Кант писал о существующих априорно, до всякого опыта, врожденных формах воззрения и категориях мышления. Даже причинность он считал категорией мышления. Один из основоположников философской антропологии Арнольд Гелен (1904–1976) полагал, что человек от природы 'культурное существо', и уже филогенетически возникшая программа его поведения настроена на наличие определенной врожденной культуры. Как доказал современный философ и ученый Наом Хомски, человек имеет наследственную программу логического мышления и языка. Ребенок в младенчестве заучивает тольку звуки и комбинирует их уже по врожденной программе, отражающей его расовую, а следовательно и культурную принадлежность. Крупнейший немецкий философ Людвиг Клагес (1872–1956), основавший науку под названием характерология, именно поэтому же метко определял: 'Душа старше духа'. Ибо дух человека всегда выражает исторические реалии эпохи, в которой тот живет, в то время как душа его является отражением вневременной расовой сути. Стиль любой культуры всегда зависит от ее расового наполнения.
Современный автор И. М. Быховская в книге 'Homo somatikos: аксиология человеческого тела' (М., 2000) развивает концепцию увеличения самостоятельной значимости человеческого тела, его физического облика в современной культуре. 'Соматическое сознание', минуя старые умозрительные шаблоны, само творит ценности. Новейшая эпоха постмодерна, по мнению автора, создает новую, доселе неслыханную доктрину 'тело как ценность'. 'Человеческое тело не просто присутствует в мире наряду с другими объектами, а присоединяет себя к миру и в известном смысле творит его'. 'Телесность' в контексте отражения и истолкования действительности все чаще и чаще становится 'универсальным мерилом'.
По меткому выражению Мориса Мерло-Понти (1908–1961), другого представителя школы философской антропологии, 'тело проектирует вокруг себя культурный мир'.
Но, напичканное расовыми признаками на всех физических уровнях, человеческое тело неминуемо должно обострить и проблему расовых ценностей качественно по-новому. Абстрактные истины и бесплотная мораль, обретя телесность в контексте новой культуры, вобрали в себя 'соматическое сознание', отправной точкой которого, или 'первичной мыслью', и являются 'расовые предрассудки' во всей своей первозданной красоте.
Искусно замыливая оптику первородного инстинкта пенными суррогатами либеральных ценностей, современная массовая культура, сама того не желая, вновь попала в тенета расовой теории, о которых уже стали забывать. Разношерстная пегая толпа опять подняла свои взоры к роскошному убранству расового архетипа, такому зримо телесному и одновременно трансцендентально вечному. В беспечной красотке с рекламного щита возле автострады угадывается вечный образ белокурой принцессы.
2. Антропоэстетика
Таким образом, массовая культура, специально призванная глумиться и сокрушать расовые предрассудки, по странному стечению обстоятельств сбилась с такта в хороводе причинно-следственных связей и придала новый стимул к совершенствованию того, что, казалось бы, нужно было выбросить на свалку истории как досадный пережиток. Отчасти в силу этого курьеза возникла и такая современная наука, как антропоэстетика.
Ведущий отечественный специалист в этой области Н. И. Халдеева в статье 'Сравнительные антропоэстетические исследования в России' (Вестник антропологии, вып. 4, М., 1998) совершенно определенно пишет: 'Нужно сказать, что человек не только воспринимает физиономический облик другого индивидуума, он соотносит его с собственными и групповыми антропологическими оценками. На этой основе индивидуум и его группа могут определить ареал распространения популяционных морфологических особенностей и вырабатывать собственную шкалу фенотипических суждений. Кстати, способность порождать ценностные воззрения, в том числе и в отношении внешности, является уникальным свойством человеческого сознания. Для антропоэстетического анализа наибольший интерес представляет форма оценки внешнего облика как этнического признака. Особенности внешности могут выступать носителями определенной информации и играть роль сигналов о расовой и этнической принадлежности человека. Приравнивание физиономических комбинаций к этнической характеристике в процессе восприятия внешности отражает антропологическую составляющую общего механизма идентификации. При формировании категорий идентичности эта составляющая является одной из самых древних и стабильных. Ее древность очевидна, так как человеческое лицо всегда было самым доступным и информативным, а на определенном этапе антропогенеза жизненно важным'.
Это мнение признанного специалиста вновь совпадает с результатами этимологического анализа слова 'предрассудок' в индоевропейских языках. Во времена бурного развития антропологии еще Дарвин указывал на различные врожденные предпочтения при оценке типов внешности и, как следствие, на существование врожденных наследственных критериев, свойственных каждой расе. Каждый индивид носит в себе характерный набор 'сигнальных' опознавательных признаков, по которым он оценивает окружающих в соответствии с базовым биологическим принципом 'свой-чужой'. Лицо с расовой точки зрения представляет собой концентрацию рецепторов сигнальной информации, служащей целям репродуктивного отбора. Перспективный половой партнер, таким образом, оценивается в соответствии с врожденной типической структурой идеального партнера, характерного для данной этно-расовой группы. Н. И. Халдеева подчеркивает далее: 'Большое значение имеет расовая принадлежность в процессе оценивания внешности. Механизм взаимного человеческого восприятия детерминирован биологически и социально, что обеспечивает его неизменное воспроизводство'.
Все эти аспекты антропоэстетической организации человеческой психики, вся ее архитектоника закодированы в нейронной организации мозга. Изначальные эстетические каноны, свойственные данной расе, без искажения воспроизводятся в ряде поколений, связывая напрямую каждое живущее поколение с архетипом. Нейроны мозга как бы выполняют функцию матрицы, числовые значения которой служат корректировке и поддержанию вектора эволюционного развития расы. Причем этот вектор физиономической 'идеализации' строго направлен непосредственно в сторону усреднения, то есть типизации, или к единому расовому стандарту, с тем чтобы обеспечить максимальный репродуктивный успех индивидуума в рамках его популяции. Именно поэтому форма и цвет глаз, носа, волос, губ, овал лица являются наиболее значимыми при этно-расовой характеристике воспринимаемой внешности, ибо вокруг этого сочетания расовых признаков наиболее четко и концентрированно проступает генетическая информация об их носителе, что, в свою очередь, при его оценке дает возможность максимально использовать позитивный эффект расовых предрассудков. Информация, зрительно считываемая с лица оцениваемого объекта, сравнивается с информацией, заключенной в мозгу оценивающего субъекта, что приводит в действие механизм антропоэстетической оценки. Минимальные различия в их генетических матрицах и обеспечивают воспроизводство расы, отсекая вредные мутации, влекущие к 'хаосу крови'.
Обобщение теоретического плана в работе Халдеевой имеет следующий характер: 'Изученный материал позволяет констатировать, что идеальный предпочитаемый морфотип человека по приоритетным градациям шести основных физиономических признаков формируется на базе реального типа и, будучи связанным с ним, является групповой характеристикой, подлежащей изучению по программе антропоэстетики методами физической антропологии'.
Особую ценность работе Н. И. Халдеевой безусловно придают обобщения практических исследований, в процессе которых был выведен суммарный показатель аутоидентификации (AI). Чем консолидированнее в расовом отношении группа, тем этот показатель выше. Кроме того, выяснилось, что в пределах выборок русских из рассматриваемых областей вектор мужского идеального типа имеет четко выраженный центростремительный характер. Это как нельзя наглядней подтверждает наличие у русского народа, как и у любой другой исторически значимой общности, расового ядра, в котором все расовые признаки выражены самым отчетливым и неповторимым образом. Именно на расовое ядро народа приходится основная историческая нагрузка в процессе государственного строительства и созидания культурных ценностей. У представителей метисной периферии, не прошедших антропоэстетический отбор на соответствие усредненному расовому идеалу, государственнический инстинкт ослаблен, и, как следствие, из числа бастардов формируются легионы всякого рода отступников и прозелитов.
Именно расовое ядро народа представляет собой средоточие приложения исторических сил, а не внерасовый, разноплеменный шлак, в который, будто в песок, уходят все благие помыслы вождей и религиозных лидеров.
''Во всех русских группах вне связи с географической дифференциацией отмечаются относительно близкие варианты эстетически предпочитаемой красоты, выраженные в суммарных показателях антропологической аутоидентификации. В целом, все русские группы образуют общий графический кластер, относительно однородный по параметрам антропоэстетики', — резюмирует Н. И. Халдеева.
Теперь следует подчеркнуть, что эти самые расовые антропоэстетические стандарты — не набор бессвязных данных, произвольно трактуемых из поколения в поколение, но именно архетипическая матрица точных и постоянных величин, записанных в нейронной организации мозга каждого человека. И чем чище тип этого индивида, тем безошибочнее его эстетическое чутье и, как следствие, морально-этическая оценка.
Подобное познается только подобным, поэтому о признаках породы вообще имеет право судить только породистая человеческая особь. У смешанных людей 'пегие' же мысли, каноны и мораль.
Для объективной оценки стандартов расовой красоты в арсенале современной науки имеется такой точный и беспристрастный метод как антропологическая фотография. Работа Надежды Николаевны Цветковой 'Антропологическая фотография как источник для исследования по этнической фотографии' (М., 1976) служит тому наглядной и убедительной иллюстрацией. В ней она пишет: 'В результате анализа фотометрических признаков выявлено, что почти все угловые размеры лица обладают хорошими группоразграничительными свойствами. Они имеют межгрупповой размах более двух стандартов'. Это означает, что величина объективных расовых различий в строении лица у представителей разных рас устойчиво превосходит ошибку при измерениях.
В целом расовая геометрия лица такова. Европеоиды по данным фотометрии имеют наиболее прямой профиль по верхнелицевому углу, причем последний (83-87о) у них всегда больше среднелицевого (81о), относительно небольшой угол выступания носа к горизонтали (57-63о), весьма сильное выступание носа к линии профиля (21-27о) и прямую верхнюю губу (85-91о).
Монголоиды отличаются склонностью к мезогнатности по верхнелицевому углу и углу выступания верхней губы (72-82о). У них верхнелицевой угол (82-87о) всегда меньше среднелицевого (83-88о). Угол выступания носа к горизонтали — наибольший (65-72о) среди всех изученных групп.
Негроиды прогнатны (то есть имеют резко выступающую нижнюю челюсть) по верхне (73-77о) и среднелицевому (76-80о) углам и углу выступания верхней губы.
Один из крупнейших отечественных антропологов В. В. Бунак в своей статье 'Фотопортреты как материал для определения вариаций строения головы и лица' (Советская антропология № 2, 1959) делает такой вывод: 'Известно, что опытный наблюдатель, изучая фотопортрет, может во многих случаях с достаточной точностью определить, к какой этнической группе относится изображенный индивидуум и каков его антропологический тип. Приведенные выше данные устанавливают, что по фотоснимкам можно получить не только суммарную и довольно общую характеристику антропологического типа, но и определить варианты отдельных кефалоскопических признаков, пользуясь для этого однообразной, специально разработанной методикой. Применяя такую методику, каждый исследователь имеет возможность определить вариант того или иного признака, независимо от знакомства с данным типом, не по общему впечатлению от фотопортрета, а на основании разграничительных критериев морфологического порядка'.
Это вновь означает, что расовый и этнический тип — объективная реальность и поддаются точному измерению не только в общем, но и по отдельным частям портрета. Множество народных поговорок во всех частях света, обыгрывающих в ироничной форме те или иные черты лица, с обязательным их соотнесением с тем или иным расово-этническим типом, свидетельствуют о народной наблюдательности, то есть о естественности расовых предрассудков.
В современном сборнике работ 'Проблемы эволюционной морфологии человека и его рас' (М., 1986) обсуждаемая тема выводится уже на качественно новый уровень. Так в статье 'Перспективы применения ближней стереофотограмметрии в антропологии', созданной коллективом авторов: Л. П. Винников, И. Г. Индиченко, И. М. Золотарева, А. А. Зубов, Г. В. Лебединская — говорится о том, что качественная цветная фотография позволяет выявлять все нюансы пигментации глаз, кожи, волос, а также определять межзрачковые расстояния и выступание глазного яблока. В связи с чем авторы данной разбработки считают, что предлагаемый ими метод: …открывает широкие перспективы чрезвычайно детального исследования поверхности лица человека и с большим успехом может быть использован и в этнической антропологии'.
В подтверждение нашего тезиса о реальности врожденных признаков антропоэстетики сошлемся на монографию Юрия Кирилловича Чистова 'Дифференциация рас человека по строению медианно-сагиттального контура черепа' (М., 1983). В ней он пишет: 'Результаты полученных исследований позволяют с достаточной уверенностью говорить о наличии определенных различий в форме сагиттального контура черепной коробки человека у 'северных' и 'южных' популяций современного человека. Внутрирасовые величины этого показателя достоверно отличаются от межрасовых, т. е. представители контрастных расовых типов различаются между собой как по сумме градусных, так и линейных характеристик медианно-сагиттального контура. Одним из наиболее интересных выводов является констатация того факта, что современные краниологические серии столь же сильно различаются по величинам градусных и линейных характеристик лобной части контура, как и по рисунку затылочного отдела'.
Итак, совершенно очевидно, что расовые пропорции 'черт лица' и всей головы в целом, воспринимаемые в процессе антропоэстетической оценки, есть реальный факт. И факт этот является не случайным достоянием отдельных личностей, но всего народа в целом, сквозь череду поколений сохраняющим в памяти свои идеалы красоты. Извечное деление по принципу 'свой-чужой' — базовая эстетическая категория, имеющая жесткую биологическую основу.
Основоположник целой научной школы известный советский антрополог М. М. Герасимов в своей фундаментальной монографии 'Восстановление лица по черепу' (М., 1955) уже во введении подчеркивал: 'Известно, что у китайцев широкие, скуластые лица по сравнению с лицами европейцев, и многие авторы отмечают различную толщину мягких тканей в точке максимальной ширины скуловых дуг, а именно: у китайцев толщина в этой точке больше, у европейцев — меньше. Для европейцев, по Гису и Кольману, эта величина равна 6,63 мм, а для китайцев, по Биркнеру, — 10,09 мм, что вполне согласуется с нашими наблюдениями'.
Один из классиков немецкой антропологической школы барон Эгон фон Эйкштедт (1892–1965) в своей базовой монографии 'Расология и расовая история человечества' (1937–1943) увязал особенности морфологии лица различных рас с эволюцией их развития. 'В отношении сравнительной морфологии мягких частей следует упомянуть два основных явления, которые имеют эволюционное значение. Это, во-первых, наличие органа Якобсона, короткого рудиментарного прохода со слепым концом в передней нижней части носовой перегородки, выполняющего у низших видов особую функциональную задачу. Далее, интерес представляют боковые части заднего хряща, которые у прогрессивных европеоидов к концу разветвляются, а у примитивных рас, вроде меланезийцев, образуют сплошную широкую пластину. Это промежуточная форма, ведущая к человекообразным обезьянам.
Квадратный мускул у примитивных, особенно темнокожих рас тоже гораздо компактней, чем у европеоидов, у которых отдельные части волокон настолько развились, что французские анатомы вообще считают их отдельными мышцами. Небольшие поперечные ткани носовой мышцы при этом обычно сильно коррелируют с общим характером кожного покрытия мягких частей. Поэтому их толщине обычно соответствует также более сильное опускание и большая мясистость крыльев носа, иногда даже, что часто встречается у евреев и псевдоеврейского типа на Новой Гвинее, большая толщина складок век и нижней губы. У негров и палеомонголоидов немногие ткани могут совсем потеряться в губчатой соединительной ткани. Эта массивность порождает глубокие борозды у крыльев носа, которые на плоских лицах идут почти сплошной линией от угла глаза через крыло носа к нижней челюсти.
Если же мы нарисуем общую эволюционную картину того, что показывают мышцы носовой области, то здесь еще более явно выражено то же, что и в области орбит: чем выше формы, тем больше дифференциация мышц. Губы — характерный признак как индивидуального, так и расового лица, они многое говорят о психическом типе человека. Область рта — самая выразительная и показательная с точки зрения расовой физиогномики.