– Отвезите несчастную на свой дачный участок! – посоветовал он.
– У нас его нет.
– Заройте у дома, в сквере.
– Я живу в доме, который стоит прямо на Садовом кольце! Откуда на магистрали газоны?!
Денис засопел.
– Можно привезу ее вам? – предложила я.
– Лучше на улицу Юннатов, – быстро сообщил Деня, – да, да, именно к ним.
– Хорошо, еще один вопрос!
– Какой? – напряженным голосом осведомился Дениска, которому, очевидно, очень хотелось послать прилипчивую идиотку куда подальше.
– Чем кормить тараканов?
– Мадагаскарских?
– Нет, обычных, домовых, рыженьких таких.
– Но зачем их подкармливать? – терял терпение Деня.
– Понимаете, их у меня слишком много.
– Не вижу логики, – рявкнул Дениска, – если насекомых полно, купите для них ловушку в хозтоварах!
– И они наедятся?
– Ага, пожрут отраву и подохнут! – выйдя из себя, рявкнул Денька.
– Вы жестокий человек, недостойный благородного звания ветеринара, – закашлялась я, – тараканов уморить, свинку похоронить. Кстати, она, вопреки вашим словам, ожила, всплыла…
– Всплыла? Пузом вверх?
– Нет, мордочкой вниз, рассекает воду, кролем, туда – сюда, туда – сюда.
– Врете! – выпалил Деня, забыв о статусе дипломированного дежурного терапевта крупной клиники.
– Чтоб мне треснуть! Очень бойко рулит, ластами гребет.
– Ластами? У вашей морской свинки ласты?
– Ну да, а их не должно быть?
– Это точно свинка? Опишите ее.
– Ну такая небольшая, покрупнее мыши, бело-рыжая, мохнатая.
– Ангорская?
– Верно. Мордочка с усами, глазки-бусинки, лапы с ластами.
– Умереть – не встать! Слушайте, как вас зовут?
– Э… э… Аня!
– Анечка, – заныл Дениска, – мне очень хочется посмотреть на вашу любимицу. Давайте приеду после дежурства?
– Ну… уж и не знаю, – замямлила я. Подготовленный Машкой текст закончился, приходилось импровизировать на ходу.
– Можно ваш телефончик? – наседал Деня, в котором взыграло профессиональное любопытство.
– Лучше ваш е-мейл, – нашлась я, – пришлю фотку.
– Пишите, – заволновался Деня, – не забудете?
– Нет.
– Все же дайте свой телефон или «мыло»!
Я растерянно глянула на Маню, та быстро зачирикала ручкой по бумаге.
– Так и быть, – воскликнула я, – диктую электронный адрес!
– Йес! – завопила Маня, когда Дениска отсоединился. – Выиграла.
– Что и у кого? – улыбнулась я, стаскивая сапоги.
– Мы с Хейфец поспорили, – прыгала Машка, – и с Ксюшей тоже. Сашка говорила, что Деня на второй минуте сломается, Ксюша уверяла – пять продержится, а я ставила на семь. Но то, что он клюнет на морскую свинку с ластами, никто не предполагал. Вау, мы его классно разыграли.
– Чей ты ему адрес подсунула? – поинтересовалась я, разыскивая свои домашние тапочки.
– Такого ящика нет, – хихикнула Маня, – но сейчас открою его!
Выпалив последнюю фразу, Манюня унеслась в глубь дома, а я начала усиленно рыться в шкафу, пытаясь обнаружить свои тапки, но симпатичные розовые велюровые шлепки, купленные всего несколько дней тому назад, исчезли.
Я тяжело вздохнула, влезла в старые, потерявшие всякий вид чувяки и пошла в столовую; интересно, кто из домашних присвоил себе мою обновку?
Руки толкнули дубовую дверь, перед глазами открылась комната, уютно освещенная торшерами. За длинным столом сидели Зайка, Кеша и неизвестная мне пара: мужчина не первой свежести и женщина без возраста – так безупречно выглядевшей даме можно было дать и тридцать, и сорок лет.
Думая, что дети привели к ужину незнакомых мне приятелей, я заулыбалась.
– Добрый вечер!
– А вот и наша Даша, – подскочила Ольга. – Садись скорей, чай, кофе? Ирка, принеси мясо, Дашута явно проголодалась!
Выражение полнейшего счастья, осветившее лицо Заюшки при моем появлении, очень удивило меня, и я стала улыбаться еще шире. Ох, что-то не так!
– Разреши тебе представить наших дорогих гостей, – суетилась и щебетала Зайка. – Мадлен Кудо, надеюсь, слышала это имя?
– Ну как же, – старательно закивала я, – сто раз!
Дама без возраста оскалилась, изобразив улыбку, при этом обнажились идеально сделанные зубы. Во мне нарастало раздражение: тонкими, изящными пальчиками с художественно сделанным маникюром Мадлен сжимала мою любимую чашку – фарфоровый бокал, украшенный фотографией Хучика. Так, теперь, похоже, понятно, кому достались новые тапки Дашутки!
Чтобы проверить правильность догадки, я локтем смахнула со стола салфетку, нагнулась и оглядела пейзаж под столом. Так и есть, ножки гостьи обуты в удобные, велюровые, розовые пантуфли.
Я выпрямилась и с возмущением глянула на Зайку – тапочки куплю новые, этих не жаль, не успела к ним привыкнуть, но кружка! Ведь это – святое! Ну зачем ее дали гостье?
– Рада знакомству, – прочирикала Мадлен, – разрешите, сама представлю сына – Вадик.
Лысый дядечка весьма плотного телосложения вскочил на ноги и поклонился. Я разинула рот. Сколько же лет этой бабе, если упитанный субъект ее сынишка?
Словно прочитав мои мысли, Мадлен улыбнулась.
– Ценю вашу деликатность, – нежно пропела она, – но вижу, мое имя ни о чем вам не говорит!
– Извините, если обидела, – кивнула я, – ей-богу, не хотела, просто очень голова болит!
Мадлен уставилась на Зайку.
– Вот видите, что я вам говорила?
– Нет, нет, – завиляла хвостом Ольга, – все замечательно, комнаты для гостей пустуют, никого не обремените, наш договор в силе.
Ситуация мигом прояснилась. Ага, понятно, по неизвестной пока причине Заюшка пригласила Мадлен и ее престарелого сыночка и предложила им пожить у нас, вот почему Ольга была со мной так любезна, знает ведь, что терпеть не могу в доме посторонних. В особенности тех, что нагло присваивают хозяйские шлепки и хватают чужие кружки.
– Ира постели готовит, – лебезила Зая.
Я встала.
– Простите, совсем голова разболелась, – сказала я и отправилась к себе.
Но не успела переступить порог спальни, как за мной вихрем влетела Зайка, шлепнулась на диван и забубнила:
– Так и знала, что ты станешь злиться! Между прочим, крайне редко зову людей пожить в Ложкине.
– Пусть остаются!
– Но ты перекосилась!
– Из-за чашки и тапок, – призналась я, – и вообще, эта Мадлен мне противной показалась…
Выслушав мои упреки, Зая замахала руками:
– Прости, куплю тебе новые тапочки.
– Ладно.
– Кружку уберу под замок!
– Спасибо.
– Только, пожалуйста, будь с ними поласковей, в особенности с Мадлен, – заискивающе попросила Ольга.
– Послушай, зачем она тебе? – заинтересовалась я.
Зайка вдруг трагическим голосом воскликнула:
– Ты видела мои морщины?
– Где?
– Вот здесь, на лбу и у глаз.
– Обычные гусиные лапки, ерунда, на такое даже внимание обращать не стоит!
– Но раньше их не имелось!
Я подавила вздох.
– Видишь ли, возрастные изменения, увы, неизбежны.
Ольга заморгала.
– Телевидение любит молодые лица! Стариков из кадра вышвыривают, в особенности женщин.
– Тебе пока рано думать о пенсии.
– Но она настанет!
– До этого еще далеко!
– Не хочу превращаться в Бабу Ягу, – топнула ножкой Ольга, – ненавижу старость!
Ну что ответишь на подобное заявление? Мне тоже не слишком приятно осознавать, что процесс трансформации в развалину необратим, но как победить время? Конечно, некоторые женщины, пренебрегающие спортивными занятиями, диетой и лишенные оптимизма, уже в тридцать похожи на кули с мукой. Можно и в девяносто бодро бегать по улицам и работать с полной отдачей, вот только на двадцать в таком возрасте выглядеть не станешь, хоть тресни. И надо, наверное, спокойно примириться с неизбежным, правда, неизвестно, что я сама запою, перешагнув за восемьдесят.
– Знаешь, сколько лет этой Мадлен? – выкрикнула Ольга.
– Сначала показалось – около тридцати, но, учитывая наличие великовозрастного сыночка… – размышляла я вслух, – Вадиму примерно тридцать пять, ну, предположим, она его родила в восемнадцать, следовательно, Мадлен – пятьдесят три. Хотя, следует признать, маманя смотрится моложе отпрыска.
– Кудо справила в январе семидесятилетие, а Вадиму пятьдесят два!
– Врешь! – подскочила я.
– Паспорт видела, – не унималась Ольга, – их наша редакторская группа проверяла! Вот почему они у нас! Поняла?
– Нет, – призналась я.
– Сейчас объясню, – с горящим взором объявила Ольга, – слушай внимательно и забудь о своей дурацкой манере перебивать человека на каждом слове.
Глава 7
Для тех, кто плохо знаком с нашей семьей, скажу пару слов о Заюшке. Довольно долгое время Оля работала спортивным комментатором в одной из телепрограмм. Хорошенькую ведущую, блондиночку с карими глазами, обожали зрители, и Зайка наивно полагала, что станет всегда «звездить». Но мир телевидения жесток, бал там правит «сладкая парочка» по имени «рейтинг и доля». Позвольте только не объяснять, кто они такие, эти рейтинг и доля, просто учтите: именно ради них, а не ради вас, зрителей, затевается та или иная программа.
Так вот, пресловутый рейтинг Зайкиной передачи скатился к нулю, ее спортивные обзоры не выдержали конкуренции, одной симпатичной мордочки оказалось мало. Мужчины, основные зрители спортивных программ, отчего-то предпочли комментатора Уткина, не блондина и не красавца, но большого знатока футбола и краснобая, сыплющего хлесткими фразами.
Поняв, что ей грозит отставка, Зайка впала сначала в истерику, а потом в минор, рухнула в кровать и принялась тихо плакать.
Аркадий почесал в затылке и отправился к телевизионному начальству – у нашей семьи есть деньги, которые мы не тратим на казино и покупку золотых унитазов. Через месяц проблема была решена.
Заюшка стала лицом новой передачи под названием «Спроси у Ольги». Ничего оригинального ни сценарист, ни режиссер не предложили, самое обычное ток-шоу, построенное по традиционному образцу: студия, зрители, гости и милая ведущая.
Гости в студии случаются разные, их подыскивает и проверяет редакторская группа. Так вот, на одну из передач была приглашена Мадлен Кудо с сыном Вадимом. Они называли себя геронтологами, имели на руках дипломы о медицинском образовании и утверждали, что старость – не естественное состояние человеческого организма, а болезнь, с которой можно и нужно бороться. Ни экстрасенсами, ни знахарями, ни нетрадиционными целителями или колдунами Мадлен и Вадим не были. Просто эти адепты нормальной медицины, специалисты по правильному питанию разработали уникальные диеты, замедляющие процесс старения. Более того, Мадлен со спокойной улыбкой сообщила:
– Если пересмотреть свой образ жизни, понять, что красота, здоровье и долголетие зависят лишь от тебя самой, то время потечет вспять.
Для пущей убедительности Мадлен пригласила в студию мужчину и женщину, чьи лица были закрыты масками.
– Не стану притворяться, – улыбалась Кудо, – мы с сыном зарабатываем на жизнь своим умением омолаживать пациентов. Стоят наши услуги недешево, индивидуально работаем лишь с теми, кто способен оплатить долгий цикл занятий. Тем же, кто не может нанять Кудо в качестве инструктора, вполне по карману книга «Молодость навсегда». Люди, которые сейчас стоят перед вами, обучались по данному изданию. Кстати, если заинтересуетесь, после передачи приобретете пособие в холле. Теперь внимание, слева – Николай Иванович, ему восемьдесят лет, справа – Анна Ивановна, ей девяносто. Анечка, начнем с вас, покажите, пожалуйста, на что способны.
Стройная женщина сбросила халат. Обнажилась по-девичьи подтянутая фигура в купальнике. Анна Ивановна ловко проделала несколько упражнений, попрыгала через скакалку, поприседала и под конец безо всякой одышки, спокойным голосом произнесла:
– Тут развернуться негде, а то бы колесом прошлась.
Николай Иванович, сменивший женщину, выглядел как «Мистер Европа», он тоже продемонстрировал идеальное физическое состояние, отжимался, хлопая в ладоши, делал стойку, кульбит.
– Брехня, – не выдержал кто-то из зрителей, – это молодые люди, мастера спорта по гимнастике.
– Мне девяносто лет! – обиженно воскликнула Анна Ивановна.
Зал грохнул от смеха.
– Маски снимите, – загалдели присутствующие, – на морды посмотреть хотим!
Мадлен подняла руку.
– Спокойно, господа, вас никто не обманывает. Только лиц они не откроют. Анна недавно вышла замуж, ее супруг – тридцатилетний парень. Конечно, некрасиво врать, но Анечка не сообщила ему свой подлинный возраст. А Николай пристроился на новую работу, где его считают молодым специалистом. Вот почему и она, и он хотят сохранить инкогнито. Впрочем, если под вашим давлением они и решатся снять маски, ничего это не даст, у моих адептов внешний вид девушки и юноши.
Зрители заржали.
– Гоните врунью!
– Нашли дураков! Неужели думаете, что в такой цирк поверим?
Ольга слегка растерялась, но Мадлен сохраняла олимпийское спокойствие.
– Считаете меня обманщицей? – прищурилась она. – Сейчас оправдаюсь.
Не успела Зайка раскрыть рот, как гостья вышла на середину студии и мгновенно скинула платье, под одеждой оказался купальник. Кудо легко встала на мостик, затем перешла в стойку, перекувырнулась, взяла себя за носок правой ноги и, продемонстрировав идеальную растяжку, замерла в вертикальном шпагате.
– Ну как? – поинтересовалась она у присутствующих. – Сколько мне лет?
– Двадцать пять, – взвизгнула тетка в первом ряду.
– Тридцать, – перебил ее дядька из второго.
– Ну, учитывая, что мужу на четвертый десяток перевалило… – завела было бабка в левом углу студии, но Мадлен перебила старуху:
– Это мой сын Вадим, ему пятьдесят два.
Тут уж вместе с залом захихикала и Оля.
– Сколько же вам лет? – донеслось со стороны зрителей.
– Я возраст не скрываю, – улыбнулась Мадлен, – и маску на лицо не надеваю, замуж не собираюсь, хватит, навыходилась. Позавчера отметила семьдесят.
– Брехня! – затопали ногами присутствующие, а Оля, глядя на возмущенных людей, обозлилась на редактора, выпустившего в прямой эфир такую лажу.
Кудо вынула из сумки паспорт.
– Хотите посмотреть?
– Давай сюда, – согласились участники шоу.
Бордовая книжечка пошла по рядам, и по мере того, как она переходила из рук в руки, возмущение сменялось молчанием. Кудо и впрямь оказалось семьдесят.
Стоит ли говорить, что после программы лоток с книгой «Молодость навсегда» снесло могучим ураганом, а потрясенная Ольга привезла Мадлен и Вадима в Ложкино.
– Цикл занятий длится год, – щебетала Зайка.
– Двенадцать месяцев? – ужаснулась я. – Они станут жить с нами триста шестьдесят пять дней?
– Послушай, – взвилась Зайка, – конечно, удовольствие дорогое, и чужие люди не всегда приятны, но игра стоит свеч.
– Отчего бы нам не купить книгу и не заниматься самим? – робко предложила я.
Зая насупилась.
– Мы живо все забросим, один денек посидим на диете, и все, и упражнения делать никто не станет. Вот ты ходишь на беговой дорожке? Пользуешься спортзалом, который оборудовали с самыми благими намерениями?
– Нет, – призналась я.
– То-то и оно! – торжествующе воскликнула Зайка. – А Мадлен и Вадим правильно наладят наш быт. Тут, оказывается, имеет значение все: питание, упражнения, очистительные процедуры, одежда, постель!
– Но почему год? – продолжала сопротивляться я.
– Меньше чем за двенадцать месяцев не перестроимся. Нам, кстати, повезло. У Мадлен и Вадима есть еще два клиента, фамилий они, естественно, не называют, но по некоторым оговоркам понятно – люди с самого верха, из администрации президента! Так вот, к ним Кудо будут просто ездить, на пару часиков, а у нас станут жить постоянно, регулярно рулить процессом. Да, скоро мы сбросим лет так пятьдесят, а то и больше!
– Значит, я превращусь в сперматозоид, – вздохнула я, – пять десятков лет назад меня и в проекте не было, кстати, тебя, Кеши и Машки тоже. В Ложкине после омолаживающих процедур останется лишь Дегтярев, в виде младенца в пеленках, и погибнет от голода!
– Не идиотничай, – зашипела Зайка, – тебе что, не хочется стать двадцатилетней?
– Ой, нет, – испугалась я, – ни за какие коврижки! Я в ту пору была замужем за Костиком! Это кошмар! Ни хорошей работы, ни денег, зато куча проблем. Нет уж, мне сейчас намного лучше, в Ложкине и со счетом в банке.
– Все останется, только резко помолодеешь!
– Ну… В принципе, мне и так хорошо!
– Нельзя быть эгоисткой, – с задором боевого петуха налетала на меня Ольга, – посмотри на Дегтярева – пузан! Нагнуться не может. Кеша, кстати, постоянно жалуется на спину.
– Вот пусть Кудо ими и занимается.
– Программа семейная!
– Не хочу!!!
Зайка всхлипнула.
– Конечно, сама великолепно выглядишь! На лице ни морщинки, волосы шикарного оттенка и блестят. А у меня вокруг глаз «гусиные лапки» и цвет волос потускнел.
– Зая, не ерунди, ты преувеличиваешь. Хочешь, открою тебе один секрет? Я давным-давно крашу волосы.
– Чем? – разинула рот Ольга.
Потом она погладила меня по голове и констатировала:
– Врешь, шевелюра мягкая, блестящая, и цвет живой! Крашеные волосы смотрятся иначе, они тусклые!
– Нет, я покупаю краску «Палетт», ее делает компания «Шварцкопф и Хенкель». От души советую, легко пользоваться, я, например, теперь даже в салон не хожу, не люблю без толку тратить кучу времени. Сама намазываю волосы «Палетт», подержу указанное в инструкции время, смою, и гляди, как здорово! Хочешь, дам попробовать? Держу небольшой запас любимого оттенка в ванной.
Ольга заморгала, потом топнула ногой.
– «Палетт»! Так я тебе и поверила! А то я крашеных волос не видела!
– Ей-богу, не вру! Сейчас принесу коробку.
Зайка зашмыгала носом.
– Вот ты какая! Только о себе печешься. А о нас позаботиться не надо? Меня, старую и морщинистую, выгонят из кадра, полковник окончательно превратится в кабана, Кешка сляжет с негнущимся позвоночником!