Но он тотчас же ответил с обычным спокойствием:
– Вот как? Вы тщательно рассматривали мои работы.
И больше ничего.
Несомненно, Каддль обладал недюжинным характером и превосходно умел владеть собой.
Ник Картер понял, что поймать Каддля врасплох не удастся. Он подумал немного, в какой форме продолжать допрос, а потом вынул из кармана четки, найденные им в Вашингтоне на улице.
– Вот одна из ваших работ, – спокойно произнес он, показывая Каддлю четки и смотря ему в глаза, – не будете ли вы любезны объяснить мне значение этого извещения?
Нисколько не волнуясь, Каддль взглянул на нитку и попросил сыщика передать ее ему.
Затем он стал перебирать шарики и прочитал содержание извещения. После этого он вернул четки.
– Ну, что? – резко спросил Ник Картер.
– А что вам угодно? – спросил Каддль.
– Вы признаете, что это ваша работа?
– Признаю. Иначе говоря, в свое время это была моя работа.
– Что вы этим хотите сказать? – поразился Ник Картер.
– Что я изготовил эту нитку, но подобного извещения никогда не отсылал. Шарики расположены в нынешнем порядке кем-либо, находящимся вне тюрьмы.
– А какого рода извещение было изображено первоначально?
– Я предпочитаю умолчать об этом.
– Этот отказ повлечет за собой неприятные для вас последствия, – сказал Ник Картер, – если вы будете упрямы, то я позабочусь о том, чтобы вас не выпустили, как было предположено, через полтора года, и кроме того я заявлю начальнику тюрьмы о том, каким образом вы передаете извещения вашим знакомым или сообщникам.
– Поступайте, как знаете, – ответил Каддль.
– Вы неисправимо упрямы, – резко произнес Ник Картер.
– Нет, сударь, – уныло отозвался Каддль, – я беспомощный арестант, который знает некую тайну и не имеет права ее выдать.
– Возможно, что вы теперь и говорите правду, но возможно, что вы и обманываете меня. Я хотел бы знать еще одно: та Зара, которой предназначалось это извещение, ваша сестра?
– Нет! По крайней мере, я не допускаю этой мысли. Скажу только, что на самом деле существует другое лицо, того же имени, к которому это извещение может относиться.
– А кто тот Филипп, которого убрали с дороги?
– На этот вопрос я отказываюсь отвечать!
– Как угодно, – произнес Ник Картер и встал, – быть может, вы хотите спросить еще что-нибудь?
– Хотелось бы, – ответил Каддль, – нельзя ли мне узнать, кто вы такой?
– Я Ник Картер! Слышали, быть может, обо мне?
Глава VI
Тайна каторжника
Каддль был озадачен. Он привстал, но тотчас же снова присел. Два раза он открыл рот, как бы желая что-то сказать, но оба раза раздумывал, предпочитая молчать.
– Мне кажется, вас тяготит нечто такое, от чего вам хотелось бы избавиться, – приветливо сказал Ник Картер.
– Я хотел бы задать вам несколько вопросов, мистер Картер, – нерешительно проговорил Каддль, – но я знаю, что не имею на это права, так как арестантам разрешается говорить только тогда, когда их спрашивают.
– Спрашивайте, сколько угодно. Но этим я отнюдь не хочу сказать, что отвечу на все ваши вопросы.
– Извольте. Что именно побудило вас явиться ко мне? Без серьезного повода вы не стали бы подвергать меня допросу.
– Откровенно говоря, – ответил Ник Картер, – я нашел четки на улице совершенно случайно и не менее случайно обнаружил, что они содержат извещение на телеграфном языке. Таинственность этого дела меня заинтриговала и я задался целью узнать, в чем дело, тем более, что в данном случае совершено, по меньшей мере, два преступления! Знаете ли вы патера Бриена?
– Знаю.
– Ему я показал вот эти четки и он сразу заявил, что их изготовили вы. Впрочем, четки находятся в моих руках не более суток.
– Не будете ли вы любезны сказать мне, где именно вы их нашли?
– Могу, на тротуаре на углу Четвертой улицы и авеню Пенсильвания, в Вашингтоне. Судя по наружному виду, они пролежали там день, а то и того меньше. Еще что хотите знать?
– Ничего больше, мистер Картер. Позвольте лишь поблагодарить вас за вашу любезность.
– Быть может, вы из благодарности теперь ответите мне на те вопросы, на которые вы раньше отказались отвечать?
– К крайнему сожалению, не могу. Не смею, хотя и рискую навлечь на себя ваше недовольство, но в то же время я искренне хотел бы заслужить ваше расположение.
– Не похоже, – заметил Ник Картер.
Каддль, помолчав немного, заговорил:
– Могу вам сказать только одно, мистер Картер! Я два раза уже собирался ехать к вам в Нью-Йорк, чтобы поговорить с вами, правда, еще до того, как я попал в тюрьму. Затем я два раза намеревался вызвать вас сюда в надежде на то, что вы мне поможете!
– Когда именно это было?
– В первый раз вскоре после того, как я был отлучен, а во второй раз несколько дней спустя после моего прибытия в тюрьму!
– Я вас положительно не понимаю, Каддль! – воскликнул Ник Картер, глядя на арестанта. – И больше вы ничего не хотите мне сказать?
– Нет, мистер Картер! При всем желании не могу! Дайте мне хоть подумать! Начальник тюрьмы, конечно, знает ваш адрес, а я спустя некоторое время сообщу вам все, что вам угодно знать!
– Хорошо! Теперь нам больше говорить не о чем, – произнес Ник Картер и нажал кнопку электрического звонка.
Явился начальник тюрьмы. Каддль уже встал и стоял у двери.
– Вы закончили, мистер Картер? – спросил начальник тюрьмы.
– Да.
Был вызван надзиратель, который отвел Каддля в его камеру.
Ник Картер пересказал начальнику тюрьмы всю свою беседу с Каддлем и закончил словами:
– Будьте уверены, каждая нитка, изготовленная Каддлем, представляла собой какое-нибудь извещение, даже та, которую он делает для вашей дочери.
Начальник тюрьмы был глубоко возмущен тем, что Каддль провел его, и он, несомненно, выместил бы свою злобу на арестанте, если бы Ник Картер не успокоил его.
– Не наказывайте его, – сказал он, – конечно, не из-за того, чтобы потакать ему, а для того, чтобы уличить его в его проделках. Я ему дал понять, что ничего не скажу вам об его секретных извещениях, так что, если вы оставите его в покое и не дадите ему понять, что посвящены в его тайну, то он будет спокоен и даже, пожалуй, попробует снова послать кому-нибудь такое своеобразное извещение.
– Вряд ли он попадется в эту ловушку! Слишком он хитер для этого!
– Возможно, – согласился Ник Картер, – но попытаться все-таки можно. Как только он изготовит новую нитку, вы ее тотчас же захватите и пришлите мне, когда узнаете, кому она предназначалась. А я затем лично передам эту нитку адресату.
– Знаете ли, мистер Картер, что я думаю?
– Именно?
– Мне кажется, он замышляет бегство из тюрьмы, и запасается содействием своих друзей и сообщников.
– Не думаю, – возразил Ник Картер, – по-моему, он совершенно не помышляет о бегстве. Напротив, ему, по-видимому, безразлично, сидеть ли полтора года или весь срок. Кроме того, раз он находится в тюрьме, никому в голову не придет обвинить его в соучастии в преступлении, совершаемом его друзьями. Впрочем, он мне сказал еще вот что: два раза уже он собирался дать мне все необходимые сведения, и оба раза он предпочел молчать. В конце концов, он попросил дать ему время на размышление и обещал известить меня через вас, когда придет к определенному решению. Возможно, что он пожелает видеть меня лично, тогда вам нужно будет протелеграфировать мне только одно слово "четки". Если меня не будет в Нью-Йорке, то телеграмма будет передана мне вслед.
– Все будет сделано, мистер Картер.
Начальник тюрьмы был весьма озабочен: ему казалось, что Каддль – член шайки преступников, который держал связь с ними и давал распоряжения для совершения преступлений через свои четки.
– Следующим поездом я уезжаю в Вашингтон, – сказал Ник Картер, берясь за шляпу и перчатки, – повторяю: Каддль ничего не должен знать, иначе мы ничего не добьемся.
Глава VII
Пустая карета
В шесть часов вечера Ник Картер вернулся в Вашингтон. На вокзале его ждал Патси, которого он известил телеграммой о часе своего прибытия.
– Ну, что тебе удалось узнать? – спросил Ник Картер, поздоровавшись со своим помощником.
– А я как раз хотел спросить то же самое у вас, – рассмеялся Патси.
– Что же. Обменяемся впечатлениями за обедом, – предложил Ник Картер, – надо тебе сказать, я умираю с голода. Возьмем карету и поедем в гостиницу Ралей.
Прибыв в ресторан, Ник Картер заказал обед, и рассказал своему помощнику о своем свидании с Каддлем.
– Я нарочно ознакомил тебя сначала с результатом моей поездки, – закончил он свое повествование, – потому что это, несомненно, поможет тебе разобраться в собираемых тобой данных о таинственной Заре. Я не верю, чтобы Каддль сказал мне всю правду! В общем, я этого человека никак не могу понять! Ну, а теперь говори, как твои дела?
– К сожалению, у меня мало нового, – заявил Патси, – в сущности, я знаю не больше того, что знал и раньше. В адресной книге я нашел три лица, носящих имя Зара, у двоих это имя, у третьего фамилия.
– Принадлежат ли они к одной и той же семье?
– Как будто бы нет. Я прочитаю вам то, что узнал.
Он вынул из кармана записку и начал читать:
– Зара Мулиган...
– Как? – прервал его Ник Картер, – значит, Каддль все-таки надул меня, когда говорил, что девицу, которая приходила к нему в тюрьму, зовут не Зарой. Ну, читай дальше.
– Так вот: Зара Мулиган, Юго-Восточной части, улица В., № 39.
– Дальнейших подробностей не было? Замужем ли, девица, занятие?
– Нет, только имя, фамилия и адрес.
– Ты не заходил к ней?
– Ни к ней, ни к другим.
– Дальше.
– Зара Залинский, музыкант, Северо-Западной части, улица П., № 91.
– Должно быть, поляк. А дальше?
– Зенобия Зара, учительница. У нее два адреса: Юго-Восточной части, улица С, № 72, где она живет, и Северо-Западной части, улица Ф., № 14, где у нее приемный кабинет.
– А в адресной книге просто указано "учительница"? Странно. А чему же она учит?
– Этого не сказано.
– Жаль. Из этого мы могли бы вывести кое-какие заключения. Быть может, она даст уроки резьбы деревянных вещей, вроде шариков для четок.
– Понимаю, – улыбнулся Патси, – к сожалению, этого не сказано.
– Когда мы пообедаем, то пойдем разыскивать этих лиц. Торопиться некуда, так как Каддль, конечно, не мог успеть известить их о моем посещении в тюрьме, ведь я отнял у него всякую возможность общаться таким образом.
– Отлично, – заметил Патси, – но как вы полагаете сделать: имеете ли мы пойдем к этим господам, или каждый из нас отдельно?
– Лучше, если мы будем действовать независимо один от другого. Ты пойди на улицу П. и справься о музыканте Заре Залинском, а я пойду к мисс Заре Мулиган. Затем мы с тобой сойдемся на углу авеню Нью-Джерси и улицы Б. и отправимся вместе к госпоже Зенобии. Один должен ждать другого, а то тебя или меня могут задержать подольше.
Когда официант подал последнее блюдо, Ник Картер спросил:
– Ты читал сегодняшние газеты?
– Нет, времени не было. Ведь я просмотрел всю адресную книгу с начала до конца два раза, чтобы не пропустить кого-нибудь.
– Я тебя и не упрекаю, но все-таки заглянуть в газеты можно было, – заметил Ник Картер и попросил официанта принести газету.
Как только он открыл газету, он произнес:
– Жаль, Патси, что ты не удосужился прочитать эту газету. Там есть нечто такое, что должно тебя заинтересовать.
– Будьте добры, прочтите вслух, – сказал Патси, который в это время снимал кожу с золотистого банана.
– Ты на старости лет разленился, – ответил Ник Картер, шутливо грозя ему пальцем, – ну, так и быть, прочитаю тебе.
Статья гласила следующее:
"Сегодня утром вблизи моста Кабин, около шоссе, найдена наемная карета без четвертого колеса. Карета стояла довольно далеко в стороне, на лугу, так что можно было подумать, что ее туда завез либо седок, либо кучер, с тем, чтобы оставить ее там до починки. По расспросам полицейского выяснилось, что карста стояла на том же месте уже накануне. Осмотрев тщательно карету, полицейский обратил внимание на то, что занавески на окнах были спущены, а двери так заперты, что их нельзя было открыть обычным путем. В это время проезжал полковник Мур, начальник Вашингтонской полиций. Полицейский доложил ему о своей находке и Мур распорядился взломать дверцы кареты. Оказалось, что в карете лежит труп молодого человека, несомненно, убитого. Кинжал еще торчал у него в груди. Бедняга, по-видимому, умер моментально, не успев даже крикнуть. На переднем сидении лежали две сбруи. Вероятно, с лошадей, которые были запряжены в карсту. Недостающее колесо валялось вблизи в кустах. Повреждений на нем не было, и по-видимому, оно было снято с оси только для того, чтобы создать видимость несчастного случая. Лошади исчезли бесследно, как и владелец кареты. Полиция уже обыскала все конюшни и дворы, допросила всех кучеров, но ничего не добилась".
Патси внимательно выслушал всю статью.
– Знаете ли, что мне кажется? – сказал он, когда Ник Картер отложил газету. – Убитого зовут, наверно, Филиппом.
– Так думаю и я, – задумчиво произнес Ник Картер, – но вот подают кофе. После обеда мы сделаем наши три визита, а потом отправимся к полковнику Муру за более подробными сведениями и чтобы осмотреть труп.
– Я готов на все. Закурим сигары и вперед.
Спустя десять минут сыщики разошлись в разные стороны.
Но розыски оказались не так просты, как полагал Ник Картер.
Нику Картеру сообщили, что мисс Зара Мулиган действительно проживала в указанном доме, но выехала несколько месяцев тому назад неизвестно куда.
Ник Картер тотчас же поехал на почтамт и спросил там, не оставляла ли мисс Зара Мулиган какого-либо адреса, по которому ей могли доставляться письма. Никакого адреса не оказалось, так что Ник Картер прямо отправился туда, где он условился встретиться с Патси.
Ему пришлось ждать своего помощника недолго.
– Ну, что ты узнал о Заре Залинском? – спросил он.
– Он поляк, – сообщил Патси, – носит обычную шевелюру музыканта и играет каждый вечер в оркестре одного из пригородных театров. Он как раз собирался уходить, когда я явился. Я заговорил с ним, мы побеседовали немного, а потом поехали вместе на трамвае. Он решительно ничего общего не имеет с нашим делом.
– Что ж, пойдем к Зенобии Зара, – сказал Ник Картер, – и именно на квартиру, а не в официальную приемную, так как теперь ее там, наверно, уже нет. По всей вероятности, мы и тут ничего не добьемся, но мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы раскрыть эту тайну.
– Пойдем пешком? – спросил Патси. – Отсюда ведь не далеко.
– Пойдем.
Глава VIII
Поразительные открытия
Сыщики дошли до ветхого, довольно запущенного двухэтажного дома. От улицы он был отделен садиком, окруженным старой, ржавой железной решеткой. Сад зарос высоким бурьяном и травой. Само здание производило какое-то мрачное впечатление, казалось, что в нем никто не живет.
– Мне что-то кажется, что тут нам предстоят новые загадки, – сказал Ник Картер.
– Совершенно верно, – согласился Патси, – даже жутко смотреть на этот дом. Точно он заколдованный.
Ник Картер позвонил, но никто не отозвался. Позвонив еще два раза, Ник Картер потерял терпение, взял отмычку и открыл замок.
Против ожиданий дверь даже не скрипнула.
Сыщики вошли в темную переднюю и заперли за собой дверь.
Осветив переднюю своими электрическими фонарями, они увидели обычную обстановку: вешалку, несколько стульев и настенное зеркало.
Открыв дверь справа, они вошли в гостиную со старомодной мягкой мебелью, фортепьяно, зеркальным шкафом и старым, истоптанным ковром.
На мебели, однако, не было пыли и по свежему воздуху в гостиной можно было подумать, что ее недавно только проветрили. Если бы время было более позднее, то сыщики предположили бы, что обитатели квартиры уже легли спать, но так как было всего девять часов, то этого нельзя было допустить.
Смежная с гостиной комната тоже была обставлена старомодной мебелью.
Неслышными шагами сыщики направились по лестнице на второй этаж и вошли в первую комнату, оказавшуюся спальной.
Когда луч света от фонаря Ника Картера упал на постель, загадка безмолвной тишины в доме сразу была решена.
На постели лежал труп одетой молодой женщины. Рядом с ней, совсем близко у изголовья кровати, стоял стеклянный флакончик, испускавший резкий запах горького миндаля.
– Синильная кислота, – коротко произнес Ник Картер, – ты слышишь, Патси?
– Слышу! Похоже на самоубийство!
– Вероятно, так оно и есть, – согласился Ник Картер, – а покойница не кто иная, как Зенобия Зара!
– Зара и Филипп, оба имени из той телеграммы, – пробормотал Патси, – дело все больше осложняется.
– Возможно, что это самоубийство ничего общего не имеет с телеграммой, – возразил Ник Картер, – хотя я согласен, что можно предположить их взаимную связь. Мало ли что бывает.
Ник Картер подошел к постели и положил руку на лоб покойницы. Затем он сказал:
– Она скончалась уже давно, быть может, уже несколько часов.
Покойницу нельзя было назвать красивой в обычном смысле слова, но лицо ее отличалось своеобразной прелестью.
– Ей лет тридцать, не больше, – тихо произнес Картер, – почему-то ее лицо мне кажется знакомым, хотя я при всем желании не могу припомнить, где и когда ее видел. Но пока нечего задумываться об этом.
– Вы будете звонить в полицейское управление? – спросил Патси, уходя вместе со своим начальником.
– Нет. Мы сначала поедем к полковнику Муру, которого я хочу лично известить о нашей находке. Этим мы и исполним нашу обязанность, а он со своими подчиненными пусть и займется этим делом, которое в сущности нас не касается.