– Генри уезжает уже в эту пятницу, но они с Кларой так обо всем и не договорились. Несколько недель они ломали голову, как сообщить леди Денхэм о своем намерении вступить в брак. Генри хотел откровенно поговорить с ней и сообщить, что увозит с собой Клару. Но неугомонные Бриртоны делали всё, чтобы удержать Клару здесь, так боялись, что она оставит все свои деньги этим Денхэмам. Они даже просили Клару сначала вызвать сестру на свое место, а уже потом расстраивать старую леди. Впрочем, времени на это уже не осталось. И надо убедить Клару в этом.
Шарлотта с изумлением слушала этот сбивчивый, но очень откровенный рассказ. Она уже хотела задать несколько вопросов Реджинальду, чтобы уточнить некоторые детали этого запутанного дела, но джентльмен вновь начал свой торопливый и порывистый монолог:
– Если бы Сидней был здесь, то, он, наверняка, дипломатично уладил бы это скользкое дело и добился согласия старой леди. Другому это, видимо, не под силу. Мисс Денхэм, та еще интригантка, будет упрямиться и препираться до тех пор, пока корабль Генри не отчалит от берега. А потом ее согласие уже будет никому не нужно. Она терпеть не может, когда нарушается установленный ею порядок. Какое представление она устроила и как она нервничала и суетилась, когда Сидней уговаривал ее пригласить в Сэндитон Элизабет Бриртон! Он всё-таки добился своего, но, кажется, мы немного ошиблись в расчетах с ее приездом, на день или два. В четверг Клара должна встретить ее кузину в Хейлсхеме!
– Да, конечно, я помню, что кузина Бриртон должна прибыть в Сэндитон сегодня, – проговорила Шарлотта медленно, раздумывая, в какой же причудливый и сложный узор в конечном итоге сойдутся все эти нити. – Позвольте, но при чем же здесь кузина мистера Бруденалла? – спросила она, стараясь уловить главное.
– Клара Бриртон и есть его кузина, – сообщил Реджинальд. – Дальняя родственница по линии матери. Они нежно любили друг друга с детства. Сидней неслучайно философствовал о разбитой любви, он пытался сбить с толку бдительных Паркеров. Клара и Генри – брат и сестра по дальней родственной линии, они давно мечтали пожениться, а отъезд Генри в Бенгалию заставил их поторопиться под венец. Это никогда не было секретом в семье Бриртонов. Правда, они не спешили обсуждать со знакомыми и родней предстоящую помолвку, и вот как раз в этот момент на горизонте появилась леди Денхэм и всё испортила. Представьте, ей тоже приглянулась Клара, и она решила пригласить к себе в Сэндитон-Хауз именно ее. Все семейство Бриртон умоляло пожилую леди вместо Клары пригласить другую сестру – не менее очаровательную Элизабет. Не тут-то было! Леди Денхэм заподозрила подвох, и чем больше кузины старались заменить Клару на Элизабет, тем настойчивее становилась упрямая вдова. Она замкнулась, стала подозрительной и родственники уже не знали, как себя с ней вести и, как это часто бывает, решили не говорить ей правду. Но ссориться с богатой леди небогатые столичные родственники не хотели, поэтому они уговорили Клару пожить в Сэндитон-Хаузе всего-то шесть месяцев. Шесть месяцев! Это могло продлиться и шесть лет, если ничего не предпринимать. Сидней несколько месяцев убеждал Генри приехать в Сэндитон и увезти Клару. В то же время он объяснял Кларе, что она только теряет время в обществе пожилой леди. Пусть мэм завещает все свои деньги семейству Денхэмов вместо Бриртонов. Почему из-за чужого благополучия Генри и Клара должны жертвовать своим счастьем?
– Действительно, почему?! – воскликнула Шарлотта. Она произнесла это с таким порывом, что Реджинальд, взглянув на своего друга, провозгласил с довольной улыбкой:
– А я что я тебе говорил, Генри? Я же сказал, что мисс Хейвуд – наш человек и с нами согласиться. Разве леди Денхэм не ведет себя, как опекун Клары? Если обе семьи одобрят ее помолвку с тобой, то без сомненья ты можешь это даже назвать бегством. Мисс Хейвуд достаточно благоразумна, чтобы правильно понять все это. Ты, конечно, сам теперь видишь? И, пожалуйста, Генри, продолжай.
Шарлотта чувствовала, что они что-то недоговаривают. Вряд ли они хотели что-то скрыть от нее, Реджинальд всегда говорил торопливо, отвлекался на незначительные детали и часто терял главную нить разговора. Он мыслил не очень четко и частенько пользовался практичными советами Сиднея, но его чувства всегда были искренними и порой говорили больше, чем слова. Когда она слушала его сбивчивый эмоциональный рассказ, то ясно понимала, что Реджинальд тоже против побега, хотя и леди Денхэм поступала по отношению к Кларе жестоко и эгоистично. Ей недоставало не только сочувствия, но и проницательности. От Реджинальда Шарлотта не услышала для себя ничего нового о старой леди, ее поведение и поступки, пронизанные эгоизмом и хитростью, всегда были агрессивны, а ее реакция – непредсказуемой.
Генри Бруденалл не обладал пламенным даром Реджинальда, и до сегодняшнего дня казался ей довольно мрачным. Но теперь она посмотрела на него другими глазами, из рыцаря печального образа он превратился в реального человека. Генри пристально посмотрел на Шарлотту и вдруг спросил ее:
– Мисс Хейвуд, Вы помните тот ручей?
– Ручей? – переспросила Шарлотта в некотором замешательстве.
– Ручей, который течет от старого Сэндитона, а на его пути к открытому морю – преграда из камней и гальки? Сегодня утром я прошел по тропе вдоль этого ручья. Вы помните, когда мы с Вами в первый раз проходили там, я сказал, что поток слишком слаб и ему приходится пробиваться между булыжниками и галькой, вместо того, чтобы раз и навсегда смести всё на своем пути?
– И мистер Паркер согласился с вами, – подтвердила Шарлотта, пытаясь поддержать этот странный разговор. Но Бриртон…
– Клара тогда сказала, – продолжал мистер Бруденалл, что до зимы это ручей вряд ли разрушит каменную преграду. – Но утром после ночной бури он не оставил камня на камне и теперь свободно несет к морю свои быстрые воды. Не думаете ли вы, что это добрый знак для нас с Кларой? Разве Вы не попытаетесь убедить Клару, что это действительно так?
– В самом деле, Генри! – прервал его с раздражением Реджинальд. – Какое отношение имеют эти все ручьи и предзнаменования к твоему делу? Покажи лучше мисс Хейвуд письмо, которое ты получил сегодня утром, где сказано, что твой корабль отплывает не из Лондона, а из Халла, и что теперь тебе придется потратить на дорогу три дня вместо одного. Объясни также, что Сидней еще не вернулся, чтобы отвезти тебя туда в своем экипаже, и что Кларе придется уехать с тобой уже сегодня утром, вместо того, чтобы встречать свою кузину в Хейлсхеме. И, ради Бога, прекрати попусту тратить время с этими ручьями, стремящимися к морю.
Шарлотта от души рассмеялась. Прагматичный Реджинальд, наверное, никогда не смог покорить сердце такой романтичной и очаровательной героини, как Клара Бриртон. Но если бы Клара ответила ему взаимностью, но он давно бы уже увез ее, хотя утонченности чувств Генри ему бы явно не доставало. Его резкое заявление о том, что этот побег, по сути, благословлен обоими семействами, убедило Шарлотту в том, что ее щепетильностью по поводу условностей можно было пренебречь. Единственным препятствием на пути к их брачному союзу была эксцентричность леди Денхэм и Шарлотта решила помочь влюбленным преодолеть эту преграду.
– Скажите, что я должна сделать? – спросила она Генри и даже не удивилась, когда вместо него подробный план действий стал поспешно объяснять именно Реджинальд. Его четырехместный экипаж – ландо, объяснял он, не выдержит весь долгий путь до Халла, чтобы без остановок доставить туда беглецов. Им придется сначала доехать до Брайтона и там нанять почтовую карету для более длительного путешествия. Не согласится ли Шарлотта прямо сейчас поехать с ним и с Генри, чтобы по пути перехватить Клару Бриртон, которая отправляется встречать свою кузину в Хейлсхем? Клара могла бы написать короткое письмо леди Денхэм с объяснениями и передать его через свою кузину Элизабет. Клара уезжает в ландо с Генри. А Шарлотта тем временем вместо нее встречает Элизабет Бриртон в Хейлсхеме. Элизабет – благоразумная и добродушная девушка, которая хорошо осведомлена обо всей ситуации, помогла бы успокоить гнев леди Денхэм в Сэндитон-Хауз.
– Но, – задумчиво произнесла Шарлотта, – вдруг Клара Бриртон не одобрит эту идею? Если она раньше не решалась на побег и ждала приезда кузины, чтобы безболезненно расстаться с леди Денхэм, неужели вы думаете, что теперь, когда кузина у порога, Клара всё бросит и умчится в неизвестность?
– Она должна, – сказал Реджинальд с детским простодушием. – Генри уже три раза откладывал свой отъезд в Индию. Он не может вечно без дела слоняться по Англии. Его отец и вся родня пообещали сделать всё от них зависящее, чтобы Клара смогла отправиться вслед за Генри в Индию. Клара должна понять, что больше нельзя откладывать это решение. Если она не последует за ним сейчас, то расстояния могут разлучить их навсегда, Британия и Бенгалия слишком далеки друг от друга. Если она, действительно, любит Генри, то должна доверить ему решать их будущее. Сам Сидней сказал ей, – выразительно добавил Реджинальд, – что ее счастье зависит только от нее самой, и нет ничего хуже, чем потом всю жизнь сожалеть об упущенных возможностях.
Мнение Сиднея вдохновило Шарлотту. Эти сумасбродные и рисковые идеи казались ему совершенно нормальными. Он часто давал друзьям дельные советы и его решения оказывались верными и дальновидными. «Это план побега, очевидно, тоже принадлежит ловкому Сиднею, а значит всё пройдет благополучно, ведь на Сиднея всегда можно положиться», – подумала она.
– Я через минуту вернусь, – сказала Шарлотта джентльменам и поспешила к дому. «Во-первых, для поездки в Хейлсхем мне потребуется плед, – рассуждала она про себя на ходу, – во-вторых, я должна как-то объяснить миссис Паркер мое отсутствие в течение целого дня, в-третьих, я, пожалуй, буду первой в этой истории, кто солжет во благо», – подумала она, входя в оранжерею и, не краснея, твердо произнесла:
– Миссис Паркер, надеюсь, Вы не будете возражать, если я сегодня отлучусь. Мисс Бриртон только что попросила меня составить ей компанию на пути в Хейлсхем. Вы ничего не имеете против?
Если бы она усложнила всю эту историю подробностями и, запинаясь, стала бы долго рассказывать, что не сама мисс Бриртон просила ее, а прислала двух молодых людей, то, возможно, бдительная миссис Паркер не отпустила бы девушку одну. Шарлотта, не ожидавшая сама от себя такой отчаянной выходки, стояла затаив дыхание и ждала решения. Больше всего она боялась, что миссис Паркер сейчас отложит в сторону садовый инструмент и захочет лично поздороваться с гостьей. Пауза показалась ей мучительной и бесконечной. Шарлотта старалась не подавать виду и представила, как повел бы себя в этой ситуации Сидней.
– Что ты хотела, моя милая? – переспросила ее, наконец, миссис Паркер, отводя взгляд от цветочных горшков и ящиков с рассадой, – Нет, нет, я не против, если Вам хочется поехать, – продолжала она. – Конечно, мисс Бриртон будет приятно возвращаться в Вашем обществе. Вот посмотрите, как прекрасно развивается рассада гвоздики. К счастью, только два растения поломаны этой разбившейся рамой. Я уже выбрала все осколки стекла. Как жаль, что мисс Бриртон не предупредила вас раньше, ведь в дорогу надо обязательно взять с собой что-нибудь теплое. Сейчас такая переменчивая погода, – обеспокоено продолжала миссис Паркер. – Жаль только, что мы позволили старому Эндрю кое-что отсюда пересадить в сад. Ну, хорошо, дорогая, поезжайте, но мы можем надеяться, что Вы возвратитесь к обеду?
Шарлотта, так удачно избежавшая неудобных расспросов, к своему удивлению совершенно не чувствовала вины перед обманутой миссис Паркер. Она была слишком простодушной леди. Впрочем, это не означало, что всех доверчивых дам стоит вовлекать в подобные истории. Миссис Паркер и не догадывалась о побеге и поэтому Шарлотта была уверена, что ее искренняя ложь была во спасение.
Она всё еще убеждала себя, что приняла единственно верное решение, когда в сопровождении двух молодых людей направлялась к гостинице. Эта успокоительная теория помогла ей спокойно встретить любопытные взгляды обеих мисс Бофорт с балкона углового дома, которые с изумление смотрели на пассажиров открытого экипажа. Шарлотта лишь негромко заметила Реджинальду.
– Не кажется ли Вам, что этот багаж сзади наводит всех, кто нас видит, на странные мысли?
– Генри едва ли может отправиться в Индию без чистых рубашек, – ответил он серьезно. – Кроме того, я разве вы осудите меня за то, что я тоже захватил с собой некоторые мои пожитки? Теперь мне нет смысла оставаться в Сэндитоне и дожидаться разноса от старой леди. Мне, конечно, жаль, что и вам может достаться от нее из-за этой авантюры. Даже если бы я остался – это вряд ли помогло бы Вам. Как говаривал Сидней, с какой стороны ни посмотришь, неприятностей не избежать.
Шарлотта едва улыбнулась в ответ на это остроумное замечание Сиднея. Она всё еще не могла успокоиться, понимая, в каком рискованном предприятии примет участие, и, несмотря на возможные последствия, ей хотелось снова вернуться в Сэндитон. Ей было бы интересно понаблюдать, как сложатся отношения мисс Элизабет Бриртон и леди Дэнхэм. По словам Гарри, Элизабет была как раз той идеальной спутницей, о которой мечтала старая леди. Элизабет было уже под тридцать, добрая и находчивая, она держалась увереннее робкой Клары и всегда могла постоять за себя. Родственники уже давно определили ее в компаньонки к леди Дэнхэм, Элизабет оставалось только переступить порог ее дома, но это оказалось самым сложным. Впрочем, вот-вот состоится знакомство старой леди с новой компаньонкой и, возможно, вся эта история с побегом получит благоприятное продолжение и все останутся довольны. Шарлотта уже начала верить в хэппи-энд, особенно после того, как они к счастью разминулись по дороге в Хейлсхем с экипажем леди Денхэм и вдохновленный Реджинальд убедил ее в том, что отъезд Генри и Клары вряд ли стоит считать побегом. В душе Шарлотта очень хотела помочь им, но в тоже время не поддерживала их экстравагантное решение. Ее чувства и разум боролись до тех пор, пока она не стала свидетельницей встречи Генри и Клары.
Увидев их вместе, Шарлотта окончательно поняла, что они больше не должны расставаться. Ее удивило только одно, почему она раньше не замечала их взаимной любви. Как она, внимательная Шарлотта, не заметила этого нежного влюбленного сияния в глазах Клары, когда она смотрела на Генри? Или несомненную любовь и заботу в голосе и поведении Генри, когда он находился рядом с Кларой? А может быть, всё это стало так явно только сейчас, когда влюбленные перестали скрывать свои истинные чувства в окружении надежных друзей? Тем не менее, Шарлотта вынуждена была признать, что за последний месяц ее талант наблюдательности иссяк или был чем-то затуманен. Она до сегодняшнего дня даже не представляла их вместе. Клара для нее всегда была рядом с сэром Эдвардом, а Генри – с вымышленной кузиной. А они так талантливо играли свои роли и создавали иллюзию!
Но теперь настал конец всей их скрытности и осторожности, а вместе с ними и притворству Клары, которая долго не решалась на бегство вместе с Генри. Сейчас она смотрела на него влюбленными глазами и слушала, затаив дыхание, каждое слово, боясь прервать его воодушевление и, наконец, осторожно и по-женски нерешительно спросила:
– Но Генри, после всего, что было, …так неожиданно и поспешно покидать Сэндитон! Я ведь ничего не успела захватить с собой в дорогу! Мои платья, книги… разные вещи… сказала она в некотором смущении, – возможно, это тебе покажется смешным, но…
– Не волнуйтесь, мы кое-что предусмотрели! – прервал ее Реджинальд. – Сидней говорил, что этот вопрос обязательно возникнет, поэтому он пообещал, что все ваши вещи он потом сможет забрать у леди Денхэм и прислать вам. А пока он снарядил моих сестер в экспедицию по магазинам, когда последний раз приезжал в Лондон. У моих сестер отменный вкус и они чрезвычайно практичны, так что вы можете на них смело рассчитывать. Лаура, кстати, пишет, что ни одно из ваших нынешних платьев все равно не пригодилось бы вам в Индии. Китовый ус, например… изделия из него гниют в такой жаре. Вы не слышали об этом? Вам теперь придется носить массивные серебряные украшения, как принято в этой стране, а мужчины будут обращаться к вам почтительно «мемсаиб», как к замужней женщине, говорит мне Лаура. Ваш новый гардероб – в том черном сундуке сзади нас. Это наш свадебный подарок от Сиднея и от меня.
Мисс Бриртон своим восхищенным взглядом отблагодарила за трогательную заботу и удивительную предусмотрительность и, опираясь на руку Генри, поднялась в экипаж. У нее больше не осталось никаких возражений по поводу бегства.
– Может быть, вы и мистер Паркер заодно напишите письмо для леди Денхэм, – предложила она с легкой иронией.
– Нет, нет, – отказался Реджинальд. – Генри может продиктовать письмо значительно лучше, чем я. Но это надо сделать прямо сейчас. Мисс Хейвуд передаст его вашей кузине Элизабет в Хейлсхеме, а она доставит его леди Денхэм, когда прибудет в Сэндитон-Хауз. Это самое главное, что нужно сделать! Достаточно всего несколько предложений… но только лично Вы и Генри должны составить это письмо.
И все же о бумаге и чернилах тоже позаботился Реджинальд. Шарлотта заметила, как он достал их из своего дорожного футляра, передал их влюбленным и отошел вместе с Шарлоттой в сторону, чтобы не мешать сочинять им письмо.
– Как Вы уже догадались, очаровательная мисс Хейвуд, Генри никто иной, как законченный романтик… а милая Клара едва ли уступает ему, – сказал он с добродушной снисходительностью. – Сидней говорит, что оба они подобны сказочным персонажам, только что сошедшим со страниц книги и совершено не приспособлены к жизни, а помочь им может только крестная-фея, которая прилетит и с помощью волшебства исполнит все их неосуществимые грезы. Без феи самостоятельно герой и героиня не сделают ничего. Их разум давно проиграл чувствам. Многие годы их сердца принадлежали друг другу, но они так никогда бы и не соединились без нашего вмешательства? Как говорит о себе Сидней, он был рожден с талантом вмешиваться во все, и ему пришлось заняться моим воспитанием с первого класса школы, кстати, именно тогда мы оба и познакомились с Генри.