– Ты слишком дерзко разговариваешь со своим королем! – вскинулся уязвленный Яков.
– Я говорила вам, что он самозванец, еще до того, как встретиться с ним! – отрезала Адэр.
– Идите к мужу, мадам, – велел Яков.
Адэр присела перед королем в реверансе. Но когда Эллен последовала ее примеру, тот схватил ее за руку. Она удивленно на него уставилась.
– Ей не стоило так обращаться с вами, – пробормотала она.
– Я слишком зол, чтобы вернуться к придворным, – признался король. – Пойдемте в мой кабинет и сыграем в шахматы. Мне нужно взять себя в руки, прежде чем показаться на людях.
Он буквально потащил ее за собой, но Эллен стала упираться.
– Вы расстроитесь еще больше, милорд, если проиграете, – мягко поддразнила она, – А Дункан, будет гадать и беспокоиться, куда я подевалась.
– Я пошлю кого-нибудь сказать, где ты находишься, – коротко ответил король.
– Ну конечно! Он очень обрадуется, узнав, что мы удалились в ваш кабинет! – язвительно заметила Эллен. – А ведь я еще даже не знаю, где мы проведем ночь! Я простая провинциалка и не привыкла так поздно ложиться, как придворные дамы!
Король недоверчиво фыркнул, впервые слыша ее жалобы.
– Для моих гостей уже приготовлены комнаты, и, учитывая, что я лично пригласил Брюсов и Армстронгов, вряд ли оставлю вас без теплой постели, – отмахнулся он и, остановив проходившего мимо слугу, велел: – Возвращайся в Львиную палату и найди Дункана Армстронга, лэрда Даффдура. Передай, что я играю в шахматы с его женой.
– Сейчас, милорд, – поклонился слуга, с любопытством оглядывая Эллен. Женщина показалась ему простоватой. Совсем не во вкусе его величества!
Но приказ был отдан, и слуга, мысленно пожав плечами, поспешно ушел.
– Представляю, что он успел вообразить и какие сплетни пойдут завтра! – раздраженно буркнула Эллен. – Уже к утру всему двору будет известно, что мы с вами оставались наедине. Паж был бы куда более осмотрителен, милорд. Или вам не терпится очернить мою репутацию?
– Если бы я собирался очернить твое доброе имя, моя красотка, мог бы давным-давно в этом преуспеть, – сухо парировал Яков Стюарт, но тут же улыбнулся, почувствовав себя немного лучше, У Эллен просто дар возвращать ему хорошее настроение! – И я приказываю тебе не выигрывать у меня. Мне необходима победа, пусть и самая малая! Я знал! Знал, что эта Маргарита Бургундская – двуличная сука! Да разве можно хоть в чем-то доверять англичанам?! – Распахнув дверь кабинета, он подтолкнул Эллен: – Расставь шахматы, красотка, а я покамест налью нам, вина, чтобы немного согреться.
Эллен принялась за дело и, найдя доску там, где она всегда лежала, принесла ее на маленький игорный столик, стоявший перед очагом, между стулом и диванчиком, после чего взяла в руки прямоугольную, окованную серебром шкатулку с фигурами из слоновой кости и темно-зеленого агата. Расставив фигуры, она села и стала дожидаться короля. Тот вскоре подошел к ней и, протянув кубок сладкого вина, устроился напротив.
– Если вы знали, что герцогине Бургундской не стоит доверять, почему приняли у себя этого Перкина Уорбека? – не выдержала она.
– Видишь ли, всегда существовала возможность, что он истинный принц. Но я подозреваю, что он бастард одного из анжуйских Плантагенетов, родственников, герцогини, – со вздохом ответил король.
– Но теперь вы обличите, самозванца? – допытывалась Эллен, делая очередной ход.
– Нет. Я намереваюсь использовать его, и старая герцогиня это знает. Пусть я точно знаю, что ее протеже – лжец и самозванец, он по-прежнему мне очень нужен. Я и дальше намереваюсь вести себя так, словно верю, что он настоящий Ричард Йорк. Что ни говори, а он пригодится мне больше, чем Бургундии.
– Каким же образом? – полюбопытствовала Эллен.
– Сначала я воспользуюсь его именем, чтобы положить конец неповиновению графа Хантли. Гордоны вот уже несколько лет досаждают мне, но на это Рождество граф приехал ко двору. Прелестная Кэтрин Гордон, которая все эти годы находилась под опекой моей тетушки, влюбилась в фальшивого принца. – Король ехидно хмыкнул. – Я намереваюсь их поженить.
– Вы считаете Хантли таким глупцом? – мягко спросила Эллен.
– Нет. Просто крайне честолюбивым человеком. Он не сможет устоять против искушения. При мысли о том, что его дочь в один прекрасный день может стать английской королевой, он теряет разум. – Яков снова рассмеялся. – А после этой свадьбы, когда его поманят слабой надеждой на корону, Гордон забудет свои замашки и станет тише воды, ниже травы. Как он может предать человека, давшего трон его дочери?
– Но вы лучше других знаете, милорд, что никакого трона не будет, а несчастная Кэтрин Гордон пострадает, каковы бы ни были последствия. Вряд ли Гордоны поблагодарят вас за это, – предупредила Эллен.
– Я поклянусь, что был так же одурачен, как они все, – отмахнулся король.
– Вы стали безжалостным, милорд. Никогда не думала, что вы на такое способны.
– Просто ты никогда не видела этой стороны моего характера, – возразил Яков. – Я Стюарт, красотка моя, а все Стюарты безжалостны. Это в нашей природе. Недаром говорят, что короля можно либо любить, либо бояться. Я хочу, чтобы меня и любили, и боялись.
Эллен покачала головой и сделала ход конем.
– Кэтрин чрезмерно горда, и не хочу сказать, что очень ей симпатизирую, но не могу не пожалеть жертву затеянной вами игры.
– Не стоит, красотка моя, – покачал головой король. – Девчонка воображает, будто без ума от нашего самозванца, и так же амбициозна, как ее родитель. Она уже видит корону на своей голове. Я говорил, что наша семья пойдет на все ради того, чтобы сохранить трон и власть? Позволь рассказать тебе историю о моем прадеде Якове I. Шах и мат, красотка.
Партия была закончена.
– Либо вы отточили свое искусство, либо я не уделяла игре достаточно внимания, – с улыбкой пожаловалась Эллен, видя, что король пришел в благодушное настроение.
– Такты останешься и выслушаешь историю Якова Первого? – настаивал он.
– Конечно! – воскликнула Эллен.
– Его в юном возрасте увезли из Шотландии. – Предстояло отправиться во Францию, поскольку он был единственным оставшимся в живых сыном своего отца. Король боялся за его жизнь. Он был уже немолод и опасался, что не сумеет защитить своего наследника. Но корабль, на котором плыл мальчик, захватили английские пираты. Молодого принца отвезли к английскому двору, где с ним обращались хорошо, растили и учили. Потом он вернулся домой со своей женой Джоан. Его встретили с радостью и признали своим королем. Подданные любили его.
Но Макдоналды постоянно мутили воду, восставали против власти короля, как и теперь. Яков Первый медленно и тщательно создавал шпионскую сеть на севере, но у него не было человека, близкого к Макдоналдам. Однажды владелец островов послал своего бастарда-брата, Макдоналда из Нэрна, шпионить за моим прадедом. Туда же прибыл Черный Ангус Гордон, лэрд Лох-Брэ, вместе со своей любовницей Фионой Хей. Лэрд страстно ее любил и намеревался жениться по возвращении домой.
Однако мой прадед заметил, что Макдоналд из Нэрна тоже влюбился в Фиону, и уговорил его родственницу, молодую женщину, жену приграничного лорда, подбить его похитить Фиону Хей, когда та станет возвращаться в Брэ. Сам же прадед послал Черного Ангуса на юг, чтобы забрать кузину королевы и привезти ее ко двору. Фиона решила покинуть двор Якова Первого, но перед отъездом мой прадед объявил, что он и его жена хотят женить Ангуса на этой самой кузине королевы и Фионе придется склониться перед желанием монарха.
Судя по тому, что говорится в дневниках прадеда, бедняжка была в отчаянии. Сердце ее было разбито. Но тут король шепнул, что до его ушей дошел замысел Макдоналда украсть Фиону, Он приказал ей не сопротивляться и ехать с похитителем на север – шпионить для короля. Она наконец согласилась, при условии, что мой прадед починит ее дом и положит на ее имя некую сумму в золоте, которая будет храниться у эдинбургского ювелира. Сделка была заключена, и Фиона, хоть и неохотно, все же отправилась на север.
Разумеется, никто не отдал Ангусу Гордону руку родственницы королевы, и он был вне себя, узнав об исчезновении возлюбленной, но если верить королю, ту никак не могли найти, хотя и отправили людей на поиски. Он с разбитым сердцем вернулся домой.
– А этот Макдоналд из Нэрна похитил Фиону Хей? – полюбопытствовала Эллен.
– Похитил и женился на ней. Несколько лед спустя мой предок отправился на Шотландское нагорье и посрамил вождей, которых призвал в Инвернесс. Немного погодя они отомстили ему, подпалив город. Тогда король отправился в горы, чтобы наказать виновных. В битве Макдоналд из Нэрна был убит, а его замок сожжен и снесен с лица земли. Фиона, к этому времени уже успевшая родить троих, взяла детей и вернулась в свой замок с башнями, поблизости от Брэ. Там лэрд Лох-Брэ и нашел ее. Они помирились и обвенчались.
– Значит, несмотря на все интриги вашего предка, все закончилось хорошо! – обрадовалась Эллен. – Но вы так же беспринципны, как ваш прадед, милорд. И не стыдитесь этого, потому что с гордостью рассказываете столь позорную историю! – Она рассеянно прикусила губу и покачала головой: – Не знаю, что за человек предстал передо мной сегодня! Яков Стюарт, которого я знала, был добр и заботлив. Он не воспользовался бы в собственных целях мечтой наивной девушки о королевской короне, потому что очень многие грезят об этом, и тут нет ничего плохого. Но я вдруг испугалась вас, мой господин. На что вы пойдете, дабы достичь желаемого, и где остановитесь?
Ее серо-голубые глаза блестели непролитыми слезами. Бедняжка была потрясена поступками короля, которым всегда восхищалась и которому доверяла. Теперь же она не знала, что думать.
– Я никогда не предавал тебя, красотка, – тихо ответил Яков. – И отдал тебя Даффдуру только потому, что он не был тебе противен. А сам лэрд уже был немного влюблен в тебя. Я радовался, видя ваше счастье.
Эллен покраснела от мягкого упрека, но все же ответила:
– Если вы видели, что я ему небезразлична и что не нахожу его отталкивающим, милорд, значит, поженили нас, чтобы еще крепче привязать его ко мне. Будь я богатой наследницей, вы не отдали бы меня Дункану Армстронгу, и мы оба это знаем. Эта свадьба вам ничего не стоила, но даже из нее вы извлекли пользу, не так ли?
– А что, Даффдур не догадывается, как ты умна, моя красотка? – усмехнулся король. – Ты мыслишь так же ясно, как твой муж, и к тому же честна и откровенна. Немногие осмелятся так прямо говорить с королем. За это я ценю тебя, как ценил всегда.
Эллен встала и расправила бархатные юбки.
– Умоляю, милорд, отпустите меня. Я совершенно измотана нашим путешествием в Линлитгоу. Сейчас найду мужа и пойду спать.
Король с улыбкой кивнул:
– Да, верно, у тебя был тяжелый день, Эллен. Но, надеюсь, мы останемся друзьями, даже несмотря на то, что я тебя разочаровал?
– О нет, милорд, я не разочарована. Только удивлена, что вы решили показать мне эту сторону своего характера. Я должна подумать над нашим разговором, но, как бы там ни было, навсегда останусь вашим верным и преданным другом. Беда в том, что я ошиблась. Я всегда думала о вас как о мужчине, а вы не просто мужчина. Вы еще и король Шотландии.
Присев перед ним в реверансе, она попятилась и вышла из кабинета. За дверью уже ждал молодой паж. Он проводил ее в парадный зал, где она быстро нашла мужа.
Дункан подошел к жене и обнял за талию.
– С тобой все хорошо? – встревожился он, поскольку Эллен казалась неестественно бледной. – Адэр вернулась в зал вне себя от бешенства.
– Она тебе сказала?
– Что именно? – уточнил он.
– Значит, не сказала, – вздохнула Эллен, оглядываясь. – Где Адэр?
– Отправилась вместе с Коналом искать укромное местечко, – пояснил лэрд.
– Мы должны последовать их примеру, чтобы я смогла без помех объяснить тебе, что произошло, – прошептала Эллен. – Пойдем. Я знаю, где мы найдем приют.
Она повела его в часовню, оказавшуюся совершенно пустой. Но Эллен остановилась, только когда подошла к алтарю. Потянула мужа в сторону, в тень, и лишь тогда начала свой рассказ. О том, как Адэр поклялась королю, что новоявленный принц – самозванец, но король потребовал, чтобы она не смела его обличать. Мало того, решил женить претендента на Кэтрин Гордон.
– Адэр кипит гневом и непременно ославила бы проходимца и ставленника герцогини Бургундской, но боится последствий, ибо у короля собственные планы на фальшивого принца.
– Она обязана прежде всего думать о Клайте, – сурово бросил Дункан. – Нас не должны занимать королевские интриги. Пусть короли сами улаживают свои распри. Адэр должна помнить о Конале и своих детях. Пусть наш король досаждает Генриху Тюдору, если ему так уж хочется. Мы простые люди, и дела сильных мира сего нас не касаются.
– Адэр злится потому, что кто-то осмелился назваться именем ее погибшего брата. Этот молодой человек совершенно ее не узнал. Очевидно, тот, кто наставлял его, понятия не имеет об интимных подробностях жизни короля Эдуарда. Ему известно только то, что известно всем. Подозреваю, что он вообще не англичанин. Но Адэр любила братьев, и подобное притворство ранит ее.
– Но не имеет к ней никакого отношения, – рассудительно повторил Дункан. – Она помнит, что ее братья были убиты в Мидлшеме, хотя единственный свидетель преступления мертв. Этот претендент, вернее, причины его появления не должны интересовать Адэр. Надеюсь, она понимает тайные пружины этого заговора. Поэтому ей стоит закрыть глаза на происходящее во дворце. Через несколько дней мы вернемся домой. Мы были приглашены потому, что так понадобилось королю. Теперь надобность в нас отпала, и мы вряд ли снова приедем ко двору.
– Хотела бы я немедленно отправиться домой, – вздохнула Эллен, кладя голову ему на плечо.
– Я тоже, – согласился Дункан. – Но пока неплохо бы поискать, где можно немного вздремнуть, в эту ночь и последующие.
Вернувшись в парадный зал, они нашли Конала и Адэр, выглядевших совершенно растерянными.
– Нам с тобой дали кровать в крохотной комнатушке, – сообщила Адэр невестке. – Нашим мужьям придется самим искать себе ночлег.
Эллен невольно хихикнула, но смешок скоро перешел в громкий хохот.
– О, такое вполне в духе двора! Поскольку нас пригласил король, слуги приготовили комнату для женщин, но мужчины должны сами о себе позаботиться: ведь они всего лишь послужили нам эскортом. Впрочем, Линлитгоу—дворец небольшой, и, судя потому, что я видела сегодня в Львиной палате, едва ли не все знатные, и не слишком, лорды Шотландии собрались здесь на рождественские праздники. Полагаю, нам повезло иметь хоть какую-то постель!
– И ты еще смеешься! – возмутилась Адэр. – Мы путешествовали верхом несколько дней, в проклятую зимнюю погоду, чтобы попасть сюда, и, говоря по правде, я вообще не двинулись бы с места, если бы не приказ короля, а нам даже лечь негде?!
– Давайте посмотрим комнату, которую вам предложили, – неожиданно вмешался Дункан. – Если она достаточно велика, мы все там поместимся.
Адэр рассерженно фыркнула.
– А ты знаешь, где она находится? – спокойно спросила Эллен.
– По словам слуги – в северо-западном крыле дворца, – ответил Конал. – Эллен, ты знаешь, как туда попасть?
Эллен кивнула и пошла вперед. Добравшись до северо-западного крыла, они нашли слугу, ожидавшего у входа.
– Лорд и леди Клайт и лорд и леди Даффдур, пожалуйста, – бросила она.
Слуга сверился со списком.
– Комната была отведена для дам, – объявил он, повторив то, что они уже знали. – Третья дверь справа по коридору, миледи.
– Как считаете, может ли она вместить всех нас? – мягко осведомилась Эллен, хорошо помнившая, сколько жалоб на размещение приходится выносить слугам каждый раз, когда во дворце собирались гости. И поэтому постаралась смягчить свой вопрос, улыбнувшись парню.
– Можете сами взглянуть, – ответил он, благодарный за мягкий тон. – Но там только одна кровать.
.– Может, есть еще и раскладная? – продолжала допрашивать Эллен.
– Нет, миледи.
Взяв протянутый канделябр, они направились к комнате. Помещение оказалось таким тесным, что почти все место занимала кровать. Даже будь под кроватью раскладная койка, ее негде было бы поставить. Седельные сумки, в которые они сложили одежду, были небрежно брошены на кровать.
– Это невыносимо! – раздраженно воскликнула Адэр, топнув ногой.
– Возможно, – попытался пошутить Конал, – объяви ты фальшивого принца настоящим, нам дали бы комнату попросторнее.
Эллен и Дункан дружно засмеялись, и Адэр окинула их уничтожающим взглядом.
– Вы с Коналом займете кровать, – решила Эллен. – Я хорошо знаю дворец и непременно найду место, где мы с Дунканом сможем приклонить головы. Наверняка отыщется какой-нибудь укромный уголок.
– Нет, – отказался лэрд Клайта. – Вы с Адэр ложитесь здесь, как и было запланировано с самого начала. Мы с братом найдем где лечь. Но переодеваться мы будем здесь, чтобы не показывать людям мои тощие ноги.
Не успели женщины возразить, как мужчины удалились, оставив их в одиночестве.
– Я уезжаю завтра, – объявила Адэр. – Если мой кузен не может предложить родственнице приличные покои, пусть празднует без меня!
– В каком родстве ты состоишь с королем Яковом? – полюбопытствовала Эллен.
– Мы оба происходим от короля Эдуарда Третьего, Английского, хотя по разным линиям, – пояснила Адэр. – Мои предки – третий и пятый сыновья. Предок короля Якова – четвертый сын. Конечно, родство весьма туманное, но королю нравится называть меня кузиной, и, честно говоря, это придает мне значительности.
– Когда я жила в покоях леди Маргарет и король часто призывал меня играть в шахматы, мы обычно беседовали. Собственно говоря, я больше слушала, поскольку у короля всегда находилось что мне поведать. – Эллен улыбнулась, – Иногда он упоминал и о тебе. О твоей красоте, о твоем уме. По его словам, именно ты предложила отправить наших послов во Францию, Англию и другие заморские страны.