И Тристамп IV завещал, чтобы страной правили ТРИДЦАТЬ равнодушных людей и чтобы все они были БЛИЗНЕЦАМИ, ибо нет ничего в мире одинаковое, чем близнецы.
— Сами понимаете, — сказала Арианта, — столько близнецов не бывает, и сейчас в королевские дети набирают просто тех, кто хоть немного схож лицом. И я, дочь Удивительного, стала принцессой…
Арианта улыбнулась, оглядываясь.
— А сегодня я опять встала ночью и пошла в сад. Вы не представляете, как хочется сбежать от моих «братцев» и «сестриц»! Глупые, шумные, жадные… Бр-р! Это просто ужасно! Я могу поговорить только с моим двоюродным братом Тессеем… Вам бы он наверняка понравился.
Маленькая фехтовальщица неопределенно повела плечом.
— Я гуляла, гуляла, — продолжила Арианта, — вдруг — туман. Я заблудилась и попала в небольшую каморку, сплошь заваленную книгами. Потом я долго ходила по вашему замку, пока не нашла вас, Лена, спящей. Все.
— Книгами завалена? — переспросила маленькая фехтовальщица. — Ясно. Значит опять арчилов компьютер. Мало ему гморка!.. Пошли…
Лена решительно потянула принцессу за собой.
В комнате соседа было тепло. По углам клубился голубой туман. Тихо пели вентиляторы кондиционера. Приглядевшись, маленькая фехтовальщица заметила ветку с тяжелыми яблоками, выпирающую прямо из панели блока генерации.
«Понятно, — смекнула Лена, — Сказочных Чудес Генератор и по совместительству вход в страну Несозданных Сказок!»
Она повернулась к Арианте:
— Ты не обидишься, если я загляну к тебе в гости?
— Конечно, не обижусь, — даже засмеялась принцесса. — Идемте, Лена, я вас с Тессеем познакомлю! Он вам понравится.
— Тессей, Тессей, — проворчала маленькая фехтовальщица, натягивая на плечи белую ветровку.
Она вырвала из арчиловых конспектов листок и написала красной пастой:
«Папа! Я пошла в Королевство Тридцати Близнецов, в гости к принцессе Арианте».
«Что-нибудь трагическое надо добавить, — подумала маленькая фехтовальщица. — Ага, вот».
И она дописала:
«Я не могла поступить иначе. Лена».
— Красиво сказано, — одобрила принцесса.
Маленькая фехтовальщица бросила записку на тумбочку в прихожей, подобрала в коридоре шпагу и сказала:
— Пошли?
4
В уголке сада, куда выбросил девочек «Позитрон», царили яблони. Удивительно, что одни деревца цвели, на других набухали зеленые завязи, подернутые серебристо-сизой дымкой, на третьих висели спелые до прозрачности яблочищи. Но сильнее всего потрясли маленькую фехтовальщицу небольшие яблочки небесно-голубого цвета.
— Лазоревые яблоки есть не стоит, — сказала принцесса. — Они горькие. Папа говорил, что у них есть волшебные свойства. Только какие?..
Принцесса повела Лену по узкой тропинке, мощенной зеленым камнем и почти незаметной в траве.
— Здесь я живу, — сказала Арианта.
С невидимой близкой реки пахнуло свежестью. Маленькая фехтовальщица прищурилась на развевающиеся королевские вымпелы с тридцатью серыми горошинами.
— Неплохо…
Дворец Тридцати Близнецов был ажурен, как Шуховская башня, и красив восточной красотой Тадж-Махала. Очевидно, его строил умелый инженер — а может волшебник, — откуда-то из восточных стран.
Возле дворца, на травке, спали часовые, уткнув носы в пуховые подушки. Одна из них была порвана, и над садом носился пух, растревоженный громким сопением отважных воинов.
Маленькая фехтовальщица заглянула в пасть старенькой пушки. Возле нее спал один из часовых, вытянув на дорогу длинные костлявые ноги в синих панталонах. Сапоги стояли рядом. Лена погладила теплый металл орудия и рассмеялась. Принцесса равнодушно отвернулась.
Поднявшись по широкой лестнице, Арианта и Лена вошли в прохладный зал со сводчатым потолком и резными панелями на стенах. Звуки шагов гулко разлетались в стороны и глохли в сумрачных углах.
Вдруг дверь напротив распахнулась, и в зал высыпала орава мальчишек и девчонок, одетых в разноцветные костюмы. Они увидели Арианту и гнусавым хором неслаженно закричали:
— Мама! Она здесь! Она ночью опять гуляла по саду!..
— У, лунатик!..
Шурша кринолином по малахитовым плитам пола, вошла пожилая дама в короне и с книгой в руке. Она ласково взглянула на Арианту и сказала:
— Здравствуй, доченька, как тебе сегодня спалось?
— Спасибо, мама, очень хорошо. — Принцесса невозмутимо сделала реверанс.
— А кто эта милая девочка?
— Это, мама, моя новая подруга Лена. Она иностранка. Графиня.
— Очень мило, что вы посетили наше Королевство…
Лена угрюмо наклонила голову.
— Ну, идите… — Королева уселась в кресло у окна и открыла книгу.
Лена дернула принцессу за рукав:
— Я…
— Тише вы, — шепнула Арианта, — так надо.
Принцы и принцессы окружили маленькую фехтовальщицу.
— Ой, вы — мальчик или девочка?
— Какие красивые панталоны!
— А где расположен замок вашего папы?
— Ваша бабушка тоже — графиня?
— Я не люблю писать стихи…
— Первый раз вижу такую настоящую графиню.
— Какие у вас красивые глаза… Вы, случаем, не ведьма?
— Я вообще ничего не люблю…
— Девочка, а девочка, поцелуйте меня.
Лена растерянно улыбалась. Принцесса Арианта приложила палец к губам.
Вскоре будущие правители потеряли интерес к гостье и разбежались по дворцу в поисках новых развлечений. Остался один; он долго смотрел на блестящие кольца и заклепки лениной куртки, потом устал и, отойдя к окну, начал ковырять в носу.
— Видите? — зло спросила принцесса Арианта. — Вы здесь только двадцать минут, а я живу второй год!..
Лена ошеломленно почесала кончик носа.
— Мама, — по-прежнему зло позвала принцесса, — где Тессей?
— Ах, принц де Шампиньон, вы — прелесть, — сказала королева, не отрываясь от книги, и прищелкнула пальцами. — Кажется, в детской. И напомни ему, моя милая, что он будет оставлен без десерта… О, ты разве не знаешь, что Тессей вывихнул челюсть?
— Как? — изумилась Арианта.
— Как… как… — Королеве очень хотелось вернуться к книге. — Очень просто, доченька: взял да и стукнул. — «Мама» жестом изобразила, как это делается.
Принцесса удивленно хлопнула веером по руке.
— Не беспокойся, доченька, — раздражаясь, сказала королева, — челюсть вывихнул Ритон, а Тессей только помог ему.
Глаза ее скользнули по маленькой фехтовальщице и, уткнувшись в строчку, затянулись счастливой поволокой.
— Идемте отсюда, Лена, — сказала Арианта.
Девочки прошли по коридору, вытекающему из приемного зала, и попали в детскую.
На полу у двери сидел высокий крепкий мальчик в красном замысловатом костюме. Он поднял голову от книжки и улыбнулся принцессе:
— Арианта!
— Я уже все знаю, — сказала принцесса, сердито теребя веер.
Тессей усмехнулся.
— К тому же я его назвал трусом, крысой и пообещал свернуть голову. Мне надоело. Вчера он избил Конни и Люс. Убил нашего говорящего попугая: тот сидел себе в вольере, а Ритон его из мушкета… А утром привязал к двери двенадцать кошек и такое устроил…
— По-моему, он прав, — авторитетно вмешалась Лена, качнув зажатым в руке клинком. — Я б тоже кой-чего сказала вашему Ритону!..
Тессей удивленно замер. Принцесса с интересом взглянула на маленькую фехтовальщицу.
— Арианта, — сказал Тессей, — кто эта прелестная незнакомка со шпагой?
— Ха, — ядовито заметила принцесса. — Не знаю, как он — вам, Лена, но вы ему понравились с первого взгляда, точнее с первого слова, как только пообещали стукнуть бедняжку Ритона… Кажется, я вас правильно поняла?
Маленькая фехтовальщица смутилась.
В детскую неожиданно ввалился высокий толстый мужчина, вооруженный тремя шпагами и столовой ложкой, заткнутой за отворот ботфорта. Он снял лиловую шляпу с замасленным пером, поклонился.
— Да будут счастливы ваши высочества и вы, очаровательная графиня, сказал он хриплым басом. — Не скажут ли почитаемые, где я могу найти его высочество Ритона?
Ребята молча смотрели на толстяка.
— Его высочество Ритон, — наконец сказал Тессей, — отдан в руки Главному Врачу, который должен вправить ему челюсть и поставить примочку на ухо. Вам, панМарци, я приказываю передать его высочеству Ритону, что скоро, очень может быть, ему придется ставить примочку и на второе ухо.
Толстяк постно поглядел на принца, словно запоминая его лицо. Потом поклонился, помахав шляпой, и молча вышел.
— Мрачный тип, — сказала Лена, выглядывая в коридор.
Около ниши за поворотом к толстяку присоединились двое мужчин в лиловых плащах. ПанМарци оглянулся и махнул рукой в сторону детской. Маленькой фехтовальщице стало не по себе. Она прикрыла дверь.
— Мрачный тип, — сказала Лена, выглядывая в коридор.
Около ниши за поворотом к толстяку присоединились двое мужчин в лиловых плащах. ПанМарци оглянулся и махнул рукой в сторону детской. Маленькой фехтовальщице стало не по себе. Она прикрыла дверь.
— Кто он?
— А, — отмахнулся Тессей, — какой-то местный баронишка.
— Интересно, — сказала маленькая фехтовальщица, — откуда он так быстро узнал, что я — «графиня»?
5
Дверь снова отворилась. В детскую вплыла толстая веселая женщина в коричневом сарафане и круглой белой шапочке на седеющих кудрях. Она с любопытством поглядела на Лену и поклонилась.
— Ваши высочества — время завтракать.
— Крениана, — дружелюбно сказал Тессей, — как ты вовремя… Я такой злой, что хочется… Будь добра, расскажи нам про Белых Кречетов. Ну, пожалуйста! И графиня послушает. Ей тоже интересно…
— Все вам сказки… — Служанка расплылась в широкой улыбке.
Она присела на край стула, но тотчас спохватилась:
— Ваши высочества, а завтрак?
— Не волнуйся, Крениана, — остановила ее Арианта, — мы с графиней Леной уже завтракали.
— А я все равно оставлен без десерта, — сказал Тессей. — Так что, нужно ли идти?
Служанка покачала головой, довольно улыбнулась. Арианта забралась в кресло. Тессей опустился на прежнее место — на пол у двери. Лена с большей охотой побродила бы по дворцу и по городу. Но было неудобно мешать ребятам: им явно хотелось сказки, которую рассказывала Крениана. Маленькая фехтовальщица влезла в соседнее кресло.
— Давно это было, — начала служанка, — в день смерти великого короля Тристампа Четвертого. Знатные вельможи и незнатные простолюдины, недовольные законами его величества — вечное ему блаженство! — задумали захватить трон в Королевстве и вернуть прежние опасные времена… Да, люди поговаривали, — Крениана перешла на шепот, — будто герцог де Фиелисс главарь бунтовщиков — был шпионом Ненапечатанных Сказок! Так и только так! Иногда Ненапечатанные подсылают своих людей в соседние королевства, чтобы сталкивать их с истинного пути…
Маленькая фехтовальщица почувствовала нарастающий шум в висках. Она зажмурилась, а когда разжала веки, то детской не было. Рядом валила мелкие волны широкая мутная река. И где-то над головой затихал голос Кренианы. Дышать было трудно. Голова болела. Густой воздух стягивал горло.
— Ой! — попыталась сказать Лена.
Голоса не было. Маленькая фехтовальщица не успела испугаться, как в мути реки блеснул странный серебристый штрих. Из тумана вынырнула ослепительно белая птица с хищным реактивным изгибом крыльев и клювом-крючком. Возник мерный нарастающий стук невидимого маятника-гиганта. Из мутной речной воды показалась сверкающая серебристая спица. На поверхность всплыл темный острошпильный город, расцвеченный иглами огней.
У Лены захватило дух. На дозорной площадке крепостной башни возникла маленькая фигурка с желтым огнем в руке. Луч кольнул маленькую фехтовальщицу. Лена потрясла головой и вдруг…
Она слышала звонкий девчоночий голос и все видела…
Фамильным гербом герцогов де Фиелисс был могучий белый кречет, вцепившийся когтистыми лапами в солнце. От него и получили восставшие имя Белых Кречетов, под которым остались в народной памяти.
Немногочисленные полки бунтовщиков под предводительством Айрона де Фиелисса ужасали все Королевство Тридцати Близнецов. Их боялись бездумным овечьим страхом. Боялись, что Белые Кречеты придут и убьют твоего барона, скажут: Свободен! — и что потом делать? Боялись, что де Фиелисс сядет во дворце и погонит тебя с теплого непыльного министерского кресла. Просто боялись, что вместе с бунтовщиками придет что-то новое до ужаса и ты беспомощно захлебнешься в ветре необычности…
Айрон де Фиелисс родился в День Новой Весны под счастливой звездой Фотинэйт. Старая прорицательница предсказала ему пожизненную удачу и королевский трон. Восторженный отец юного Айрона, когда мальчик подрос, подарил ему волшебную шпагу мастера Сеттля — непобедимое оружие, закаленное в боях с чудовищами и злыми волшебниками. Как говорили, обладатель шпаги становился непобедимым в добрых делах.
Именно в волшебной шпаге все видели залог победы Белых Кречетов…
Ночь на полнолуние герцог объявил началом народной войны. Но приспешники Тридцати Близнецов вошли в сговор с царем летучих мышей и ночных бабочек Бэтом MCV Недовольным, который за крупную мзду согласился на мрачное дело…
Маленькая фехтовальщица видела герцога, едущего в сопровождении нескольких друзей по ночному лагерю повстанцев, расположившемуся в Корабельных Травах. Друзья молчали. Де Фиелисс был без шпаги.
«Странно, — подумала Лена, — что это он — так ее бросал?»
Мыши Бэта, вероятно, тоже знали о такой необычной манере герцога. Лена видела, как один за другим упали часовые у его палатки. Маленькая черная тень расправила кожистые крылья над горящим светильником у входа. Блеснул металл…
…Тотчас по сигналу царя, — продолжил голос, — бесчисленные орды летучих мышей взмыли в воздух, заслонив круглую сияющую луну. Повстанцы заволновались, а когда разнесся слух об исчезновении волшебной шпаги, люди побросали оружие и разбежались.
Де Фиелиссу с боем удалось скрыться от погони, посланной министрами Тридцати Близнецов…
Лена увидела Бэта MCV Недовольного, летевшего вместе со свитой над лесом. Блестела луна, перетянутая волокном высокого облака.
Вдруг из чащи древовидных трав стремительно метнулась еще одна тень.
— Стой, Бэт! — хрипло сказала она.
Царь резко повернулся:
— Чародей Хааш?
— Бэт, — сказал Хааш, усмехаясь, — отдай шпагу мне, ты ведь не умеешь обращаться с волшебными вещами…
Царь попытался перехватить шпагу поудобнее. Но Хааш взмахнул крылом. Вспыхнула перевязь шпаги. Царь летучих мышей с писком разжал лапу, и оружие, кувыркаясь, кануло в лес затухающей кометой. Хааш кинулся следом, а Бэт неожиданно схватил его сзади за шею и сильно рванул когтистыми крыльями. Чародей трепыхнулся и рухнул вниз. Свита царя с испуганным писком разлетелась…
…До самого утра искал монарх волшебное оружие. Своим шестым чувством он чуял, что шпага где-то рядом, но светало, и Бэт Недовольный слеп. Злобно гаркнув, властелин летучих мышей улетел.
…По лесной дороге шел герцог де Фиелисс. Он был без коня, один. Утренний ветер трепал черную гриву волос. Герцог нервно дергал себя за кружевной манжет на левой руке. Все пропало. Друзья погибли в схватке с солдатами замка Спатиаз, которых купили министры Близнецов. Дело шести лет разрушено одним предательским ходом!.. Что это?..
В дорожной пыли на обочине блеснула рукоять шпаги. Болезненная гримаса перечеркнула лицо герцога. Он рухнул на колени и осторожно взялся за эфес. Рядом с заправленным в ножны клинком валялась дохлая летучая мышь, раскинув чудовищные черные крылья…
— …Говорят, — охрипший голос запнулся. Огонек на башне дрогнул. Говорят, герцог забрал волшебное оружие и ушел в Страну Ненапечатанных Сказок, лежащую где-то за Ущельем Красных Эдельвейсов и даже за Затхлыми Болотами. Там де Фиелисс и умер от дьяволовой болезни, подхваченной на Болотах…
С реки потянуло серым туманом, закрывая искрящийся город. Погас огонек над замком. Воздух сгустился, вдавливая грудь.
— …Вот так благочестивый Бэт спас наше королевство от проклятого разбойника де Фиелисса, — накатился говорок толстой Кренианы.
Лена растерянно посмотрела на принцессу. Арианта довольно улыбнулась и исподтишка указала пальцем на дверь.
Крениана недоуменно посмотрела на ребят и, бубня себе под нос, принялась собирать деревянных солдатиков, разбросанных будущими королями.
Проскочив мимо мамы-королевы, ребята выскочили в сад.
Мохнатая туча, погромыхивая, уплывала за горизонт. Мокрый сад, что-то весело шелестя, переливался ясными каплями на листьях. Пахло зеленью.
— Что это было? — сказала маленькая фехтовальщица.
— Не знаю, — сказала принцесса, — это Тессей нашел: и реку, и замок, и голос девочки на башне. Когда рассказывают о прошлом, закрываешь глаза, и становится ясно — лгут тебе или нет.
Принц пожал плечами.
— Я не искал ничего. Просто раз подумал, когда слушал очередную байку о де Фиелиссе, а так ли все было на самом деле?
— А теперь знаем! — ликующе сказала Арианта. — Все не так!
Ребята остановились в тени яблони с голубыми завязями.
— Как мне здесь надоело! — вдруг сказал принц. — Все лгут, выворачиваются, пакостят. А если нет, то тоска и сюсюканье: ах-ох-ах… И глядят на тебя пустыми глазами… Не-ет, де Фиелисс должен был победить!