Следует подчеркнуть, что неконтролируемое стрессорное воздействие используется для улучшения управляемости членов сообщества не только в жестких условиях (тоталитарное государство, места заключения, фирмы с напряженной внутренней конкуренцией и т. п.), но и во многих социальных группах, в том числе и в заурядных трудовых коллективах. Управляемость починенных – важнейшая характеристика организации с точки зрения большинства администраторов. В определенных условиях, например в армии, это качество совершенно необходимо. В некоторых странах главная ее цель – не обучить новобранца военной специальности, а заставить выполнять приказы без рассуждений. Для этого необходимо подавить волю человека, его стремление к самостоятельности, склонность к размышлениям, присущие в той или иной мере каждому. Поэтому иррационализм армейской службы создается и поддерживается искусственно.
В популярном фильме «Люди в черном» два руководителя, обсуждая кандидата, обмениваются следующими фразами:
– Парень слишком независим.
– Зато он загнал цефалопоида.
В этом коротком диалоге отражена основная дилемма работодателя: квалифицированный подчиненный или управляемый подчиненный? Сотрудник, имеющий высокую квалифицикацию, как правило, более независим, чем недостаточно компетентный, в силу высокой самооценки и уверенности в себе – в своих знаниях, умении, практическом опыте. Поэтому часто работодатель предпочитает неквалифицированного претендента именно по причине его управляемости. Во всяком случае, при оценке качеств кандидатов чаще всего в первую очередь оценивается это качество, а только потом – профессиональная квалификация.
Надо заметить, что простое решение проблемы управляемости коллектива было найдено очень давно. Два античных автора[149] приводят одну и ту же притчу о тиране, захватившем власть в городе и спросившем у опытного коллеги: «Как управлять народом?» Тот молча отвел посланника в поле и стал обрывать самые высокие колосья, пока не уничтожил самую красивую и густую часть нивы, а затем отправил его обратно. Простодушный гонец сказал хозяину, что посетил, увы, безумца, который опустошает собственную землю. Но молодой администратор сообразил, что ему советуют умертвить выдающихся граждан. Что и было исполнено.
В этом методе повышения управляемости сообщества существенно то, что следует удалить (физически уничтожить, заключить в тюрьму, выслать из страны) выдающихся людей независимо от того, чем они выдаются: богатством ли, древностью рода, ученостью, дореволюционным партийным стажем или любой другой особенностью поведения. Историк Аммиан Марцеллин пишет о римском императоре IV в. Валентиниане:
Он ненавидел людей хорошо одетых, высокообразованных, богатых, знатных и принижал храбрых, чтобы казалось, что он один выделяется среди всех[150].
В силу высокой самооценки незаурядные люди независимы, т. е. критически относятся ко всем распоряжениям руководства, склонны их комментировать и часто поступают вопреки указаниям начальства.
Он [Кир] верил, что послушание станет непременным качеством окружавших его людей именно тогда, когда станет ясно, что он более отличает безоговорочно повинующихся, чем совершающих, казалось бы, самые значительные и самые трудные подвиги. Придерживаясь такого мнения, он так всегда и поступал[151].
Существенно, что в категорию «выдающихся» попадают и хорошие специалисты-практики – администраторы, инженеры и рабочие. Между тем коллектив не будет эффективно функционировать, если его составить из хотя и легко управляемых, но сплошь неквалифицированных сотрудников. Поэтому высококлассные специалисты, с точки зрения руководителей, – необходимое зло. Для борьбы с независимостью сотрудников, которая растет параллельно их профессиональному росту, широко распространены методы воздействия, которые повышают управляемость персонала. Основу всех этих методов составляет создание неконтролируемой ситуации, которая вызывает у подчиненных хронический стресс, что приводит к формированию у них выученной беспомощности.
В известном афоризме: «Хороший начальник должен уметь задать вопрос, ответить на него и объяснить подчиненному, в чем тот неправ», – содержится только ничтожная доля шутки. Очень часто руководители поступают именно так. Конечно же, на каждый способ есть десятки вариантов, а на каждый вариант – десятки тонкостей, но общий принцип – делать ситуацию непредсказуемой для подчиненного – всегда соблюдается. Вот как описывает один из способов И. С. Тургенев в романе «Отцы и дети»:
Матвей Ильич принял Аркадия с свойственным просвещенному сановнику добродушием, скажем более, с игривостию. Он, однако, изумился, когда узнал, что приглашенные им родственники остались в деревне. «Чудак был твой папá всегда», – заметил он, побрасывая кистями своего великолепного бархатного шлафрока, и вдруг, обратясь к молодому чиновнику в благонамереннейше застегнутом виц-мундире, воскликнул с озабоченным видом: «Чего?» Молодой человек, у которого от продолжительного молчания слиплись губы, приподнялся и с недоумением посмотрел на своего начальника. Но, озадачив подчиненного, Матвей Ильич уже не обращал на него внимания. Сановники наши вообще любят озадачивать подчиненных; способы, к которым они прибегают для достижения этой цели, довольно разнообразны. Следующий способ, между прочим, в большом употреблении, «is quite a favorite», как говорят англичане: сановник вдруг перестает понимать самые простые слова, глухоту на себя напускает. Он спросит, например: какой сегодня день?
Ему почтительнейше докладывают: «Пятница сегодня, ваше с… с… с… ство».
– А? Что? Что такое? Что вы говорите? – напряженно повторяет сановник.
– Сегодня пятница, ваше с… с… ство.
– Как? Что? Что такое пятница? какая пятница?
– Пятница, ваше с… ссс… сое… ство, день в неделе.
– Ну-у, ты учить меня вздумал?
Матвей Ильич все-таки был сановник, хоть и считался либералом[152].
Агента в черном Джей, только что принятого на работу, отправляют принимать роды у кальмара, после чего старший агент Кей задает ему вопрос: «Что-нибудь показалось тебе странным?» И если у новичка появляется такое же задумчивое выражение лица, как у героя Уилла Смита (рис. 5.13), начальник может быть спокоен – подчиненный уже не будет заявлять: «Вы меня сами выбрали, оценили мои знания – так что нечего звать меня сынком, малышом и салагой!» Новый сотрудник уже не станет претендовать на собственное видение проблемы и проявлять ненужную самостоятельность.
Рис. 5.13. Чересчур заносчивого новичка подвергают неконтролируемому стрессу, чтобы выработать у него синдром выученной беспомощности, при котором резко увеличивается управляемость человека
Рассмотрим еще несколько примеров из практики управления. Выпускнику математического факультета, пришедшему на работу в математический институт, предлагают в качестве первого задания взять интеграл. Естественно, он является неберущимся. Но новичку сообщают об этом только через несколько недель, когда его уверенность в собственных силах уже подорвана бесплодными усилиями, другими словами, используя физиологические категории, когда в результате неконтролируемого стрессорного воздействия у человека разовьются начальные симптомы выученной беспомощности.
Вот что пишет психолог о своих коллегах, тренерах-психотерапевтах:
В области тренинговой индустрии применяется метод лабилизации, предложенный немецким специалистом Манфредом Форвергом. Суть метода «…можно выразить в нескольких фразах: сначала необходимо показать участникам тренинга, что их знания и навыки не способствуют решению актуальных задач, поставленных перед ними тренером. И когда участники растеряются, впадут в уныние, разуверятся в своих способностях, приходит тренер и говорит громко и уверенно: “Не печальтесь! Делайте, как я говорю, и вы всего добьетесь в жизни!”»
И притихшие участники покорно и поспешно осваивают новые методы, которые им предлагает тренер. В той или иной мере этот подход присутствует в работе каждого тренера, но зачастую его применяют так самозабвенно, с таким азартом, что поневоле начинаешь задумываться о психическом здоровье таких, с позволения сказать, специалистов[153].
Учителя часто занижают оценки проказливым школьникам. Очевидное несоответствие между качеством ответа и полученной оценкой, бесплодные попытки понять, чего же именно хочет учитель, вызывают у непоседливого ребенка депрессивно-подобное состояние, одной из особенностей которого является изменение двигательной активности. В итоге такой ученик перестает вертеться и болтать на уроке. Таким образом учитель достигает поставленной цели – увеличивает управляемость коллектива (рис. 5.14).
И притихшие участники покорно и поспешно осваивают новые методы, которые им предлагает тренер. В той или иной мере этот подход присутствует в работе каждого тренера, но зачастую его применяют так самозабвенно, с таким азартом, что поневоле начинаешь задумываться о психическом здоровье таких, с позволения сказать, специалистов[153].
Учителя часто занижают оценки проказливым школьникам. Очевидное несоответствие между качеством ответа и полученной оценкой, бесплодные попытки понять, чего же именно хочет учитель, вызывают у непоседливого ребенка депрессивно-подобное состояние, одной из особенностей которого является изменение двигательной активности. В итоге такой ученик перестает вертеться и болтать на уроке. Таким образом учитель достигает поставленной цели – увеличивает управляемость коллектива (рис. 5.14).
Рис. 5.14. «Опять двойка» H. Решетникова. Во внешности мальчика нет признаков врожденной умственной отсталости. Можно предположить, что он страдает гиперактивностью с дефицитом внимания. Такие дети мешают преподавателям, отвлекая товарищей и самого учителя. Поскольку плохие отметки являются для мальчика эмоционально значимым событием, что можно предположить по его сокрушенному виду, то, постоянно занижая отметки, учитель создает ему неконтролируемую ситуацию. Его цель – вызвать торможение психомоторной активности мальчика во время уроков
При ведении различного рода собраний некоторые председательствующие намеренно затягивают свое выступление. При таком многоговорении неизбежны повторы, отвлечения от конкретной темы, алогичные переходы. Попытки сотрудников, в первую очередь молодых, понять, что именно говорится и какое это имеет значение, обречены на провал. Подобные длинные речи произносятся именно с целью вызвать у слушателей ощущение собственной некомпетентности, неспособности выделить мысль в наборе знакомых слов и понять простые, должно быть, вещи. Конечно же, смысл искусственного удлинения речей не только в этом, но повышение управляемости коллектива путем выработки выученной беспомощности – одна из главных задач выступающего председателя.
Совещание у полковника продолжалось.
Полковник Шредер развивал новейшую теорию о полевой службе и особенно подчеркивал значение гранатометчиков.
Он перескакивал с пятого на десятое, говорил о расположении фронта два месяца тому назад на юге и на востоке, о важности тесной связи между отдельными частями, об удушливых газах, о стрельбе по неприятельским аэропланам, о снабжении солдат на фронте и потом перешел к внутренним взаимоотношениям в армии.
Разговорился об отношении офицеров к нижним чинам, нижних чинов к унтер-офицерам, о перебежчиках в стан врага, о политических событиях и о том, что пятьдесят процентов чешских солдат политически неблагонадежны.
Большинство офицеров при этом думало, когда, наконец, старый пустомеля перестанет нести эту белиберду, но полковник Шредер продолжал городить всякий вздор о новых задачах новых маршевых батальонов, о павших в бою офицерах полка, о цепеллинах, о проволочных заграждениях, о присяге…
Ярослав Гашек.Похождения бравого солдата ШвейкаЗаметим, что, по мнению выдающегося биолога Фрэнсиса Гальтона, способность оратора утомлять слушателей – это показатель, обратный мере гениальности.
В советское время такой метод широко применялся на всех уровнях – от партийных съездов до собраний в самых маленьких жилконторах. В качестве примера можно привести одно из последних публичных выступлений коммунистического лидера Фиделя Кастро. В 2005 г., перед началом учебного года, он произнес перед работниками образования речь «О задачах средней школы», которая длилась четыре часа без перерыва.
Но не следует думать, что только что описанный способ повышения управляемости коллектива относится исключительно к практике социалистического прошлого. В точности такой же метод применяется и в современном капиталистическом менеджменте. Например, при приеме на работу в ресторан McDonald’s все кандидаты проходят так называемую ориентацию. Она заключается в том, что в течение нескольких часов кандидаты выслушивают лекцию о целях и задачах McDonald’s. Перерывов, естественно, при этом не делается. Таким образом, уже на самом первом этапе работы, фактически до зачисления в штат, у сотрудников начинают вырабатывать выученную беспомощность.
Хороший пример использования многоговорения – агитация потенциальных участников финансовых пирамид. Бытовым языком это определяется как «заморочить голову», а физиологическим – формирование выученной беспомощности.
В заключение приведем еще один пример ее выработки, на этот раз со специфическими целями. При постановке пьесы «Ревизор» К. С. Станиславский репетировал с Михаилом Чеховым роль Хлестакова на протяжении двух лет. Молодой актер был совершенно замучен этой работой, так как не мог понять, чего же от него добивается режиссер. Он предлагал и показывал разнообразные образы Хлестакова, но каждый из них чем-то не нравился маэстро. Когда наконец спектакль был готов, актер чувствовал себя буквально выжатым репетиционным процессом. В подавленном настроении выйдя на сцену во время премьеры, он обнаружил, что забыл текст… Текст, известный даже школьникам! Это повергло актера в совершенную растерянность, и Чехов отыграл Хлестакова как депрессивную личность. Станиславский признался потом, что именно такой образ он хотел видеть, но считал, что сыграть депрессию актер не сможет, и поэтому сформировал реальный аффект, замучив Чехова своим недовольством во время репетиций.
Неконтролируемый стресс в семье
Эффективное применение неконтролируемости как средства манипуляции поведением другого человека описано У. Шекспиром в «Укрощении строптивой» – пьесе, которую принято считать «шедевром комедийного искусства». Петруччо, сам и через своих слуг, постоянно унижает жену, морит ее голодом, заставляет делать и говорить нелепости. В итоге своевольная Катарина превращается в существо, полностью лишенное собственной воли. Заключительный монолог Катарины – это апология покорности:
…Как подданный обязан государю,
Так женщина – супругу своему.
Когда ж она строптива, зла, упряма
И не покорна честной воле мужа, —
Ну чем она не дерзостный мятежник,
Предатель властелина своего?
За вашу глупость женскую мне стыдно!
Вы там войну ведете, где должны,
Склонив колени, умолять о мире;
И властвовать хотите вы надменно
Там, где должны прислуживать смиренно[154].
Примечательно, что испытания Катарины, как пишет критик, «закончатся не тоской и неволей, а большим человеческим счастьем»[155]. И в самом деле, в репликах укрощенной Катарины, в ее поведении мы не можем найти и намека на страдание. Действительно, субъективное ощущение благополучия может присутствовать при выученной беспомощности, и в этом ее большое достоинство как метода управления людьми. Удовлетворенность новым, пассивным отношением к окружающему миру у заключенных концентрационного лагеря отмечал и американский психоаналитик Бруно Беттельхейм.
Следует подчеркнуть важный методический момент в поведении Петруччо. Он унижает Катарину не в ответ на проявление своеволия, а без всякого повода. Благодаря непредсказуемости воздействия отрицательные эмоции Катарины служат не реакцией на конкретные формы поведения, а появляются совершенно бессистемно. Именно отсутствие какой-либо причинно-следственной связи между поведением объекта и неприятным для него воздействием и служит непременным условием для того, чтобы ситуация стала неконтролируемой. Если же наказание, пусть даже весьма суровое, будет следовать строго за определенными поступками, то субъект научится избегать таких поведенческих форм, но общая управляемость его поведения не увеличится, так как сформируется не выученная беспомощность, а условный рефлекс избегания определенных ситуаций.
Чаще всего неконтролируемым воздействиям подвергаются дети.
«Вы хорошие дети? – спрашивает Дед Мороз. – Послушные?» Послушание – главная добродетель ребенка. Можно быть жадным, лживым, трусливым, ябедой, но если ты послушный, то этим искупается все. Поэтому порой родители умышленно создают неконтролируемый стресс у своего ребенка. Вот что вспоминал И. С. Тургенев о своем детстве:
Драли меня, – говорил Иван Сергеевич, – за всякие пустяки, чуть не каждый день… Раз одна приживалка, уже старая, бог ее знает, что она за мной подглядела, донесла на меня моей матери. Мать, без всякого суда и расправы, тотчас же начала меня сечь, – секла собственными руками и на все мои мольбы сказать, за что меня так наказывают, приговаривала: сам знаешь, сам должен знать, сам догадайся, сам догадайся, за что я секу тебя!