнего края ковша.
Эту работу Панкрат тоже выполнил на отлично. А вот я своей очереди стрелять так и не дождался. Еще до того, как я увидел цель, стало очевидно, что лопнувшие колеса не остановят разогнавшийся погрузчик, и он все равно врежется в башню. Как не остановит его и гибель водителя. Вместо того, чтобы поливать его свинцом, нам требовалось живо удирать с водокачки, пока она не рухнула. Что грозило случиться почти наверняка, учитывая вес нацеленного на нее, колесного тарана.
Закинув за спину бесполезное против такой угрозы оружие, мы бросились к лестнице. Но как бы мы ни спешили, трактор столкнулся с водокачкой прежде, чем мы достигли земли.
– Держи-и-ись! – проорал я спускающемуся вслед за мной напарнику, хотя он и сам видел, что вот-вот произойдет, и мог предугадать последствия.
Зубчатый ковш прорубил бок водокачки, словно гигантский топор, и сломал одну из укрытых под обшивкой, каркасных опор. Потеряв устойчивость, башня накренилась, ее резервуар сорвался с креплений и рухнул на землю. Где и лопнул, выплеснув из себя разом добрую сотню тонн воды. Не вцепись мы мертвой хваткой в лестничные скобы, то неминуемо плюхнулись бы в мгновенно разлившуюся под нами, огромную грязную лужу. Но благодаря тому, что сбросившая с себя груз, опорная колонна устояла в наклонном положении, нам, можно сказать, повезло. И мы повисли в пяти метрах над водой и расколовшейся надвое цистерной, болтая ногами и кроя матом зомби-тракториста.
Выбив при столкновении головой лобовое стекло, он все-таки не вылетел наружу, а, оставшись в кабине, продолжил атаку. Будь на его месте человек, он бы отогнал сейчас трактор немного назад и взял разгон для повторного тарана. Но для копателя-профи такие маневры были слишком сложны. Все, на что у него хватило ума, это продолжать с упрямством барана давить ковшом сломанную водокачку. Трактор ревел двигателем и, вырывая из-под себя грязь, медленно, но уверенно сгибал опору к земле. И как только там окажемся мы, смерть под колесами была нам практически гарантирована.
Одно хорошо: ничто теперь не заслоняло от меня водителя, и я мог побороться за наши с Панкратом жизни. Вопрос лишь в том, как мне удержаться на ходящей ходуном опоре и не выронить оружие, ведь у меня всего две руки, и нет навыков воздушного гимнаста.
– Вот же наглючая тварь! – процедил я сквозь зубы. И, отринув идею пристрелить профи с высоты, вновь пополз вниз, стараясь не сорваться с накренившейся и трясущейся лестницы.
Я и Ананас были вынуждены соскочили в воду, когда опора наконец-то сломалась и, более ничем не удерживаемая, упала поверх обломков резервуара. Благо, до земли оставалось всего пара метров, и глубина лужи оказалась по щиколотку, так что эти неприятности мы пережили. Вернее, мы вообще не обратили на них внимания, поскольку сразу же бросились бежать, дабы не угодить под тракторные колеса.
А трактор, сокрушив удерживавшую его преграду, с рычанием рванул вперед, будто сорвавшаяся с цепи, гигантская собака. Профи при этом таращился на нас из бокового окна кабины, да только задавить нас сей же миг он не мог. Сначала ему требовалось развернуть погрузчик, что займет у него какое-то время, тем более что ему еще и надо было переехать через обломки водокачки.
– Ну все, хватит ломать комедию! – крикнул я, пускай тракторист меня и не слышал. После чего выхватил из кобуры Бедлам и двумя пулями снес голову не на шутку разбушевавшемуся профи.
Этого хватило, чтобы завершить наше с ним короткое, но драматичное противостояние. Тело зомби выпало из кабины в лужу, а неуправляемый погрузчик, прокатившись по инерции еще немного, уперся в бетонный забор. Проломить который ему уже не удалось, и он, чихнув несколько раз двигателем, перестал буксовать и заглох.
– Дерьмо! Даже покурить спокойно не дадут! – Ананас выплюнул намокшую при спуске с водокачки сигарету и, утерев лицо, закурил новую. – Надеюсь, этот механизатор был здесь последним!
– Не надейся, – огорчил я его. – То, что сюда больше никто не прибежал, еще ни о чем не говорит. «Колхозники» из Подлесного уверяли, что в стае было как минимум два берсерка. И, вероятно, столько же профи – вспомни про зомби, что палил по заводской охране из ружья. Так что прекращай брюзжать, неси «тяжелую артиллерию» в машину и айда осмотрим здания. Бьюсь об заклад, вечер интересных встреч для нас с тобой еще не окончен…
– А случалось такое, чтобы зомби подыхали от дизентерии? Ну или там от заворота кишок? – поинтересовался Панкрат после того, как мы избавились от оружия, что могло нанести серьезный урон оборудованию. Которое теперь следовало беречь еще тщательнее. Мы и без того здесь набедокурили: не уберегли от разрушения водокачку и прострелили колеса погрузчику, за что сельчане явно нас не поблагодарят. А если в этот список добавится хлебопекарная, боюсь, как бы нам тогда и вовсе не остаться без вознаграждения.
– Страдай копатели от желудочно-кишечных болезней, все они передохли бы еще на полпути к Котловану, – рассудил я. – Они ведь с голодухи абсолютно ничем не брезгуют. Даже той дохлятиной, на которую не каждая уважающая себя муха сядет. И вся эта дрянь, представь себе, в желудках у зомби отлично переваривается.
– Ясно. Стало быть, прокисшее сырое тесто их подавно не убьет, – разочарованно заключил Ананас.
– Ну, разве только оно свалится им на головы вместе с чаном… – Я заглянул в ворота первого попавшегося нам на пути цеха, но там, по всем признакам, было пусто. Копатели могли не расслышать стрельбу или по какой-то причине не выбежать на шум, но затаиваться от нас в страхе они бы точно не стали. Тем не менее, зайти в цех и проверить его закоулки все равно было необходимо. А иначе как мы сможем дать гарантию, что наша работа полностью выполнена?
Чем больше мы обследовали строений и находили их пустыми, тем выше была вероятность, что все оставшиеся копатели собрались где-то в одном месте. Что было и хорошо, и плохо. Уничтожить собравшуюся в одном помещении, толпу врагов не в пример легче, нежели когда она бегает по открытому пространству, если только то помещение не заставлено оборудованием, которое мы обязались беречь. При таком раскладе придется выманивать зомби в какой-нибудь коридор или подсобку – лишние хлопоты и риск, но без них не обойтись…
Копатели, не участвовавшие в атаке на водокачку, отыскались в третьем из четырех цехов, куда нам требовалось заглянуть. Врагов было еще десятка два. Немало, но нам повезло заметить их первыми и при этом не выдать себя. Войдя в цех, мы тут же спрятались за конвейерной линией. И, заняв самую выгодную позицию для стрельбы, осмотрелись получше.
Не обратившие на нас внимания копатели столпились возле крупногабаритного агрегата, на фронтальной стороне которого имелась железная дверь. Она была закрыта, и зомби пытались ее сломать: молотили по ней кулаками и скребли ее ногтями. Делали они это с маниакальным упорством, отчего сразу стало понятно, почему их не всполошила наша стрельба.
Агрегат, который они хотели открыть, являлся большим жарочным шкафом. Очевидно, внутри него осталась партия недопеченного хлеба, чей запах и вскружил копателям головы. Сожрав на заводе все, что только можно, они не добрались лишь до этого источника пищи, поскольку массивная дверь шкафа открывалась и закрывалась автоматически. Покинув завод, сельчане обесточили его на местной подстанции, но я попросил их возобновить подачу электричества. Просто не хотелось воевать с зомби в полутемных цехах, а тем более, когда нас попросили быть поаккуратнее с оборудованием. И сейчас, когда на заводе снова горел свет, копатели получили наконец возможность открыть этот шкаф… вот только вряд ли они ею воспользуются. Чтобы дверь отворилась, надо было нажать соответствующую кнопку на настенном пульте. А с такой задачей мог справиться лишь зомби-профи. И то, если в прошлом он имел дело с подобной техникой.
Судя по тому, что никто из копателей даже не приблизился к пульту, добраться до еды им было суждено не скоро. Яростнее всех на дверь кидался лохматый громила-берсерк, но даже он с его силищей не мог совладать с этой преградой. Обнаружился в толпе и второй профи. Его мы опознали по висящему на спине, охотничьему ружью и перекинутому через плечо патронташу. Сразу видать – бывший охотник или спортсмен-стендовик. Тот, который даже став зомби, не забыл, что стрельба из ружья по железной двери опасна и для стрелка, и для всех, кто находится в этот момент рядом с ним.
– Что скажешь, Иваныч? – обратился ко мне шепотом Панкрат. Маловероятно, что воюющие с печью копатели могли нас расслышать, но проверять остроту их слуха было все же опасно. – Ежели перестреляем их всех прямо там, пока они не скумекали, что к чему, и не разбежались, думаю, в печи останется не шибко много дырок.
– Можно сделать еще проще и безопаснее и для нас, и для техники, – ответил я. – Раз копатели жаждут хлеба, давай их накормим. Посмотри: конвейер проходит как раз мимо пульта. Если не вставать в полный рост, я смогу подобраться к нему и открыть печную дверь.
– И что нам это даст?
– Заманим внутрь энное количество копателей, а если повезет, то и берсерка со стрелком, и запрем их там, – пояснил я. – А прочих перебьем с более короткой дистанции.
– А что станет с запертыми? – нахмурился Ананас. Он не любил подвергать зомби мучительной смерти, и его опасения были вполне оправданы. Но куда деваться? Выпускать копателей из западни, чтобы потом убить их более гуманным способом, являлось слишком непрактично и глупо.
– Сожжем их на самом быстром огне, дабы как можно меньше мучились, – ответил я. – Или у тебя были насчет них другие планы?
Вместо ответа Панкрат лишь раздосадовано сплюнул, но иных признаков недовольства не выказал. Что ж, и на том спасибо. Не хватало нам именно сейчас вступить в ненужный спор по поводу того, что гуманнее: огонь или пуля.
Приняв мнение напарника к сведению, я велел ему оставаться на месте, а сам направился к пульту, благо высота конвейера позволяла красться, не вставая на четвереньки. И спустя полминуты уже изучал панель управления, ища нужную кнопку.
Все они были аккуратно подписаны, так что я не мог ошибиться и запустить другую программу. Копатели также обещали нас не разочаровать. Главное, не опоздать снова закрыть шкаф, как только они ввалятся внутрь. Нажав на кнопку, я расслышал гул сдвигающего печную дверь электромотора, и уже почти не сомневался, что все у нас пройдет как по маслу, если бы…
…Если бы опять не вмешалось чертово «правило Квадро»!
В первые мгновения я даже не понял, что произошло. Едва дверь жарочного шкафа приоткрылась, как из нее вырвалось нечто, похожее на стремительного черного призрака. Вырвалось и, врезавшись в толпу копателей, тут же образовало в ней нешуточную свалку. Такое ощущение, что я выпустил на волю злобного печного духа, который только и ждал момента, чтобы поквитаться с растревожившими его покой зомби.