– Нашу квартиру, дорогая!
– Они хотят снова сделать меня нищей! – не обращая внимания на мужа, твердила Джоан. – Но я этого не допущу! Нет, никогда больше я не буду бедной! Никогда! Ни за что! Я слишком через многое прошла, слишком многое поставила на карту… Я никогда больше не буду бедной!
– Дорогая моя, не беспокойся! Костя найдется. Я уверен, что это письмо не более чем глупый розыгрыш.
– А если нет? Если сейчас моего мальчика мучают эти ужасные люди? О-о-о… Ты не представляешь, насколько они жестоки! Отвратительно жестоки! Они подвергнут его пыткам! Будут истязать… Мы должны найти эти деньги и заплатить им!
Слава ничего не успел ответить на это требование своей супруги, потому что в дверях гостиничного номера появились четверо других участников поездки – Марина с мужем и Валя с Сергеем.
– Что тут происходит? Что за крики? – с неудовольствием поинтересовался последний. – Вячеслав, что за шум устроила твоя жена?
– А-а-а… папа, мама. И вы тут!
В голосе Славы, увидевшего своих родителей, отнюдь не слышалось радости, скорей досада. И подруги в очередной раз подумали, что пропасть, отделяющая его от отца с матерью, очень велика. Сергей и Валя явно не одобряли факта женитьбы своего сына, его выбора они тоже не одобряли. И даже появление внука, похоже, не примирило пожилых супругов с давно сделанным Славой выбором.
Они не скрывали своего неодобрения в отношении Джоан. И пользовались любой возможностью, чтобы продемонстрировать ей свое прохладное отношение. В свою очередь, и Джоан со Славой не стремились к близости с его родителями. Между старшим и младшим поколениями в этой семье царило недопонимание. И внук не мог их сблизить, потому что сам по себе также являлся целой проблемой.
– Что произошло? Почему Джоан в слезах?
– Костя…
– Что еще натворил этот невозможный ребенок? – схватилась за сердце Валентина.
– Он… он пропал.
– Удрал? Ну, рыдать нечего. Джоан, успокойся. Не позорь ни себя, ни нас.
– У нас дома он тоже частенько отсутствовал ночами, – пояснил Сергей.
– Что?! – ахнула не только Джоан, но и Слава.
– Помнится, я неоднократно упоминала тебе об этом, – холодно процедила Валя, взглянув на сына. – Просила повлиять как-то на своего ребенка. Но ты был глух к моим просьбам.
– Мама, сейчас речь не о самовольной отлучке Кости. Его похитили. Вот, прочитай письмо! – И, совсем позабыв о том, что его мать не владеет языком похитителей, Слава протянул женщине письмо. Но Джоан перехватила его, не дав свекрови даже дотронуться до него.
– Нам надо искать деньги! – истерично воскликнула она, глядя на мужа широко раскрытыми глазами. – Сделай же что-нибудь, черт тебя возьми! Хоть раз в жизни будь мужиком!
В пылу ссоры Джоан перешла на свой родной язык, но подруги достаточно хорошо знали английский, чтобы понимать – супруги сейчас поссорятся. А если уж в ссору вмешается Валя, то дело может дойти и до рукопашной. Взаимная неприязнь Вали и ее невестки была очевидна всем. И в тот момент, когда чувства накалены, до кровопролития становится буквально два шага.
Кажется, это понимали не только подруги, потому что Марина сделала шаг вперед и своим мощным телом разгородила невестку и свекровь.
– Насколько я знаю детишек, они частенько прибегают к таким фокусам, чтобы выманить у своих родителей немножко карманных деньжат, – добродушно произнесла она. – Ваш Костя знает язык, на котором все тут гутарят?
– Ну, разумеется. Он вырос в этом городе! Конечно, мы учили его правильному испанскому, но…
– Но трудно говорить правильно, когда вокруг все картавят и шепелявят.
Кира покачала головой и попросила:
– Объясните, чем здешний испанский отличается от какого-то другого испанского?
Джоан глубоко вздохнула и попыталась объяснить внятно. Это у нее хорошо получилось, потому что тема была отвлеченной, никак не затрагивающей больной вопрос.
– Дело в том, что, когда испанцы пятьсот лет назад явились в эту страну, они привезли с собой не только лошадей и корабли, они привезли еще и язык, на котором стали говорить. Местные жители переняли этот язык, освоили его. Но… Но с тех пор прошло пятьсот лет. Язык в самой Испании немного изменился. А индейцы как говорили на языке Колумба и его соратников, так и говорят на нем. Да еще и с местным акцентом!
– Это так серьезно?
– Язык местных индейцев сильно отличается от того языка, на котором нынче говорят в самой Испании и который считается эталонным во всем остальном мире.
– Но сами индейцы и испанцы понимают друг друга?
– Боюсь, что не всегда. А уж чужаку, изучавшему испанский где-нибудь в Мадриде, вовсе будет невозможно понять шепелявых здешних жителей.
– Но Костя этот местный испанский язык знал?
– Да, знал. Он ведь учился в школе в Лиме. Но… Но все равно я не верю, чтобы это письмо написал мой сын. Это не его почерк!
– Почерк легко подделать. Что-что, а ума Косте не занимать. Он отлично понимает, что если напишет письмо своим почерком, то вы мигом его вычислите. Ему же не шесть лет, а шестнадцать! Парень умен и знает что делает.
– Не могу в это поверить!
– Ну, сама посуди, неужели Костю могли похитить из его комнаты, а вы с мужем совсем ничего не услышали? Костя не маленький мальчик, он здоровенный парень. Он должен был сопротивляться, кричать… Не говоря уж о том, что вы живете на третьем этаже и…
– А кто сказал, что Костю похитили из нашей квартиры?
– Разве нет? Но ты сказала, что письмо…
– Да, письмо было в его спальне. Но сам Костя пропал гораздо раньше. – И, тяжело вздыхая, Джоан принялась объяснять, как все произошло. После того как родители отругали своего сына, он громко хлопнул дверью и убежал из дома.
– Никаких вещей с собой не взял, денег у него было в обрез, так что мы сначала не сильно волновались, больше злились.
Но постепенно родительские эмоции подутихли, и на смену раздражению пришло беспокойство. Конечно, Костя был крупным для своих лет подростком, но все же он был их ребенок, и они не могли не волноваться, зная, что он находится на улице в столь поздний час.
– Мы даже несколько раз выходили его искать. Обошли наш квартал, потом весь центр города. Спрашивали у прохожих и полицейских, никто из них Костю даже не видел.
Лишь одна пожилая торговка припомнила, что вроде бы парень, похожий по описанию на Костю, проходил мимо ее прилавка вместе с каким-то высоким мужчиной. Это известие, ясное дело, не только не успокоило Костиных родителей, но внесло дополнительную сумятицу в их чувства. Что за мужчина? Откуда он взялся? И самое главное, куда он увел Костю?
После очередной отлучки родители вернулись в дом, заглянули в Костину комнату и обнаружили там на полу это послание.
– Мы думаем, что письмо попало в комнату через открытое окно. Оно было завернуто в камень и…
– А раньше его там не было? Когда вы осматривали комнату сына в первый раз?
– Нет. Во всяком случае, мы его не заметили.
– Но мы смотрели не очень хорошо.
– То есть оно могло быть там и раньше?
– Могло.
– Ага, – подняла указательный палец вверх Кира. – Знаете, что я думаю? Я думаю, что у вашего Кости есть какой-то знакомый, который и научил его этому фокусу. Уйти, спрятаться, а письмо подкинуть тем или иным способом.
– Но что же нам делать? – простонала Джоан. – Как вернуть сына? Где он может быть?
– Первым делом надо пойти в полицию.
– Нет! Никогда!
– Тогда надо найти этого мужчину, с которым видели вашего сына незадолго до исчезновения. Вы знаете, кто это может быть? Может, какой-то его близкий друг или даже родственник?
Судя по тому, как переглянулись супруги между собой, версия у них была. Но почему-то вслух они ее озвучивать не торопились и отрицательно помотали головами.
– Учтите, если вы хотите, чтобы мы помогали вам, вы должны быть с нами откровенны, – предупредила их Кира.
– Полностью откровенны, – солидарно с ней добавила Леся.
Джоан со Славой снова переглянулись. И наконец Джоан нерешительно произнесла:
– Раньше, еще до своего отъезда в Россию, Костя ходил в один дом… Но это было больше года назад! Я уверена, он уже забыл дорогу туда!
– И что это за дом?
Джоан смутилась еще больше.
– Просто дом, – пробормотала она, кинув взгляд в сторону свекра со свекровью. – В нем живут люди.
– Но Костя ходил к кому-то конкретному в этом доме?
– Да. Этого человека зовут Родриго. Он там вроде охранника.
– Значит, это большой и богатый дом?
– Ну… не совсем.
Что-то она упорно недоговаривала. Но говорить в присутствии Вали с Сергеем женщина ни за что бы не стала. Подруги это понимали. Значит, им надо остаться с Джоан наедине. Так женщина будет более откровенна. Подруг ей стесняться нечего, они не станут ее упрекать в том, как плохо она воспитала своего сына. Хотя, положа руку на сердце, должны бы были ей это сказать.
– Пойдемте, пройдемся до этого дома, – предложила Леся и, видя, что все остальные тоже засуетились, прибавила: – Нет, нет, провожать нас не надо. Сейчас уже утро, мы спокойно доберемся и сами. Верно, Джоан?
– Пойдемте, пройдемся до этого дома, – предложила Леся и, видя, что все остальные тоже засуетились, прибавила: – Нет, нет, провожать нас не надо. Сейчас уже утро, мы спокойно доберемся и сами. Верно, Джоан?
– Конечно!
– Этот дом недалеко отсюда?
– В получасе ходьбы.
– Значит, на машине доберемся еще быстрее. Максимум через полчаса мы вернемся назад.
Подруги быстро оделись и вышли на улицу. Уже рассвело, город просыпался. Но девушки, а тем более Джоан, не обращали внимания на эту суету вокруг них. Они погрузились в арендованную вчера машину, причем за руль села Кира, так как сама Джоан тряслась мелкой дрожью, а Слава остался со своими родителями и их друзьями, чтобы успокоить их.
Но Кира вполне справилась с ролью водителя. Джоан говорила ей, где сворачивать, для этого она вполне владела собой. И Кира без труда рулила по улицам и магистралям Лимы. После питерского движения водить машину в другом крупном мегаполисе было не так уж трудно. А в утренние ранние часы это занятие и вовсе представлялось одним сплошным кайфом. Тем более что Кира вела машину, полностью застрахованную от любого вида ущерба. Рули в свое удовольствие, не думая о последствиях.
– Что это за дом? – спросила Кира у Джоан. – Теперь ты нам о нем расскажешь?
– Дом… Просто дом… там живут молодые женщины и девушки.
– Общежитие? – невинно поинтересовалась у нее Леся. – Студенческое общежитие какого-то колледжа или школы?
Джоан смутилась и покраснела так явно, что до подруг наконец дошло. Дело тут нечисто. Недаром Джоан словно воды в рот набрала. Но вытрясти правду из нее они не успели, потому что Костина мать воскликнула:
– Приехали?! Это тут.
Дом, на который она указывала, нельзя было назвать респектабельным. Правда, он был каменным и построен был лет триста назад, как и вся старая часть Лимы. Но если дом семьи Джоан был отремонтирован и выглядел прекрасно, то этот выглядел полностью на свой возраст, на свои триста или даже четыреста с хвостиком лет.
– Не похоже, что тут живут люди, способные оплачивать услуги охраны.
Но Джоан уже вышла из машины и подошла к дверям дома. Они были заперты. И, прежде чем войти, Джоан пришлось вступить в диалог с тем, кто прятался за дверями. Подруги из ее речи не понимали ни слова. Но по лицу Джоан они видели, что хороших новостей у нее нет.
Наконец, Джоан повернулась к ним и произнесла:
– Они говорят, что Кости тут нету. А Родриго придет только спустя полчаса.
– Врут?
– Не думаю, зачем им?
– Костя мог их попросить об этой услуге.
– Вряд ли девушки стали бы терпеть моего сына у себя бесплатно, – вздохнула Джоан. – У каждой из них очень напряженный график работы. Такого рода домов в Лиме совсем мало. В центре их нету вовсе. Этот единственный. И у каждой девушки, живущей в этом доме, всегда полно работы. Костя будет их отвлекать от дела. А денег, чтобы заплатить девушкам, у моего сына нет.
– Заплатить девушкам? – с недоумением повторила Кира. – Ой! Я поняла. Так ваш Костя еще и к проституткам ходит!
Лицо Джоан приняло такое выражение, словно она вот-вот заплачет.
– Это лучше, чем… – попыталась возразить она, но не смогла закончить фразу и замолчала.
А подругам стало очень жалко бедную женщину, которую ее сын довел до такого безумия, когда мать считала поход юноши к девицам легкого поведения еще не самым худшим из того, что парень мог учудить.
– Не переживай! – хлопнула Кира по плечу их новую подругу. – Подумаешь, проститутки! Раньше отцы специально водили своих сыновей к девкам, чтобы те не оскорбляли своим м-м-м… пылом девушек из приличных семей. Ведь было же такое, верно?
– Ну да, – подняла голову Джоан. – Верно. Вот и Слава тоже…
Тут она снова осеклась, но подругам и так все было ясно. Джоан со Славой до такой степени измучили похождения их беспутного сына, что они даже отвели его к проституткам, лишь бы избежать еще больших неприятностей. Сбросив напряжение, Костя бывал более управляем. И по крайней мере юные соседки и школьницы были в относительной безопасности рядом с этим красивым гулякой и забиякой.
– Значит, твой муж водил Костю к проституткам в этот дом.
– Да, но только это секрет. Никто не должен был знать об этом. Родители Славы…
– Можешь не продолжать, – отмахнулась Кира. – Валя упала бы в обморок. А Сергей прочел бы вам такую нотацию, после которой вам жить бы не захотелось.
– Ты все поняла правильно, – прошептала Джоан.
– Мы тебя не выдадим. Не беспокойся. Ты нам только скажи, в этом доме твой сын познакомился с Родриго?
– Да. Этот парень работает тут охранником. Он высокий и старше Кости. Кажется, он какой-то родственник хозяина этого дома. И они с Костей… Они очень похожи.
– В каком смысле?
– Ну, они… я не знаю, как это объяснить. Но они подружились, несмотря на то что Родриго старше моего сына на десять лет и давно уже стал мужчиной. До того как мы отправили Костю к его бабушке и дедушке в Россию, он целыми днями торчал в этом доме вместе с Родриго. Школу прогуливал, нам с отцом грубил… Занимался сексом с проститутками, потом успевал еще закрутить романы на стороне, потом и вовсе…
– Что?
– В конце концов наше терпение иссякло, и мы отправили его к Сергею. Надеялись, что строгий дед и слишком правильная бабка сумеют привить ему хоть какое-то понятие о том, как нужно вести себя, чтобы не огорчать родителей.
Кира задумалась. У Сергея с Валей внук прожил почти целый год. Значит, он должен был здорово соскучиться по своему другу, да и по подружкам тоже.
– Но если Родриго такой большой приятель твоего сына, он мог пустить его к девушкам и бесплатно. Да и среди них, я думаю, нашлась бы хоть одна, симпатизирующая Косте и готовая ублажить его без всяких денег. Уверена, твой сын до сих пор прячется где-то в этом доме, под юбкой одной из девиц.
– Дай-то бог, чтобы это было именно так.
Ждать Родриго долго не пришлось. Вскоре подруги увидели высокого симпатичного брюнета, который неторопливо шел вдоль по улице, неся в руках пакет с местным хлебом – продолговатыми кукурузными лепешками, от которых на всю округу распространялся удивительный аромат свежего хлеба. Вид у него был вполне довольный и безмятежный. Не похоже, чтобы этот человек был замешан в истории с исчезновением Кости.
– Родриго! – кинулась к парню Джоан. – Где мой сын?
Родриго ничуть не смутился. Улыбка у него была нагловатая. И подруги подумали, что при всей его красоте они бы не захотели встречаться с этим парнем. Сразу видно, что он испорченный тип, еще похуже Кости. Странно, что родители позволили сыну дружить с охранником из публичного дома. Если они хотели, чтобы Костя перестал их огорчать, то должны были воспрепятствовать этой дружбе с самого начала.
Впрочем, как уже поняли подруги, Костя ни в грош не ставил мнение своих родителей. Поступал, как ему заблагорассудится, руководствуясь исключительно своими собственными желаниями. Неуправляемый, властный и жестокий подросток. И это ему еще только шестнадцать, что же станет с ним в дальнейшем?
Между тем Джоан перешла на крик. И хотя слова подругам были непонятны, они несколько раз услышали слово, которое хорошо поняли. Джоан угрожала Родриго вызовом полиции. И этот аргумент, кажется, подействовал на него. Улыбаться он перестал. И стал хмурым, злым и удивительно похожим на Костю, когда тот бывал не в духе.
Родриго молча отпер дверь дома и распахнул ее Джоан. Подруги попытались шагнуть следом за ней, но охранник преградил им дорогу.
– Пожалуйста! – умоляюще шепнула Джоан, обернувшись к девушкам. – Ради меня! Подождите меня здесь!
Итак, подруги остались у порога. Родриго сверлил их неприязненным взглядом и жестами давал понять, чтобы они убирались. К счастью, то ли боясь полиции, то ли из остатков галантности, парень не пускал в ход физическую силу. Так что подруги могли оставаться в открытых дверях и делать вид, будто они не понимают, чего от них хотят.
Но это длилось недолго. Внезапно в глубине дома раздался истошный женский крик. Родриго вздрогнул и едва не выронил пакет с лепешками, который до сих пор держал в руках. Спустя минуту к первому воплю присоединился еще один, а потом еще и еще. Выругавшись сквозь зубы, Родриго сделал знак Кире с Лесей войти в дом, захлопнул за ними дверь, сунул в руки пакет, а сам помчался наверх по широкой лестнице.
Именно оттуда, со второго этажа, раздавались женские крики. И подруги колебались недолго. Они поставили лепешки на стол и тоже понеслись наверх.
– Очень надеюсь, что это не Джоан кричит.
– Голос ее.
Что это могло означать, подруги боялись даже думать. Если Джоан застала своего сына в постели с девушкой, вряд ли для нее это стало таким шоком, чтобы вопить на весь дом. Да и другие девушки, они-то чего завелись? Парень в кровати с красоткой – это для данного места явление более чем заурядное. Нет, наверху явно произошло нечто из ряда вон выходящее.