Вернувшись к облику разумного человеческого существа, я сразу задумался, что мы будем есть на завтрак. Мне удалось наскрести какие-то съедобные остатки и кусочки, и мы употребили их примерно в то же время, когда все добрые люди нормально завтракают. Проглотив последнюю крошку холодного мясного рулета, я трагически вопросил:
— Ну почему я откладывал изо дня в день поход в продуктовый?! Одри фыркнула.
— В этом смысле ты ничем не отличаешься от типичного одинокого мужчины, мой дорогой. Особенно если этот мужчина уже привык, что о хлебе насущном заботится женщина.
Доля истины в ее словах определенно была, поэтому я сокрушенно признался:
— Кругом виноват, ваша честь! Джейн всегда до отказа забивала холодильник, пускай даже в собственных эгоистических интересах.
— Что ж, понятно.
— Одри, ты не похожа ни на одну из лунных женщин, с которыми я знаком. Все они какие-то… холодные, отстраненные, а ты совсем не такая.
— Хорошо это или плохо?
— Замечательно! Во всяком случае, так думаю я.
— Я прилетела с Земли недавно, — сказала Одри. — Всего шесть месяцев назад. Слишком мало времени, чтобы полностью адаптироваться и впитать местный колорит, тем более, что… Если честно, не могу сказать, что я вполне готова к этому. На Луне очень много хорошего, но я не уверена, что для меня ваша игра стоит свеч.
— Не думаю, что я тебя понимаю, — откликнулся я не сразу. — Может, попробуешь объяснить?
Она пожала плечами.
— Попробую. Моя история по-своему и забавна, и печальна, Джон. Видишь ли, у меня, должно быть, врожденные способности к электронике и программированию… Словом, я очень хороший компьютерный эксперт. И однако мне все время приходилось кому-то доказывать свою высокую квалификацию.
— Но почему?..
— Потому что на Земле это считается традиционно мужской профессией. А земные мужчины крайне неохотно признают, что женщина может быть не худшим специалистом, чем они. А уж если какая-то девица имеет наглость указать компьютерному мэтру на его ошибку… Боже, ты даже не представляешь, как я устала от всего этого, Джон! Правда, некоторые из моих коллег относились ко мне вполне по-товарищески, и от них я узнала, что у вас на Луне совершенно иное положение вещей. В общем, когда меня окончательно допекли, я решила плюнуть на все, заполнила необходимые анкеты в вашем консульстве и подала начальству заявление с просьбой о переводе в лунный филиал.
— И это было шесть месяцев назад? Одри взглянула на меня с изумлением.
— Господи, конечно же, нет! Такие вещи на Земле так скоро не делаются. Прошла чуть ли целая вечность, пока мне удалось добиться перевода. И самое забавное, печальная часть всей этой истории начинается с того, что я прилетела сюда.
— «Будь поосторожнее с желаниями, поскольку они могут исполниться?» — процитировал я всплывший в, памяти афоризм.
— Да, что-то вроде того, — серьезно кивнула она. — Это правда, что женщины на Луне пользуются почти неограниченной свободой… Беда лишь в том, что мне это совсем не нравится! Знаешь, Джон, меня уже признают одним из лучших компьютерщиков Нью-Лондона, и это ужасно приятно, что тебя оценили по достоинству, но… Кроме работы есть еще и сугубо личная жизнь, а в личной жизни я хочу быть самой обычной нормальной женщиной. Однако в вашем лунном обществе все иначе.
— Что ты, собственно, имеешь в виду?
— Ох, Джон, неужели ты такой недогадливый? Разве тебе не кажется, что ваши лунные женщины чересчур агрессивны? По-моему, это совершенно ненормально, когда женщина предпочитает роль грубого завоевателя… А мужчина — всего лишь побежденный, сдавшийся на ее милость!
— Гм. Ты должна была заметить за эти шесть месяцев, что на Луне довольно мало женщин. Поэтому они ведут себя так, как им хочется.
— Да, многие из знакомых мне дам очень довольны таким положением вещей. Но я знаю, что есть и другие, которые думают, как я. Знаешь, мне кажется…
— Что, Одри?
— На самом деле мы трудимся для того, чтобы заработать себе деньги на такую приватную жизнь, какая нам нравится. А не наоборот! И мне кажется, Джон, что большинство людей каким-то образом ухитрилось позабыть об этом.
— Понятно. И что ты теперь собираешься делать?
— Мне самой хотелось бы знать. Я была несчастна на Земле и отправилась на Луну. Теперь я несчастна на Луне. Ты случайно не знаешь, Джон, Марс уже открыт для массовой колонизации?
Я невольно рассмеялся.
— Пока еще нет, насколько мне известно. И потом, разве ты можешь быть уверена, что Марс тебе подойдет? Никогда нельзя знать заранее, возможно, для тебя это будет даже хуже, чем Земля или Луна… Так что подумай как следует, Одри. Я ведь тоже, если честно, не очень счастлив на Луне.
— Да, — сказала она, и ее лицо осветила мимолетная улыбка. — Я заметила это.
— Одри, — сказал я. — Я ничего не имею против коллег женского пола, которые намного умнее меня или получили лучшее образование. Лишь бы они добросовестно работали. Но мне претит, когда я вижу важную начальственную даму, которая оседлала волну только потому, что ей повезло быть женщиной на Луне.
— Да, — сказала Одри. — Я прекрасно тебя понимаю.
— Ну и хорошо. А теперь я обращаюсь к единственному эксперту по компьютерам в нашей тесной компании: как мы все-таки будем отсюда выбираться? Думаю, тебя и меня уже хватились на работе. Но никому, конечно, не придет в голову, что мы оба застряли в моем тоннеле, потому что не сумели открыть портал… Такое происходит далеко не каждый день, знаешь ли!
— Ох, я бы с удовольствием призналась, что подстроила все это нарочно, чтобы соблазнить тебя… К сожалению, это не так.
— Между прочим, у нас кончилась еда, — заметил я.
— Будь это на Земле, мы бы вылезли из дома через окно, — задумчиво сказала она.
Я усмехнулся.
— Рано утром мне пришла в голову мысль о вентиляционных трубах. Я снял решетку и посмотрел. Они чересчур узкие. Дорогая, мы сможем выйти только через портал.
— Ох, дорогой… Я постараюсь что-нибудь сделать.
— Все, я сдаюсь, — сказала Одри. — Портал сам по себе совершенно исправен, но его может открыть только компьютер, если механика замка не работает. Без нового чипа, контролирующего шину входа/выхода, я наладить компьютер не смогу, а если бы даже удалось, у нас нет программного обеспечения.
— Ты хочешь сказать, что моя новая программа все равно не будет работать?
— Правильно.
— Но почему?
— Гм… это технические подробности. Видишь ли, когда я вставляю в машину новый чип-переводчик, он немедленно запускает собственную процедуру установки. Образно говоря, выпускает щупики, которыми исследует всю систему, а после присваивает новые адреса всем входящим в систему устройствам. Дело в том, что это универсальный чип, который может работать в компьютерах самой разной архитектуры, и таким образом он подстраивается под конкретную модель.
— Значит, когда у всего оборудования тоннеля появятся новые адреса… то проклятый Живой Дом просто не будет знать, где что находится?
— Именно так. Живой Дом и другие программы подобного сорта не используют адресацию, установленную универсальным чипом. Они рассчитаны на работу с любым из нескольких заранее определенных наборов стандартных адресов. Полагаю, в процессе инсталляции программа запрашивала данные на твой компьютер?
— Верно. И я потратил бездну времени, разыскивая, где же на компьютере обозначен номер модели!
— Не сомневаюсь, — вздохнула она. — Итак, когда ты сообщаешь программе, каким компьютером пользуешься, та находит нужную таблицу адресов и копирует ее с диска прямо в чип. Вообще-то я могла бы вручную научить новый универсальный чип стандартной адресации… Но у меня все равно нет такого чипа, а во-вторых, потребуются специальные софты и инструменты, которых у меня с собой тоже нет. — Одри пожала плечами и нахмурилась. — Не могу же я таскать на себе абсолютно все!
— Дорогая, — сказал я, нежно целуя ее в лобик, — я же не требую от тебя никаких чудес. Если хочешь знать, я тебе ужасно завидую. Ты так замечательно разбираешься во всей этой тягомотине!
— Что ж, спасибо. — Легкая улыбка снова преобразила ее лицо. — И кстати, дорогой. Твоя старая программа, будучи сравнительно тупой и несложной, вполне могла бы сработать.
— Только не говори мне, что я полный кретин. Я знаю. Мы в ловушке потому, что я не додумался своими кретинскими мозгами сделать резервную копию операционной системы, установленной и отлаженной на фирме, которая произвела на свет этот самый компьютер. Просто на всякий случай!
— Дорогой Джон, — с печальным вздохом произнесла Одри. — Я хочу тебе сказать, что ты мне нравишься. Очень. Но боюсь, по части здравого смысла… ты не так уж далеко ушел от обычной зубочистки.
Как ни крути, она была права. Я свалял дурака с самого начала. Мне следовало задуматься над словами старины Кении, когда тот настойчиво, хотя и деликатно, намекал, что лишь тупица может добровольно удовольствоваться эрзацем вместо настоящей вещи.
— Дорогой Джон, — с печальным вздохом произнесла Одри. — Я хочу тебе сказать, что ты мне нравишься. Очень. Но боюсь, по части здравого смысла… ты не так уж далеко ушел от обычной зубочистки.
Как ни крути, она была права. Я свалял дурака с самого начала. Мне следовало задуматься над словами старины Кении, когда тот настойчиво, хотя и деликатно, намекал, что лишь тупица может добровольно удовольствоваться эрзацем вместо настоящей вещи.
— Считай, что я твердо выучил этот урок, — сокрушенно кивнул я. — Но боюсь, чересчур поздно, чтобы это могло принести нам практическую пользу… — Тут смутная мысль внезапно шевельнулась у меня в голове. — Хотя, мне кажется… обязательно должен быть какой-то простой способ. Послушай, Одри! Мы можем как-нибудь уговорить компьютер найти портал самостоятельно? Или нет?..
Одри поглядела на меня очень странно. И после паузы медленно произнесла:
— А я считала себя неплохим программистом.
— Что?..
— Ох, Джон! — Одри весело рассмеялась. — На самом деле это действительно очень просто. В принципе, я имею в виду: только когда ты уже додумаешься.
— Ты не хочешь объяснить, о чем идет речь?
— О том, что я могу написать программу, которая отправит одну обобщенную команду одновременно по всем адресам.
— Понятно. Но… это же…
— Конечно. С твоим тоннелем произойдет нечто вроде электромеханического припадка.
— Ты хочешь сказать, что все оборудование тоннеля в один и тот же момент начнет что-нибудь делать?!
— Ну, строго говоря, не в один и тот же. Но человеческие чувства не настолько остры.
— Это может быть опасно? А микроволновка не взорвется? Или еще что-нибудь?
— Не думаю, — сказала Одри со смешком. — В любом случае, мы будем стоять у портала, поэтому единственное, о чем стоит беспокоиться… Очень надеюсь, что портал не захлопнется прежде, чем мы успеем проскочить.
— Я в твоем полном распоряжении, хотя не знаю, чем смогу помочь.
— Спасибо, мне не понадобится больше часа. И если идея сработает, мы выберемся как раз к обеду.
Глядя, как Одри набирает программу, стоя у компьютерной панели, я решил, что завтра же непременно куплю обеденный стол с полудюжиной стульев, если мы, конечно, выйдем отсюда. На данный момент у меня не было даже завалящего упаковочного ящика, чтобы ее усадить.
Одри сдержала слово, скомпилировав свою программу за сорок минут. Затем она прогнала ее вхолостую, проверила на ошибки, немного подправила и снова прогнала. И осталась вполне довольна результатом.
— У меня все, — заявила она, нацелившись на клавишу пуска. — Ты готов, Джон?
— Еще бы! Я уже умираю от голода. Поэтому мы сперва пообедаем, а после этого не пойдем на работу, хорошо? У нас есть дела поважнее, и сверх того, мне необходимо срочно закупить побольше продуктов про запас, а то мало ли что?
Одри расхохоталась.
— Джон, ты невыносим! Впрочем, как и всякий голодный мужчина, — добавила она и ударила по клавише.
…И оказалось, что я все-таки не готов, хотя все сработало именно так, как она пообещала. Абсолютная темнота и жуткая какофония на уровне болевого порога обрушились на меня с неожиданностью упавшего на голову кирпича. Мой музыкальный центр, телевизор, радио, видео, автоответчик включились одновременно и на максимальную мощность. Проклятый портал наконец раздвинулся передо мной, а я все продолжал стоять столбом, словно вкопанный…
Одри цепко ухватила меня за руку и мощным рывком выдернула наружу.
Неделю спустя мы с Одри рука об руку вошли в Большой Атриум, чтобы поужинать в том самом ресторанчике на пятом уровне. Мы ужинали вдвоем каждый вечер с тех пор, как вырвались из ловушки, считая это справедливой компенсацией за то, что двое суток питались объедками.
Внезапно я вспомнил про старину Кении и сказал:
— Знаешь, я хочу познакомить тебя с одним человеком.
— А кто это?. — Сейчас сама увидишь, здесь недалеко.
Кении отсчитывал сдачу клиенту с хот-догом. Он бросил в нашу сторону лишь беглый взгляд, но потом, покончив с делом, сразу обернулся с широкой улыбкой.
— Привет, Одри! И вам добрый вечер, мистер Бринкман! Надо же, я и понятия не имел, что вы знакомы.
— Как, — промямлил я в замешательстве, — вы оба уже знаете друг друга?.. — Черт возьми, я рассчитывал удивить старину Кении, а вместо этого они с Одри удивили меня.
Старик улыбнулся мне тонкой улыбкой.
— Ну разумеется, мистер Бринкман. И в этом нет ничего поразительного. Потому что все, кому одиноко в этом городе, рано или поздно приходят поболтать со стариной Кении… Но вы двое, как я заметил, больше не одиноки. Надеюсь, я не потеряю парочку постоянных клиентов?
— Ни в коем случае, Кении! — с жаром заверил я.
— Благодарю вас, сэр. Что я могу для вас двоих сегодня сделать?
Мы взяли пепси и остались у стойки, рассказывая старику в перерывах между обслуживанием покупателей невероятную историю нашего неожиданного знакомства.
— И что же дальше случилось с этой бракованной защелкой портала? — нетерпеливо спросил он, вновь подъезжая к нам на своем висячем кресле. — Вы собираетесь привлечь подрядчика к суду, мистер Бринкман?
— В общем-то, нет. Я позвонил подрядчику сразу, как только мы вылезли из тоннеля и перекусили, и потребовал от секретарши срочной персональной беседы с боссом. По-моему, я даже не слишком орал на него… но механизм заменили уже через час. А потом я давал интервью для городских новостей и специально позаботился, чтобы полное имя этого подрядчика непременно фигурировало в материале. По-моему, это достаточное наказание за разгильдяйство.
Кении с удовольствием посмеялся, а потом спросил:
— А на работе вас не наказали за прогул, мистер Бринкман?
— Нет, когда я все им объяснил. Теперь нас с Одри считают настоящими героями!
Старик воздел глаза к потолку.
— Этот парень уже начинает хвастать?!
— Не волнуйся так, старина Кении, — с улыбкой сказала Одри, похлопывая меня по руке. — Я буду присматривать за мистером Бринкманом, обещаю.
— Давно пора! Я уже устал быть его ангелом-хранителем! Посмеявшись, мы попрощались с Кении и отправились дальше, прогуливаясь по всем уровням Большого Атриума снизу вверх. Я постарался сохранить самое нейтральное выражение лица при виде демонстрационной колонки Живого Дома на четвертом уровне.
Они вынуждены были принять от меня назад и программу, и их дурацкие чипы и вернуть мне бездарно потраченные денежки. Адвокат, которого мне порекомендовали, был готов содрать с Бизнес-центра Дэнди такую компенсацию за наш с Одри моральный ущерб, чтобы полностью покрыть счет, выставленный мне ее конторой, и еще осталась бы неплохая сумма для нас обоих.
Рона не было нигде в поле зрения, когда мы профланировали мимо магазина, и громкоговоритель с голосом кастрата на сей раз промолчал. Для программы, которая всего лишь симулирует самосознание, этот самый Живой Дом ухитрился проявить изумительную тактичность.
На пятом уровне мы вышли на балкон, чтобы взглянуть на грандиозный прозрачный купол, который был теперь всего на несколько метров выше нас. Грязные подтеки на его внутренней стороне не помешали нам полюбоваться великолепным зрелищем восхода Солнца над Луной.
— Я рад, что мы вместе, — сказал я наконец, обнимая Одри за плечи.
— И я тоже очень рада, дорогой, — сказала она, не отрывая глаз от лунного пейзажа. — Можно, я задам тебе один вопрос, Джон?
— Разумеется. А в чем дело?
— Как ты смотришь на то, чтобы я к тебе переехала?
Должен признаться, я повел себя не самым лучшим образом, остолбенев и лишившись дара речи… Пауза слишком затянулась. На самом деле моя единственная проблема состояла в том, что я упустил возможность сделать это предложение первым и снова почувствовал себя полнейшим кретином.
Одри хмыкнула и скептически подняла бровь.
— Судя по твоему лицу, дорогой, мне не стоило спрашивать.
— Нет-нет, — пробормотал я, — все нормально, я не против, просто пытаюсь подобрать подходящие к случаю слова…
— Понятно. Тебе поможет, если я скажу, что у меня богатое приданое?
— Одри, что за чушь ты говоришь? Мне не нужно от тебя никакого приданого.
— Очень жаль. Потому что мое приданое наверняка тебя заинтересует.
— Что ты имеешь в виду?
— Искусственный интеллект. Джон, разве ты не мечтал о разумном автоматизированном тоннеле?..
— Нет, благодарю покорно! Я уже выучил этот урок.
— Какой ты все-таки глупый, Джон, — с усмешкой сказала Одри. — Обжегся на подделке и сразу сделал глобальный вывод? Но я предлагаю тебе настоящую вещь.
— Ох, только не соблазняй меня… Эти штуки безумно дорого стоят. Ты вовсе не обязана покупать мне такой дорогой подарок. Не волнуйся, я пущу тебя в свой тоннель бесплатно!