Связь работала отлично, и через минуту Таня услышала в трубке знакомый голос.
– Лень, привет, я звоню тебе из Марселя...
– Волгина, ну ни фига себе! Что ты делаешь в Марселе?
– Погоди, Леня, сначала вопросы буду задавать я. Тебе Павел Пожидаев не звонил? Когда ты в последний раз с ним разговаривал?
– Хм. Ты меня озадачила. Довольно давно, а что?
– Поточнее, Леня! Это очень важно.
– Ну... Он позвонил, когда узнал, что наш контракт накрылся медным тазом.
У Тани от неожиданности пропал дар речи.
– Как это – накрылся медным тазом? – переспросила она, чувствуя в желудке сосущую пустоту.
– Ну ты же знаешь, что швейцарцы отказались от наших услуг? Что-то у них там не заладилось, и контракт отложили. Хорошо, что вообще не расторгли! Хотя кто их знает – возьмут и передумают.
– Но мы ведь получили грант, разве нет?
– Кто тебе сказал? Пожидаев? Наверное, он хотел увлечь тебя этой идеей, но боялся, что ты не увлечешься в достаточной степени. Я намекаю на то, что он к тебе неровно дышит. Ты не обиделась?
– Мне сейчас не до обид. Павел повез меня в Швейцарию и ничего не объяснил! Даже не сказал, что контракт отложен. Выходит, он меня обманывал?
– Выходит, утаивал кое-что, – хмыкнул Леня. – А что он тебе сказал, когда вы прилетели в Лозанну?
– Сказал, что у нас еще есть время и мы можем немного попутешествовать.
– И вы отправились путешествовать. И вот приехали в Марсель! – Голос Лени звучал оптимистично.
– Это я приехала в Марсель, – попытавшись проглотить застрявший в горле комок, поправила его Таня. – Потому что Павел по дороге исчез.
– Спрыгнул с самолета? – с прежней веселостью поинтересовался Леня, который, кажется, не вполне уловил смысл произошедшего.
– Я серьезно. Мы ехали в поезде, он отправил меня в вагон-ресторан, а сам испарился. Его чемодан остался в купе. Не знаю, что теперь делать.
– Вот черт! – уже более взволнованным тоном воскликнул Леня. – От босса я не ожидал таких выкрутасов.
– Как ты думаешь, может быть, вызвать полицию?
– Тань, не знаю, что тебе и сказать. Вряд ли они всерьез воспримут твое заявление. Скажут, что он сошел с поезда, потому что ты ему надоела. Виза же у него не закончилась.
– А как же чемодан? – спросила Таня угрюмо.
– Ну, что в том чемодане? Носки да пара свитеров? Я тебя умоляю.
– Ты тоже думаешь, что я ему надоела? – воскликнула Таня, хотя вовсе не собиралась заводить с Юговым разговор на столь щекотливую тему.
Вопрос соскочил с ее языка совершенно случайно. Именно это называется «ляпнуть». Мысль мучила ее, вот она и ляпнула. Что, если Павел затеял с ней любовную игру и зашел уже довольно далеко, то есть едва ли не в лоб сказал ей о своих намерениях, а потом передумал? И, не зная, как выйти из положения, просто сбежал! Через пару дней он позвонит и не моргнув глазом заявит, что дела заставили его вернуться в Швейцарию, например.
В глубине души Таня в это не верила. Пожидаев был таким эгоистичным, таким самодостаточным и непрошибаемым типом, что за ним бы не заржавело сказать ей прямо в глаза что-нибудь вроде: «Знаешь, Танюшка, лучше этой ночью нам остаться друзьями, а то у меня что-то печень пошаливает».
– Волгина, я не знаю, что тебе сказать, – заявил Леня на том конце провода. – Лично мне ты бы никогда не надоела. Только не расценивай это как предложение руки и сердца, теща этого не переживет. Она слишком сильно во мне заинтересована, потому что я один могу справиться с ее доченькой. – Он кашлянул и тут же резко сменил тон: – Тань, я сейчас поговорю со всеми нашими, а потом перезвоню тебе, хорошо? Погоди сходить с ума, может быть, все скоро выяснится и Пожидаев найдется.
– Ладно, – ответила Таня, чувствуя, что еще немного, и она все-таки разревется.
Плакать ей хотелось от собственного бессилия. Ей казалось, что она делает все не так и потом, позже с нее кто-нибудь за это спросит. Поставят ее на середину комнаты и строго скажут: «Волгина, о чем ты думала, когда как ни в чем не бывало вышла из поезда, захватив чужой чемодан? Если бы чемодан нашли в купе, принялись бы разыскивать пассажира, выяснили бы, что он пропал, и начали поиски. Ты же своими безответственными действиями поставила его жизнь под удар. Он нуждался в помощи, но из-за тебя никто не стал его искать». Когда на Таню нападали подобного рода сомнения, подруга Зоя говорила, что ее мучает «синдром отличницы».
«Мало ли, кто и что тебе скажет? – возмущалась она. – Ты личность и делаешь то, что считаешь нужным». Таня очень хотела поговорить с Зоей, но во время их последней беседы та предупредила, что на пару дней отправляется в какую-то глушь, где не ловит мобильник. Так что дозвониться до нее в данный момент было совершенно невозможно. И очень жаль. Потому что уж Зоя-то нашла бы слова поддержки!
Повисшее в гамаке густого синего неба солнце заглядывало в номер, пытаясь подманить Таню к окну. Там, в уголке, лоскутком бирюзового атласа блистал кусочек моря, а выше, среди акварельных пятен зелени, лежал город с тесно прижатыми друг к другу домами. У Тани от наплыва чувств запершило в горле. Смута в душе, посеянная исчезновением Павла, только обостряла восприятие, каждая деталь пейзажа вдавливалась в ее сознание с болезненной отчетливостью.
Опасаясь, что вот-вот явится Джейн Родмен, свежая и розовая, как только что ошпаренная креветка, Таня решила быстренько принять душ. Когда она жила с Потаповым, тот постоянно ломился в дверь ванной, считая, что Таня плещется там непозволительно долго. И это было правдой, потому что любую неприятность она пыталась смыть с себя, стоя под острыми струями воды и крепко зажмурившись. Вода уносила с собой все печали.
Завернувшись в белое пушистое полотенце с каймой желто-синих цветочков, Таня вышла из ванной и, покосившись на осиротевший чемодан Пожидаева, двинулась к своему собственному. Крякнув, подняла его и положила на диван. Женщинам трудно путешествовать налегке, потому что одна только косметика весит полтонны и занимает половину багажа. И это только самая необходимая!
«Олегу всегда нравилось носить за мной вещи, – неожиданно вспомнила Таня. – Он делал это не как верный паж. Он любил меня, и на этой любви держалось все – наши дружеские отношения с Витькой, наши совместные проекты... Любовь Олега цементировала наш тройственный союз, но до сих пор я этого даже не понимала». Олег был первым человеком, к которому ей хотелось броситься за утешением. Но как можно было себе позволить позвонить ему? Что она скажет? Я путешествую со своим боссом и у меня неприятности? Приезжай, спасай меня, как ты делал это всегда?»
Почему она ни разу по достоинству не оценила его благородных поступков? Помнится, в девятом классе, когда она закрутила роман с капитаном футбольной команды, ее едва не оставили на второй год, потому что она перестала делать домашние задания. Олег вместе с ней ходил к завучу и выклянчивал тройку. А потом отлавливал лучшую подругу возле школы, вел в парк и вслух читал заданные параграфы. А когда Таня сломала ногу, лазая по камням за стадионом, нашел ее глубокой ночью, воющую от боли и страха, и на руках донес до больницы. Ее мать тогда уже закрутила роман со своим Колей, бросив подросшую дочь на произвол судьбы. Олег заботился о ней, а она воспринимала это как должное. Лучший друг и должен заботиться! Почему-то к Потапову она таких строгих требований никогда не предъявляла...
Открыв чемодан, Таня быстро перебрала сложенные стопочками вещи, отыскивая пакет с бельем. Внизу, на самом дне чемодана, под ее пальцами что-то нежно захрустело. Иногда она заворачивала в папиросную бумагу шелковые рубашки, но на этот раз не делала ничего подобного, это она отлично помнила. Интересно, что это может быть? Быстро вытащив одежду, Таня с изумлением уставилась на большой полупрозрачный пакет, целиком покрывавший дно, сквозь матовую пленку и папиросную бумагу просвечивал цветной рисунок, сделанный в коричнево-зеленых тонах. На рисунке смутно угадывались стрелки и витиеватые надписи.
– Какая-то карта? – вслух пробормотала Таня. – Откуда она взялась?
Она осторожно достала пакет из чемодана и понесла на стол. Торопливо сняла вазу с цветами, убрала подальше, чтобы водой случайно не залить бумагу. После чего отвернула край пакета и потянула из него рисунок. Это действительно оказалась большая, сложенная вчетверо карта, основательно потертая на сгибах, с разлохмаченными углами, похожими на беличьи кисточки. На карте был изображен дом и его окрестности. Каждый куст, каждое дерево в саду было нарисовано отдельно, подъездная аллея, клумбы, череда сараев и подсобных строений, конюшни с глянцевыми лошадками в стойлах... Это была удивительная карта! Не нужно было быть антикваром, чтобы сообразить, почувствовать, что перед тобой настоящая старая вещь, со своей историей и даже предысторией. И запах у нее был особенным, приглушенно-терпким, а жирные буквы с завитушками хотелось немедленно потрогать подушечками пальцев.
Перед Таней мгновенно промелькнуло видение фигуры в квадратных очках и сами собой всплыли в памяти слова миссис Родмен: «Воры заходили к вам дважды». У Тани от волнения пересохло в горле. Сразу же возникло множество вопросов. Первый и самый главный: кому принадлежит эта карта? Пожидаеву? Именно ее хотели выкрасть те типы, которые вломились в их купе? Или, наоборот, это Пожидаев завладел чужой картой и хозяева хотят ее вернуть? Бог знает, во что ввязался Павел!
Теперь, когда Таня знала, что в Швейцарию он отправился вовсе не для того, чтобы реставрировать международный выставочный центр, в ее душе поселилось множество сомнений. Может быть, Пожидаев – контрабандист? «Что, если эту карту он привез в страну нелегально и еще дома подложил в мой чемодан? – подумала она. – В этом случае скорее всего с ним действительно что-то случилось. Или он почувствовал опасность и, сойдя с поезда, отвлек внимание преследователей на себя? Выходит, мне он доверяет безоговорочно. Ну, еще бы! Я со своей девичьей наивностью попалась на его удочку. Любовь, сюрприз, маленький домик во Франции... Черта с два! Он втянул меня в какую-то аферу, а теперь исчез, засунув в мой чемодан вещь, за которой, судя по всему, охотятся довольно опасные типы!»
И вот тут ей в голову пришла новая мысль: «А если эти опасные типы, упустив Павла, чего доброго, сообразят, что интересующая их вещь находится у меня? Ведь тогда они станут охотиться уже за мной! – Ей стало страшно. – Теперь понятно, почему Павел мог скрыться. Скорее всего он пытался отделаться от преследователей. И в этом случае его не надо искать – скоро он сам меня найдет. Ведь его карта у меня!»
Таня зашвырнула полотенце обратно в ванную и быстро оделась, подсушив мокрые волосы феном, не тратя времени на поиски расчески. На голове сразу же образовалось воронье гнездо, ну и пусть. Бегая по комнате, Таня то и дело поглядывала на разложенную на столе карту. Ее обуревали противоречивые желания – рассмотреть находку как следует и спрятать ее подальше, чтобы никто не увидел.
– Вот теперь мне просто уже необходим дельный совет! – вслух сказала она, остановившись перед искусственно состаренным белым трюмо.
Собственное отражение в зеркале, которое она выбрала в качестве собеседника, откровенно не внушало доверия. У него было истерически взвинченное выражение лица.
Поколебавшись, она все же набрала номер Олега и тут же услышала отвратительный металлический голос, сообщавший о том, что абонент недоступен. «Я и не сомневалась!» – подумала Таня, прикусив губу. На самом деле ей страстно хотелось, чтобы Олег ответил. И не только ответил, но и примчался на помощь, как раньше.
Зоя часто говорила, что подруга относится к Олегу потребительски. Но это было совсем не так! Ведь и сейчас Таня жаждала не столько физической помощи, сколько моральной поддержки. Она мечтала услышать уверенный голос Олега, ощутить его поддержку, его любовь... Только он умел разогнать ее личных демонов. Когда мать бросила ее, семнадцатилетнюю, фактически на произвол судьбы, переехав жить к новому мужу, именно Олег не дал Тане почувствовать себя сиротой, он всегда был поблизости. А она... Она выросла и выбрала Потапова. Переехала к нему жить. Позвонила Олегу и сказала, что Витька признался ей в любви и она поняла, что тоже его любит.
Ну почему в тот миг не прогремел гром небесный и молния не убила клиническую дуру Таню Волгину?!
Не успела она задать себе этот сакраментальный вопрос, как в дверь постучали.
– Милочка, это я! – донесся до нее голос неутомимой миссис Родмен. – Тук-тук!
Таня постаралась согнать с лица загнанное выражение и впустила гостью в номер.
– Входите, у меня есть кое-какие новости.
– Неужели ваш друг объявился?! – У Джейн Родмен так просветлело лицо, будто она узнала, что ее на старости лет хотят взять замуж.
– Нет, он не объявился. Зато я кое-что нашла в своем чемодане. Вам следует взглянуть на эту вещь.
Таня рукой указала на стол, где по-прежнему лежала ее находка. Даже издали благородно выцветшие краски и вязь искусно выписанных букв подсказывали, что перед вами настоящий раритет. Миссис Родмен птичьей походкой приблизилась к столу и склонилась над ним. И уже через секунду раздался ее восторженный вскрик:
– Боже мой! Да это же карта сокровищ!
– С чего вы взяли? – удивилась Таня, которой ничего подобного даже в голову не приходило.
– Ну, как же? Разве вы не видите – здесь есть стрелочки, нарисована дорожка следов и крест. Крест – это и есть то место, где зарыт клад.
– Может быть, это обозначение могилы? – не поверила Таня. – Семейный склеп?
– Да, конечно, такое возможно... Но мне кажется, речь идет о сокровищах! Кстати, их запросто могли спрятать в семейном склепе между черепами усопших родственников. Французы такие выдумщики!
– Вам тоже кажется, что карта настоящая? – осторожно поинтересовалась Таня.
– Еще бы! Никогда не видела ничего подобного, разве только в американских фильмах с Терри Халк Хоганом. Откуда это у вас?!
– Нашла в своем чемодане, – коротко ответила Таня.
Заметив изумление и восторг Джейн Родмен, она неожиданно успокоилась. И даже сложила руки на груди, как обычно делают люди, отлично владеющие собой и равнодушные ко всякого рода непредвиденным происшествиям.
– Что значит – нашла? – Старушка не могла оторваться от созерцания карты. Она жадно ощупала ее края и, как недавно сделала Таня, понюхала, сунув нос в самую середину. – Хотите сказать, что это не ваша вещь?
– Это определенно не моя вещь, – сказала Таня. – Я вижу ее впервые в жизни. Она лежала на дне моего чемодана, аккуратно прикрытая стопочками одежды. Что вы по этому поводу думаете?
– Хм. Есть основания подозревать, что карта принадлежит вашему пропавшему другу. Ах, милочка, теперь многое становится понятным!
Таня вспомнила, что Пожидаев отправил ее в ресторан одну, чтобы самому между тем сменить рубашку и сделать пару звонков. Возможно, именно в этот самый момент он и положил карту в ее чемодан. А потом оставил такое сокровище без присмотра? Невероятно. Впрочем, он мог и не знать, что за ним следят. А за ним совершенно точно следили. И дважды пытались выкрасть его багаж! Но тут вмешалась бдительная и бесстрашная англичанка... Впрочем, если бы чемодан Пожидаева пропал, карта все равно осталась бы в купе, ведь она уже была перепрятана.
Сколько вопросов и ни одного вразумительного ответа! Теперь-то уж Тане точно не хотелось вызывать полицию. У полицейских наверняка возникнет законный вопрос: кто перевозил антикварную вещь через границу без всяких документов? А потом таскал ее в чемодане по всей Европе?
– Как вы думаете, что за место изображено на карте? – спросила Таня.
– «Лоза и роза», – сказала миссис Родмен, ткнув куда-то указательным пальцем. – Вероятно, это название поместья. И поместье это находится во Франции, разумеется. Если брать в расчет язык. Конечно, все рано или поздно можно выяснить, но без помощи тут не обойтись. Как вы считаете?
– Не представляю, где найти подходящего помощника, – пробормотала Таня. – И не влипнуть при этом в историю.
Она сразу же отмела мысль о том, чтобы вернуться с этой картой в Москву. Одно дело идти через таможню и быть уверенной, что чиста, как белая горлица, и совершенно другое – знать, что тащишь в чемодане контрабанду. Никто никогда не поверит, что она купила эту милую картинку в книжном магазине или в сувенирной лавке. У старых драгоценных вещей есть аура, которую невозможно игнорировать.
– Милочка, вы забыли, что я занимаюсь старинной вышивкой! – воскликнула миссис Родмен. – У меня полно знакомых антикваров. Господь Бог сначала поставил вас в затруднительное положение, а потом послал вам меня в качестве выхода из него! Я правильно понимаю: вы намерены выяснить, что это за штука, верно?
– Пожалуй. Лучше уж точно знать, что засунули тебе в чемодан.
– Я думаю, нам следует обратиться к мсье Пону, – заявила Джейн Родмен и поскребла блестящим ногтем краешек обнаруженного раритета. – Он очень, очень милый человек. И такой простодушный!
Таня с сомнением посмотрела на нее. Она считала, что простодушный антиквар – существо столь же фантастическое, как и Грифон из «Алисы в стране чудес». Конечно же, мсье Пон всего лишь играл в простодушие, чтобы сподручнее было ощипывать таких жирных куропаток, как Джейн. Однако какие у нее были варианты?
– Можете ему позвонить? – спросила Таня.
– Лучше мы с вами навестим его лично. Только учтите: он наверняка захочет купить эту штуку. – Она подбородком указала на развернутую карту. – Так что наберитесь мужества. У антикваров загребущие руки. Если у вас бриллиант вместо сердца, он сразу же предложит выкупить его по минимальной цене.
– Предлагаете взять карту с собой? – спросила Таня. Она была рада, что рядом с ней есть человек, с которым элементарно можно посоветоваться.