— Первый двигатель — пошел, второй двигатель — пошел, третий двигатель — пошел! — прибавил он для верности, чтобы удостовериться в надежности парализующего эффекта и самому не подвергнуться облучению.
Бросая бомбу, он не успел вовремя юркнуть в укрытие, и теперь его ногу слегка покалывало.
Кроме двоих, лежавших поблизости, кругом никого не было. Оглядевшись, Лазарус двинулся дальше. Возможно, блюстители порядка не располагали описанием его внешности, а может быть, его вообще никто не собирался задерживать. В одном он был уверен абсолютно: если кто и выдал его, то, уж конечно, это была не Мэри Сперлинг.
Чтобы выйти под открытое небо, ему потребовалась еще пара парализующих бомб и пара сотен слов отъявленного вранья. Как только он оказался снаружи и убедился в отсутствии слежки, бляха и оставшиеся бомбы отправились в сумку, а перевязь исчезла в кустарнике.
Первым делом Лазарус разыскал магазин одежды в Уокигэне. Усевшись в примерочной кабине, он набрал на пульте видеокаталога код килтов. На экране проплывали образцы всевозможных юбок, и ему с трудом удавалось не прислушиваться к вкрадчивому голосу агента по рекламе до тех пор, пока перед его глазами не оказался килт, который абсолютно не походил на форменный и не был голубого цвета. Только тогда он остановил видеокаталог и сделал заказ, нажав кнопку. Лазарус ввел в машину данные о своих размерах, посмотрел на цену и сунул в щель кредитную карточку. Пока изделие подгонялось под его размер, он отдыхал, покуривая сигарету.
Через десять минут Лазарус швырнул килт проктора в утилизатор, находившийся тут же в кабине, и вышел аккуратно и красиво одетый. Он более ста лет не бывал в Уокигэне, но все же без особых хлопот нашел отель средней руки, где никто не задавал лишних вопросов, заказал у стойки регистратора номер и на семь часов погрузился в глубокий сон…
Позавтракав в номере, Лазарус рассеянно прослушал последние известия. Более или менее его интересовало то, что относилось к Семьям. Но интерес этот был несколько отвлеченным: проблемы его сородичей стали отходить для него на второй план. Он подумал, что было ошибкой снова вступать в контакт с Семьями, — он располагал в последнее время прекрасными документами, которые не дали бы возможности полиции связать его со всей этой историей.
Его внимание привлекло сообщение: «…включая Заккура Барстоу, считающегося их вождем. Арестованных доставили в резервацию в Оклахоме, расположенную неподалеку от развалин города на дороге Оклахома-Орлеан, в двадцати пяти милях к югу от Гарримановского мемориального парка. Главный Провост назвал это место Малой Окраиной и распорядился, чтобы все воздушные транспортные средства облетали его стороной. В настоящее время Администратор еще не сделал никакого официального заявления, но из достоверного источника в правительственных кругах известно, что массовые аресты были предприняты с целью ускорить расследование, в ходе которого администрация рассчитывает получить «секрет Семей Говарда» — методику бесконечного продления жизни. Решительная акция по задержанию и перевозке всех членов объявленной вне закона группы должна сломить, по замыслу властей, сопротивление ее лидеров, отказавшихся удовлетворить законные требования общества. Это еще раз напомнит им, что гражданские права, которыми наделен каждый добропорядочный гражданин, не следует использовать в качестве ширмы, за которой скрывается намерение нанести обществу непоправимый вред.
Движимое и недвижимое имущество членов этой преступной организации объявлено временно арестованным и поступило в распоряжение Министра хозяйства. На все время заключения указанных лиц их имущество будет находиться в ведении помощников Министра…»
Лазарус выключил приемник. «Проклятье! — подумал он. — Хотя что толку жалеть о том, чего нельзя исправить». Конечно, он и сам должен был быть арестован, но ему удалось бежать. Это факт. И положение Семей нисколько не улучшится, если он тоже сдастся. Кроме того, он ничем не был обязан Семьям, ни единой малостью.
Только к лучшему, что они арестованы все одновременно и сразу помещены под стражу. Если бы их начали выкуривать по одному, то могло случиться все, что угодно, вплоть до погромов и линчевания. Лазарус не раз имел возможность убедиться, что даже в самых цивилизованных натурах подспудно заложена склонность к судам Линча и насилию. Зная это, он и посоветовал Барстоу, во избежание кровопролития, собрать вместе всех долгожителей. К тому же, Заку и Администратору просто необходимо было поступить подобным образом, если они действительно собирались претворять в жизнь свой план.
Итак, дело зашло уже довольно далеко, а он все еще цел и невредим.
«Интересно, — подумал он, — как поживает Зак и как расценивает его исчезновение». Лазарус попытался представить, что на этот счет думает Мэри Сперлинг, — для нее, наверное, было ударом, когда он появился в облике проктора. Ему вдруг захотелось встретиться с ней и все объяснить. Не то чтобы для него имело большое значение, что думает о нем любой из них… Скоро все они окажутся за много световых лет отсюда… или их не станет…
Он повернулся к фону и вызвал почтовое отделение.
— Капитан Аарон Шеффилд, — представился он и назвал свой почтовый индекс. — Последний раз регистрировался в почтовом узле Порт-Годдарда. Не будете ли вы столь любезны переслать мою корреспонденцию… — Он наклонился пониже и назвал кодовый номер своей гостиницы.
— Пожалуйста, — отозвался служащий. — Сейчас же сделаем, капитан.
— Благодарю вас.
Почте потребуется часа два, чтобы связаться с ним и переадресовать его корреспонденцию, прикинул он. Да с полчаса на доставку, да на всякий случай можно смело набросить еще три раза по полчаса на то на се. Вполне можно подождать здесь… ведь погоня осталась далеко позади. Но, с другой стороны, какая нужда засиживаться в Уокигэне? Как только перешлют почту, он возьмет билет и…
Но куда?.. Он перебрал в уме вереницу возможностей и в конце концов осознал, что во всей Солнечной системе ему совершенно не хочется ничего делать. Это немного обеспокоило его. Как-то раз он слышал, что потеря интереса к жизни — а он очень склонен был верить этому — была показателем того, что переломный момент наступил: борьба между ассимиляцией и диссимиляцией достигла решающего этапа, за которым наступает старость. Внезапно он позавидовал обычным людям, не долгожителям. Они, по крайней мере, могли доставить хлопоты своим детям. Сыновняя преданность не культивировалась среди Семей — такого рода отношения довольно сложно поддерживать на протяжении ста или более лет. А дружбу было принято считать недолговечной и преходящей. Лазарусу, например, совершенно не хотелось никого видеть.
Минуточку, а тот парень, который остался на Венере? Тот, который знал так много песенок и который в подпитии становился таким смешным? Можно отправиться навестить его. Путешествие на Венеру может стать хорошей встряской, несмотря на то что он всегда недолюбливал эту планету.
И тут Лазарус испытал настоящее потрясение, вспомнив, что не видел этого парня уже… сколько же? Во всяком случае, тот наверняка давным-давно покоился в могиле.
Либби был прав, подумал он, говоря о необходимости поиска для долгожителей нового типа ассоциативных воспоминаний. Оставалось только надеяться, что парень вовремя возьмется за дело и принесет ему ответ раньше, чем Лазарусу придется все считать уже на пальцах. Он раздумывал над этим еще минуту или две и только потом сообразил, что как будто бы не собирается больше встречаться с Либби.
Пришла почта, не содержавшая ничего важного. Это его не удивило — он и не ожидал никаких личных писем. Кассеты с рекламой отправились в утилизатор. Он перечитал только одно послание, в котором ремонтная корпорация «Пан-Терра» уведомляла его, что ремонт принадлежавшего ему универсального корабля «Ай Спай» закончен и что судно, полностью готовое к запуску, переведено на стоянку в ангар. Как и было оговорено, компания отремонтировала все, за исключением астронавигационного оборудования, — по-прежнему ли капитан настаивает на этом пункте контракта?
Лазарус решил, что заберет судно немного позже и отправится на нем в космос. Это было лучше, чем торчать на Земле и изнывать от скуки…
На оплату счета и поиск машины ушло не более двадцати минут. Он поднялся в воздух и направил аппарат к Порт-Годдарду, во избежание проверки держась на самом низком уровне, обычно отводимом под местные линии. Не то чтобы он сознательно избегал полиции — вряд ли у нее имелись основания искать некоего капитана Шеффилда — просто недоверие к властям вошло у него в привычку, а Порт-Годдард находился не так уж далеко.
Пролетая над восточной частью территории Канзаса, Лазарус внезапно решил приземлиться. Он специально выбрал маленький городишко, чтобы там не оказалось своего проктора.
Пролетая над восточной частью территории Канзаса, Лазарус внезапно решил приземлиться. Он специально выбрал маленький городишко, чтобы там не оказалось своего проктора.
Отойдя подальше от посадочной площадки, он нашел будку фона, зашел и некоторое время стоял в раздумье. Как ему выйти на верховного руководителя Федерации? Если он просто вызовет Башню Новака и попросит связать его с Администратором Фордом, то его сразу же переключат на Департамент Общественной Безопасности, где ему будет задано множество пренеприятнейших вопросов. Это абсолютно точно.
Избежать этого можно только одним способом — самому вызвать Департамент Безопасности и как угодно добиться, чтобы его соединили с Главным Провостом. Последующие его действия будут целиком и полностью зависеть от складывающихся обстоятельств.
— Департамент Общественной Безопасности, — ответил голос. — Что вам угодно, гражданин?
— Дело чрезвычайной важности, — отрезал Лазарус высокомерно-нетерпеливым тоном. — Говорит капитан Шеффилд. Дайте мне шефа. — В его голосе вовсе не звучало приказа — повиновение просто подразумевалось само собой.
— Какого рода у вас дело?
— Я же сказал, что я капитан Шеффилд! — На сей раз в интонации Лазаруса отчетливо слышались ноты плохо скрываемого раздражения.
Последовала короткая пауза.
— Я свяжу вас с кабинетом Первого Заместителя, — неуверенно произнес голос.
Неожиданно ожил экран фона.
— Я слушаю вас, — сказал Первый Заместитель, внимательно разглядывая Лазаруса.
— Дайте мне срочно шефа.
— А в чем дело?
— Боже милостивый! Приятель, дайте мне шефа! Я капитан Шеффилд.
Не следует винить Первого Заместителя в том, что он связал Лазаруса с начальником. За последние двадцать четыре часа он не спал ни минуты, и за это время произошло столько событий, что он просто не в состоянии был правильно на все реагировать.
Когда на экране появился Главный Провост, Лазарус заговорил первым:
— О, наконец-то! Никогда мне еще не приходилось преодолевать столько инстанций. Дайте мне Старика, и пошевеливайтесь! Включите свою внутреннюю сеть!
— Какого черта вам надо? Кто вы такой?
— Послушайте, дружище, — произнес Лазарус голосом, выдававшим крайнюю степень изнеможения, — если бы меня не вынуждали к тому чрезвычайные обстоятельства, я не стал бы пробиваться через ваш чертов наглухо заколоченный департамент. Подключите меня к Старику. Это касается Семей Говарда!
Шеф полиции тут же насторожился:
— Докладывайте!
— Послушайте, — устало проговорил Лазарус, — я, конечно, понимаю, что вам очень хотелось бы заглянуть Старику через плечо, но сейчас не время для проволочек. Если вы не поможете мне и заставите битых два часа излагать неотложное дело, я пойду на это. Но тогда Старику захочется узнать, почему вы заставили меня докладывать вам, а не ему. И, клянусь, я расскажу ему все как на духу.
Главный Провост решил подключить этого типа к трехсторонней связи: если Старик не отключит шутника через три секунды, будет ясно, что он сыграл правильно и поступил верно. Если же Старик не захочет говорить, то всегда можно сослаться на неправильное соединение. И Провост связал Лазаруса с Администратором.
Администратор Форд был поражен, увидев на экране Лазаруса.
— Вы! — воскликнул он. — Но как вам удалось? Или Заккур Барстоу…
— Заблокируйте ваш видеофон, — перебил его Лазарус.
Главный Провост глазом моргнуть не успел, как его экран потух и исчез звук. Ага, значит. Старик все-таки имеет собственных тайных агентов, не связанных с Департаментом… Интересно… Это следует учесть.
Лазарус быстро и честно объяснил Форду, как ему удалось бежать, и добавил:
— Надеюсь, вы понимаете, что я мог бы с легкостью скрыться и исчезнуть навсегда. Мне и сейчас ничто не мешает сделать это. Но прежде я хотел бы узнать, в силе ли еще ваша договоренность с Заккуром Барстоу о предоставлении Семьям возможности эмигрировать?
— Да, в силе.
— А вы не пытались прикинуть, как переправить сто тысяч человек на «Новые рубежи» без значительных затрат и взяток? Ведь вы же не можете положиться на своих подчиненных?
— Я знаю. К сожалению, надежных людей найти нелегко.
— Перед вами как раз тот человек, который вам нужен. Ситуация такова, что я единственный находящийся на свободе человек, которому вы оба можете доверять. А теперь слушайте…
Через восемь минут Форд говорил, медленно кивая головой:
— Да, пожалуй, это может сработать. Вполне может. Во всяком случае, начинайте подготовку. В Порт-Годдарде вас будет ждать доверенность.
— А вам удастся сделать так, чтобы она была от подставного лица? Не могу же я предъявлять доверенность от вашего имени. Это вызовет любопытство.
— Не нужно считать меня глупее, чем я есть, к тому времени, когда она попадет к вам, это будет обычный банковский перевод.
— Прошу прощения. Теперь: как я могу связаться с вами в случае необходимости?
— Ах да… Лучше всего вот этот код. — Форд медленно произнес номер. — По нему вы попадете прямо в мой кабинет. Нет, не записывайте его. Лучше запомнить.
— Как мне связаться с Заккуром Барстоу?
— Вызовите меня, а я уж что-нибудь придумаю. С ним можно связаться только по сети спецсвязи, с помощью сенситива.
— Э-э-э… Все равно я не смогу всюду таскать свой сенситив. Ну ладно, привет, я отключаюсь.
— Желаю удачи!
Лазарус вышел из кабины и, стараясь не выказывать спешки, направился к машине. Он понятия не имел, достаточно ли у полиции возможностей, чтобы проследить по цепочке вызов к Администратору. Для страховки он решил действовать так, как будто копы уже вычислили его. Не исключено, что ближайший проктор гонится за ним по пятам и ему пора смываться, предварительно запутав следы.
Он стартовал и направился на запад, оставаясь на неконтролируемом местном уровне до тех пор, пока не вошел в тучи, закрывавшие весь западный горизонт. Развернувшись, он ринулся в Канзас-Сити, стараясь не превышать дозволенной скорости и держась так низко, как только позволяли правила. В Канзас-Сити он оставил машину в бюро возврата и нанял наземное такси, которое по контролируемому шоссе доставило его в Джоплин. Там он сел на реактивный самолет из Сент-Луиса, не покупая билета заранее, что гарантировало невозможность проследить его маршрут до тех пор, пока бортовые документы не окажутся на Западном побережье. Уняв беспокойство, он всю дорогу строил планы.
Сто тысяч человек, каждый из которых весит сто пятьдесят — нет, пусть сто шестьдесят — фунтов, итого около восьми тысяч тонн… «Ай Спай», конечно, мог бы поднять такой груз с ускорением в одно «g», но тогда большой корабль станет очень неповоротлив. Впрочем, речи об этом вообще быть не может: живые люди неизбежно превратятся в мертвый груз, вздумай они воспользоваться услугами его корабля.
Итак, нужен транспорт.
Купить пассажирский корабль, достаточно вместительный, чтобы переправить Семьи с Земли на «Новые Рубежи», зависшие на орбите, было бы нетрудно. Пассажирская служба Четырех Планет с радостью загнала бы такой корабль кому угодно за вполне умеренную цену. При нынешнем состоянии дел в космическом пассажирском сообщении компаниям приходится снижать накладные расходы за счет продажи старых, не пользующихся популярностью кораблей.
Но пассажирский корабль не годился: официальные службы стали бы проявлять интерес к тому, зачем ему понадобился такой корабль, да — и это было самым главным — он и не справился бы с его управлением в одиночку. Согласно новому Договору о безопасности в космосе, пассажирские корабли оборудовались только ручным управлением, потому что якобы ни одно автоматическое устройство не могло заменить человеческий мозг в аварийных ситуациях.
Следовательно, нужен был грузовой корабль.
Лазарус знал, где его взять. Несмотря на все усилия землян сделать Луну самообеспечивающейся колонией, Луна-Сити до сих пор импортировала значительно больше, чем экспортировала.
На Земле такое положение закончилось бы тем, что обратно пошли бы порожние корабли. В космосе же, особенно на Луне, подчас дешевле было оставлять порожняк у себя в качестве металлолома, чем жечь топливо на прогулки пустых грузовиков.
Сойдя с аэробуса в Годдард-Сити, Лазарус отправился к взлетному полю, оплатил счета и вступил во владение «Ай Спай», тут же заполнив бланк запроса для вылета на Луну в самое ближайшее время. Стоянка была просрочена уже двое суток, но Лазаруса это не смущало. Он просто зашел в диспетчерскую и заявил, что готов оплатить все задолженности и даже кое-что накинуть сверху, если ему разрешат стартовать немедленно. Через двадцать минут его оповестили, что он может отправляться сегодня вечером.