Я развернулась, чтобы найти ещё какую-нибудь посуду, которую можно было бы бросить в Доминика, но на стойке больше ничего не оказалось. Я уже собиралась ринуться в сторону ножей, как вдруг в мою спину врезалось тело, и рука обхватила меня за талию, прижимая мои руки к бокам.
Я знала, что это был он, я просто знала это.
— Отпусти меня! Я сделаю так, что тебя арестуют за это! Меня уже до смерти достало то, что ты постоянно трогаешь и пихаешь меня, ты большой, ужасный, тупой ублюдок!
— Брона Джейн Мерфи! — взревела Бранна.
Моя челюсть буквально ударилась об пол, и я повернула голову налево.
Она только что произнесла мое полное имя?
Она. Была. В гневе!
— Твои инициалы BJ11? — усмехнулся Доминик мне в ухо, из-за чего я поморщилась.
Я проигнорировала его и сконцентрировалась на Бранне.
— Мне пофиг, Бранна. Его не должно быть здесь, и я чертовски зла на тебя из-за того, что ты поставила секс с Райдером превыше меня, ты, грязная шлюха!
На этот раз я была отчасти благодарна Райдеру за то, что он крепко вцепился в Бранну, потому что, когда она попыталась кинуться на меня, её взгляд был убийственен, и я без тени сомнения знала, что если я попадусь ей, то она выбьет всё дерьмо из меня.
— Ты маленькая стерва, как только доберусь до тебя, ты труп!
Я саркастически фыркнула, после чего сказала:
— Это жестокое обращение с ребенком.
Зарычав, Бранна ногтями вцепилась в руки Райдера, и в тот момент я искренне ему посочувствовала, потому что её ногти были самой смертоносной чертовой вещью на этой планете. Они были похожи на гребанные мини-бритвы, поэтому даже такой большой и сильный мужчина, как Райдер, моментально отдернул от нее руки, как только выступила кровь.
Заорав как ненормальная, я сильно наступила Доминику на правую ногу, чтобы заставить его отскочить назад и отпустить меня, — что он и сделал, испустив ещё один рык — а затем, словно Усэйн Болт12, рванула вон из кухни в сторону лестницы, надеясь успеть добраться до своей комнаты, чтобы спрятаться там от Бранны за большой деревянной дубовой дверью.
Я была уже примерно на середине лестницы, когда она поймала меня за ногу и сильно потянула, заставив приземлиться лицом на ступеньки. Закричав, я перевернулась на спину и подняла вверх здоровую руку, блокируя надвигающиеся удары Бранны.
— Я убью тебя! — орала она мне в лицо.
Я продолжала визжать, но все же каким-то образом мне удавалось удерживать её на расстоянии от себя.
— Прости, ты не шлюха... ну, по крайней мере, не совсем…
— Ох, ну, это, конечно же, умерит её гнев!
— Да пошел ты, лживый ублюдок! — выкрикнула я, повернувшись, чтобы выглянуть из-за перил.
Райдер и Доминик стояли, прислонившись к стене в коридоре, и наблюдали за тем, как на меня жестоко нападала моя так называемая сестра, не собираясь и пальцем пошевелить, чтобы остановить её. В действительности этим уродам, казалось, было чертовски весело.
— Прекрати это, перестань быть такой маленькой….
— Такой маленькой кем? А? Почему ты защищаешь Доминика? Если ты скажешь, что причина в том, что ты спишь с его братом, я отрекусь от тебя и никогда больше не заговорю с тобой снова! — прорычала я.
Бранна замерла, приостановив своё нападение, хотя с меня так и не слезла.
— Я не защищаю его, я по-прежнему считаю его маленьким самодовольным засранцем, который то и дело нуждается в хорошей затрещине, но мне кажется, что ты все же должна позволить ему объясниться.
— Думаю, «объясниться» — это теперь уже слишком громко сказано после того, как на меня напали с посудой…
— Ох, заткнись, ты приходишь в бешенство каждый раз, когда Дэмиен только говорит о ней и её может-быть-а-может-и-нет парне Гэвине.
— Он ей не парень, сколько раз, черт побери, я должен повторить это? Я рассказал тебе, что произошло вчера вечером! — прорычал Доминик своему брату.
Я ошеломленно уставилась на него.
Как он смеет говорить за меня.
Гэвин не был моим парнем, но тем не менее!
— Откуда тебе знать, что он не мой парень сейчас? Может, я ходила к нему сегодня, откуда тебе знать?! — я зло уставилась на него.
Он повернул голову в мою сторону и усмехнулся.
— Потому что я сказал ему сегодня перед школой, что если он дотронется до тебя, то я убью его. И, возможно, я упомянул ещё что-то о том, что ты — моя.
О.
Мой.
Бог.
— Что с тобой не так? Я не твоя собственность. Ты не можешь запрещать людям дотрагиваться до меня…
— Могу и буду, — перебил он меня.
Я оглянулась на Бранну, на лице которой была ухмылка.
— А ты чему ухмыляешься? — прорычала я.
Она пожала плечами, по-прежнему практически сидя на мне.
— Он хочет, чтобы вы были вместе. Он хочет объяснить тебе, что ты видела сегодня в школе, но опасается, что ты снова набросишься на него, потому что ты всегда так поступаешь, когда он выводит тебя.
— Я так не делаю! — заорала я.
— Делаешь! — улыбнулась Бранна.
— Кто бы говорил. Ему пришлось накладывать швы из-за тебя вчера!
Бранна пожала плечами.
— Ты бьешь его чаще.
— Нет!
Бранна и Райдер рассмеялись.
— Да, — сказали они в один голос, а затем улыбнулись друг другу.
Все мысли о Доминике моментально вылетели из головы, когда я заметила, как они смотрели друг на друга — с тоской, или любовью, или чем-то ещё. Честно говоря, это было немного жутковато.
— Вы любите друг друга?
Бранна усмехнулась, отвернувшись от Райдера и снова посмотрев на меня.
— Я люблю его, — сказала она с сияющей улыбкой на лице.
О, мой Иисус.
— А он любит меня.
О, мой Бог.
— И мы собираемся жить вместе.
О, мой Моисей.
— А затем пожениться и завести детей.
Святая Мария, Матерь Божия.
— ЧТО? — выкрикнула я Бранне прямо в лицо, стирая с него улыбку. — Ты обручена с этим? — я указала дрожащей рукой на Райдера, который опустил взгляд, избегая зрительного контакта со мной.
— С ним, не с «этим»! — прорычала Бранна.
Я почувствовала, как слезы навернулись на глаза.
— Мне не верится, что ты можешь так поступить со мной! Если ты выйдешь за него, то этот ублюдок никогда не исчезнет из моей жизни. Никогда! — заорала я.
Слезы покатили по моему лицу, и мне было абсолютно плевать на то, что Райдер или Доминик могли увидеть это.
Нижняя губа Бранны задрожала.
— Перестань, Брона, я не стараюсь сделать тебе больно, малышка. Я люблю тебя больше всех на свете, ты моя сестра, но ваши с Домиником проблемы не имеют никакого отношения к Райдеру.
— Только тот факт, что они родственники, — огрызнулась я между всхлипываниями.
Бранна вздохнула.
— Ты плачешь только потому, что злишься на Доминика, думая, что он целовал Дестини в школе сегодня…
— Бранна! — выкрикнула я, перебив её.
Она закрыла рот, и я могла практически услышать, как мудак напротив меня ухмылялся. Очевидно, что он рассказал ей о том, что произошло сегодня в школе. Я оттолкнула Бранну от себя и, развернувшись, вскарабкалась на ноги.
— Я не собираюсь идти на твою дурацкую свадьбу, и он не переедет сюда, потому что это и мой дом тоже. Можешь съезжать отсюда, если тебе так сильно уж хочется быть с ним, мне все равно. И пошел ты, Доминик, я не была расстроена, потому что это значило бы, что мне есть до тебя дело, а это не так, я ненавижу тебя! — выплюнула я, а затем взбежала вверх по ступенькам и, влетев в свою спальню, так сильно хлопнула за собой дверью, что стены немного затряслись.
Я упала на постель и, уткнувшись лицом в подушку, зарыдала. К тому времени, как я закончила, я тяжело дышала и просто неподвижно лежала на кровати.
Мой мир и жизнь, такие, какими я их знала, заканчивались. Бранна была помолвлена с Райдером.
По-мать-их-молвлена с Райдером!
Тьфу!
Я услышала, как дверь моей спальни открылась, и мысленно закатила глаза.
— Оставь меня в покое, Бранна, — пробормотала я. — Я не хочу разговаривать с тобой.
Кровать прогнулась по центру, а затем возле меня, когда она забиралась на неё, укладываясь рядом со мной. Услышав, как обувь упала на пол, я громко вздохнула.
Я повернула голову.
— Я сказала, оставь меня, Бран… убирайся! — заорала я, встретившись с серебристо-серыми глазами Доминика, вместо голубых Бранны.
— Нет, — ухмыльнулся Доминик.
Я замахнулась, чтобы врезать ему по лицу, но он поймал мою руку и, притянув меня к себе, обрушил свои губы на мои. Я в шоке широко распахнула глаза.
Что, во имя Господа, сейчас происходило?
— Доминик, прекрати! — прорычала я ему в рот.
Он проигнорировал меня и, воспользовавшись моим открытым ртом, скользнул языком внутрь. Я действительно подумывала о том, чтобы укусить его, но боялась, что, если сделаю это, его кровь может попасть мне в рот.
— Доминик, прекрати! — прорычала я ему в рот.
Он проигнорировал меня и, воспользовавшись моим открытым ртом, скользнул языком внутрь. Я действительно подумывала о том, чтобы укусить его, но боялась, что, если сделаю это, его кровь может попасть мне в рот.
— Заткнись и поцелуй меня, детка. Просто, черт побери, поцелуй меня! — прорычал Доминик, втянув в рот мою нижнюю губу.
Я зажмурилась и приложила все усилия, чтобы не поцеловать его в ответ.
Вспомни, к чему это привело, когда он первый раз поцеловал тебя? К тому, что он пытался соблазнить тебя и трахал пальцем в больнице. Думай о том, как он задирал тебя, дразнил, высмеивал, издевался над тобой каждый день в школе, наслаждаясь каждой секундой твоих страданий. Думай о нем с Дестини и Лекси, и Сэмми, и Дженни, и Сиарой, и…
— Перестань думать и поцелуй меня, — снова прорычал Доминик.
Я открыла глаза и покачала головой.
— Нет, — ответила я, облизнув губы и ощутив на них его вкус. — От тебя нельзя ждать ничего хорошего, я знаю тебя достаточно, чтобы понять, что не нравлюсь тебе так, как ты думаешь. Ты ненавидишь меня так же сильно, как и я тебя, и ты пытаешься…
— Я пытаюсь поцеловать свою девушку, вот и всё, — перебил меня Доминик.
— Твою девушку? — ахнула я, пытаясь отстраниться от него, но он не позволил мне сделать этого.
Он не понял, что то, что я видела, как он практически поцеловал Дестини, было большим жирным гребаным разрывом?
Доминик ухмыльнулся.
— Ты была моей девушкой с тех самых пор, как врезала мне по лицу два дня спустя после нашего знакомства. Ни одна девушка никогда прежде не била меня за то, что я трогал её за задницу, но ты сделала это, а после, каждый день без конца оскорбляла меня и открыто демонстрировала свою ненависть. Мне нравится это в каком-то странном, извращенном смысле. Ты не покупаешься на мою фигню, Брона, ты настоящая со мной. Ты не ведешь себя так, как думаешь, я хочу, чтобы ты вела себя, пытаясь переспать со мной. Большинство дней ты просто отказываешься на меня смотреть и избегаешь любой ценой. Ты удивительная.
Я ошарашено уставилась на него.
— Ты ненормальный. Я нравлюсь тебе, потому что ненавижу тебя?
Доминик рассмеялся.
— Нет, ты нравишься мне, потому что остаешься верна себе и ни в малейшей степени не фальшива. Ты также невероятно красивая и у тебя отпадная задница, что тоже плюс. Ты нравишься мне, потому что это просто ты.
Доминик Слэйтер, мой заклятый враг, только что признался, что я нравлюсь ему. Сейчас, конечно, это уже не было для меня новостью, и со вчерашнего вечера я знала об этом совершенно точно, но, услышав, как он впервые произносит это вслух, я все равно почувствовала небольшую слабость.
Почему это заявление заставило моё сердце сжаться, а в животе запорхали бабочки?
Я прекрасно знала ответ. Он тоже мне нравился.
Чертовски сильно.
— Я сделаю вид, что не заметила этот свинский комментарий насчет моего внешнего вида и задницы. И твоего кратковременного умопомрачения тоже. Я не нравлюсь тебе, Доминик. Тебе нравится Дестини, или есть ещё какая-то причина, по которой ты практически запихнул свой язык ей в глотку в регклассе сегодня? — рявкнула я.
Я ненавидела то, как сильно эта ситуация на самом деле раздражала меня.
Доминик усмехнулся.
— Я не собирался целовать её, детка. Она лезла мне прямо в лицо, пытаясь соблазнить поцеловать её, но я все равно не повелся бы на это, не тогда, когда у меня есть ты. Но если бы это был тест, то ты бы прошла его на отлично.
— Тест?
Доминик кивнул.
— Да, иногда ты как закрытая книга. Я понятия не имею, что ты чувствуешь или о чем думаешь, но, когда Дестини приблизилась к моему рту, и ты вся покраснела от гнева, я понял, что это разозлило тебя.
Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули.
— Нет, не разозлило. Мне вообще пофиг…
— Нет, не пофиг. Ты не хочешь, чтобы я целовал Дестини и, готов поспорить, не хочешь, чтобы я целовал кого-нибудь другого тоже, верно?
Я отвернулась от него, но он взял меня за подбородок и заставил снова посмотреть ему в глаза.
— Верно? — повторил он.
Хотелось ли мне, чтобы Доминик целовал других девушек?
Нет, определенно, нет.
— Да, — пробормотала я.
Он счастливо улыбнулся.
— Хорошо, потому что я не хочу целовать никого, кроме тебя. Знаю, я придурок, и ты не самая большая моя фанатка, но я хочу быть с тобой. Думаю, я бы был способен на убийство, если бы ты принадлежала кому-то другому.
— Принадлежала? Я не гребаная собственность…
Ухмылка Доминика заставила меня умолкнуть на середине предложения.
— Что? — прорычала я.
Он пожал плечами.
— Хватит спорить со мной, детка. Я хочу тебя, а ты хочешь меня. Просто признайся в этом самой себе, и мы сможем двигаться дальше.
Я фыркнула и, отвернувшись от него, закрыла глаза.
— У меня есть проблемы, Доминик…
— Кому ты об этом говоришь, — перебил он меня. — Не рассказывай мне о проблемах.
Я опять вздохнула, а затем открыла глаза и снова посмотрела на него.
— Нет, у меня есть проблемы с… со… сближением с людьми.
Он снова усмехнулся.
— Я довольно близок к тебе прямо сейчас.
Я закатила глаза и стукнула его кулаком по плечу.
— Нет, я имею виду здесь, — огрызнулась я и указала на своё сердце, после чего уронила руку и смущенно отвела взгляд.
— Брона, — пробормотал он.
Когда я так и не посмотрела на него, он притянул меня ближе к себе и поцеловал в щеку.
— Детка, нет ничего неправильного в том, чтобы подпустить кого-то к себе ближе. Это не имеет ничего общего с тем, что произошло с твоими родителями.
Услышав упоминание о них, я закрыла глаза.
— Пожалуйста, не говори о них. Я люблю и скучаю по ним, но их больше нет. От разговоров о них, у меня только болит в груди.
Доминик снова поцеловал мою щеку и понимающе кивнул.
— Ладно, я не буду больше упоминать о них, но я просто хочу, чтобы ты понимала, что это не одно и то же.
Я фыркнула.
— Но это одно и то же, если я привяжусь к тебе — сильнее, чем сейчас — а затем случится что-то, что отнимет тебя у меня, тогда мне будет больно. Доминик, я уже потеряла двух любимых людей в своей жизни, Бранна — это все, что у меня осталось. Я не сближаюсь с людьми, просто потому что не могу вынести осознания, что они могут оставить меня, не успею я и глазом моргнуть. Это пугает меня, ясно?
Я почувствовала ещё один поцелуй у себя на щеке.
— Я никогда не оставлю тебя. Есть одна вещь, которую тебе следует знать обо мне, детка. Раз ты стала моей, то я уже никогда не отпущу тебя. Я упрямый придурок восемьдесят процентов всего времени, поэтому, даже если ты захочешь оставить меня, я все равно не позволю этому произойти.
Я бы сказала девяносто девять процентов.
Моё сердце бешено колотилось в груди, и пока он говорил, мои чувства к нему становились всё глубже с каждой проходящей секундой.
— Ты должен пообещать, что не оставишь меня. Скажи это.
Доминик уткнулся носом мне в щеку.
— Я обещаю никогда не оставлять тебя, если ты пообещаешь не делать мне больно, — усмехнулся он.
Я закатила глаза из-за его игривости.
— Обещаю.
— Я тоже обещаю.
Я вздохнула.
— А что если я наскучу тебе?
Доминик посмотрел на меня, приподняв бровь, и пробормотал:
— Детка, — так, словно то, что я только что сказала, было глупо.
Я снова закатила глаза.
— А что если тебя ударят по голове, и ты умрешь? — спросила я.
Доминик покачал головой.
— Я не могу пообещать тебе, что не умру, потому что никто не знает, когда это произойдет с ними, но я не позволю тебе не дать нам шанса только потому, что ты боишься смерти. Смерть — это часть жизни, малышка, в какой-то момент всё и все умирают. Я просто хочу, чтобы ты была рядом со мной до тех пор, пока этот день для меня не наступит.
У меня отвисла челюсть.
— Глубоко, да? — усмехнулся Доминик.
Он хотел, чтобы я была с ним, пока он не умрет, что может произойти завтра или через семьдесят лет. Поэтому да; это было чертовски глубоко.
— Эм, да!
Доминик пожал плечами.
— Как бы там ни было, это правда, ты и понятия не имеешь, что делаешь со мной, Брона. Ты заставляешь меня чувствовать, малышка, по-настоящему чувствовать. Я хочу, чтобы на этот раз ты действительно стала моей, больше никакой фигни. Ты станешь моей? — спросил он, приподняв брови.
В тот момент мой живот превратился в трепещущий беспорядок.
— Могу я подумать об этом…
— Нет, прошлым вечером ты довольно быстро решила быть со мной, поэтому отвечай сейчас.
Я зарычала.
— Я не могу принять решение прямо сейчас, сразу после всего того, что произошло сегодня. Мне нужно подумать…