• 34 самолета МиГ-29, из них 31 самолет типов «9-12» и «9-13» и 3 учебно-боевые «спарки» МиГ-29УБ.
Кроме того, в Унгенах был брошен полный (без разведывательного артиллерийского полка) армейский артиллерийский комплект 14-й Армии, а также склады артиллерийских боеприпасов.
При этом, как и на всей территории бывшего СССР, большинство генералов в то время заботились преимущественно о своей карьере и собственном материальном благополучии, поэтому передача оружия Молдове прошла очень быстро и с серьезными нарушениями.
Только рядовые офицеры предприняли несколько попыток предотвратить передачу тяжелого вооружения, которое, несомненно, должно было послужить катализатором будущего конфликта. Так, в марте 1992 года группой офицеров управления ракетных войск и артиллерии (РВиА), сухопутных войск при непосредственном участии командиров 4-го армейского артиллерийского полка подполковника В. В. Скамьина и 803-го армейского реактивного полка подполковника В. А. Воротило был предпринят ряд мер по выведению из строя (или затруднению быстрого использования) таких серьезных систем оружия, как РСЗО «Ураган» и 152-мм артиллерийских орудий, передаваемых молдавской стороне. Для этого из Унген на Украину вертолетом были тайно вывезены пульты управления огнем для реактивных систем залпового огня и ударные механизмы орудий. Однако эти и другие аналогичные действия только немного отодвинули начало вооруженного конфликта. К примеру, к июню молдавская сторона сумела купить недостающие пульты управления огнем и ударные механизмы «где-то» на Украине.
Приднестровцам оружия досталось на порядок меньше. Официально и полуофициально гвардейцам ПМР было передано около 7 тысяч единиц стрелкового оружия, зато им удалось «прихватизировать» противотанковую батарею, 7 танков и около десятка бронетранспортеров.
С марта началось серьезное наступление молдавских вооруженных формирований, которое завершилось подписанием так называемого «апрельского протокола» о перемирии. В работе сессии городского совета Бендер участвовал и командующий 14-й Армии генерал Ю. Неткачев.
29 марта 1992 года, в годовщину объединения Бессарабии, оппозиция готовила митинги по всей Молдове, собираясь выйти с лозунгами «отставки президента». Однако президент Молдовы Мирча Снегур нанес упреждающий удар и накануне митинга объявил о введении в Приднестровье чрезвычайного положения. Указ сорвал работу согласительной комиссии, вызвал резкую эскалацию конфликта, но зато оппозиция превратилась в союзника президента.
1 апреля, в соответствии с указом Б. Ельцина, 14-я Гвардейская общевойсковая армия перешла под юрисдикцию России. При этом произошла типичная для того времени ситуация — из-за отсутствия необходимых документов было непонятно, какие именно части перешли под юрисдикцию России, а какие — переданы Молдове.
В этот же день начались боевые действия в Бендерах. В 6 часов утра в город Бендеры врываются 2 бронетранспортера полицейских сил Молдовы и на перекрестке улиц Мичурина и Бендерского Восстания расстреливают из пулеметов работников милиции, осуществляющих смену поста. В результате убит полковник В. Таранов, смертельное ранение получает капитан Г. Ечин, погибают рабочие-ополченцы С. Бубуек, А. Барбакарь и другие. Также хладнокровно был расстрелян выехавший в это время на перекресток автобус с безоружными рабочими хлопкопрядильной фабрики. Так начинается серия операций националистов по устранению руководства городской гвардии и милиции. В этот же день начинается эвакуация семей офицеров 14-й Армии в Россию. Вечером 2-й батальон гвардейцев Приднестровья под командованием Ю. Костенко проводит акцию возмездия, уничтожив 10 волонтеров в пригородном оплоте националистов — селе Варница.
3 апреля 1992 года в направлении Бендер движется новая колонна ОПОНа. После событий 1 апреля непрошенных визитеров ждут: их встречает засада 2-го батальона у села Гиска — четверо опоновцев убиты.
В следующие дни ситуация только накаляется: 5 и 8 апреля обстрелам националистов подвергаются заставы гвардейцев Приднестровья на Кицканском направлении (к югу от Бендер).
С 8 апреля в фронтовых сводках впервые появляется южное направление. Так, в ночь на 8 апреля ОПОН Молдовы захватывает мост через Днестр в районе с. Раскаецы (Рэскэець), а в ночь на 9 апреля молдавские части входят в села Леонтьево и Валя-Верде и южную часть села Копанка.
10 апреля президент ПМР И. Смирнов подписал указ № 90 «О создании вооруженных сил Приднестровской молдавской Республики», которым непосредственное руководство вооруженными силами ПМР возлагалось на начальника республиканского управления обороны и безопасности Ш. Кицака.
Активная фаза боев завершается протоколом о прекращении огня, подписанным 12 апреля. В Бендерах приступили к работе военные наблюдатели из Молдовы, Украины, России и Румынии.
К лету 1992 года война приняла позиционный характер. Театр военных действий расширился и охватывал левобережные села Роги, Кочиеры, Погребы, Кошница, Пырыта и Дороцкое на подступах к Дубоссарам, а также правобережный город Бендеры с селами Гиска и Кицканы. Систематическим артобстрелам подвергались жилые кварталы приднестровских райцентров Дубоссары и Григориополь.
Первый президент Приднестровской Молдавской республики Игорь Смирнов. Фото с сайта http://moldova.i-learn.co.uk
17 мая резко обострилась обстановка возле населенных пунктов Дороцкое, Кошница, Дубоссары. Молдавская сторона начала наступление с массированным применением артиллерии и бронетехники, приднестровцы отвечают артиллерийским огнем.
За трое суток, с 17 по 19 мая, в г. Дубоссары было убито 20 и ранено более 60 человек. Мост через Днестр в районе города был взорван, а перебраться на правый берег можно было только через плотину Дубоссарской ГЭС, за овладение которой и разгорелись сильные бои. В производственных корпусах ГЭС и механического завода вспыхнули пожары. Один из трансформаторов гидроэлектростанции был поврежден взрывом, и из него вытекло в Днестр более 8 тонн масла.
Это боевое противостояние могло привести к экологической катастрофе — ведь в случае разрушения плотины находящиеся в водохранилище 465 миллионов кубометров воды, устремившись в низины с высотой волны примерно в 20 метров (в районе Дубоссар) и около 10 метров (в Чобручах), снесли бы 31 населенный пункт не только на левом, но и на правом берегу Днестра.
Армия находилась на грани срыва — переходить или не переходить под юрисдикцию ПМР? Обстановка в городах Левобережья была очень напряженная: на офицеров и членов их семей оказывалось постоянное психологическое (а иногда и физическое) воздействие и давление. Все офицеры и прапорщики 14-й Армии именовались не иначе, как предатели. Все это происходило при участии местных властей — в полной мере были задействованы и радио, и местные газеты.
Стало небезопасно появляться в форме в общественных местах, на транспорте. Начался захват автомобильной техники 14-й Армии, особенно УАЗ-469.
21 мая 1992 года Е. Шапошников направил обращение к руководству Молдовы. В нем говорилось: «…Неоднократные обстрелы снайперами военнослужащих в гарнизоне Бендеры и начавшийся с 18 мая обстрел из орудий и минометов военного гарнизона в Дубоссарах подтверждают вывод о том, что не военнослужащие начали опасные политические игры, приведшие к человеческим жертвам и распространению боевых действий…».
19 мая окончательно перешел под юрисдикцию ПМР 115-й отдельный инженерно-саперный батальон 14-й Армии, дислоцировавшийся в селе Парканы, под командованием подполковника И. Дуткевича.
В тот же день произошел так называемый «захват» техники казаками (на самом деле существовала негласная договоренность между руководством Министерства обороны Российской Федерации и ПМР). Все это происходило под непосредственным руководством Галины Андреевой и генерал-полковника А. Макашова. Вместе с техникой (6 шт. 120 мм минометов 2С12 и 3 шт. 100 мм противотанковых пушки МТ-12) убыли под Дубоссары подполковник Н. и капитан В. Ушли вместе со своей техникой (9 танков) и танкисты капитан А. Зиманов, старший лейтенант Ф. Чернавский и рядовой Д. Паирели, которые погибли 20 мая под Дубоссарами.
Также приднестровцы захватили: БТР-70 (14 шт.), БМП-2К (1 шт.), БРДМ (2 шт.), ПРП-3 (1 шт.), 122-мм гаубицу Д-30 (1 шт.), 85-мм противотанковую пушку Д-44 (8 шт.), 100-мм зенитные пушки КС-19 (10 шт.), автомобили (20 шт.), топливозаправщики (6 шт.).
На грани перехода находилась и 237-я инженерно-саперная бригада под командованием полковника И. Мукобенова, которая дислоцировалась в Дубоссарах.
В частях 59-й мсд настроения среди офицеров были аналогичные, особенно в 176-м мотострелковом полку (мсп) под командованием полковника С. Протасова.
20 мая отмечено первым случаем прямого участия российских военнослужащих в конфликте: в районе населенного пункта Коржово от сильного артиллерийского обстрела со стороны молдавских войск на позициях приднестровской стороны погибло 10 человек. В ответ на это в районе села Дороцкое батарея под командованием подполковника Н. уничтожила минометную батарею противника, а также обстреляла базу отдыха ОПОН с личным составом и техникой (отм. 125,7). А в районе села Голерканы в момент переправы через реку Днестр батарея под командованием капитана В. уничтожила паром и баржу с вооружением и десантом.
Появление под Дубоссарами бронетехники под командованием офицеров добровольцев 14-й Армии на некоторое время предотвратило разрастание вооруженного конфликта. Вся техника, которая была захвачена приднестровцами 19 мая, несмотря на предварительные договоренности, назад в 14-ю Армию не вернулась. Вернулись только артиллерийские подразделения, которыми командовали офицеры 14-й Армии.
Стоит сказать, что у вернувшихся с передовой офицеров на службе возникли серьезные проблемы: генерал Ю. Неткачев приказал провести расследование по всем самовольно убывшим под Дубоссары офицерам. Расследование проводил начальник РАВ армии полковник Г. М. Акифьев, в результате на подполковника Н. и капитана В. были отправлены документы на увольнение из рядов вооруженных сил. Танкистов капитана А. Зиманова и старшего лейтенанта Ф. Чернавского, которые также убыли под Кочиеры, оставили в покое, так как они погибли. Хоронили погибших российских военнослужащих всем Приднестровьем.
23 мая «для обеспечения территориальной целостности Молдовы» распоряжением президента Мирчи Снегура в подчинение министерству обороны передавались части (прежде всего, спецназначения) МВД и МНБ.
Правда, 18 июня парламентарии Молдовы вместе с приднестровскими депутатами утвердили основные принципы мирного урегулирования, которые предусматривали разъединение противоборствующих сторон, расформирование добровольческих военизированных формирований (это касалось, прежде всего, приднестровской стороны) и возвращение беженцев к местам постоянного проживания. Всем казалось, что война вот-вот закончится, однако всего через сутки эти иллюзии рассеялись.
После неудачи на Кошницком и Кочиерском плацдармах молдавское командование решило перенести основной удар в направлении Бендеры, Копанка и Варница. Успеху наступления должны были способствовать следующие факторы:
• населенные пункты, находящиеся на правобережье Днестра, не имели такой естественной линии обороны, как река;
• в таком «раздвоенном» городе, как Бендеры, где большинство жителей проголосовало за ПМР, а меньшинство поддержало Кишинев, где одновременно действовали и милиция ПМР, и молдавская полиция, существовали органы власти и той, и другой сторон, и сама обстановка не могла не быть взрывоопасной;
• в случае успеха военной операции армии Молдовы на Бендерском направлении был бы открыт путь на Тирасполь — столицу мятежной ПМР.
К июню 1992 года в Вооруженных силах Республики Молдова были сформированы 3 мотопехотных бригады, а также артиллерийская, авиационная, инженерно-саперная, зенитно-ракетная бригады и бригада связи. Однако недокомплект кадровых офицеров в Вооруженных силах Республики Молдова доходил до катастрофических 80 %! Именно поэтому основной ударной силой будущих боевых действий стали части Министерства внутренних дел в составе 8 батальонов ОПОН и 7 отдельных рот полиции (РП) и волонтеров.
Формальным поводом для операции стал инцидент, суть которого сейчас определить невозможно. По версии Снегура, 19 июня «незаконные гвардейские формирования и другие военизированные части предприняли яростную атаку на местное отделение полиции». По приднестровским источникам, в тот день полицейские Молдовы захватили офицера гвардии ПМР, а группа гвардейцев, прибывшая к нему на помощь, была обстреляна. Так или иначе, мелкая стычка переросла в уличные бои. В 19:00 по Кишиневской и Каушанской трассам в Бендеры вошли молдавские колонны бронетранспортеров, артиллерии, танков Т-55. Между тем, считаю своим долгом отметить, что лично мне на сегодняшний день не удалось найти ни одного документального подтверждения реального участия молдавских танков в боях 1992 года, хотя в самых разных источниках эти танки неизменно фигурируют.
В течение нескольких часов город был занят молдавскими отрядами. Так как фактически никакой координации не было, то беспорядочная стрельба из всех видов оружия привела к огромному количеству жертв среди мирного населения. Особо досталось зданию горисполкома, казармам гвардейцев, городскому отделу милиции.
На рассвете 20 июня части армии Молдовы захватили вокзал Бендеры-1, здание Жилсоцбанка. При этом кроме стрелкового оружия молдавские части поддерживались огнем танков, самоходных орудий, БТРов. Кроме того, из села Липканы шел минометный обстрел города. При обстреле одна из мин попала в склад ГСМ одной из частей 14-й Армии, что привело к гибели российских солдат.
Видя, как уничтожается город, женщины из Бендерского забастовочного комитета захватили несколько единиц боевой техники в парке 59-й мотострелковой дивизии. Практически сразу же стала формироваться группа прорыва — за короткое время было собрано 9 экипажей, на которые легла основная тяжесть операции по прорыву в Бендеры с Тираспольского направления, взятию моста и разгрому группировки противника. Общее руководство подготовкой и действиями танкистов осуществляли полковники В. А. Астахов, Н. И. Лепихов, Н. П. Мячев.
Первая атака, осуществленная всего 3 танками, оказалась неудачной — грозные боевые машины, которые должны были содержаться в парках 14-й Армии в постоянной боевой готовности, отказывали в основном из-за неисправности системы управления орудием и других механизмов. Как отмечали позже в своих воспоминаниях приднестровцы — пулеметов на танках не было вообще, а орудия были не пристреляны. Здесь же, на окраине с. Парканы, возле железнодорожного моста «Арка» был организован полевой ремонт: специалисты-механики приводили машины в порядок, и они снова шли в бой.
Наспех заняв огневой рубеж, гвардейцы обстреляли позиции противника. Следующими двумя атаками молдаванам был нанесен еще более серьезный урон — уничтожено несколько боевых машин и пушек. Однако первый успех был вызван, прежде всего, внезапностью атаки. Как только противник пришел в себя, приднестровские танки без надежного прикрытия пехоты стали отличной мишенью дня противотанковых пушек и гранатометчиков.
Так, был подбит и остался на правом берегу один из танков (экипаж — Гришин, Заруба и Антонец), загорелся, но вернулся на исходный рубеж другой, а третий пылающий танк, вернувшийся из атаки, спасти не удалось — он взорвался, но экипаж успел спастись.
Вот как рассказывает об этом бое начальник штаба молдавской армии Павел Крянгэ: «Большая часть 18–19-летних необстрелянных молдавских солдат не выдержала психологически танковой атаки приднестровцев, особенно после прямого попадания танкового снаряда в наблюдателя прямо у них на глазах. Они стали уходить с позиций, прятаться…
Тогда танковую атаку стали отражать молдавские офицеры: полковник Карасев, начальник штаба Чиходарь, командир батальона Продан, рядовой Малинин. Подбили они 2 танка и атаку отразили».
Герой того боя Леонид Карасев в своем рассказе об участии в событиях 1989–1992 годов, который впервые был записан в 2010 году и вошел в книгу генерала Косташа «Дни затмения. Необъявленная война», вспоминает: «Когда мы достигли Бендер, на нас обрушилось море огня. Со всех сторон велась стрельба, летели трассирующие пули. Меня сразу же ранило, кровь текла по ногам, чего я не замечал. К 2 часам ночи мы расставили пушки на местности, а тяжелую технику расположили так, чтобы она нас защищала на случай обстрела. Солдаты стали окапываться, рыли окопы касками, так как не взяли с собой лопаты. Часам к 7 я почувствовал, что мне все хуже и хуже. И вдруг как бабахнет… С левого берега засекли отблеск стекла бинокля и прицелились четко на это место. Снаряд попал прямо в наблюдателя и разорвался. От человека остались одни ноги, туловища не было. Я был вторично контужен, перестал слышать, но ничего этого не почувствовал, такое было высокое напряжение. Дал команду накрыть это кровавое месиво плащ-палаткой… И тут увидел, что танки 14-й Армии пошли по мосту с левого берега на правый и поворачивают на Бендеры.
Я схватил гранатомет и выстрелил прямо в заднюю часть первого танка. Машина стала. Заряжаю вторую гранату, стреляю по второму танку, он идет вперед, я заряжаю следующую… На танках была навесная броневая защита, и только после того, как я выстрелил 3–4 раза, второй танк тоже стал. Третий танк, уже проехавший мост, развернулся и дернул на левый берег. Но спастись им не удалось, третий танк тоже загорелся».