— Понятно, — она все еще боролась, чтобы сконцентрироваться и надеялась, что он этого не чувствовал. — Бишоп, еще последнее. Серийный убийца в Чарльстоне. Ты собирался просмотреть файлы?
— Да, я должен. Тебе нет нужды волноваться из-за Джона Генри Прайса, Райли.
Она прислонилась к стойке, почувствовав слишком большое облегчение, чтобы даже сделать попытку скрыть это.
— Ты уверен?
— Уверен.
— Довольно таки плохо, что это подражатель, но …
— Расследуй свое дело, Райли. Завтра жду отчет пораньше, если что-то изменится. И будь осторожна.
— Буду.
Она обняла трубку и на миг сильнее прислонилась к стойке, потом оттолкнулась и отправилась съесть еще один энергетический батончик, прежде чем выйти на террасу, чтобы поговорить с Эшем. Она пыталась убедить себя, что не может чувствовать, как из нее вытекает энергия, будто кто-то вынул пробку.
Бишоп закрыл свой мобильный телефон и посмотрел на открытую папку, лежащую перед ним на столе.
— Ты ей соврал, — заметил Тони нейтральным тоном.
— Я придержал часть правды.
— Ложь упущением — все равно ложь, босс.
— Это, — сказал Бишоп, — зависит от того, оправдывает ли результат средства. В этом случае оправдывает.
— А будет ли конец счастливым?
Не отвечая прямо, Бишоп сказал:
— Райли нуждается в том, чтобы чувствовать уверенность в своей вере в свой путь спасения.
— И одна правда слишком сильно урезает этот путь?
— В этой ситуации, возможно. Так как на ее способности, инстинкты и воспоминания невозможно положиться, малейшее сомнение может заставить ее отделиться от него. Еще больше замкнуться в себе. Поставить ее в еще большую опасность.
— Это было бы не совсем маленькое сомнение.
— Нет. Не с ее точки зрения.
— Немного сомнительно, — допустил Тони, — Мне нравятся удачные совпадения, но если работа с тобой чему-то меня и научила, так это тому, что обычно нам не так уж везет. Связь между двумя, на первый взгляд, не имеющими друг к другу отношения вещами — или людьми — обычно означает что-то мерзкое. Для кого-то. И если вообще есть какая-то связь между Джоном Генри Прайсом и Эшем Прескоттом, на данном этапе она очень жуткая. Проще говоря.
— Прайс мертв, — сказал Бишоп и протянул руку, чтобы закрыть файл, лежащий перед ним.
— Мммм. За исключением того, что в нашем деле, мертвый не обязательно означает ушедший. И чертовски точно, не значит безобидный. Кто-то, в конце концов, убивает тех людей Чарльстоне.
Бишоп встал со стула.
— Мы не в Чарльстоне, мы в Бостоне. Где людей тоже убивают.
— Ты мог бы подумать, что в воде что-то было, — предположил Тони.
— Ты мог бы подумать. Я буду в пресс-центре, еще один раунд с тем, так называемым, свидетелем.
— Жаль, что ты не смог прочитать его.
— Это не остановит меня от повторных попыток.
Тони дождался пока он дошел до двери зала заседаний и сказал:
— Босс? Тебе не нравится, когда один из нас отправляется работать в одиночку, не так ли?
— Ты думаешь, я именно это сделал с Райли?
— Это ты думаешь, что ты так сделал. То, что ты чувствуешь, что ты сделал.
— Тони, — сказал Бишоп, — иногда работать с эмпатом…
— … настоящая боль в заднице. Да, знаю. Но я не совсем эмпат. Эмоции должны быть довольно таки сильными, чтобы я смог их уловить.
— Ты не помогаешь.
Тони слабо усмехнулся.
— Абсолютно точно. Это моя работа, указать, что Райли большая девочка, так сказать. Она может о себе позаботиться. Я был в тот день в спортзале, помнишь? Она взялась за тебя и Миранду. Одновременно. И, черт побери, почти побила вас двоих. Я бы назвал это довольно таки жестким.
— Физически, не спорю.
— Но это не физическая выносливость, не так ли? Это имеет отношение к знаниям. Кто бы ни напал на нее с тем электрошоком, знал, что не сможет сделать этого иначе.
— Это очень опасный враг, тот, кто знает тебя настолько хорошо.
— Враг, которого надо держать близко?
Бишоп не ответил.
— Ты ее не предупредил.
— Предупредил.
— Не совсем.
— Она знает, что у нее там есть враг. Ничто из того, что я могу сказать, не сделает ее более сдержанной или острожной, просто …
— Параноиком?
— Нет. Опасно неуверенной в единственном человеке, кто может помочь ей пережить следующие несколько дней.
— Давай надеяться, что она выяснит, кто это, — сказал Тони. — Потому что он выглядит чертовски подозрительно, даже отсюда, где я стою, босс. Все они выглядят подозрительно. Кому она на самом деле доверится, когда наступит критический момент? Новому любовнику, имеющему кровную связь с серийным убийцей, который чуть не убил ее? Старому армейскому приятелю, который не был совершенно честен с ней? Или шерифу небольшого городка, имеющему собственную повестку дня? Кого она выберет для того, чтобы выжить? Как она сделает этот выбор?
— Она слушает свои инстинкты.
— И?
— И обращает внимание на то, что они говорили ей все время.
Райли съела один энергетический батончик и начала другой, когда присоединилась к Эшу на террасе и заняла свой нагретый солнцем стул.
— Что сказал Бишоп? — спросил он.
Выражая сжато разговор, Райли ответила:
— Он думает, что это маловероятно — но возможно — что на меня оказывает воздействие другой экстрасенс. Вероятнее всего, это из-за нападения с тазером. Он упомянул случай, когда электричество изменило способности экстрасенса. Если со мной происходит именно это, невозможно действительно узнать, что было повреждено или изменено у меня в мозге, пока мы не увидим его результатов.
Она решила не углубляться в детали того, что на нее также могла подействовать отрицательная энергия, созданная черными сатанинскими обрядами, хотя она не была уверена почему.
«В ком я сомневаюсь? В себе? Или в Эше?»
— Просто чудо, что это не убило тебя, — сказал он.
Райли стала завязывать пустую обертку от энергетического батончика в узлы.
— Я все еще пытаюсь выяснить, как кто-то смог подкрасться и нанести мне удар исподтишка. Такого просто не может случиться, ты знаешь, не с бывшими военными, прошедшими обучение в ФБР.
Эш медленно сказал:
— Может быть, им не было необходимости подкрадываться. Может быть, кто бы это ни был …
— Уже был со мной? Да, такая мысль приходила мне в голову.
— Что, полагаю, объясняет твое нежелание довериться кому-либо.
— А разве ты бы поступил по-другому?
— Я не спорю. Просто говорю.
Она посмотрела на него, поколебалась, а потом сказала:
— Ты также мог знать. Я рассказала Гордону о нападении в воскресенье и об амнезии. По крайней мере, я довольно таки уверена, что рассказала, если только это не очередное воспоминание, которому я не могу доверять.
Эш, казалось, не был расстроен этим.
— Вы служили вместе и знаете друг друга много лет; логично, что ему бы ты доверяла больше всех. Он знает о провалах?
— Нет, я не разговаривала с ним с тех пор, как началось все это. По крайней мере… — она нахмурилась. — Я не помню, чтобы разговаривала с ним. Если только я не разговаривала с ним во вторник в течение того недостающего времени. После ланча я прогулялась до дома Пирсона и поговорила со Стивом и Дженни — и следующее, что я помню — это вчерашнее утро.
Он тоже нахмурился.
— Я подобрал тебя около шести тридцати во вторник; мы выпили и поужинали, потом вернулись сюда. Ты хотела поискать что-то в Интернете, и мне надо было разобраться со своими бумагами.
— Гм… это нормально для нас? Что оба работаем здесь?
— Я бы не назвал это нормальным, но мы делали так несколько раз. Здесь или у меня дома.
— Я была у тебя дома?
У него вырвался небольшой смешок.
— Конечно, была, Райли. Но обычно на ночь мы остаемся здесь, потому что у меня маленькая квартира. Кстати, я усердно ищу жилье побольше.
Она решила проигнорировать последний комментарий.
— Значит… между временем, когда я разговаривала со Стивом и Дженни и когда ты забрал меня отсюда, три или четыре пропавших часа. Я могла быть одна, а могла и не быть. Могла или не могла пойти поговорить с Гордоном или с кем-то еще.
— По крайней мере, с Гордоном довольно легко свериться.
— Да, я ему позвоню, — Райли посмотрела на свою полупустую чашку кофе и снова попыталась собраться с мыслями; она, казалось, могла делать это на короткие промежутки времени, но потом они снова рассеивались, и она почти буквально могла почувствовать, что начинает дрейфовать, даже несмотря на калории, которые она употребила после разговора с Бишопом.
Несколько минут назад. На этот раз просто минут.
— Райли?
— Вчера, — сказала она наконец, изо всех сил пытаясь сконцентрироваться. — После этого… видения или что бы это ни было на поляне. Что мы делали?
— Сразу после этого? Вернулись сюда.
— Вернулись? Но разве Джейк не планировал поговорить с группой в доме Пирсона?
— Да. Но проверки данных ничего не дали, что означало, что у него не было причины расспрашивать кого-либо из них, никакого юридического основания, на которое можно опереться. Когда он позвонил просто так и спросил, нельзя ли ему навестить их, его вежливо направили к их адвокату, — Эш пожал плечами. — Не удивительная реакция от группы, вероятно, привыкших к … шумным полицейским.
— Так и есть.
— Полагаю, что так. В любом случае, Джейк был расстроен, но не совсем потерял надежду. Мы ничего не могли сделать на месте преступления, а ты хотела еще покопаться в какой-то оккультной базе данных, о которой ты знала, так что мы провели послеобеденное время и вечер здесь. Мы отправились на прогулку прямо перед заходом солнца, а ранее я пытался научить тебя готовить соус для спагетти. Но кроме этих перерывов, почти до полуночи я смотрел серфинг по телевизору, а ты копалась в Интернете. Ты не говорила, но у меня создалось впечатление, что ты искала, что-то определенное.
— Полагаю, ты не знаешь, нашла ли я это?
— Ты не сказала.
— Звучит так, будто у тебя был скучный вечер, — сказала Райли, обеспокоенная этим и не совсем уверенная почему.
— За это было вознаграждение.
Райли испытывала искушение последовать за интригующим отклонением от темы, но заставила себя сфокусироваться.
— За все эти часы не было ничего нового в расследовании?
— Райли, мы разговаривали о… — Эш покачал головой. — Ты права, это очень сбивающее с толку минное поле. Наши воспоминания не совпадают.
В основном для себя, Райли сказала.
— Вероятно, в этом есть что-то более глубокое, но не обращай внимания. Чего я не помню?
— К вечеру позвонил Джейк, была установлена личность жертвы. Все дома, в конце концов, оказались пустыми съемными квартирами, в которых кто-то должен был быть, и они смогли установить, что найденные там отпечатки принадлежали нашему Джону Доу. Не то, чтобы установление личности несчастного ублюдка очень помогло, так как мы не могли связать его ни с кем на острове или в Касле. Что касается прошлой ночи, люди Джейка не смогли связаться с его семьей. Ты ничего из этого не помнишь?
На этот раз Райли даже не стала делать паузу, чтобы обдумать то, чего не помнила; она была слишком занята тем, чтобы сконцентрироваться.
— Нет. Кто он был? Как его зовут?
— Тейт. Уэсли Тейт. Бизнесмен из Чарльстона.
Ее голова была набита беспорядочными мыслями, и Райли приложила все силы, чтобы привести их в порядок. Что было реальным? Какие воспоминания принадлежали ей самой?
— Он жил в Чарльстоне?
— Да. Люди Джейка все еще работали над проверкой данных, когда мы разговаривали прошлой ночью, так что это я знаю наверняка.
— Он жил в Чарльстоне, но предпочел отдохнуть здесь?
— Меня это тоже поразило. Если живешь в красивом городе на побережье, зачем снимать дом на острове в пятидесяти милях от него?
— Может быть, у него дома не было вида на океан.
— Здесь у него его тоже было не особо видно. Квартира не выходит на океан, она находится в трех улицах от него.
— Значит, он приехал сюда не из-за вида.
— Еще бы. Соседи видели, что он прибыл в субботу, но, кажется, никто не видел его после этого. Еще что странно — это большой дом, обычно одинокие мужчины не арендуют такие. Особенно, когда на острове куча свободных квартир и домов поменьше. У риэлтора создалось впечатление, что позже к нему должны были присоединиться его семья или группа друзей.
— И никто не объявился.
— Пока что нет.
Райли допила свой холодный кофе, затем поднялась на ноги, почувствовав облегчение от того, что ее ноги были относительно устойчивы под ней.
— Я хочу взглянуть на квартиру Тейта. После этого думаю, нам надо встретиться с Джейком и Ли в доме Пирсона.
Эш тоже встал.
— Есть связь между той группой и Тейтом?
— Если я могу доверять этой части воспоминаний — то да. Большая связь.
— Прошлой ночью ты, кажется, не вспоминала эту связь. Что, если твое воспоминание об этом ложно?
— Когда я признаю это, я спрыгну с того моста, — сказала Райли.
глава 17
Она позвонила Гордону из хаммера Эша, воспользовавшись его мобильным и поставив его на зарядку даже раньше, чем начала набирать номер.
— Экономит время, — объяснила она Эшу. — Вот почему я даже не стала беспокоиться, чтобы взять свой; я, кажется, вытягиваю из них энергию.
— Полагаю, это что-то новенькое, — сказал он, не совсем вопросительно.
— Как правило, надолго их не хватает, да, но скорость, с которой они у меня разряжаются, для меня в новинку. В данных обстоятельствах, если хаммер под нами не заглохнет, я буду считать себя счастливицей.
Эш взглянул на розетку питания и пожал плечами.
— Я позабочусь, чтобы мотор работал.
Райли набрала номер и, как только Гордон ответил, спросила напрямик.
— Я разговаривала с тобой вчера?
Гордон, сохраняющий невозмутимость даже в экстремальных ситуациях, ответил просто.
— Нет. Не видел и не разговаривал с тобой с утра вторника.
— Черт.
— Почему? Что изменилось?
— Позже расскажу.
— Да, — сказал Гордон. — Расскажешь.
— Все в порядке, я с Эшем. Ты будешь дома сегодня днем?
— Да.
— Отлично. Я буду на связи.
Райли закрыла телефон, все еще подключенный к зарядке, и положила его на стойку между передними сиденьями. А потом она автоматически откинулась назад, подальше от него.
Эш сказал.
— Съешь еще один энергетический батончик.
Райли зарылась в свою сумку в поисках одного из дюжины батончиков, которые она взяла с собой, сказав только:
— Это становится очевидным, да?
— У тебя руки дрожат, — ответил Эш. — В холодильнике за твоим сиденьем есть немного апельсинового сока. После того, что произошло вчера на месте преступления, я решил пополнить запасы.
Она смогла вытащить бутылку, не забираясь назад и запила энергетический батончик апельсиновым соком.
— Это, — сказала она, — становится смешным.
— Это становится страшным, — сказал Эш, спокойным, почти бесцеремонным тоном. — Я знаю, ты сказала, что все может стать хуже, но …
— Это не то, на что ты соглашался. Извини.
Эш бросил на нее взгляд.
— Я справлюсь со всем, с чем потребуется, Райли. Я волнуюсь за тебя.
Она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, пытаясь сконцентрироваться, сфокусироваться.
— Я должна выяснить, что происходит. Практикуют ли здесь на самом деле ритуалы черных культов, и почему. Почему погиб Уэсли Тейт, и не была ли я как-то замешана в его убийстве. Почему на меня напали. И почему мне становится хуже, а не лучше, хотя после нападения прошло столько дней. Все это как-то взаимосвязано. Все это часть головоломки. Просто я должна найти все кусочки.
— А потом сложить их вместе, чтобы они обрели смысл.
— Да, — Райли потянулась за другим энергетическим батончиком. — И у меня около тридцати часов, чтобы сделать это. Иначе завтра к концу дня Бишоп меня отзовет. И весь следующий месяц я буду проходить тесты на внешние проявления ДНК и смотреть на тесты Роршаха с чернильным пятном, выданные мне докторами ООП.
— По ряду причин, — разговорчиво сказал Эш. — я бы предпочел, чтобы этого не случилось.
— Я тоже.
— Итак, чем я могу помочь?
— Просто постарайся следить, чтобы я была сосредоточена.
— Сделаю все возможное, — он свернул на короткую подъездную дорогу к арендованному дому Уэсли Тейта и припарковался.
Это не было местом преступления, так что большой трехэтажный дом не был опечатан или охраняем. Но Райли все равно позвонила Джейку перед выходом и спросила у него позволения осмотреть дом, а также попросила его и Ли встретиться с ними в доме Пирсона через час или около того.
Он ответил согласием на обе просьбы и договорился с риэлтором о том, что они осмотрят дом Уэсли Тейта, и чтобы кто-нибудь из агентства встретил их там с ключами.
Она была великолепной брюнеткой, одетой, чтобы разить наповал — или соблазнять — и Райли сразу же поняла, как только посмотрела на Колин Брэдшоу, что она была одной из тех «доступных» женщин из жизни Эша.
Дело было не только в одежде, намного более модной, чем принято на острове; риэлторы показывали дома предполагаемым арендаторам и покупателям, а Райли повидала их достаточно, чтобы знать, что большинство из них в рабочее время одевались хорошо именно по этой причине. И дело было даже не в теплой улыбке или в том, как Колин три раза прикоснулась к руке Эша за время короткого представления Райли.
Дело было в том, что эта улыбка совсем не касалась ее холодных серых глаз.