Для проведения лично разведки местности, непросматриваемой из-за высокой степной травы, я прошел вместе с моим начальником штаба майором Белитцем, командиром 207-го егерского полка полковником Филиппи (убит в бою), который должен был провести атаку, и его адъютантом обер-лейтенантом Зигфридом Шульцем через свое боевое охранение в предполье. В связи с пересеченностью местности эта рекогносцировка была необходима для принятия решения. При отходе мы, уже попав под обстрел вражеской пехоты, оказались под угрозой вражеской контратаки. Своим возвращением мы были обязаны только охранению, под огнем которого атака захлебнулась. К сожалению, полковник Филиппи вскоре после этого погиб, когда он хотел пойти к левому флангу своего полка. Точная разведка местности и результаты боевой разведки показали, что фронтальная атака слабыми силами моей дивизии против противника, хорошо подготовившегося к обороне, не гарантирует убедительного успеха или могла бы осуществиться только с очень большими потерями. Невозможно было рассчитывать на какую-либо поддержку штурмовых орудий или боевой авиации. Собственный артиллерийский дивизион, движимый тягачами, находился на ремонте в Лозовой и не был готов к наступлению. Распутица «доконала» орудия. Даже танки венгерского «быстрого корпуса» не могли быть предоставлены в наше распоряжение. Бог знает, где они застряли! Командование дивизии снова было вынуждено прибегнуть к такому средству, как дезинформация противника, притом в таком масштабе, что она была чревата большим риском. Если бы противник перешел в контратаку, то это имело бы для дивизии катастрофические последствия. Однако смелость города берет! Это было продемонстрировано под Артемовском.
Схема 9. Захват Артемовска благодаря внезапной атаке 1 ноября 1941 г.
Легкая артиллерия приступила к пристрелке как огневой подготовке атаки с запада. Под ее защитой усиленная боевая разведка одного из батальонов 207-го егерского полка продвигалась вперед широким фронтом к городу и приковывала внимание противника. В это время пять батальонов, хорошо замаскированных благодаря камуфляжу, изготовились к атаке на город с двусторонним охватом с севера (204-й егерский батальон) и с юга. Все зависело от того, удастся ли этим батальонам совершить неожиданное нападение. Около полудня 1 ноября 1941 г. в город ворвались штурмовые группы. Однако противник быстро пришел в себя и бросил в бой резервы, которые засели, прежде всего, на фабриках, в школах и в других больших зданиях и оттуда оказывали отчаянное сопротивление, переходя в контратаки или просто отстреливаясь. Каждый бой в здании был связан с крайним напряжением сил наступавших. Огонь велся из-за каждого угла. Разведке требовалось большое время, чтобы установить местонахождение противника. Только потом в бой вступали боевые группы. Темпы атаки могут быть ускорены, когда в распоряжении имеется достаточное количество тяжелого вооружения – штурмовых орудий, танков или орудий с самоходным лафетом.
Использование отдельных легких полевых гаубиц как пехотных орудий и здесь снова оправдало себя. Их артиллеристы стреляли прямой наводкой по боевым группам русских в боях за здания и по их многочисленным огневым точкам. Противник хотел выиграть время, чтобы отвести основные силы на восток. К сожалению, это им удалось ввиду нехватки сил у немецкой стороны. Однако в результате неожиданного наступления с севера Артемовск был быстро взят с относительно незначительными потерями. Мосты через реку Бахмут оказались в руках немцев целыми и невредимыми. Русские, потрясенные неожиданной атакой, так быстро отступали, что не успели их уничтожить. Уже в ночь с 1 на 2 ноября около 4 часов 30 минут дивизия доложила: «Венгерский быстрый корпус может начинать движение». Тот должен был теперь наступать на Ворошиловград – но по неизвестным причинам, к сожалению, так и не появился.
Теперь необходимо было, прежде всего, удержать Артемовск, подвергавшийся вражеским контратакам. Этот город был интеллектуальным и экономическим центром Донбасса и имел большое значение как база снабжения для проведения дальнейших операций. (Основные центры Донбасса Сталино (Донецк), Ворошиловград (Луганск), Краматорск, Горловка, Макеевка. – Ред.) В результате быстрых, энергичных действий были заняты и оборудованы для обороны высоты восточнее города. Тем самым противник лишился возможности непосредственно наблюдать за Артемовском. Дивизия располагалась на широкой позиции плацдарма, когда внезапно около 10 ноября почувствовалось приближение зимы – из степей подули ледяные восточные ветры, но еще без снега. За несколько дней пехотинцы изрядно промерзли на сухом морозе. Высоты были полностью открытыми и не служили войскам естественной защитой. Вскоре невозможно было больше отрывать окопы; укрытия для часовых и наблюдателей и другие необходимые земляные работы приходилось делать путем взрывов. Импровизированные проволочные заграждения обеспечивали безопасность позиций и опорных пунктов. Войска должны были открыто устанавливать мины, но с соблюдением маскировки.
Малочисленные выведенные из боя резервы могли регулярно посменно размещаться в домах в тепле на окраине города. Однако на позициях в пулеметах и другом стрелковом оружии на холоде масло загустевало так, что происходила задержка при перезаряжании. Войска применяли подсолнечное масло, которое, как чистое природное масло, зимой не оказывает вредного воздействия на металл пулеметов и другого стрелкового оружия. Ввиду нехватки антифриза замерзали моторы, так же как и противооткатные устройства артиллерийских орудий. Хуже всего обстояло дело с одеждой и обувью, тем более что вследствие распутицы снабжение было нерегулярным, и нельзя было сказать, когда оно будет снова нормальным. Ведущий к Артемовску участок железной дороги был сильно поврежден русскими: они взрывали железнодорожные пути, уничтожали вокзалы и материальную часть. Вещевой обоз еще не прибыл. Дивизия оказалась предоставленной самой себе. Все же быстрый захват города существенно облегчил ее положение.
В Артемовске после его оккупации немецкими войсками стало заметным присутствие партизан, которые не только нападали на отдельных немецких солдат, но даже спустя несколько дней после занятия дивизией города подожгли театр и библиотеку. Здесь хорошо оправдало себя назначение говорившего по-немецки учителя бургомистром, который очень энергично восстанавливал деятельность городской администрации. Также была сформирована гражданская вспомогательная полиция, которая особенно зарекомендовала себя в борьбе против партизан. Очень быстро снова были введены в строй жизненно важные предприятия – зерновые мельницы, городская хлебопекарня и скотобойня. В зернохранилищах длиной в сотни метров имелись достаточные запасы обмолоченных зерновых. Многие бесхозные коровы и козы были пойманы, и за ними ухаживали. Вскоре снова заработали маслобойный и водочный заводы. С помощью этих мер дивизия смогла превратить город в крупный центр снабжения. Постоянно выпекался хороший хлеб, и склад скотобойни вскоре заполнился колбасами, окороками, копченым мясом и бочками с солониной. Снабжение войск продовольствием обеспечивалось бесперебойно. При активной поддержке населения, труд которого оплачивался продуктами питания, участок железной дороги был вновь введен в эксплуатацию. Спустя месяц движение уже возобновилось на участке протяженностью в 90 км, за ним следило руководство дивизии, что особенно положительно сказалось на снабжении.
Отношения с оставшимся населением были хорошими. Они считали немецкого солдата освободителем (скорее изображали, что считали. – Ред.). В кафедральном соборе состоялось праздничное богослужение, на котором немецким солдатам была выражена особая благодарность. Целыми днями священники крестили местных жителей, прежде всего взрослых, и совершали бракосочетания. Крестьяне снова приезжали в город и сдавали зерно и семечки подсолнухов на мельницы и маслобойный завод. За это они должны были отдавать «десятую часть» для снабжения дополнительными продуктами городского населения, которое, впрочем, обеспечивалось дивизией. Дивизия также выполняла функции санитарной службы. Ко всем этим мерам немецкие солдаты относились с пониманием, так как они сражались не против гражданского населения, а против русских солдат в униформе или в гражданской одежде как партизан. Последнее противоречило международному праву. (А нападение без объявления войны и, собственно, вся эта война за захват жизненного пространства (на Украине должно было быть истреблено или выселено 65 % населения), по мнению немцев, не противоречило. – Ред.)
Интересными были беседы с пленными офицерами и населением крупных городов Украины. Они почувствовали себя освобожденными от советского ига и были готовы воевать на немецкой стороне за свою свободу. Об этих настроениях сообщалось по инстанции Верховному командованию вермахта. Однако этот вопрос не был рассмотрен. От двух до трех миллионов украинцев, боровшихся за свою свободу, усилили бы немецкую армию, что, возможно, сыграло бы решающую роль в Восточной кампании. Эта возможность не была использована нашим политическим руководством.
Отношения с оставшимся населением были хорошими. Они считали немецкого солдата освободителем (скорее изображали, что считали. – Ред.). В кафедральном соборе состоялось праздничное богослужение, на котором немецким солдатам была выражена особая благодарность. Целыми днями священники крестили местных жителей, прежде всего взрослых, и совершали бракосочетания. Крестьяне снова приезжали в город и сдавали зерно и семечки подсолнухов на мельницы и маслобойный завод. За это они должны были отдавать «десятую часть» для снабжения дополнительными продуктами городского населения, которое, впрочем, обеспечивалось дивизией. Дивизия также выполняла функции санитарной службы. Ко всем этим мерам немецкие солдаты относились с пониманием, так как они сражались не против гражданского населения, а против русских солдат в униформе или в гражданской одежде как партизан. Последнее противоречило международному праву. (А нападение без объявления войны и, собственно, вся эта война за захват жизненного пространства (на Украине должно было быть истреблено или выселено 65 % населения), по мнению немцев, не противоречило. – Ред.)
Интересными были беседы с пленными офицерами и населением крупных городов Украины. Они почувствовали себя освобожденными от советского ига и были готовы воевать на немецкой стороне за свою свободу. Об этих настроениях сообщалось по инстанции Верховному командованию вермахта. Однако этот вопрос не был рассмотрен. От двух до трех миллионов украинцев, боровшихся за свою свободу, усилили бы немецкую армию, что, возможно, сыграло бы решающую роль в Восточной кампании. Эта возможность не была использована нашим политическим руководством.
Многое можно было сделать в отношении обмундирования и оснащения войск. Зимняя одежда не была доставлена. Не хватало, прежде всего, шинелей, перчаток и наушников. На 60 швейных машинах, которые предоставил бургомистр, портные и швеи изготавливали из собранных одеял, а также из остатков тканей и из шерсти в первую очередь фуфайки, набрюшники, портянки, наушники и рукавицы с большим и указательным пальцами (чтобы стрелять). Сплетенные из соломы циновки использовались на позициях, деревянные подошвы – в качестве подставки для сапог для часовых. Изготовлялась также белая камуфляжная одежда для разведывательных дозоров, даже шубы из шкур овец и баранов. Грустное впечатление оставляло посещение госпиталей, но даже здесь удалось добиться, чтобы тяжелораненые обеспечивались необходимым бельем.
Здесь нужно особенно вспомнить двух полевых священников, к сожалению уже скончавшихся, евангелического пастора Нойнхёффера из Мисбаха (к югу от Мюнхена. – Ред.) и католического священника Маклота из Брегенцервальда (у Боденского озера. – Ред.). Они получили от дивизии автомобиль, чтобы быть максимально мобильными и независимыми. Их местопребыванием на фронте был командный пункт, а не квартирмейстерские службы. Это имело особое значение для командования дивизии, так как священники узнавали о нуждах пехотинцев, и командование в случае необходимости оказывало помощь. Тяжелая служба двух полевых священников была организована таким образом, что евангелический и католический священники в двухнедельном цикле смогли совместно осуществлять свою духовную миссию на фронте, в госпиталях и в тылу. За исключением особых форм причастия, проводились также совместные полевые богослужения, которые чрезвычайно укрепляли чувство сплоченности и товарищества. В трудных и опасных ситуациях представители обеих конфессий вместе слушали чтение Евангелия и пели религиозные песни. Полевые священники понимали свою задачу и образцово ее выполняли. Они пользовались высочайшим авторитетом.
Без всех этих возможностей, которые использовала немецкая дивизия в Артемовске, она оказалась бы в чрезвычайно трудном положении с наступлением зимы в Донбассе. Однако положение войск и состояние материальной части заметно улучшилось, и снова заметно повысилась боеспособность войск, от которых требовалась максимальная отдача сил в беспрерывных маршах и боях, в условиях нехватки помещений для расквартирования и плохой погоды. С начала наступления 22 июня 1941 г. до Артемовска дивизия прошла по прямой линии более 1200 км.
Вскоре выяснилось, что плацдарм вокруг Артемовска был недостаточно глубоким, тем более что сам город все еще обстреливался советской артиллерией. Также обнаружилось, что еще не оборудованные позиции на открытых склонах вокруг Артемовска, через которые проносились ледяные ветры, были не приспособлены к зимним условиям. После короткой оттепели в течение многих дней бушевал снежный буран, который полностью парализовал боевые действия. Командование 4-го армейского корпуса приняло решение с улучшением погоды перенести фронт на восток настолько, чтобы войска (применительно к местности) заняли зимние позиции на расстояние около 10 км к востоку от Артемовска.
К зиме внешний вид немецких частей полностью изменился. Шлемы, полотнища палаток, орудия, все транспортные средства были окрашены в белый цвет подручными средствами. С установлением безветренной, ясной зимней погоды, при высоте снежного покрова около 20 см дивизии 4-го армейского корпуса начали наступление. Поддержка артиллерии была превосходной, которая, вследствие промерзшей земли, несмотря на снег, могла стрелять с рикошетированием. Егери атаковали с воодушевлением, и противник был быстро выбит со своих позиций. Они, нанося удар по отступающему противнику, не позволили ему где-либо закрепиться и, помимо захвата намеченных объектов, овладели другими населенными пунктами. Правда, срочно перебросив сюда войска, русские, предпринимая постоянные контратаки, оказали ожесточенное сопротивление, так что немецкие войска смогли удержать на длительное время только часть широко раскинувшихся населенных пунктов Троицкое, Калиново, имени Кагановича. Тем более что для дивизии полоса наступления (около 25 км) была слишком широкой. Однако цель наступления была достигнута: теперь зимние позиции при организованной обороне можно было удержать.
Несмотря на трудности, вызванные распутицей, дивизия с группами преследования на конных повозках, включая артиллерийский полк с орудиями на конной тяге, непрерывно преследуя противника, в полном боевом составе достигла Артемовска. После тщательной разведки и дезинформации противника, в результате энергичных действий егерей, выдержавших жестокие бои за здания, этот имевший ключевое значение укрепленный пункт был взят. И здесь пехотная дивизия не могла развить успех, используя при преследовании противника моторизованное соединение. Вспомогательный моторизованный передовой отряд застрял в бездорожье. Застрял даже дивизион тяжелой артиллерии с его тягачами. Он смог подтянуться только поорудийно после ремонта. Венгерский «быстрый корпус» так и не прибыл. Если бы он появился, то его совместные действия с егерями значительно развили бы успех.
Быстрое преследование не позволило советским войскам полностью разрушить все жизненно важное оборудование и имущество, так что в этом случае решение остаться независимыми в области поставок предметов снабжения было оправданным, поскольку в распутицу они были затруднены. Главное, чтобы доставлялись боеприпасы, что и делали конные повозки.
Артемовск стал эффективной базой снабжения всего корпуса. Все оказавшиеся в нашем распоряжении машины и оборудование передавались корпусу. Обеспечивались снабжением не только войска, но и гражданское население. В Рождество войска получили даже рождественские кексы.
Х
Зимние оборонительные бои к востоку от Артемовска и уничтожение прорвавшейся советской кавалерийской дивизии. 19 ноября – 15 декабря 1941 г.
Едва егери обосновались на новых позициях, как на всем участке фронта началось советское контрнаступление, поддержанное танками. Противник атаковал силами 2 стрелковых дивизий, 1 моторизованной стрелковой бригады, 4 кавалерийских дивизий, 1 танковой бригады, поддержанной 1 артиллерийским полком сухопутных войск, и 1 минометного полка, стрелявшего надкалиберными минами.
Дивизионный участок фронта имел ширину 25 км. Его должны были защищать 2 егерских полка, 1 разведывательный отряд, 1 саперный батальон, 1 противотанковый артиллерийский дивизион с 37-мм противотанковыми орудиями и, прежде всего, 7 батарей легких полевых гаубиц. Кроме того, в непросматриваемых обширных местностях боевые действия были очень затруднены, к тому же требовались большие силы в борьбе за дома, превращенные в опорные пункты. В открытой, хорошо просматриваемой местности днем нужно было ограничиться позициями боевого охранения в опорных пунктах, которые в пасмурную погоду и ночью усиливались боеспособными ударными группами. Так как дивизия больше не имела в своем распоряжении резервов, она вынуждена была создать их для себя путем сформирования «дежурных сил» из личного состава обозов в местах их расквартирования. Каждый населенный пункт как опорный пункт должен был быть оборудован и обеспечен необходимыми позициями полевого типа, линиями связи и минными полями и удерживаться. Образованные из личного состава таких обозов «дежурные силы» должны были быть способными перейти из активной обороны к контратаке против прорвавшегося противника. Были проведены соответствующие учения. Для отражения возможной танковой атаки каждый населенный пункт получил легкую полевую гаубицу. Так в глубине возникла зона организованной обороны. С помощью приданной до тех пор всегда хорошо действовавшей зенитной артиллерийской батареи люфтваффе (обер-лейтенант Леман), орудия которой, обеспечивая с флангов огневое прикрытие населенного пункта, были очень умело расставлены на позициях там, где могли прорваться танки противника, были отбиты все вражеские атаки пехоты и танков. Число подбитых танков противника за время Восточной кампании возросло до 350. Однако вражеские атаки продолжались и усиливались при сосредоточении сил и средств неприятеля на открытой территории. В условиях нехватки сил командование дивизии было вынуждено, чтобы воспрепятствовать прорыву, временно (в крайних случаях) прибегать к использованию для этой цели части офицеров и солдат группы снабжения. Те, оказавшись непосредственно в боевой обстановке, сражались самоотверженно и помешали намечавшемуся прорыву. Обстановка на фронте была крайне напряженной. Несмотря на значительные потери в танках и живой силе, советские войска продолжали беспрерывно атаковать. Однако их атаки захлебывались в большинстве случаев уже под огнем превосходно действовавшей артиллерии и тяжелых орудий пехоты. Артиллерия использовалась массированно на открытом, поэтому особенно угрожаемом участке обороны, но должна была быть в состоянии в кратчайший срок как «кочующая артиллерия» с подразделениями и отдельными орудиями занять подготовленные позиции на других участках, чтобы имитировать действие более мощной артиллерии или суметь сосредоточить артиллерию на главном направлении. Здесь в промышленном районе с плотной железнодорожной сетью обратило на себя внимание использование бронепоездов и железнодорожных орудийных установок, которые появлялись так же быстро, как и исчезали, что было весьма неприятной неожиданностью.