– Это то, что на Западе называют «психонавтикой», верно?
– Нет-нет. То есть не совсем.
– Они ведь там раскрепощали сознание химическими средствами? Грубо говоря, наркотиками…
– Это давно пройденный этап, и Фонд не имеет отношения к таким исследованиям. У нас – никаких таблеток, никакой химии. Только медитативные практики. Но, если честно, первый прорыв в реальность обычно бывает у молодых людей, извините, крепко выпивших. Нормальным господам чертовщина мерещится, а нам – вот…
– Воздержусь от комментария. Занятно. Ну, так про «технический этаж»?
– Представьте: я стою на внешней стороне тоннеля, соединяющего миры. Такая толстая серая труба лежит на серой равнине. Упирается в невысокий серый горный массив. Сверху – черное небо… Больше всего там поражает серость. Труба, равнина, горы – все кажется пыльным. И небо лишь условно черное – на самом деле оно выцветшее, будто после многократной стирки… Это не ад и не рай, просто «технический этаж». Чердак Вселенной, где ничего нет и ничего никогда не было. Вот мы мыслим, как дышим, – а там нечем мыслить. Как бывает нечем дышать. Трудно объяснить. Гиблое место.
– А зачем труба?
– Есть версия, что это пресловутая «червоточина», тоннель между галактиками, а то и вселенными.
– Андрей, вы сказали, «гиблое место». Страшно там?
– Там неуютно. Там ничто не поддерживает жизни в обыденном понимании, говорю же, там думать нечем. А страшно – в месте, которое мы условно зовем «Темнота». Оно вообще непонятно где. Там темно, и там меня нет. Вот представьте: вокруг вас тьма кромешная, только вас в этой тьме – нет!
– Не представляю, честно говоря. И подолгу вы там бываете?
– Субъективно – несколько секунд.
– И что вы успеваете за это время?
– Время, время… Слышать уже не могу это слово. Сейчас мы пытаемся оставить там кое-какие датчики. Не материальные, конечно, – их информационные фантомы.
– Информационные фантомы?..
– Ну вот так. Долго объяснять.
– И какова конечная цель ваших исследований?
– Может прозвучать очень пафосно… Но если без пафоса, тогда вообще непонятно, зачем это все. Видите ли, наша цивилизация идет в ошибочном направлении. Она зациклилась на переустройстве своего маленького мирка вместо того, чтобы заниматься… Даже не человеком, а самым главным, тем, что скрывается внутри него. Бессознательным. Душой. Тем, что мы есть на самом деле. Тем, какие мы есть, но боимся выпустить это наружу.
– Вы упомянули бессознательное, душу… Поэтому группой руководит именно психолог?
– Нет, просто так вышло. Проект Фонда – на стыке нескольких наук, и полевыми группами руководят самые разные люди. Начиная с физиков вполне традиционной ориентации и заканчивая философами-экспериментаторами. Русскую группу возглавил я.
– Напомню слушателям, что господин Волконский – представитель знаменитой научной династии…
– Это тут совершенно ни при чем.
– Хорошо, Андрей, вернемся к теме. Итак, нам надо выпустить нечто из себя наружу. Раскрепоститься. И что тогда? Вдруг, как вы уже сказали, все души оторвутся от тел – и улетят?
– Я сказал – если рвать клещами. А если постепенно учиться, правильно воспитывать следующие поколения, то однажды люди станут свободными от оков Времени, а значит, – ото всех оков вообще. Наши потомки будут шагать по звездам. Создавать одним усилием воли иные, счастливые, миры.
Главное – люди смогут выбирать не тот путь, что им навязан судьбой, а какой они захотят. Мы в Kill-Time Group уверены, что это будет путь созидания. Ведь тяга к саморазрушению, а значит, и к разрушению того, что вокруг, – естественна для существа, чьи возможности ограничены Временем. Уничтожение, насилие, убийство не будут иметь смысла для тех, кто свободен.
Им, новым людям, не придется надеяться на будущее. Они смогут все делать своими руками прямо сейчас.
– Поистине высокая цель. Но пока что деятельность «группы KTG» интересна, так сказать, обывателю из-за недавних мистических событий в Московском Университете…
– Да, мы тоже в некотором роде участвуем… в расследовании этих инцидентов. Мы, как бы сказать корректно… помогаем информацией.
– И что вы можете рассказать об этих фантастических случаях?
– Да ничего! Я просто ничего не знаю.
– Но какая-то версия у вас должна быть.
– Только версия. Вся эта фантастика – «сдвиг по фазе», как говорится. Произошло наложение исторической вероятности на наше бытие. Одно из вероятных «сегодня», которое могло бы случиться, но не случилось, наложилось вдруг на наше сегодня.
– Там у них довольно странная жизнь, в этой вероятности, вы не находите?
– Дикий народ, что и говорить. Облавы какие-то на преступников в ДАСЕ… Драка факультет на факультет с газовой атакой и гранатометом из водосточной трубы… Слышал, наши физики уже сделали такой и даже опробовали… Стоп! Сотрите эту фразу, пожалуйста.
– Хорошо.
– Самое забавное, на мой взгляд, – что в той вероятности тоже есть писатель Брежнев и тоже дурак известный, прямо как наш. Это можете не стирать.
– Да уж… Возвращаемся к теме. По данным, полученным из надежного источника… В общем, оба инцидента совпадают по времени – извините за неприятное вам слово – с плановыми опытами «группы KTG». С вашими так называемыми полевыми выходами.
– Это вас кто-то дезинформировал.
– А если я скажу, что видел расписание опытов?
– А если я спрошу, откуда вы его взяли?
– Не могу раскрыть источник. Послушайте, Андрей, тут вот в чем проблема. Вы занимаетесь, по вашим словам, чем-то внематериальным. Но упомянутое «наложение вероятности на реальность» оказалось вполне материальным, и даже чересчур. Оно может взаимодействовать с нашим миром. Оно травит нас газом, выбивает стекла, ворует наши унитазы и трактора, а одна девушка оказалась даже беременной от пришельца…
– Вам не кажется неприличным комментировать заявления человека, который явно не в себе?
– Простите… И все-таки. Материальные объекты и живые люди из вероятности, из какого-то безумного параллельного мира, пришли к нам. Уже два раза. Допустим, это случайность. А что, если они научатся проходить сюда намеренно? Судя по характеру событий, их мир весьма жесток и безжалостен. Не хотелось бы столкнуться с ним лицом к лицу…
– Боязнь вторжения извне – один из самых прочных атавистических страхов. Мы давно уже не боимся вторжения из-за границ России, но тут вот возникло нечто, что снова пробуждает этот страх к жизни. И вы, журналисты, простите, сейчас этот страх подпитываете.
– Мы просто даем людям информацию.
– Да-да. Вы их запугиваете… Я хотел бы сказать, что, во-первых, ни моя группа, ни Университет в целом ко всей этой фантастике не причастны, мы скорее ее жертвы. Во-вторых, сейчас ведется кропотливая работа по установлению возможных причин аномалии.
– А какие могут быть причины?
– Понятия не имею, что-то многофакторное. Тут подвижка, там подвижка, фаза Луны неподходящая… Вот «Титаник» не мог утонуть, ну просто не мог, но сложилось несколько факторов очень неудачно – утонул. Так и здесь наверное.
– Скажите прямо, Андрей… Мы утонем?!
– Да с какой стати? Что за ерунда… А если Фонду, и моей группе в частности, не будут мешать работать, мы однажды рванем вперед на всех парусах.
– Ну-ну… Хочется надеяться…
ДОКУМЕНТ 9. ПЕРЕХВАТ ТЕЛЕФОННОГО ЗВОНКА(источник: архив московской полиции)– Андрей, здравствуй. Ну, я узнал. Физики свою микроволновку опять спалили, на этот раз окончательно. Чинить будут месяц, не меньше. Теперь это… Ты сидишь? Тогда сядь. Оба раза они запускались с нами одновременно. У нас, оказывается, полное совпадение графиков работ.
– Мама дорогая… Ты не выяснил, их допрашивали?
– Ха! Допрашивали… Из них всю душу вымотали – и Охрана, и полиция. Мы, знаешь, по сравнению с физиками очень легко отделались.
– Ну… Не уверен, не уверен… Хорошо, давай сделаем на всякий случай вот что. Садись-ка, брат, и переписывай график на следующую неделю. Полевой выход сдвигаем на утро. Часиков на девять.
– Думаешь, опять будет?..
– Не думаю. Боюсь!
– Ладно, ладно, я все сделаю. Слушай, может тогда вообще на выходные передвинем?
– Неудобно. Ребятам тоже отдыхать надо. Да ерунда, нам главное чтобы по времени не совпало, эта дрянь обычно начинается около семи вечера… И позвони Бобби! Скажи, если увижу его хитрую черную морду в радиусе километра от лаборатории – пусть пеняет на себя!
– Забудь. Бобби уже звонил, сказал, за ним какие-то странные типы по пятам ходят. Говорит, скорее всего из полиции. А может, и из контрразведки.
– Контрразведка, как же… Ну вот и ладушки, пускай от них бегает. Обойдемся без Бобби, сами в бубен постучим, да и эти его благовония вонючие надоели уже, вся лаборатория пропахла… Стоп! А бубен-то он в прошлый раз с собой унес!
– Это не беда, Олег чукотский достал, шаманский. Я его пробовал, там такие низы богатые, чуть-чуть тюкнешь колотушкой – люстра качаться начинает. Пять минут – и полный транс.
– Это не беда, Олег чукотский достал, шаманский. Я его пробовал, там такие низы богатые, чуть-чуть тюкнешь колотушкой – люстра качаться начинает. Пять минут – и полный транс.
– Хм… Ну раз ты пробовал – верю. А откуда бубен?
– У наших чукчей с биофака выменяли. На ведро огненной воды. Надо будет потом это ведро списать как-то. В смысле, и емкость, и содержимое. Контакты придумаем чем протирать, а вот пол мыть без ведра неудобно, и раковина пачкается…
– Спишем. Кстати, об огненной воде!
– Все – как стеклышко, шеф. Все – как стеклышко.
ДОКУМЕНТ 10. ЗАПИСКА(источник: архив контрразведки, фотокопия, перевод с зулу, часть терминов – приблизительный перевод с зулу)О, могучий воин, победитель львов и носорогов, великий колдун, повелитель живых и мертвых, возлюбленный мой отец Чрезвычайный и Полномочный Посол Джозеф Б.Х. Патапамба!
Русские друзья очень умные, но, как говорится, что черному хорошо, то белому смерть. Они искали [Дверь Во Все Двери?], а открыли [калитку?] неведомо куда. Нам это неинтересно – тот мир занят, там живут какие-то другие русские, страшно злобные.
Наблюдая их повадки, я понял: они там у себя всех уже победили и теперь не знают, чем заняться. Хорошо, что наши русские никогда не были нацией воинов – а то бы просто беда.
«Группу KTG» вот-вот распустят, значит, мне пора переводиться в другой европейский университет. Желательно успеть, пока не настала зима, а то я так и не научился согреваться по-русски, каждый раз потом падаю в сугроб и замерзаю окончательно.
Буду скучать по друзьям, но долг перед нашим народом превыше всего. Почему бы мне не поехать в Сорбонну? Говорят, французы тоже неплохо продвинулись в поисках [Двери?]. Да и теплее там у них.
У меня еще остался [волшебный порошок?]. Я не смогу принять участие в следующем бдении русских, за мной по пятам ходят соглядатаи, но попробую поддержать друзей на расстоянии. Они упорно и отважно ищут [Дверь?], а психология слишком молодая наука, чтобы деятельно помочь им в этом.
Тем не менее белые на верном пути. Надеюсь, однажды откроется [Дверь?], и я буду рядом, чтобы запомнить путь. Тогда мы уйдем отсюда, и никто нас больше не потревожит.
Много воды, много еды
желает тебе сын твой Роберт.
P.S. Скажи пожалуйста маме, не надо опять дарить мне шапку-ушанку, я все равно ее не надену, потому что выгляжу в ней полным придурком. И так весь Универ знает, что я идиот, куда уж дальше.
ДОКУМЕНТ 11. ДОКЛАДНАЯМосква, 27 сентября 1982 г.Его Превосходительству г-ну ректору.
От и.о. начальника Охраны
Подопригора В.Н.
О расследовании событий 26 сентября на территории Исторического Здания Университета.
Ваше Превосходительство, уважаемый господин ректор.
26 сентября в 09.15 на территории перед входом в Историческое Здание Университета на ул. Моховая произошло аномальное явление, аналогичное известным событиям 12 и 19 сентября. На этот раз дрожание воздуха возникло перед входом в здание, у памятника М.В. Ломоносову. Рядом гуляли и курили студенты, числом около 50 человек, в ожидании начала занятий. Все они ощутили беспричинный страх и отбежали к дверям здания. В давке никто серьезно не пострадал.
Вокруг памятника возникло марево неясной природы, оно медленно распространялось во все стороны. Примерно в 09.20 из-за границы марева к памятнику вышел неустановленный мужчина. По описаниям свидетелей, человек «огромного роста», «богатырского сложения», «с бородой». В одной руке мужчина нес стеклянную банку с жидкостью, цветом и консистенцией напоминающей темный мед. В другой руке у мужчины была фуражка с серой тульей и красным околышем.
Мужчина подошел к памятнику и взобрался на постамент. Затем он ухватил фуражку в зубы и с неожиданной ловкостью для своей комплекции залез М.В. Ломоносову на плечи. Там он опростал содержимое банки в фуражку, после чего налепил фуражку на голову М.В. Ломоносову. После чего слез с памятника и покинул территорию Исторического Здания, скрывшись за границей марева вместе с пустой банкой.
Весь инцидент занял не больше двух минут.
Еще через несколько минут марево исчезло и территория приняла прежний вид, если не считать фуражки на голове М.В. Ломоносова.
Охраной немедленно были приняты меры по эвакуации студентов внутрь здания и огораживанию памятника для экспертизы.
Проведенным расследованием установлено следующее.
Жидкость, вылитая на голову М.В. Ломоносову, это эпоксидная смола с пластификатором (заключение лаборатории химического факультета прилагается), аналогичная современным образцам. Голова М.В. Ломоносова на данный момент приведена в полный порядок.
Фуражка серого цвета с красным околышем сильно пострадала при отделении от головы М.В. Ломоносова, однако можно заключить, что она соответствует 59 размеру. На фуражке есть кокарда неустановленного образца, основным элементом которой является пятиконечная красная звезда со вписанным в нее символом перекрещенных серпа и молота. По заключению теологического факультета (прилагается), эмблема может принадлежать ранее неизвестной секте сатанистов с уклоном в народничество.
По результатам событий предлагаю:
– установить стационарное ограждение вокруг памятника М.В. Ломоносову;
– устранить допуск посторонних к Историческому Зданию Университета, для чего организовать три контрольно-пропускных пункта сообразно числу проходов на территорию (смета и должностное расписание прилагаются);
– запретить курение на площадке перед ИЗ МГУ;
– установить решетки на окнах первого этажа.
Также прошу Вашего разрешения приступить к негласному расследованию возможной сатанистской деятельности в Университете.
Продолжаются розыски садового трактора, бесследно исчезнувшего во время инцидента 12 сентября.
С уважением, Подопригора В.Н.РЕЗОЛЮЦИЯ РЕКТОРА:[Ну вот, наконец-то вменяемый доклад! А я уж и не надеялся.] Предложения отклонить как несообразные ситуации. Подготовить приказы:
– о назначении Подопригора В.Н. начальником Охраны;
– о нездоровой обстановке на теологическом факультете;
– о запрете курения на всей территории, прилегающей к ИЗ МГУ на Моховой;
– об удовлетворении прошения доцента психфака к.п.н. Волконского А.С. об отпуске за свой счет;
– о приостановке в одностороннем порядке контракта с Time Reserach Fnd.;
– о расформировании «временной исследовательской группы KTG».
В архив.
ДОКУМЕНТ 12. ИНФОРМАЦИОННОЕ СООБЩЕНИЕ(«Московский обозреватель», 3 октября 1982 г.)Госпитализирован с инфарктом М.А. Суслов, видный теоретик монархизма, ведущий идеолог «Союза русского народа». Несмотря на преклонный возраст (он родился в 1902 году), популярный политик находился в отменной форме. Внезапное ухудшение здоровья Михаила Андреевича его приближенные связывают с шоком, испытанным при чтении вечерних газет.
Напоминаем, что сегодня утром по каналам информационных агентств прошло сообщение об очередном удивительном происшествии в Московском Университете. Студенты, пришедшие в так называемое Историческое Здание МГУ на Моховой, обнаружили на стене у двери здания мраморную памятную доску. Доска белого мрамора с золотыми буквами сейчас отделена от стены и направлена на экспертизу, но свидетели успели переписать текст с нее. Он гласит: «Здесь преподавал видный деятель Советского государства и Коммунистической партии член Политбюро ЦК КПСС Михаил Андреевич Суслов (1902 – 1982)».
Политологи теряются в догадках, что может означать загадочная надпись. Коммунисты еще утром заявили в этой связи официальный протест. Общество восприняло случившееся скорее как дурную шутку, и новость уже обрастает анекдотами. Днем наша редакция получила телеграмму из белорусской деревни Савецкая с заверениями в том, что деревня и не думала объявлять себя суверенным государством.
Тем не менее мы со все возрастающей озабоченностью следим за развитием событий в Московском Университете.
Проблема холодного пуска
Пасмурный зимний день. Заснеженное поле, стена хвойного леса. За лесом сквозь дымку угадываются очертания гор. Легкий ветерок, слабая метель.
Поле рассекает неглубокая колея, частично занесенная снегом. На краю поля, уткнувшись носом в подлесок, стоит большой тускло-красный джип.
Раздается хруст веток, и из леса вываливается, прямо на капот джипа, Д’Арси. Это совсем молодой человек, лет двадцати, светловолосый, его красивое породистое лицо искажено гримасой ужаса. Теплая зимняя одежда Д’Арси изодрана в клочья, шапки нет, на щеке длинная царапина.
Несколько секунд Д’Арси стоит, опираясь кулаками о капот. Сделав пару судорожных вдохов, бросается к водительской двери. При этом из спины дорогой куртки Д’Арси выпадает изрядный кусок. Спина вся располосована, будто ее драли когтями. Д’Арси прыгает в машину.