С другой стороны, выходит, что все-таки пригласила. Чтобы прекратить все это, я ответила:
— Разумеется. — И похвасталась, какой замечательный салат готовит Роза.
Разговор за столом не клеился. Литературные дамы молчали, Ирина напряженно улыбалась, точно диву давалась, как ее сюда занесло, а главное, зачем.
Павла я не видела, так как он сидел рядом, а демонстративно пялиться на него мне мешало хорошее воспитание.
Крыся ехидно улыбалась, радуясь, что за столом скандалят и без ее участия. Ее друзья делали вид, что происходящее их не касается. Один Хоботов чувствовал себя превосходно, улыбался, между делом со всеми перезнакомился и даже умудрился пустить слезу, когда узнал, что Крыся та самая маленькая девочка, которую он когда-то держал на коленях.
Крыся к данному утверждению отнеслась с сомнением, но, так как комплиментами ее особо не баловали, а Хоботов назвал ее и красавицей, и умницей, криво улыбнулась.
— А вы, стало быть, ее жених? — вкрадчиво обратился он к Игорю. — Очень, очень интересно.
— Что вам интересно? — с некоторой нервозностью поинтересовался тот.
— Как же я могу не интересоваться, кого избрала спутником жизни дочка моего любимого друга? Достойный молодой человек. Чем занимаетесь?
— Работаю, — без энтузиазма отозвался Игорь. — А со спутником жизни вы поторопились, Кристина своего согласия еще не дала.
— Девка спятила, — прошептала Софья. — На ее месте в загс бегом надо бежать, а не кобениться.
— Ты забываешь, она теперь богатая невеста.
— Дура она прежде всего.
Однако, вопреки прогнозам Софьи, совсем дурой Крыся не была. Поднялась и с видом королевской особы заявила:
— Хочу всем сообщить, кого это касается. Я выхожу замуж за этого парня. — Тут она ткнула в Игоря пальцем. — Завтра подаем заявление. А венчаться будем в Успенском соборе. И никто не скажет, что он женится из-за денег. Он мне, еще когда дядя был жив, предлагал. Хотя это не ваше дело, — весьма своеобразно закончила Крыся.
— Поздравляю, — с усмешкой сказала Татьяна, продолжая есть, хотя, как мать, могла бы и расстараться.
Сообразив, что она далека от этого, я поднялась, подошла к Крысе и поцеловала сначала ее, потом Игоря.
— Поздравляю, очень за вас рада.
— Спасибо, — буркнула Крыся. — Получу денежки и больше не буду висеть у тебя на шее. Мы, наверное, уедем. В Испанию. Или в Италию, — мечтательно прищурилась она.
— Но моя работа… — робко вклинился Игорь.
— Да забей ты на работу, мне дядька столько бабок оставил, за всю жизнь не потратишь.
— Мы это обсудим, — дипломатично сказал Игорь, и тут вновь влез Хоботов:
— А родители ваши, позвольте спросить, кто?
— Родители погибли год назад, — ответил Игорь с достоинством. — В автокатастрофе. Еще вопросы есть?
— Извините мою назойливость, — сразу залебезил Хоботов. Игоря он явно раздражал. Конечно, Хоботов надоеда, но ничего особенного я в его вопросах не видела, просто не в меру любопытен и любит поболтать. — Предлагаю выпить за покойного Бориса, — не унимался Хоботов. — Царство ему небесное.
— Я хотела дождаться Макса, — пояснила я, но тут влезла Крыся:
— Еще чего. У Макса все не как у людей, народ за стол, а его черти куда-то погнали.
— Он поехал за своей подругой, — вступилась я за пасынка, и тут сам Макс явился во всей красе, держа под руку грудастую брюнетку.
Менее подходящей для Макса девушки выбрать было просто невозможно. Прежде всего, она была старше его лет на пять или таковой казалась из-за слоя косметики, пользоваться которой бедняжку никто не научил. Черные волосы со стрижкой каре делали ее похожей на женщину-вамп в третьесортных голливудских фильмах. При таких бедрах мощный бюст просто не мог быть настоящим, ноги, слава богу, выглядели вполне прилично, если бы не черные чулки в крупную сетку и туфли на здоровенной платформе. Платформа успела выйти из моды, а черная сетка в такую жару… Наряд завершала кожаная юбка, которую человек несведущий вполне мог перепутать с ремнем, и коротенький топик без бретелек. Пупок был украшен фальшивым бриллиантом. Ко всему прочему, девица жевала резинку. Даже Крыся, которая тоже могла далеко зайти в нарядах, слегка прибалдела от всего этого великолепия.
— Что это? — прошипела Софья мне на ухо. Вопрос некорректный — разумеется, это девушка Макса, только что нам теперь делать с этакой напастью?
— Это Оля, — слегка смущаясь, сообщил Макс.
Оля выплюнула жвачку на руку, подумала и прилепила ее на спинку стула (хорошо хоть стул оказался не занят).
— Очень приятно, — нашла в себе силы ответить я. Разумеется, мне никто не поверил, хотя я пыталась быть максимально убедительной.
Татьяна при виде сокровища, которое отхватил Макс, загадочно улыбнулась Меня это разозлило — в конце концов, она мать.
Макс об этом тоже вспомнил и, подхватив свою избранницу, подошел к Татьяне — Это моя мама, Татьяна Игоревна.
— Здрасьте, — равнодушно обронила девица.
— Твоя сестра выходит замуж, — сообщила Татьяна. На Макса это впечатления не произвело.
— Да? Отлично, — сказал он и устроился на свободном стуле, Ольга плюхнулась рядом.
— Ну и семейка, — вновь прошипела Софья, не особо заботясь о том, что ее могут услышать.
— Что ж, теперь, когда все в сборе, — торжественно начала я и тут заметила вот что: Ольга откровенно пялится на Игоря Чемезова, а тот под ее взглядом начинает нервно ерзать. «Нахалка», — подумала я и испугалась, что произнесла это вслух. Но обошлось.
Мы выпили, закусили, нахальная девица занялась салатом, но время от времени со значением смотрела на Игоря. Аглая собралась произнести речь, но ее опередила Валентина. С постным видом она сообщила, что много времени у нас не займет, и говорила минут десять, а мы слушали, держа рюмки в руках Наконец с облегчением выпили, и тут вскочила Аглая. Она прослезилась, трижды назвала Бориса гением и выдала замысловатый пассаж о его ранней кончине. Понять его можно было только в том смысле, что кто-то гению помог, но, вещая это, она смотрела не на меня, а на Скворцову, и я решила, что, по ее мнению, скончался он от непосильных трудов из-за корысти злодейки-издателя. Та поморщилась и тоже выступила с речью. Говорила она ласково до чрезвычайности, но между делом досталось всем. Кроме нее, гения, естественно, никто не понимал, вокруг него толпились одни кровопийцы и прихлебатели, и если б не она, они бы ввели Артемьева в могилу еще раньше.
— А я хочу выпить за его супругу, — с улыбкой возвысила голос Татьяна, пока присутствующие с потерянным видом переваривали речь Скворцовой — Никто не знает мужчину так, как его собственная жена. Так вот, я предлагаю выпить за Ларису, рядом с ней он смог стать тем, кем стал. Восемь лет назад он был обычным графоманом, а теперь на телевидении выйдет документальный фильм к годовщине его смерти. Вряд ли он сам ожидал от судьбы такого подарка. Лариса вырастила моих детей и сделала из моего непутевого мужа знаменитого писателя. Не знаю, как ей это удалось. Она великая женщина.
— За великую женщину, — поддержал Макс, Софья и Ирина восприняли это с энтузиазмом, остальные с сомнением.
Далее ничего интересного ни в разговорах, ни в поведении гостей не было. Крыся довольно рано покинула застолье и увела своих мужчин. Вслед за ними отбыла Татьяна. Макс повел красотку Ольгу любоваться парком, литературные дамы налегли на водку. Больше всех старалась Аглая, оно и понятно: ей рюмка как слону дробина.
— За что я тебя уважаю, Лариса, — вздохнула она, точно это величайшее несчастье, — так это за заботливость. Всегда все помнишь. — Тут я сообразила, что она с обожанием смотрит на водку. — Другая бы купила что попало, а ты ни-ни, только любимую. Ну что, бабоньки, помянем Борю… — Она опять собралась реветь, но вдруг передумала.
Через двадцать минут они заговорили о литературе, а через двадцать пять мы с Софьей сбежали.
Ирина увязалась с нами. Оно и понятно: кто в здравом уме будет добровольно слушать чужие споры о литературе. Павел еще раньше снялся с места и растворился в просторах парка.
— Великие люди, — сладостно прошептала Ирина.
— Кто? — как всегда пребывая в задумчивости, удивилась Софья.
— Ну.., ваши гости. Подумать только, я сидела за одним столом с самой Валентиной Серовой.
— Да, здесь кто только не сидит, — кивнула Софья. — До дармовой водки все охочи.
Ирина от неожиданности моргнула, а я поспешила сгладить впечатление:
— Я очень рада, что ты приехала.
— Правда? А я боялась, ты на письмо не ответишь. Вдруг, думаю, зазналась, со старыми друзьями дружбу водить не захочешь. Забыла, как мы с тобой…
— Воспоминания юности прошу отложить, — влезла Софья. — С великими людьми надо держать ухо востро, брякнете лишнее, а утром в какой-нибудь газетенке… Кстати, а интересный мужчина, с которым вы прибыли, он кто? Муж, друг, брат, сват?
Ирина хихикнула:
— Прямо и не знаю, как ответить. Я с ним недели три назад познакомилась. Стою, значит, под дождем, я с рынка ехала, троллейбусы куда-то подевались, а льет как из ведра. Стою я, конечно, насквозь промокла, вдруг возле меня машина останавливается, а там…
— Он, — подсказала Софья, которая всегда куда-то торопилась. Я же обычно с удовольствием выслушиваю чужие любовные истории.
— Да, — кивнула Ирина с таким видом, точно боялась, что ей не поверят.
— И что? — вновь поторопила ее Софья.
— Домой отвез. По дороге разговорились, он удивился, чего ж такая красивая женщина сама картошку с рынка таскает. А я как раз со своим развелась. С Вовкой. До этого у меня Славка был, а до него Игорек. Игорька ты помнить должна, он рабочим сцены в цирке работал.
— Ты помнишь Игорька? — спросила Софья.
— Конечно. Высокий, с усами.
— Точно, — невероятно обрадовалась Ирина. — Такой подлец оказался, а вроде непьющий. Уж лучше б пил. Ни одной юбки не пропустит. Шесть лет я это терпела, а потом… Слушай, — вдруг сказала Ирина, глядя на Софью в большой задумчивости, — а мы с тобой раньше не встречались?
— Я начала работать у Ларисы Сергеевны после ее возвращения из Италии. До той поры я жила в Магадане. Вы там на гастролях не были?
— Нет.
— Тогда не встречались.
— Уж очень мне лицо знакомо…
— Я похожа на одну французскую актрису. Нас все путают.
— Наверное. Вот смотрю на тебя и думаю…
— Не надо. Лучше расскажите о себе. Итак, он вас везет на машине и удивляется, отчего вы картошку с рынка сами таскаете.
— Вот-вот. Ну, я и говорю, а кто ее попрет, если я одна живу.
— Он невероятно обрадовался и напросился в гости?
— Конечно. Ну, я-то больно губы не раскатывала, думаю, на такой-то тачке бедные не ездят. И баб у него, поди, как грязи. Но он на следующий день меня с работы встретил… Слушай, ну до чего лицо знакомое…
— Не отвлекайтесь, — вздохнула Софья.
— Ага. Короче, мы стали встречаться.
— И чем занимается ваш избранник?
— Он ведущий инженер, — гордо ответила Ирина.
— Какой инженер?
— Ведущий.
— А он не уточнил, в каком месте и что он ведет?
— Что-то с газом или с нефтью. У него оклад большой и квартира хорошая.
— Замуж не звал?
— Нет. Да я не очень-то и рассчитываю.
— Почему? — удивилась я, а Ирина вздохнула:
— Не пара я ему. Уж я и про тебя рассказала, чтоб, значит, впечатление произвести, и письмо написала, думаю, вдруг повезет и ты ответишь.
— Так ведь повезло, — вновь влезла Софья. — Отчего ж теперь не подумать о загсе?
— Шутишь. Кто я и кто он.
— Сюда с ним приехать была твоя идея, или он подсказал?
— Да я и не надеялась, что ты меня пригласишь.
А уж когда пригласила, он, конечно, обрадовался и согласился поехать со мной.
— Значит, инженер, — вздохнула Софья. — А с ро.., с лицом у него что такое? Неудачный технический эксперимент?
— Это он в армии, в молодости, служил в горячей точке.
— Конечно, у нас все точки горячие. Значит, армия. Не очень удачная выдумка, — понизив голос, чтобы Ирина не слышала, заметила Софья.
— Что? — прошептала я.
— Все. С такой рожей только в ведущие инженеры. А шрамы, скорее всего, от ножа. Кого нам черти подсунули? Придется к дяде присмотреться. Боюсь, он по наши души.
Разумеется, ее слова здорово меня взволновали.
Я нахмурилась и далее к разговору особо не прислушивалась. Незаметно для себя я отбилась от Софьи и Ирины, которые вновь вернулись к наболевшему: где Ирина могла видеть Софью. Это тоже тревожило. Вот в таком растревоженном состоянии я и оказалась возле реки. Макс катал на лодке Крысю, рядом с ней сидел Алексей, что меня слегка удивило.
Макс к сестрице особых чувств не питал, и то, что он оставил любимую (при воспоминании о ней меня кинуло в дрожь) ради Крыси, в голове не укладывалось. И то, что Игорь не составил им компанию…
Не успела я подумать о нем, как увидела его. Знакомый силуэт мелькнул в конце аллеи и свернул к домику возле купальни. Игорь воровато огляделся.
Я бы даже могла подумать, что он замыслил что-то стянуть, но в домике, кроме полотенец, — ничего, а мне как-то не верилось, что его интересуют полотенца.
Вместо того чтобы идти себе дальше, я припустилась к купальне, стараясь не привлекать к себе внимания. Говоря попросту, я пряталась за кустом, прикидывая, как подойти поближе. Пока я ломала над этим голову, на дорожке возникла красавица Ольга. Лицо ее было сурово нахмурено, движения резки, чувствовалось, что девушка пребывает в гневе.
Войдя в домик, она так хлопнула дверью, что треск пошел по всему побережью. Вслед за этим я услышала голос Игоря.
— Ты что, спятила? — спросил он без всякого намека на вежливость.
— Я не собираюсь прятаться, — взвилась она, но быстро сникла.
— Да? — презрительно бросил Игорь. — И что дальше?
— Скажу твоей Крысе…
— Скажи. Только помни, что твой Макс…
Далее пошли булькающие звуки — скорее всего, Ольга зарыдала. Так и есть, голос ее теперь звучал плаксиво.
— Как ты мог? Исчез, ничего не объяснив. Я.., я думала.., а ты.., на кого ты меня променял?
— Ты довольно быстро утешилась.
— Ты мне не оставил выбора.
Я почувствовала себя крайне неуютно, любопытство, как известно, до добра не доводит. Это как раз такой случай. Ясно, что Ольга и Игорь когда-то были любовниками. Мне-то что до этого? А я сижу в кустах и подслушиваю. Подняться и просто уйти я теперь не могла, из домика меня заметят. Чертыхаясь, я принялась пятиться вдоль кустов, ожидая, когда, оказавшись на безопасном расстоянии, смогу выпрямиться, и тут, к своему величайшему изумлению, услышала голос Хоботова.
— Не смешите меня, уважаемая, — кому-то выговаривал он. — Эти сведения стоят гораздо дороже"
Тут хлопнула дверь купальни. Хоботов настороженно замолчал. Совсем рядом со мной раздались шаги, но тут же стихли. Я сидела в кустах и костерила себя на чем свет стоит, нет бы шла себе мимо… Не хватало только, чтобы меня застали за таким занятием: сижу в кустах и подслушиваю. Однако забавный сегодня денек, на всех таинственность напала.
Выдержав паузу. Хоботов опять заговорил, но гораздо тише:
— Этим сведениям, можно сказать, цены нет.
— Побойся бога, — возразили ему мощным басом. Я сразу же узнала Аглаю. — Ты такую сумму назвал…
— И оно того стоит. Ах, какая карамболь получается, — причмокнув, заметил он.
— Какая еще карамболь? — рыкнула Аглая.
— Это я фигурально. Отправляясь сюда, я, конечно, рассчитывал.., так как кое-какие приметы позволяли надеяться, что визит мой послужит к большой пользе. Но чтоб такая удача.., можно сказать, сама в руки идет.
— Не знаю, о чем ты болтаешь…
— А если б знала, если б знала, никаких денег не пожалела бы. Такой секрет дорогого стоит. А мне все равно, с кого денежки получить. Я своего не упущу, уж будьте спокойны. Если уж мне повезло и я здесь оказался, да на такую жилу напал…
— Сумма, которую ты назвал, совершенно неприемлема. Предлагаю половину.
— Она торговаться не будет, — захихикал Хоботов. — Уверен, как только поймет, в чем дело, выложит денежки.
— Черт с тобой, — сдалась Аглая. — Договорились.
— Вот и ладненько. Ты как денежки привезешь, так я и…
— Я тебе деньги дам, а потом выйдет, что твой секрет яйца тухлого не стоит.
— Стоит, матушка, стоит. Уж можешь мне поверить. — Тут хрустнула ветка, и Хоботов замолчал. — Поаккуратней надо, — наставительно изрек он. — Люди не любят, когда их секреты… — Голоса начали удаляться, Хоботов шел в сторону дома, Аглая топала рядом, точно слон.
Кусты качнулись, кто-то, вне всякого сомнения, подслушивал разговор так же, как и я. Подняться и взглянуть, кто там? Вместо этого я на полусогнутых пробралась к аллее, поглядывая сквозь ветви, но тот, кто подслушивал вместе со мной, тоже проявлял осторожность и выходить на аллею не спешил.
Когда я наконец рискнула выпрямиться, аллея была пуста.
— Черт, — пробормотала я, подслушанный разговор здорово меня тревожил. Следовало срочно поговорить с Софьей. Я зашагала к дому и вот тогда в другом конце аллеи заметила Павла, он тоже меня увидел и поспешил укрыться за деревом.
* * *Я шла к дому, очень надеясь, что застану Софью в одиночестве и смогу излить ей душу, точнее, свое возмущение загадочным поведением окружающих.
Однако на пути к заветной цели меня ждало еще одно препятствие. Когда я свернула к правому крылу дома, в окнах первого этажа, где была студия, мелькнул чей-то силуэт. Софья собиралась зашторить окна, но от намерения до осуществления всегда проходит какое-то время. Если она и заказала шторы, то их еще не доставили, не повесили уж точно.
И вот в одном из окон я увидела силуэт, который мгновенно исчез, так что я даже подумала: уж не привиделось ли мне? Я направилась в студию, чтобы выяснить это. Ключ от студии был у меня и у Софьи, однако студию далеко не всегда запирали, домашние без особой надобности туда не заглядывали, да и какая надобность может возникнуть, к примеру, у Розы или Семеныча? Сейчас дверь была не заперта, в этом я смогла убедиться, как только потянула ручку на себя. Дверь со скрипом открылась, а я подумала: надо сказать Семенычу, чтобы смазал петли.