– Вечером, когда на всех въездах в Москву пробки, мы свободно пройдем стационарные посты ДПС. Да и в центре нас не остановят, там все больше за неправильной парковкой инспектора смотрят да перекрывают улицы для проезда чиновников. По трассе же полицейские все больше большегрузные автомобили останавливают и тех, кого ловят их приборы слежения. Мы поедем аккуратно, босс.
– За женщину Воронова головой отвечаешь, Генрих.
– Я это помню. А вот и Евгений появился. Конечно, это не мое дело, босс, но Карпович ведет себя слишком нагло. Он предлагал изнасиловать девочку. И сделал бы это, если бы не я. Он ненадежен, босс.
– Я в курсе, что мы совершили ошибку, взяв его в команду. Но мы совершили ошибку, мы ее и исправим. Карповичу не обязательно возвращаться в Германию, тем более что, кроме дешевых шлюх, его там никто не ждет. Да и им он особо не нужен. Оставим его здесь. И уберешь его ты. Но перед самым отходом. Понял?
– Понял, босс!
– Все! Прибудете на объект, доклад.
– Слушаюсь!
– И не забудь SMS отправить.
– Не забуду.
Карпович вернулся, сел на водительское место, завел двигатель и повел автомобиль к поселку, оттуда отходила дорога на Владимир.
* * *
Веселов оставил «Ниву» у тротуара. Въехать во двор он не смог, машины забили стоянку. Впрочем, и без этого Дмитрий не стал бы подъезжать к дому. Если Гриф и ждет его, то как раз во дворе. Точнее, держа под прицелом вход в подъезд. Выйдя из машины, капитан поднял ворот куртки и направился к двери шахты пожарной лестницы. Зашел в подъезд тем же путем, каким ранее выходил вместе с Бестужевым. Оказавшись в подъезде, он сразу понял, что в нем кто-то есть. Снизу тянуло табачным дымом. Это мог быть любой мужчина, проживавший по соседству, вот только раньше Веселов никогда не замечал, чтобы кто-нибудь из жильцов выходил курить в подъезд. Возможно, курил человек, ожидавший женщину. Скорее, пацан девчонку, но этого тоже раньше не было. Хотя в данном случае это не важно, раньше не было, сейчас есть. Пришел парень к девушке в первый раз и ждет, когда она освободится и выйдет. Плохо, что капитан практически не знал своих соседей. Но это объяснимо, он сам бывал дома крайне редко. Гриффер не стал бы ждать его в подъезде. Но тот же Гриф мог послать сюда своего подельника. Глупо рассчитывать, что Веселов не «срисует» его, однако Гриффер действовал в Москве не так, как на Кавказе. А вернее, бездействовал. При желании он мог бы попытаться снять «клиента», подходящие моменты у него были. Но Гриф молчал.
Веселов спустился вниз. Мужчину, стоявшего лицом к окну и курившего сигарету, он увидел на площадке между шестым и седьмым этажами. И это не был жилец подъезда. Местный не стал бы одеваться в джинсовый костюм, чтобы провести несколько минут вне квартиры. И стоял мужчина там, откуда хорошо просматривалась дверь квартиры Веселова. Дмитрий снял с предохранителя наградной «ПМ» и начал сближаться с мужчиной. Тот, услышав шаги, резко обернулся. Веселов среагировал немедленно. Он выхватил пистолет и направил ствол в лицо неизвестного:
– Стоять! Лапы за голову!
Сигарета выпала изо рта мужчины, он побледнел, но команду выполнил быстро, сложив руки на затылке.
– Кто такой?
– Викторов… Андрей Иванович!
– Документы есть?
– Конечно. Паспорт, права.
– Медленно достал паспорт и бросил мне.
– Хорошо. Но… я не понимаю.
– Тебе ничего не надо понимать, тебе надо выполнять мои требования, если не хочешь заполучить пулю в лоб.
– Я… я… сейчас… я… паспорт… вот. – Мужчина вытащил из нагрудного кармана паспорт, бросил Веселову.
Дмитрий поймал его. Открыл, прочитал, продолжая держать незнакомца на прицеле.
– Действительно, Викторов Андрей Иванович, зарегистрирован… в соседнем доме?
– Да!
– Женат. Супруга… Светлана Николаевна. Она сейчас дома?
– Да.
– Городской телефон есть?
– Где?
– На хате твоей!
– А?! Конечно.
– Номер!
Мужчина продиктовал цифры, и Веселов, свободной рукой достав сотовый телефон, набрал номер. После двух длинных гудков ему ответил раздраженный женский голос:
– Да?!
– Здравствуйте, Светлана Николаевна.
– Кто это?
– Знакомый вашего мужа. Вы не могли бы позвать его?
– А твоего знакомого нет дома.
– Не подскажете, где он может быть? Андрей очень мне нужен.
– А то ты не знаешь, раз знакомый? Где ж ему быть, как не у Аркаши? Все не напьются, алкаши.
– Извините, а где живет Аркадий?
– Какой ты знакомый, если не знаешь, где живет Аркаша?
– Мы недавно познакомились.
– В соседнем доме он живет. И все, отстань от меня! Увидишь муженька, передай, больше терпеть его пьянки я не намерена. Не придет в пять часов, не пущу. И вещи с балкона на улицу выкину.
– Так, может, вы сами…
Но жена стоявшего с поднятыми руками мужчины уже повесила трубку.
– Кто такой Аркаша? – спросил Веселов.
– Так дружок мой, с шестого этажа.
– Квартира?
– Пятьдесят восьмая!
– И ты ждешь его?
– Да. Договорились в пивную пойти.
– Опусти руки.
– А вы, это… из полиции?
– Хуже, из ФСБ.
– А! Так мы ничего такого не делаем.
– Конечно, пьете только беспробудно. Кстати, жена просила передать, что если до пяти часов не вернешься трезвым, – «трезвым» Дмитрий добавил от себя, – то она не пустит тебя, а вещи с балкона сбросит.
– Не-е. Не сбросит! И пустит, куда ей одной с тремя детьми?
– Так какого черта пьешь, когда с детьми заниматься надо!
– Брошу. На следующей неделе брошу.
– Сегодня!
– Что?
– Я сказал, сегодня бросишь. И придешь домой, как сказано, до пяти часов и трезвым. Проверю. И если узнаю, что опять нажрался, отправлю в спецколонию, лечиться. Поверь, это в моих силах.
– Понятно, ФСБ! Только ЛТП-то разогнали?
– Это обычные, а я говорю про специальную. Врагу не пожелаю попасть туда. Там лечат так лечат. Навсегда вкус спиртного забудешь и сигарет заодно. А может, и на баб глядеть перестанешь. Там препараты всякие дают. Понял меня?
– Понял, гражданин начальник.
Веселов поставил предохранитель на пистолет, положил его в боковой карман. Взглянул на наблюдавшего за ним Викторова:
– Руки опусти.
– Спасибо!
– На здоровье! И где твой Аркаша?
– Обещался через пять минут выйти, а уже полчаса прошло, видно, Лидка его держит.
– Так ступай домой, раз дружка жена прищемила.
– Не-е, Лидка поорет, поноет, а Аркашку не удержит, – усмехнулся Викторов. – Не тот он мужик, чтобы быть под каблуком у бабы.
На шестом этаже открылась дверь, и тут же раздался громкий женский голос:
– Чтоб ты провалился, ирод! Видеть тебя не могу. Иди к своему Андрюхе. Доходитесь.
– Молчи, баба! Чего орешь на весь подъезд? И лучше не зли меня.
Дверь захлопнулась, на площадку вышел неожиданно плюгавенький мужичок, имевший грубый властный голос.
– Ты и есть Аркаша? – удивился капитан.
– Кому Аркаша, а кому Аркадий Михайлович. Сам-то кто будешь, чтобы вопросы задавать?
– А это тебе дружок твой объяснит. – Веселов повернулся к Викторову: – Кстати, Андрей Иванович, сказанное касается и твоего дружка, так что ты ему объясни хорошенько, что к чему.
– Сделаю, гражданин начальник. Идем, Аркаша! Быстрей, на улице все расскажу.
Собутыльники быстро пошли вниз. Викторов торопил Аркашу, тот, ничего не понимая, требовал объяснений. Вскоре в подъезде все стихло. Веселов из-за угла окна посмотрел на соседний дом. На верхние этажи, окна чердака, крышу. Ничего подозрительного. И опять Гриффер не воспользовался моментом. Правда, стрелять ему пришлось бы через алкаша, но пуля «СВД» с такого расстояния пробила бы обоих. Не стал рисковать? Возможно. А может, он свалил из Москвы? Заказчик должен быть недоволен его неудачами, мог и отказаться от услуг невезучего киллера. И… нанять нового. А новому нужно время, чтобы войти в тему. Но ни Гриф, ни новый киллер никак не проявляют себя. И это плохо. Уж лучше сразу все решить. Вот только это от Веселова не зависит. Он вошел в квартиру. Включил свет, так как из-за плотных штор, закрывавших окна, дома было темно. Темно, холодно, неуютно.
Перекусив, Веселов прилег на диван и незаметно для себя задремал.
В чувство его привел звонок мобильного телефона. Капитан взглянул на часы. 19.00. «Однако, – подумал он, – неплохо вздремнул», – и ответил, не глядя на дисплей:
– Да?!
– Это Бестужев!
– Что-то случилось, Серега?
– Тошно мне одному на хате.
– Понимаю.
– Ты не будешь против, если я приеду к тебе?
– Что за вопрос? Конечно, приезжай.
– Я водки возьму.
– Возьми бутылку. Этого хватит.
– Нет, мне надо больше.
– А как же завтра?
– Ничего, с похмелья оно, может, и легче будет.
– А как же завтра?
– Ничего, с похмелья оно, может, и легче будет.
– Вряд ли. Но делай, как знаешь, я дома.
Отключившись, Дмитрий набрал номер Воронова:
– Вечер добрый, Ворон!
– Кому как.
– Ты на службе?
– А где ж мне еще быть?
– По Грифу ничего не слышно?
– У меня информации по нему нет.
– Ясно. А как наша Надежда Михайловна? Наверное, уже в Выселках с Колонцовым чай с мятой пьет?
– Почему с мятой?
– А в деревне часто мяту в чай кладут. Оттого, наверное, и живут дольше горожан. Мята успокаивает, а все болезни, как известно, от нервов.
– SMS она прислала. Доехала благополучно, остановилась у Колонцова. А вот насчет чая с мятой ничего не сообщила.
– SMS? Почему не позвонила?
– А я знаю?
– Ты пробовал звонить сам?
– Нет! Дел много, Диман.
– Я ей позвоню.
– Давай! Чтобы послезавтра встречала тебя.
– Ладно, работай, сыщик. На похоронах-то будешь?
– Конечно.
– Бестужев ко мне едет, дома ему одному хреново.
– Это понятно. Не дай ему вусмерть напиться.
– Если сам не напьюсь.
– Мне проверить вас? Где-то около полуночи?
– Не надо. Отдыхай после трудов праведных.
– Ну, спасибо, хоть один человек проявил заботу.
Веселов отключил телефон. Мысль, почему Надя не позвонила, а отправила SMS, не давала покоя. Ведь было договорено, что по прибытии она должна отзвониться. Надо позвонить, убедиться, что все в порядке.
Дмитрий набрал номер Надежды, но услышал в ответ: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Лаврина не должна была отключать телефон. Или в этих Выселках сотовая связь не действовала? В принципе, с Надеждой не могло произойти что-либо в селе Владимирской области. Она у деятелей «Рокады» вне подозрений, потому что ни Роксенов, ни Гаулин попросту не имеют понятия о том, что их делами занялась находящаяся в отпуске молодая женщина. А если что-то произошло бы на дороге, то Воронов узнал бы об этом и тут же сообщил всем. Значит, не настолько дисциплинированна Лаврина, какой ее представлял непосредственный начальник. И все бы ничего, но Веселова вдруг охватила тревога. Предчувствие опасности. Надо завтра же любыми путями связаться с Надей. До похорон, после, не важно, но связаться надо непременно.
Спустя час приехал Бестужев с литром водки. На него было страшно смотреть. Осунулся, почернел, в глазах такая тоска, что не по себе становится. Боль словно рвалась из него. Веселов полностью переключился на друга. Он не пытался подбодрить его, зная, что это бесполезно. Просто выпил с ним и повел разговор о курсантской юности. Впрочем, спиртное свалило Сергея уже через два часа.
А на следующий день, день похорон Ларисы, Веселову было не до звонка Надежде. Да и Воронов успокоил. Лаврина, несмотря на молодость, достаточно опытный сотрудник, к тому же бандиты о ней не знают. Дима не стал звонить ей и вечером. Смысл, если ему предстояло ехать в Выселки. Но не все на самом деле складывалось так, как планировали офицеры. Предчувствие Веселова не обманывало его и на этот раз.
Глава десятая
8 мая, вторник
Веселов встал в 6 утра. Сегодня ему предстояло ехать в село Выселки. Он ждал этого момента, продолжая испытывать чувство необъяснимой тревоги, оттого и спал урывками, часто просыпаясь, и подолгу не мог заснуть вновь. Холодный душ помог привести себя в порядок. Дмитрий даже почувствовал прилив сил. Выпив чашку кофе, он спустился во двор, где накануне ему удалось оставить «Ниву». Завел двигатель, выехал со двора на улицу и повел машину по шоссе к МКАД. Но до Окружной дороги доехать не успел.
Неожиданно его сотовый телефон издал сигнал вызова. Дмитрий бросил взгляд на дисплей, номер засекречен. «Интересно, – подумал он, – кто такой скрытный звонит ему?»
– Веселов слушает!
– Здравствуй, Веселов! – раздался каркающий, явно измененный голос.
– Привет! Ты кто?
– Я тот, кого некоторые люди называют боссом.
– Что? Босс? – Дмитрий резко затормозил, встал у обочины.
– Да, Дмитрий Николаевич, босс. Тот самый босс, что заказал тебя, по приказу которого была убита Бестужева.
– Ты!..
– Ну, Веселов? Что хотел сказать?
– Я найду тебя, тварь, и порву голыми руками.
– Зачем меня искать? Я рядом.
– Где рядом?
– Ну, естественно, не возле твоей машины. Впрочем, за службу свою ты даже собственного подержанного автомобиля не приобрел. Как насчет личной встречи, Веселов?
– Твой Гриф не смог меня достать ни на Кавказе, ни в Москве, поэтому ты решил сам подвести меня под его выстрел?
– Да, на Кавказе киллер, прямо скажем, сработал не лучшим образом, но и тебе чертовски везло, согласись. В Москве же он не пристрелил тебя только потому, что приказ на твою ликвидацию был отменен. Ради встречи, которую я тебе предлагаю. Я хочу, чтобы ты понял, почему погибла Бестужева и почему я желаю твоей смерти.
– Я похож на идиота, который сунется туда, где его пристрелят?
– У тебя нет выбора.
– Выбор есть всегда.
– Почти всегда. Наш случай из разряда отсутствия выбора.
– У меня другое мнение. Теперь, когда ты объявился, когда засветился Виктор Гриффер, ты, босс, из охотника превращаешься в жертву. И я достану тебя, дело времени. Его у тебя остается все меньше.
– Узнаю стиль спецназовца, – рассмеялся человек с измененным голосом. – Хорохоришься, угрожаешь, стараешься показать, что контролируешь обстановку, а сам тем временем лихорадочно ищешь выход из сложившейся экстремальной ситуации. И не находишь его. А не находишь потому, что его у тебя нет, этого выхода. Хотя нет, выход все же есть, но вряд ли он приемлем для тебя.
– О чем ты?
– Минуту…
Веселов во время разговора параллельно по второму телефону набирал сообщение Воронову о неожиданном появлении босса и необходимости пеленгации места его нахождения, но остановился на половине фразы, так как услышал в трубке голос Лавриной:
– Дмитрий! Я не доехала до Выселок.
– Что произошло?
– Меня похитили.
– Как?!
– Засада, газ, укол, комната без окна, наручники и люди в масках.
– Они угрожают тебе?
Лаврина не ответила. В трубке вновь зазвучал измененный, каркающий голос:
– Как видишь, а точнее, слышишь, Веселов, встреча наша готовилась тщательно, и оставь попытку связаться с Вороновым, ведь именно это ты делаешь? Мой телефон запеленговать невозможно, не заставляй следователей делать бесполезную работу. Вернемся-ка лучше к теме. С Лавриной, этой смазливой девочкой, на которую ты, несомненно, положил свой блудливый глаз, пока обходятся нормально. Она здорова, невредима, от еды отказывается, но для нее это даже полезно. Сбросить пару килограммов твоей новой пассии не помешает. И с ней ничего не случится, но при условии, что ты явишься на встречу. Если же тебе безразлична судьба красотки и ты откажешься, что ж, дело, конечно, твое, но тогда совсем скоро, да что там скоро, уже завтра обезображенный труп Лавриной будет найден случайными прохожими в самом центре Москвы. И умирать она будет медленной, страшной смертью, той, которой должна была сдохнуть Бестужева. Ну а ты? Ты умрешь после того, как увидишь, что по твоей вине стало с молодой, ни в чем не повинной и очень красивой женщиной, Лавриной Надеждой Михайловной. На этот раз снайперы не промахнутся. Подумай, Веселов, посоветуйся с Бестужевым, Вороновым. Можешь даже в полицию заявить, тем самым показать, что не желаешь встречи. Я перезвоню через полчаса. Думай, капитан.
Веселов бросил сотовый на сиденье и ударил ладонью по рулю:
– Твою мать! Опередил, сука! И что делать? Хочешь не хочешь, а придется идти на встречу. Понятно, что там будет засада и босс не намерен выпускать ни его, ни Надю, но не оставлять же ее на растерзание бандитам? Надо было сразу ехать с ней. Но как связаны между собой Роксенов и Гриф? Почему пытаются убрать и его? Вот тут «непонятка». И отработка Гаулина теперь уже ничего не даст. Опоздали. – Немного успокоившись, он взял телефон и набрал номер Воронова: – Привет, Валер!
– Доброе утро. Что-то ты рано. А?! Понял, спешишь в Выселки, к Надежде?
– Чтобы увидеть Надю, необязательно ехать в Выселки.
– Не понял?!
– Ее захватили.
– Что?! – воскликнул следователь. – Когда? Кто? Откуда ты знаешь об этом?
– Отвечаю в обратном порядке. Мне недавно позвонил босс.
– Босс? – удивленно спросил Воронов. – Тот самый, что стоит за убийством Ларисы?
– Тот самый. И он имеет целью не только ликвидацию Бестужевой, но и твоего покорного слуги, хотя нам это известно.
– Ты не узнал его голос? Не записал?
– Нет. Это ничего не дало бы. Я пытался набрать тебе SMS, но босс предупредил, что его телефон запеленговать нельзя. А потом мне было уже не до записи. Но и запись вряд ли, по крайней мере быстро, что-то нам дала бы. Босс говорил, применяя устройство искажения голоса.