Я стояла на крыльце дома и задумчиво глядела в зеленый сумрак подступающего к ограде леса.
Естественно, я не оставила надежды на бегство. Времени у меня на это оставалось всего ничего. Сейчас день уже перевалил за середину, а Нико сказал, что священник явится в дом вечером. Получается, у меня в запасе всего несколько часов.
Я тяжело вздохнула, силясь тем самым заглушить недовольное бурчание живота. Говоря откровенно, я бы предпочла хорошенько подкрепиться перед тем, как сломя голову кидаться в новую авантюру. Но никто не пригласил меня к обеду, который, по моим скромным представлениям, уже давным-давно должен был начаться. Нико после моего честного признания о том, насколько я нелестного мнения о главном мужском органе, куда-то запропастился. Видимо, предпочел без лишних свидетелей осмыслить мои откровения. Томас тоже не подавал голоса. И правильно делал, кстати. Меня начинали душить ярость и ненависть при воспоминании о том, как зловредный призрак оставил меня в полном одиночестве и без света в подвале. Пусть и дальше помалкивает, а то я выскажу ему все, что о нем думаю!
Кстати, на первый взгляд ничто в гостиной не указывало на произошедшее. Дверца, ведущая к магическому ходу, была все так же крепко закрыта. Стену вокруг нее не пачкали копоть и жирная сажа. Даже статуэтки на каминной полке стояли в прежнем порядке. Как будто мне все привиделось и за нами по пятам не гналась разгневанная хранительница, желающая полакомиться моим молодым мясом, а потолок не рушился нам на голову.
Первым моим порывом было открыть дверь и проверить, как обстоят дела за ней. Нико говорил, что ход завален. А что, если он солгал и на самом деле все в порядке?
Но почти сразу я отказалась от этой идеи. Даже если предположить, что лестница не обрушилась, то все равно не стоит забывать о Шарриаш, обитающей в подвале. Вряд ли она обрадуется, вновь увидев меня. Скорее, поспешит закончить то, что не дал ей сделать Нико в мой первый визит.
Я уныло вздохнула и переступила с ноги на ногу. Нервно провела рукой по подолу платья, разглаживая складки.
Естественно, я не смогла надеть те тряпки, в которые превратилось мое платье после всех этих событий. Мало того, что оно сильно обгорело, так еще и Нико хорошенько потрудился над ним с ножом. Но и разгуливать голышом по дому я не могла. Пришлось пересилить себя и внимательно обследовать платяной шкаф, который стоял в моей комнате. Там, к своей радости, я обнаружила несколько нарядов. Если судить по старомодному фасону и пожелтевшей от времени ткани, некогда они принадлежали матери Нико. Выбор у меня был маленький: или надеть одно из них, или же разгуливать по дому, задрапировавшись в одеяло. Понятное дело, я остановилась на первом варианте. И сейчас очень мучилась из-за этого, поскольку мне казалось, будто от наряда слишком сильно пахнет влажной сыростью. Хотя скорее всего так проявлялось мое чувство брезгливости, ведь до сего момента мне ни разу не приходилось носить чужих вещей. А вообще платье пришлось мне впору. Только лиф немного жал, а в бедрах, наоборот, было слегка свободнее, чем я привыкла. Но на эти мелочи я быстро перестала обращать внимания.
Я еще раз провела рукой по подолу и опять вздохнула. Было из-за чего огорчаться. После ночной грозы двор утопал в грязи. Прямо перед крыльцом расплескалась громадная лужа, своими размерами напоминающая маленькое лесное озерцо. Н-да, мои туфли явно не предназначены для форсирования таких водных преград. Тут скорее подойдут тяжелые болотные сапоги, да только кто же мне их даст.
Я угрюмо посмотрела на выглядевшие совершенно недосягаемыми ворота. Сейчас они были закрыты, впрочем, совсем рядом с ними забор обвалился настолько, что я вполне могла бы перелезть через него. Но что делать с обувью? Если даже здесь настолько грязно и мокро, то даже страшно представить, что меня ждет в лесу. Как бы не утонуть, ненароком забредя в какое-нибудь болотце.
Мое отчаяние и нежелание выходить за Нико замуж достигло таких пределов, что я всерьез решила бежать через лес, раз уж магический ход оказался недоступен. Подумаешь, несколько десятков миль… Уж как-нибудь преодолею их. А отребье, которым меня пугал Нико… Ну, прошмыгну как-нибудь мимо, не привлекая ничьего внимания. В конце концов, мир не без добрых людей. Авось мне и повезет.
Я жалобно скривилась. Я прекрасно понимала, насколько глупо звучали мои утешения самой себе. Но сидеть, смиренно сложив руки в ожидании свадебного ритуала, было выше моих сил. Да, за последние сутки Нико показал себя с неплохой стороны, но это ничего не значит. Он и должен стараться, поскольку хочет продемонстрировать мне все свои достоинства. Мол, посмотри, Беата, какой я умный, добрый, всепрощающий и всепонимающий. Однако никак не может осознать, что одно его навязчивое желание жениться на мне против моей воли перечеркивает все его старания. Я терпеть не могу, когда меня к чему-нибудь принуждают, и буду противиться этому всеми возможными способами!
Гневно фыркнув себе под нос, я гордо задрала голову и все-таки спустилась на пару ступеней вниз, остановившись на последней.
Под солнечными лучами, пробивающимися через верхушки елей, лужа весело искрилась и переливалась. Н-да, что-то совершенно не хочется в нее лезть. Думаю, тут мне будет по колено, вряд ли меньше.
Я покосилась на дверь, ведущую в дом. Затем посмотрела на ворота, близость к которым манила пуще прежнего. Решительно скинула туфли, взяла их в одну руку, другой задрала подол платья до неприличной высоты и шагнула в лужу.
Сначала глубина была мне по щиколотку, и я совсем было расслабилась, подумав, что переоценила сложность своеобразной преграды. Но почти сразу же пожалела о скороспелом выводе, потому что при следующем шаге ушла в воду по колено, при этом едва не поскользнулась и чудом не загремела вперед носом.
Я взмахнула руками, силясь удержать равновесие. Туфли от слишком резкого движения выскользнули из моих пальцев и с бульком утонули в луже. Тьфу ты, не везет-то как!
В этот момент со стороны крыльца послышался негромкий ехидный смешок. Я кинула через плечо взгляд и нахмурилась, заметив, что воздух около полуоткрытой двери как-то странно мерцает. Неужели Томас опять пожаловал? Вот ведь противный призрак!
— Месс Беата, смею сказать вам, что вы выбрали на редкость неудачное место для купания, — в тот же момент раздался знакомый суховатый голос, подтвердив тем самым мою догадку. — Если вы желаете умыться — то вернитесь в дом. Я нагрею для вас воды столько, сколько вам надо. Но, во имя всех богов, выйдите из лужи!
Я скрипнула зубами. Что называется, уел. Ишь, сколько сарказма в голосе. Словно не понимает, с чего вдруг я на самом деле полезла в эту злосчастную лужу.
— Спасибо за предложение, но я и не думала купаться в этой проклятой луже, — ответила я. — Просто хотела прогуляться.
— Прогуляться?! — Было такое чувство, что Томас хотел расхохотаться в полный голос, но в последний момент сдержался и просто невоспитанно хрюкнул. — Месс Беата, прошу прощения за то, что лезу не в свое дело, но вы странно одеты для прогулки в лесу. Тем более сейчас, после сильного ливня. Во-первых, вы переломаете себе каблуки, а возможно — и ноги. А во-вторых, вас заживо сожрут комары. И не обольщайтесь, если пока вас никто не укусил. Барон Николас обезопасил периметр усадьбы от этих мелких кровососущих надоед при помощи заклинания, но за оградой вам придется несладко.
Я досадливо фыркнула себе под нос. Признавать правоту Томаса совершенно не хотелось, но по всему было понятно, что я погорячилась и не продумала как следует детали очередного гениального плана спасения. Сперва надо было позаботиться о выборе достойной экипировки для долгого пешего похода. К тому же туфли я благополучно успела утопить. Не босиком ведь в Бристар идти.
— Беата? — в этот момент услышала я изумленное восклицание Нико. Опять посмотрела через плечо на дом и в очередной раз раздосадованно цокнула языком, увидев молодого барона. Он стоял на крыльце, глядя на меня круглыми от удивления глазами.
— Беата, — повторил он уже не вопросительно, а с отчетливыми обвиняющими нотками. — Я пришел пригласить тебя отобедать со мной, обыскал весь дом, а ты, оказывается, за старое взялась. Не стыдно?
— Ни капли, — огрызнулась я, кинув еще один вожделенный взгляд на ворота, недосягаемая близость которых сводила меня с ума.
— Так и будешь стоять в луже? — холодно осведомился Нико. — Смотри, а то еще рыбий хвост вырастет, и превратишься ты тогда в русалку. Хватит дурить, Беата, возвращайся в дом.
— Я туфли утопила, — мрачно призналась я.
— Горе ты мое луковое. — Нико укоризненно покачал головой. Потом прищелкнул пальцами — и на моих изумленных глазах из лужи вдруг сами собой вылетели мои туфли, после чего медленно проследовали по воздуху мимо меня к крыльцу.
— Я туфли утопила, — мрачно призналась я.
— Горе ты мое луковое. — Нико укоризненно покачал головой. Потом прищелкнул пальцами — и на моих изумленных глазах из лужи вдруг сами собой вылетели мои туфли, после чего медленно проследовали по воздуху мимо меня к крыльцу.
Что мне оставалось делать? Только последовать примеру своей обуви. И, повыше подоткнув подол, я неохотно побрела к крыльцу.
— Кошмар! — искренне ужаснулся Нико, когда я предстала перед ним, поднявшись на первую ступеньку крыльца.
Да я и сама великолепно понимала, что выгляжу хуже некуда. Ноги были до того облеплены жидкой грязью, что она слетала с них крупными ошметками. Н-да, поневоле возрадуешься, что в этой луже не водятся какие-нибудь пиявки. И я вздрогнула от омерзения, представив, что могла бы для полноты счастья обнаружить на себе такую гадость.
— Томас, принеси сюда таз с водой, — распорядился Нико. Призрак ничего не ответил, но я не сомневалась, что он мгновенно отправился выполнять приказ хозяина, а молодой барон уже продолжал, насмешливо глядя на меня: — Прости, Беата, но в таком виде я тебя в дом не пущу.
— И отлично, — буркнула я. — Потому что, если честно, я не желаю возвращаться.
Удивительное дело, но Нико проглотил мое обидное высказывание. Лишь его зрачки опасно сузились, и я торопливо прикусила язычок, как-то вдруг вспомнив, кто передо мной. Что-то я совсем расслабилась и позабыла, что Нико меня похитил.
Тем временем на крыльцо величаво выплыл таз, до пределов наполненный водой. Опустился передо мной, и Нико повелительно ткнул в него пальцем.
Я понурилась и послушно наступила в него. Тотчас же вода забурлила, будто начав кипеть, и я едва не выпрыгнула прочь, испугавшись, что Нико вздумал преподать мне жестокий урок за своеволие. Но нет, вода оставалась приятно теплой, а вот мои ноги моментально стали чистыми.
— Твои туфли, боюсь, придется выкинуть, — произнес Нико, брезгливо рассматривая те два комка жирной грязи, в которые они превратились после купания в луже. Затем взглянул на меня и добавил: — Но если тебе подошло платье моей матери, то, скорее всего, и ее обувь придется впору.
Я опустила голову еще ниже, почти уткнувшись носом себе в грудь. Почему-то мне почудился в словах Нико скрытый упрек, будто он был недоволен тем, что я без спроса изучила содержимое платяного шкафа. Но с другой стороны — а что мне оставалось делать? Не разгуливать ведь, в самом деле, голышом.
— Пойдем в дом, — чуть мягче продолжил Нико. — Пообедаем и начнем готовить тебя к свадьбе. Я хочу, что ты была самой красивой невестой в мире!
Я скептически поморщилась, не испытывая и сотой доли того воодушевления, которое прозвучало в голосе моего так называемого жениха. Но спорить не стала, все равно это бесполезно. И я послушно отправилась вслед за Нико, кинув последний тоскливый взгляд на лес. Эх, а свобода, казалось, была так близка!
За обедом царила напряженная тишина. Томас неслышно прислуживал нам, и я не удержалась от искушения прошипеть себе под нос, когда он менял передо мной тарелки: «Ябеда-корябеда!»
Судя по тому, как громко звякнули столовые приборы, лишь каким-то чудом не выпав из рук призрака, дворецкий меня услышал. Но отвечать не стал, сочтя это ниже своего достоинства.
Если честно, я планировала с гордостью отказаться от еды и удалиться к себе в комнату, гордо вскинув голову и играя роль несчастной пленницы, чей дух не сломлен тяжкими жизненными испытаниями, выпавшими на ее долю. Но от каждого блюда веяло таким густым ароматным и сытным запахом, что моя решимость остаться голодной как-то незаметно сошла на нет. Я гулко сглотнула слюнки, когда увидела, как Нико работает вилкой и ножом, подумала немного — и тоже принялась за трапезу. В конце концов, это поможет мне восполнить силы, которые наверняка пригодятся в дальнейшем.
По всей видимости, Нико действительно обиделся на меня за новую попытку побега. Наверное, он считал, что после произошедшей между нами постельной сцены и последующего разговора по душам я перестану относиться к нему как к похитителю и воспылаю если не любовью, то страстью уж точно. А я, такая неблагодарная, оказывается, по-прежнему продолжаю лелеять надежду на спасение.
Так или иначе, но за все время обеда Нико не проронил ни слова, хотя изредка я чувствовала на себе его тяжелый изучающий взгляд. Однако стоило мне только поднять на него глаза — как молодой барон тут же принимался с демонстративным вниманием ковыряться в своей порции, разглядывая каждый кусочек с таким брезгливым недоумением, словно не понимал, как это здесь оказалось и из чего сделано.
После того как обед был завершен, Нико встал и холодно обронил, по-прежнему не глядя на меня:
— Иди к себе, Беата. В том платяном шкафу, содержимое которого ты уже так хорошо изучила, имеется свадебный наряд моей матери. Примерь, хотя я уверен, что он будет тебе как раз. И жди. До церемонии осталось всего несколько часов.
После чего отправился прочь из обеденного зала. Но на самом пороге остановился и обронил, даже не удосужившись повернуть голову в мою сторону:
— Да, кстати, на тот случай, если ты опять решишь искупаться в луже. Я запер входную дверь. Надеюсь, у тебя хватит благоразумия и здравого смысла не лезть через окно. А если не хватит, то учти, что я все-таки маг, то бишь тебя может поджидать весьма неприятный сюрприз при очередной попытке бегства.
И вышел, с такой силой и злостью хлопнув дверью, что с потолка посыпалась мелкая пыль побелки.
— Ишь ты, в самом деле обиделся, — пробормотала я себе под нос. Затем пожала плечами, ведя сама с собой диалог: — А чего, собственно, он ожидал?
Естественно, мне никто не ответил. Лишь негромко звякнули хрустальные бокалы, которые, должно быть, протирал Томас. Но и призрак предпочел промолчать.
Я еще немного горестно повздыхала, затем встала и отправилась наверх. Ладно, проверим, в каком наряде мне предстоит выходить замуж.
* * *Роскошный наряд лежал на кровати, вздымаясь пеной молочно-белых кружев. А я мрачно стояла и смотрела на это безобразие.
Нет, платье было превосходным и совершенно не выглядело вышедшим из моды. Как говорится, классика не устаревает. Если бы я выходила замуж по своей воле, то была бы по-настоящему счастлива и считала бы себя самой красивой невестой в мире. Однако брак по принуждению вряд ли может претендовать на радостное событие. Поэтому мне уже сейчас было тошно от мысли, что в этом наряде я обречена навсегда потерять свою свободу.
Я отошла к зеркалу и задумчиво взбила волосы, густой каштановой волной падающие на плечи. Провела пальцем под глазами, припухшими от недостатка сна прошлой ночью. В голове рождался очередной сумасшедший план. Нико хочет видеть меня в столь знаменательный момент красивой. А что, если в очередной раз пойти ему наперекор? Вместо очаровательного платья — грязная рванина, вместо прелестной невесты — чумазая встрепанная девица. Конечно, шансов на удачу мало, вряд ли он откажется от своей безумной идеи взять меня в жены. Зато я испорчу ему триумф и добавлю ложку дегтя в бочку его радости.
У меня не поднялась рука испортить то произведение искусства, которым являлось платье матери Нико. Немного подумав, я выудила из-под кровати обгоревшие лохмотья, некогда бывшие моим нарядом. Ой, как не хочется эту гадость на себя натягивать! Но придется, на что только не пойдешь ради того, чтобы испортить жизнь ближнему своему. А разрезы, оставленные ножом Нико, починю по мере сил и возможностей. Как раз в шкафу обнаружила корзинку с пропылившимся рукоделием, где были и нитки, и ножницы, и прочие нужные мелочи. Конечно, вряд ли у меня получится все сделать аккуратно, но ведь я добиваюсь как раз обратного эффекта, так что все в порядке.
В камине, который явно не чистили с минувшей зимы, я обнаружила достаточно золы и углей для наведения так называемой красоты. И засела за работу.
Спустя полчаса меня было не узнать. На голове — какие-то всклоченные пакли, напоминающие растрепанное ветрами воронье гнездо. Глаза я густо подвела углем, а передние зубы вычернила золой. Теперь даже я вздрагивала, когда видела свою улыбку в зеркале. Ох, жуть какая! Ночью приснюсь кому — точно заикой бедняга останется! Нико надолго запомнит свадьбу и «красавицу»- невесту.
Глубоко вздохнув, я напоследок хорошенько вытерла ладони о подол тряпья, в которое нарядилась, и уселась дожидаться жениха.
В комнате между тем потемнело. В окно я видела, что небо, прежде безоблачное, опять затягивается облаками. Лазоревые просветы между вершинами елок на глазах закрывались низким подбрюшием тяжелой грозовой тучи, которая медленно наползла на дом с севера. Даже обидно как-то. Дождь во время свадебного ритуала считается хорошей приметой. Это означало, что боги благоволят союзу. Неужели и на небесах всем плевать на то, что я не желаю связывать жизнь с преступником и вероломным магом?