С севера к ним приближалась машина, и они стояли как раз на ее пути. Машина шла не очень быстро — не более девяноста миль в час, но водитель был ошеломлен неожиданным, откуда ни возьмись, появлением кара на совершенно пустынной дороге. Мэри была вынуждена взять влево, затем вправо и снова влево. «Кэмден» пошел юзом, его занесло, гироскопическое устройство яростно противилось стальным объятиям инерции. Мэри отчаянно боролась с рычагами управления под аккомпанемент отвратительного скрежета — это заднее колесо отчаянно пыталось восстановить сцепление с дорожным покрытием. Наконец машина выровнялась и помчалась вперед.
Лазарус расслабился, с трудом разжал стиснутые зубы и перевел дух.
— Ну и ну! — присвистнул он. — Будем надеяться, что такое больше не повторится.
Мэри с улыбкой взглянула на него.
— Что, женщины за рулем нервируют тебя?
— Нет-нет! Ни в коем случае! Я только хотел бы попросить тебя предупреждать меня каждый раз перед тем, как должно будет случиться что-нибудь подобное.
— Я и сама не ожидала, — призналась она. Затем обеспокоенно продолжала: — Я даже не знаю, что нам делать дальше. Я собиралась спрятаться где-нибудь за городом и дождаться сумерек. Но теперь мы обратили на себя внимание. Наверняка кто-нибудь уже сообщает о нас на пост.
— А стоит ли ждать темноты? — усомнился Лонг. — Почему бы нам не добраться до озера на этом всемогущем драндулете и не пустить его прямиком к цели?
— Не хотелось бы, — ответила Мэри. — Я и так уже порядком засветилась. Амфибии, замаскированные под автомобили, конечно, встречаются, но… если кто-нибудь увидит, как мы погружаемся, и сообщит проктору, то это наверняка привлечет внимание ищеек. Станут вылавливать рыбку разными способами, начиная с сейсмозондирования и кончая сонарами. И одному Богу известно, чем все это закончится.
— Разве Убежище не экранировано?
— Разумеется, экранировано. Но они могут обнаружить что-нибудь подозрительное и продолжат поиски.
— Да, пожалуй, так, — задумчиво согласился Лазарус. — И, конечно, совершенно ни к чему, чтобы прокторы пронюхали об Убежище Семей. Мэри, я думаю, нам лучше бросить машину и спрятаться. — Он помедлил. — Где угодно, только не в убежище.
— Нет, мы обязательно должны попасть туда, — коротко ответила Мэри.
— Но зачем? — удивился Лазарус. — Ведь когда преследуешь лису…
— Подожди, я попытаюсь кое-что предпринять.
Лонг умолк. Теперь Мэри вела машину только одной рукой — другой она что-то делала в отделении для перчаток.
— Отвечайте, — вдруг произнес чей-то голос.
— Жизнь коротка… — начала Мэри.
Они обменялись фразами пароля.
— Слушай, — торопливо заговорила Мэри, — я попала в беду. Запеленгуйте меня.
— О'кей.
— Субмарина в бассейне?
— Да.
— Отлично. Тогда направь ее ко мне. — Она кратко объяснила, что ей нужно, оторвавшись от разговора только для того, чтобы осведомиться у Лазаруса, умеет ли он плавать. — У меня все! — бросила она в микрофон. — Но поторапливайся, мы не можем ждать долго.
— Мэри, — запротестовал ее невидимый собеседник, — ты же знаешь, что у меня нет полномочий высылать подводную лодку днем, тем более в такую ясную погоду. Ее очень легко за…
— Так пришлешь ты ее или нет?
— Я все слышал, Мэри, — вмешался кто-то третий. — Это говорит Айра Барстоу. Мы заберем вас.
— Но… — попытался возразить первый.
— Перестань, Томми! Занимайся своим делом. До встречи, Мэри!
Переговариваясь с Убежищем, Мэри свернула с местной дороги на проселочную, по которой проезжала накануне вечером. Она не сбавляла скорости и не осматривалась. Лазарус стиснул зубы и напрягся. Они миновали изъязвленный ржавчиной знак «Зараженная зона. Дальнейший путь — на ваш страх и риск», на котором еще сохранились остатки символа в виде пурпурного трилистника. Лазарус взглянул на него и вздрогнул: они рисковали облучиться нейтронами или еще какой-нибудь дрянью.
Мэри остановила машину возле небольшой рощицы, у самой обочины. От озера их отделял только невысокий обрывчик. Она отстегнула предохранительные ремни, закурила и расслабилась.
— Теперь остается только ждать. Как бы Айра ни торопил их, им понадобится не менее получаса. Лазарус, как ты думаешь, кто-нибудь заметил, как мы сворачивали сюда?
— Сказать по правде, Мэри, я был слишком озабочен, чтобы оглядываться.
— Вообще-то сюда почти никто не заглядывает, кроме разве что отчаянных мальчишек…
«…и девчонок», — добавил Лонг про себя, а вслух сказал:
— При въезде я заметил предупреждение о радиоактивной зараженности. Какой, интересно, здесь уровень радиации?
— Ах, это? Ерунда. Если не собираешься обосноваться здесь навечно, то беспокоиться не о чем. Нам нужно опасаться другого. Не будь мы привязаны к коммуникатору…
В этот момент коммуникатор заработал.
— О'кей, Мэри. Мы прямо напротив вас.
— Айра, это ты? — удивилась она.
— Да, но я говорю из Убежища. Нам удалось связаться с Питом Харди. Он, по счастью, находился в доке неподалеку от Эванстона, и я направил его к вам. Поторапливайтесь!
— Хорошо, спасибо!
Мэри обернулась к Лазарусу, собираясь что-то сказать, но он схватил ее за руку и воскликнул:
— Смотри!
Всего в какой-нибудь сотне ярдов от них садился вертолет. Не успел он коснуться земли, как из него выпрыгнули трое людей в мундирах прокторов.
Мэри быстро выскочила из машины и одним движением сорвала с себя одежду. Крикнув Лазарусу: «Бежим!», она сунула руку в кабину и нажала какую-то кнопку на приборной доске, затем бросилась к озеру.
Лонг помчался за ней к обрыву, на ходу расстегивая килт. Мэри уже почти достигла края. Лазарус бежал немного медленнее: острые камни впивались в ноги. Внезапно он почувствовал резкий толчок в спину — это взлетела в воздух машина. Только взрыв и спас их. Они очутились в воде одновременно.
В люк подводной лодки можно было пролезть только поодиночке. Лазарус сначала попытался в первую очередь просунуть в него Мэри. Она вырвалась, и он решил дать ей пощечину, чтобы привести в чувство. Но в воде пощечина оказалась слишком неубедительным аргументом. Несколько секунд ему пришлось провести под водой, и он уже начал подумывать о том, что неплохо было бы научиться не дышать вообще. «Чем я, собственно, хуже рыбок?» — мелькнула мысль. В этот момент внешний люк отошел в сторону, и он поспешил вплыть внутрь шлюза.
Через одиннадцать томительных секунд вода из шлюза была откачана, и у него появилась возможность заняться проверкой бластера.
Мэри торопливо растолковывала капитану:
— Пит, за нами погоня. Три разъяренных проктора. Машина взлетела в воздух прямо у них под носом. Они вряд ли видели, что мы прыгнули в озеро, но если кто-нибудь остался жив или только ранен, то он сообразит, что нам некуда было деться, кроме как броситься в озеро. Необходимо сматываться отсюда как можно скорее, пока они не начали поиски с воздуха.
— Исход этих гонок может оказаться не в нашу пользу, — заметил Пит Харди, берясь за управление. — Даже если они дадут нам фору, начав искать с воздуха путем визуального наблюдения, нам все равно необходимо успеть уйти за пределы досягаемости их приборов раньше, чем они смогут засечь нас. Боюсь, что нам это не удастся.
Но маленькая субмарина продолжала прибавлять ход. Мэри раздумывала, стоит ли вызывать Убежище прямо с лодки. Оценив степень риска, она решила, что не стоит. Подобный шаг резко увеличил бы шансы службы безопасности в обнаружении цели. Поэтому она взяла себя в руки и стала ожидать исхода бегства, удобно расположившись в огромном кресле, вполне вместившем бы и двоих. Питер Харди уводил лодку в глубину. Погрузившись почти на самое дно, он определился по курсу и теперь вел лодку вслепую, так как почти вся аппаратура была отключена в целях безопасности.
Когда лодка достигла наконец внутреннего бассейна Убежища, Мэри приняла окончательное решение отказаться от каких бы то ни было средств технической связи. Даже от экранированного оборудования Убежища. Она намеревалась предпринять попытку связаться с другими членами Семей телепатически. Телепаты были одинаково редким явлением как среди обычных людей, так и среди здоровых членов Семей. Но из-за того, что генетический фонд Семей был ограничен, по наследству передавалось не только долголетие, но и отклонения неблагоприятного характера. Процент людей физически и умственно неполноценных в Семьях был относительно велик. Совет генетического контроля вплотную занимался проблемой, с одной стороны, избавления от дурной наследственности, а с другой стороны — параллельного сохранения большей продолжительности жизни. В обозримом будущем путей радикального решения этой задачи видно не было, а пока Семьям приходилось расплачиваться за долголетие высоким процентом неполноценных особей. Но почти пять процентов этих несчастных обладали телепатическими способностями.
Мэри сразу направилась в приют Убежища, где нашли себе пристанище некоторые из сенситивов. Лазарус вошел туда следом.
— Где малыш Стефен? — осведомилась Мэри у заведующей. — Он мне нужен.
— Тише, тише, — шикнула та на нее. — Сейчас у них тихий час. К нему нельзя.
— Дженис, мне необходимо повидаться с ним, — настаивала Мэри, — дело не терпит отлагательства. Я должна передать сообщение Семьям — сразу всем.
Заведующая мягко положила ей руки на плечи.
— Идите-ка лучше в рубку. Детей нельзя беспокоить, когда вздумается. Я не могу этого позволить.
— Дженис, ну пожалуйста! Сейчас нельзя воспользоваться ничем, кроме телепатии. Вы же знаете, я бы не стала беспокоить вас без крайней необходимости. Проводите меня к Стефену.
— Ничего путного от вашего визита все равно не будет. У него сегодня плохое настроение.
— В таком случае отведите меня к самому сильному телепату, который в состоянии передавать. Скорее, Дженис, возможно, от этого зависит наше спасение.
— Вас послали члены Совета?
— Нет! Прошу вас, на проволочки нет времени!
Заведующая все еще колебалась. Лазарус начал было вспоминать, когда он в последний раз ударил женщину. Но та наконец решилась.
— Ладно, попробуйте с Билли, хотя я против. И помните: его нельзя утомлять.
Сохраняя на лице негодование, она повела их по коридору мимо длинного ряда одинаковых дверей и, распахнув одну из них, пропустила посетителей в палату. Лазарус взглянул на то, что лежало на кровати, и отвернулся.
Заведующая пошла к столику и вернулась со шприцем.
— Он приходит в себя только под действием наркотиков? — спросил Лазарус.
— Нет, — холодно ответила заведующая, — просто ему нужно стимулирующее средство, чтобы он обратил на вас внимание. — Она сделала укол в руку огромной фигуре, лежавшей на кровати. — Приступайте, — разрешила она Мэри и отошла, недовольно поджав губы.
Безвольно покоившаяся туша зашевелилась, глаза ожили, оглядывая комнату, и остановились на Мэри. Существо осклабилось.
— Тетя Мэри! — пролепетало оно. — О-о! Ты принесла что-нибудь маленькому Билли?
— Нет, — ласково ответила Мэри. — В следующий раз, малыш. Тетя Мэри очень торопится. Так что в следующий раз. Я приготовлю тебе сюрприз. Хорошо?
— Хорошо, — послушно повторило существо.
— Вот и умница. — Мэри протянула руку и погладила его по голове. Лазарус снова отвернулся. — А сейчас, Билли, малыш, сделай своей тете Мэри одолжение. Большое-пребольшое одолжение.
— Хорошо, тетя.
— Ты можешь связаться со своими друзьями?
— Конечно.
— Со всеми?
— Угу. Но они очень редко говорят…
— Позови их.
Воцарилось молчание, и после кратковременной паузы Билли сообщил:
— Они слышат меня.
— Прекрасно! Теперь, Билли, будь внимателен: срочное предупреждение всем Семьям! Говорит Старшая Мэри Сперлинг. Решением Совета Администратору дано право арестовывать любого члена Семей. Совет издал указ, предписывающий Администратору воспользоваться всей полнотой вверенной ему власти. Мне известно, что они, невзирая на Договор, готовы на любые меры, чтобы вытянуть из нас так называемый секрет долголетия, вплоть до применения пыток, разработанных инквизиторами Пророков. — У нее дрогнул голос. Она сделала паузу и постаралась успокоиться. — Торопитесь! Вы должны немедленно разыскать тех, кто объявил о своем существовании, предупредить и укрыть их. Возможно, в нашем распоряжении остались считанные минуты!
Лазарус коснулся ее руки и что-то шепнул на ухо. Она кивнула и продолжала:
— Если кто-нибудь из братьев уже арестован, спасите его любым способом! Не апеллируйте к статьям Договора — это пустая трата времени. Не пытайтесь искать справедливости… спасайте их! А теперь — действуйте!
Она замолчала и, немного погодя, спросила усталым ласковым голосом:
— Как ты думаешь, Билли, они слышали нас?
— Конечно.
— Они передали это своим?
— Ага. Все, кроме Джимми Лошади. Он сердит на меня, — доверительно сообщил Билли.
— Джимми? Где он живет?
— В Монреале, — вмешалась заведующая. — Но там есть еще два телепата, так что ваше послание дошло до них. Вы закончили?
— Да… — с сомнением в голосе ответила Мэри. — Но, может быть, для верности попробовать еще раз?
— Нет!
— Но Дженис…
— Я не позволю. Охотно верю, что это очень важно, но теперь Билли нужно ввести укрепляющее. Прошу вас выйти.
Лазарус тронул Мэри за руку.
— Пошли. Попало сообщение, куда следует, или нет — ты сделала все, что могла. Ты молодчина!
Мэри отправилась с докладом к Постоянному Секретарю. Лазарус на время расстался с ней. У него тоже было неотложное дело. Он отправился на поиски кого-нибудь не слишком занятого, чтобы попросить об одной услуге. Первыми, на кого он наткнулся, оказались охранники у входа в бассейн.
— Привет, — начал он.
— Привет, — отозвался один из них. — Кого-нибудь ищете?
Охранник с удивлением оглядел обнаженного Лазаруса и отвел глаза. Носить одежду или ходить нагишом — личное дело каждого.
— Да, вроде того, — подтвердил Лазарус. — Слушай, паренек, ты не подскажешь, где мне разжиться хоть каким-нибудь завалящим килтом?
— Конечно, — вежливо ответил охранник. — Дик, я сейчас!
Он отвел Лазаруса в отделение для холостяков, выдал одежду, помог высушить сумку и ее содержимое. Насчет развешанного по бокам Лазаруса арсенала он даже не заикнулся. Поведение Старших его не касалось, тем более что многие из них оберегали право личной неприкосновенности гораздо ревнивее, чем большинство людей. Он видел, что тетушка Мэри выходила из лодки тоже обнаженной, но не был этим шокирован, поскольку слышал доклад Пита Айре Барстоу о том, что пассажиры были взяты на борт под водой. Охранник, конечно, не мог взять в толк, почему человек, нырнувший в озеро, не скинул заодно и железки, но тем не менее не позволил себе пренебречь приличиями.
— Вам нужно еще что-нибудь? — осведомился он. — Обувь не жмет?
— Все в порядке, сынок. Спасибо.
Лазарус расправил помятый килт. Тот был ему слегка великоват, но вполне удобен. И вообще, голышом приятно ходить разве что на Венере. А он никогда не питал почтения к тамошним порядкам. «Черт возьми, человеку просто необходимо быть одетым. Как-то спокойнее себя чувствуешь», — подумал он.
— Еще раз спасибо. Кстати, а как тебя зовут?
— Эдмунд Харди, из Семьи Фут.
— Вот как? А по какой линии?
— Чарлз Харди и Эвелин Фут. Эдвард Харди — Алиса Джонсон и Теренс Бриггс — Элеонор Везерэл. Оливер…
— Довольно. Я так и думал. Ты один из моих пра-пра-правнуков.
— Вот как? Интересно, — оживился Харди. — Выходит, мы родственники примерно в шестнадцатом колене. Простите, а вас как зовут?
— Лазарус Лонг.
Харди покачал головой.
— Видимо, это ошибка. Вы не из моей Семьи.
— Тогда попробуй заменить на Вудро Вильсон Смит. Когда-то я начинал с этого имени.
— Вот оно что! Тогда конечно. Но я думал, что вы уже… э-э-э…
— Умер, что-ли? Ну нет!
— Нет-нет… Я не то хотел сказать, — стушевался Харди, покраснев, а затем смущенно произнес: — Я очень раз познакомиться с вами, Прадед. Я давно хотел толком разузнать, что же произошло с Семьей на собрании в 2012 году.
— Тебя тогда еще на свете не было, Эд, — сердито заметил Лазарус. — И не надо величать меня прадедом.
— Простите, сэр, то есть я хотел сказать, простите, Лазарус. Не могу ли я еще что-нибудь сделать для вас?
— Мне не хотелось бы быть навязчивым, но… Где бы мне перехватить что-нибудь на завтрак? С утра все как-то руки не доходили.
— Ну разумеется.
Харди отвел Лазаруса в столовую, приготовил завтрак, сварил кофе для него и своего напарника, оставшегося на посту. Когда он ушел, Лазарус вожделенно уставился на снедь; аппетитно пахнувшие сосиски, яйца, джем, горячие гренки, кофе со сливками — все это тянуло на добрых три тысячи калорий. Он всегда исходил из того, что заправиться поплотнее вовсе не повредит, поскольку никто не ведает, когда ему представится случай поесть в следующий раз.
Насытившись, он откинулся на спинку кресла и немного ослабил пояс. После непродолжительного отдыха он собрал грязную посуду, сунул ее в моечную машину и отправился искать радио, чтобы узнать последние новости. Поиски увенчались успехом в библиотеке. Она была совсем пустой, если не считать одинокого человека, который на вид был одних с Лазарусом лет. Но этим сходство и исчерпывалось. Незнакомец был значительно худощавее, черты лица его — мягче, а волосы свободно спадали на плечи, в отличие от жесткой непокорной шевелюры Лазаруса. Человек крутил ручку настройки, глядя на шкалу.