Если вы станете хорошим карьеристом, ваши родители будут счастливы – несмотря на то, что карьерная лестница никуда не ведет. Однажды, когда вы заберетесь на последнюю ступеньку карьерной лестницы и станете президентом страны, вы вдруг поймете, что достигли верхней точки, и, похоже, вся ваша жизнь оказалась пустой тратой времени – потому что эта лестница никуда не ведет. Вы просто висите в небе. Вы никуда не пришли.
Но теперь сказать об этом было бы неразумным… по крайней мере, те люди, которые не дошли до этой ступеньки, думают, что вы достигли. Чтобы сказать: «Я ничего не достиг», требуется огромное мужество.
Именно это сделал Будда, когда отрекся от своего царства. Он сказал: «В этом ничего нет». Именно это сделал Махавира, когда отрекся от своего царства, и то же самое сделал Ибрагим, когда отрекся от своего царства – он сказал: «В этом ничего нет». Но эти люди были по-настоящему храбрыми.
Для других же это выглядит очень глупо: зачем так говорить, если все думают, что вы достигли цели? Пусть иллюзия сохраняется. Какой смысл говорить, что вы преследовали совершенно абсурдную, смехотворную цель, что вся ваша жизнь была прожита глупо? Зачем это говорить, зачем в этом признаваться? Просто молчите. Продолжайте держаться на вершине, оставайтесь там до самой смерти, но никому не выдавайте тайну, потому что тогда раскроется, что вся ваша жизнь была совершенно посредственной, неразумной.
Если вы хотите быть музыкантом или поэтом, будьте музыкантом, будьте поэтом. И это второй вид свободы: по крайней мере, вы будете счастливы тем, что занимаетесь своим, а не чужим делом.
По своему опыту могу сказать, что заниматься своим делом – это величайшая в мире радость, вне зависимости от того, ценится ли это обществом, одобряется ли это обществом, можно ли это продать на рынке как товар. Если это именно то, чего вы страстно, бесконечно желаете, тогда занимайтесь этим – какой бы ни была цена, посвятите себя этому.
Это второй вид свободы – «свобода для». Это позитивный подход, и он лучше, чем первый. Человек первого типа становится политиком. Человек второго типа становится поэтом, живописцем, художником. Первая свобода негативна, вторая свобода позитивна, однако помните, что все это – стороны одного и того же.
Даже первый тип свободы, по крайней мере, претендует на то, что существует некая цель. Даже политик говорит: «Мы боремся за свободу – от такого общества, от такой структуры, от такой политики. Мы боремся за свободу от этого общества лишь для того, чтобы создать другое общество. Мы боремся за некую цель, некую ценность, некую Утопию, некую идеологию». Даже ему приходится ссылаться на это, потому что негативное не может существовать само по себе – о позитивном приходится хотя бы говорить. И поэтому коммунизм рассуждает о бесклассовом обществе, об Утопии, где все будет прекрасно, и на земле настанет рай. Для этого потребуется вечность, но цель должна быть поставлена. А иначе люди не будут бороться за негативную свободу.
Таким образом, негативное подразумевает позитивное, и наоборот – позитивное подразумевает негативное. Если вы хотите стать художником, а ваши родители с этим не соглашаются, и общество считает, что это глупо, то вам приходится с ними бороться. Поэтому «свобода для» некоторым образом связана со «свободой от», они всегда существуют вместе.
Подлинной свободой является третий вид, трансцендентная свобода. Что это такое? Это свобода ни «от», ни «для», а просто свобода, собственно свобода. Это и есть мокша – просто свобода. Не против кого-то – это не реакция, и не для создания будущего – никакой цели нет. Человек просто наслаждается тем, что он такой, какой есть, – просто так, ни для чего – это само по себе цель.
«Свобода от» порождает политиков, реформаторов, слуг общества, коммунистов, социалистов, фашистов. «Свобода для» порождает художников, живописцев, поэтов, танцоров, музыкантов. А просто свобода ради свободы порождает саньясинов, духовных людей, подлинно религиозных людей.
Твой вопрос: «Мы должны быть свободными. Но где заканчивается свобода и начинается эгоизм?» Первые два вида эгоистичны, ориентированы на эго. Первая свобода, «свобода от», очень эгоистична, поскольку ей приходится против чего-то бороться. Она насильственна, ей приходится быть очень эгоистичной. Она должна проявлять неповиновение, она должна разрушать, подрывать сложившийся порядок. Для этого нужно огромное эго. Политик представляет собой не что иное, как чистое эго.
У второй свободы, «свободы для», тоже есть эго, хотя и более тонкое, более деликатное, не такое грубое, как эго политика. У музыканта тоже есть эго, но более тонкое, более мягкое, более обходительное. У поэта тоже есть эго, только оно изысканное, тактичное, не такое ожесточенное, как в первом случае. И та, и другая свобода – это выражение эго.
Только в третьей, чистой свободе – ни «за», ни «против» – нет ни эго, ни эгоизма, потому что третья свобода приходит лишь тогда, когда эго исчезает. Если эго все еще присутствует, то свобода может быть либо первого, либо второго вида. Для третьего вида, в качестве основного условия требуется фана – исчезновение эго. Чтобы достичь третьей свободы, нужно познать эго.
Наблюдайте, как действует эго. Продолжайте наблюдать. Нет нужды бороться ни «за», ни «против», нужно только одно: наблюдать и осознавать, как функционирует эго, как оно устроено. И постепенно, постепенно это осознание приведет к тому, что однажды эго прекратит свое существование. Потому что эго может существовать только в неосознанности. Когда появляются осознание и свет, эго исчезает подобно темноте. И тогда наступает свобода. Свобода, которая не знает эго.
И эта свобода есть любовь, эта свобода есть Бог. Эта свобода – нирвана, эта свобода – истина. В этой свободе вы существуете в Боге, и Бог существует в вас. Тогда через ваше посредство не может произойти ничего неправильного. Тогда ваша жизнь – сама добродетель. Тогда само ваше дыхание – медитация. Вы идете – и это поэзия. Вы молча сидите – и это танец. Тогда вы – благословение для мира. Вы благословенны.
На сегодня достаточно.
Глава 7
Эти буквы ничего не означают
Некий человек, многие годы пытавшийся разобраться в значениях и смыслах, пришел к суфийскому мастеру и рассказал ему о своем поиске.
Суфий сказал:
– Иди и поразмышляй над этим: «ИХМН».
Человек удалился. А к тому времени, когда он вернулся, суфий уже умер.
– Теперь мне никогда не узнать истины! – простонал любитель трудных задач.
В это мгновение появился старший ученик суфия.
– Если ты беспокоишься о тайном смысле «ИХМН», – сказал он, – то я тебе его открою. Это начальные буквы персидской фразы «Ин Хуруф Маани Надарад», что значит: «Эти буквы ничего не означают».
– Но почему нужно было давать мне такое задание? – воскликнул озадаченный человек.
– Потому что, когда к вам приходит осел, вы даете ему капусту. Это его пища, независимо от того, как он ее называет. Возможно, ослы думают, что они делают нечто гораздо более значительное, нежели едят капусту.
Религия – это не философское занятие, она не имеет ничего общего с умом. В религии нет задач, которые нужно решить. Это не вопрос размышлений, это вопрос проживания. Это вопрос глубокого погружения в собственное существо. Тут дело не в интеллектуальном мыслительном процессе, а в сущностном погружении в собственное «Я». В отличие от философии, в религии нет вопросительных знаков.
Философия – это попытка найти ответы на вопросы, а религия – это поиск: различие очень велико. Если вы размышляете, то вы продолжаете двигаться по периферии. В мышлении нет глубины, мышление всегда поверхностно. Оно подобно волнам на поверхности океана. Волны не могут существовать в глубине океана, они могут существовать только на поверхности.
Мышление подобно волнам на поверхности сознания, а суть в том, чтобы познать глубину. Продолжая охотиться за волнами, вы ничего не достигнете. Ваша жизнь будет потрачена впустую.
Но почему человек все время размышляет? Если все дело в том, чтобы проникнуть в свое собственное существо, почему он продолжает цепляться за поверхность? Из страха – для глубины требуется мужество. Вам придется погрузиться очень глубоко. Кто знает, что вас там ждет? Возможно, вы исчезнете, возможно, вы не сможете вернуться назад, возможно, вы растворитесь. И глубина темна, очень темна. На поверхности светло, и на поверхности есть множество таких же, как вы, людей – вы не одиноки. А в глубине вы окажетесь в одиночестве. Чем глубже вы будете погружаться, тем полнее будет ваше одиночество. И в самом центре вашего существа вы обнаружите одно лишь одиночество и ничего больше. Вы не можете пригласить туда своих друзей, толпу, других людей. Пока человек не будет готов к этому одинокому паломничеству, он будет продолжать думать и размышлять.
Мышление – это заменитель, заменитель чего-то совершенно иного, а именно – погружения. Для мышления нужны способности, для погружения нужна только храбрость. В мире мышления вы можете очень легко утвердить свое эго. Если вы красноречивы, немного логичны, хитры, умны, расчетливы, то вы можете стать знаменитостью.
Но в глубине никакие способности не нужны – все, что требуется, это огромная храбрость, чтобы оставаться в одиночестве.
Именно в этом и состоит медитация. Медитация – это полная, диаметральная противоположность мышления. Медитация не имеет ничего общего с мышлением, это состояние не-мышления.
Философия – заменитель религии. Тот, кто увлекается философией, потерян для религии, а тому, кто хочет углубиться в религию, придется отбросить любое философствование.
Мышление возникает из страха – оно все время обеспечивает вам занятие; из страха оказаться в одиночестве вы находите себе занятие. И конечно, вы всегда можете обосновать, что ваша занятость мыслями имеет огромное значение. Если вы размышляете о Боге, естественно, вы можете полагать, что размышляете о чем-то значительном. Однако совершенно неважно, размышляете вы о Боге или о капусте – мышление есть мышление. Объект не имеет никакого значения.
Трансформация происходит лишь тогда, когда вы отбрасываете мышление, когда вы неожиданно оказываетесь без мыслей, в состоянии не-ума. Есть люди, которые размышляют о деньгах, и люди, размышляющие о власти или об успехе, и есть люди, которые размышляют о Боге, молитве, медитации, – но между ними нет никакой разницы. Объект размышлений не изменяет процесса мышления – уясните себе это как следует – люди просто меняют объекты. Если кто-то думает о деньгах, мы называем его мирским человеком, а если кто-то думает о Боге, мы говорим: «Посмотрите, какой религиозный человек!» Но оба они мирские. Человек, размышляющий о Боге, точно так же боится остаться без мыслей, в одиночестве, как и человек, размышляющий о деньгах, – нет совершенно никакой разницы.
Все ваши боги и все ваши призраки созданы из страха. Люди, которые молятся в храмах, церквях и мечетях, склоняясь перед статуями, которые они сами же и сделали, вовсе не молятся, они просто дрожат от страха. Именно из страха они создали храмы, именно из страха они создали Бога. Бог – это их самый последний попутчик. Они не хотят когда-либо остаться в одиночестве и поэтому говорят: «Когда я умру, меня покинет жена, меня покинет муж, рядом со мной больше не будет детей, меня покинет весь мир – но со мной останется Бог». По крайней мере, они могут надеяться на это: «Бог будет со мной, я не останусь один». А религия начинается только тогда, когда у вас появляется достаточно храбрости, чтобы оставаться в одиночестве.
Нечто такое, некий Бог существует, но он открывается лишь тем, кто готов оставаться в уединении. Уединение приводит вас к вашей собственной божественности. Берегитесь богов, которых вы создали из страха!
История.
Три человека решили отправиться в дом с привидением, так как они узнали, что там хранится сокровище.
Два человека остались снаружи, а один вошел в дом. Он увидел, что на столе лежат деньги, и уже начал было набивать ими карманы, как вдруг услышал голос: «Я – призрак Святого Пупка! Положи деньги обратно на стол!» Человек в ужасе выбежал через черный ход.
Не дождавшись его, в дом вошел второй охотник за сокровищем. Он тоже увидел на столе деньги. Но когда он стал складывать их в карман, снова раздался странный голос: «Я – призрак Святого Пупка! Положи деньги обратно на стол!» И второй человек тоже сбежал через черный ход.
Устав ждать, в дом вошел третий искатель приключений. Он увидел деньги. Но едва он начал набивать ими карманы, странный голос заявил: «Я – призрак Святого Пупка! Положи деньги обратно на стол!»
Однако вместо того, чтобы убежать, этот человек ответил: «Я – призрак Индианы Джонса, и я положу эти деньги себе в карман!»
Привидение исчезло, а человек вышел через парадную дверь богатым.
Страх – главная причина всех ваших богов и всех ваших призраков. Страх – главная причина того, что вы создали рай и ад.
Оборотная сторона страха – жадность. Везде, где есть страх, есть и жадность, и везде, где есть жадность, есть страх – это две стороны одной монеты. Поэтому вы создали призраков и богов – призраков из страха, богов из жадности – поэтому вы создали рай и ад. Если разобраться, то в ваших теологиях нет ничего, кроме психологии страха и жадности.
Подлинная религия освобождает вас от страха и жадности. И единственный способ освободиться от страха и жадности – это обрести способность быть в одиночестве, обрести способность погружаться внутрь, в темноту своего внутреннего существа, двигаться к центру.
Вы остаетесь на периферии, а центр находится совсем недалеко, и вам не нужно долго путешествовать, чтобы достичь центра. Это может произойти в это самое мгновение – потому что это ваш центр. Возможно, вы все время стоите к нему спиной, лишь поворот на сто восемьдесят градусов – и вот он. Он всегда был здесь, но у вас еще недостаточно храбрости, чтобы встретиться с самим собой. И поэтому вы поглощены столь многими делами: взаимоотношениями, бизнесом, политикой с позиции силы, амбициями. Вы продолжаете заниматься теми или другими делами, только чтобы уйти от одного простого факта, и этот факт – вы сами. Это порождает обратную связь: из-за того, что вы избегаете сами себя, вы начинаете создавать фальшивое «Я». Человек не может жить без «Я», требуется хотя бы условное «Я», условный центр, иначе вы распадетесь на части, на кусочки. Поскольку вы избегаете подлинного «Я», вам приходится создавать фальшивое «Я», и это эго.
Эго – придуманная иллюзия, однако оно очень полезно. Оно дает вам некоторое ощущение центрированности, хотя и очень хаотичное. Эго не может по-настоящему сделать вас центрированными, ведь оно – лишь комбинация множества мнений, высказанных о вас другими людьми. Кто-то заявил, что вы замечательный человек, а кто-то вас осудил. Теперь у вас есть оба этих представления. Кто-то сказал, что вы красивы, а кто-то назвал вас уродливым, и теперь оба представления соседствуют в вас.
Ваше эго – как лоскутное одеяло: в нем собраны все мнения, которые были о вас высказаны, – плохие и хорошие, благоприятные и неблагоприятные. И из этих представлений вы создали в своем уме некую личность, образ.
«Кто я?» В этом образе очень много всего намешано, именно поэтому ваша жизнь остается хаосом, путаницей. И поскольку этот образ пришел извне, от людей, которые незнакомы с вашим центром – и не могут быть знакомы, ведь даже вы незнакомы со своим центром, как же они могут быть с ним знакомы? – он всегда представляет собой нечто противоположное вашему подлинному центру, и вместо одного человека вы становитесь двумя. Возникает двойственность: вы считаете себя не тем, кто вы есть на самом деле. Вы что-то делаете и полагаете, что вами движет определенная мотивация, но существует некая другая мотивация, о которой вы совершенно не знаете. Вы никак не можете стать целостными. Вы становитесь все более и более шизофреничными.
Я слышал…
Это история о старой деве, у которой была привычка перед сном заглядывать к себе под кровать, чтобы удостовериться в собственной безопасности. Многие годы она выполняла этот ритуал, проверяя, не прячется ли там кто-нибудь. И вот однажды она заглянула под кровать и – глядь! – там притаился мужчина.
Она вскрикнула от радости и сказала: «Наконец-то ты здесь!»
На поверхности вы одно, а в глубине – полная противоположность. На поверхности вы можете быть святыми, а в глубине – грешниками. На поверхности вы можете быть высоконравственными, а глубоко внутри таить всевозможные аморальные желания. На поверхности вы можете всегда выглядеть очень радостными, улыбающимися, а глубоко внутри чувствовать одну лишь безысходность.
Это расхождение растет и становится все больше и больше, по мере того как годы идут, и вы накапливаете жизненный опыт. Когда вы умираете, вы умираете уже не как один человек, а как целая толпа. Ребенок рождается как единая индивидуальность, но к тому времени, как ему исполнится восемьдесят лет и он будет готов умереть, он станет как минимум двумя личностями. А скорее всего, он будет больше, чем двумя – тремя, четырьмя, пятью, шестью, десятью – никто этого не знает. Он может оказаться толпой.
Просто понаблюдайте за собой, и вы обнаружите в себе не одно, а много «Я». У вас множественная психика, у вас много умов, и каждый ум борется с другими вашими умами. Внутри происходит сильнейшая конкуренция, непрерывный спор. И в этом споре, в этом конфликте вы рассеиваете свою энергию. А из-за того, что ваша энергия расходуется на постоянную гражданскую войну, вы теряете вкус к жизни. Вы лишаетесь всех возможностей быть экстатичными, лишаетесь радости.
Уильям Блейк прав, когда говорит: «Энергия – это наслаждение». Это очень глубокое утверждение. Да, энергия – это наслаждение, и чем больше у вас энергии, тем больше будет ваше наслаждение. Именно энергия превращается в наслаждение: переполняющая энергия – вот что такое наслаждение, переполняющая энергия превращается в празднование. Когда внутри вас в глубокой гармонии, в унисон, ритмично и плавно танцует энергия, вы становитесь благословением для мира.