– Минометный взвод прикроет ваши группы…
Ого, еще и минометчики?! Супер! Всегда бы так жил.
Однако же что-то слишком много плюшек… а ведь по жизни так не бывает. Вот не верю я в то, что у командования вдруг проявился такой необычный приступ щедрости. Есть здесь какая-то зарытая собака, только где?
А если пораскинуть головами, так и вовсе непонятно, каким таким образом мы все это хозяйство должны доставить в немецкий тыл? Для начала – так хотя бы через линию фронта перетащить, да к тому же еще и скрытно! Это каким, позвольте поинтересоваться, образом? Ладно мы – разведчики, так, между прочим, не маленькой группой топаем, а как бы и не целой ротой. Тоже, знаете ли, не самая приятная прогулка получается…
Ну, положим, саперы проползут на брюхе – им не привыкать. А вот как тащить скрытно минометы? Да и запас мин? А потом все это хозяйство назад выволакивать?
Осматриваю своих сослуживцев – народ озадаченно разглядывает карту. Что, ни у кого никаких вопросов нет? Вот уж не верю-то… Вероятнее всего, никто не хочет начинать первым, еще сочтут, чего доброго, паникером… Ну, мне в данной ситуации терять меньше всех, так что – рискнем!
– Товарищ майор! Разрешите вопрос?
– Слушаю вас, старшина, – прервал свои пояснения штабной.
– А вот…
К чести гостя, он слушал меня весьма внимательно, не перебивал и каверзных подколок не делал. Что, по правде сказать, несколько меня обнадежило – не совсем это кабинетный деятель, судя по тому, как он умеет слушать собеседника.
– У вас все?
– Да, товарищ майор, все.
– Все с этим согласны? Или есть еще какие-то сомнения? – обводит внимательным взглядом собравшихся офицеров штабной.
Сомнения были. И взводные тоже их высказали. В целом поддержав мою точку зрения. Ну, нет у нас пока опыта проведения столь масштабных операций, нет! Откель ему взяться-то? Более чем взводом (да и то пару раз) во вражеском тылу не работали – просто не ставилось нам никогда таких задач.
Майор задумчиво постучал по столу карандашом. Вопросительно глянул на ротного:
– Ну, что ж, товарищ старший лейтенант… Ваши подчиненные умеют анализировать обстановку – это похвально! Командование не ошиблось, выбрав именно вашу роту.
Так… вот это мне совсем уже не нравится.
– По пунктам! – загибает палец штабной. – Минометчики будут ждать вас на месте – их забросят самостоятельно, переправлять их через линию фронта во вражеский тыл не потребуется. Равно как и возвращать назад. Люди и снаряжение останутся в немецком тылу и далее. У них будет самостоятельная задача…
Забросят?
Десант, что ли?
А он вообще у нас тут есть? Нет, что-то такое я про них слышал, было… Но конкретного – ничего не знаю. Да и не только я, вон и наши взводные переглядываются. Ну ладно, одной головной болью меньше.
– Саперы – они пойдут вместе с вами. Линию фронта предполагается переходить малыми группами и в разных местах. Так что опасения по поводу скрытности перехода тоже считаю пока преждевременными.
Ну да… это ж не тебе на брюхе ползать…
Выдержка из рапорта
…Следует отметить возросшую активность разведки противника в указанном квадрате. Исходя из требований директивы №… предприняты дополнительные меры по сокрытию позиции сил прикрытия объекта, при этом не дав противнику повода для подозрений.
С указанной целью предприняты следующие меры маскировки:
1) Оборудованы ложные позиции зенитной артиллерии. На данных позициях временно размещены отдельные орудия ПВО, ведущие огонь по русским самолетам-разведчикам. Расчетам даны указания о поддержании максимально высокого темпа стрельбы, пусть даже и в ущерб точности. Противник должен быть уверен в том, что по нему ведут огонь несколько орудий.
2) Оборудованы преднамеренно демаскированные ложные огневые точки прикрытия объекта. В указанных местах поддерживается видимость активности.
3) В расположение сорок второго ремонтно-восстановительного батальона, под видом неисправных, доставлено четыре средних и четыре легких танка из состава отдельного охранного батальона. Экипажи танков размещены в казарме солдат ремонтно-восстановительного батальона и переодеты в общевойсковую форму. В случае необходимости танки смогут достичь района предполагаемого боестолкновения в течение пятнадцати минут.
4) На узловой станции, при попытке получения сведений об объекте, обнаружен агент разведки противника. Агент (женщина) взят под наблюдение. Предприняты меры по дезинформации агента.
5) В прилегающих к объекту лесных массивах организована сеть скрытых постов. Задача постов – своевременное информирование о любом передвижении в указанном районе. Посты частично (по условиям местности) телефонизированы. Также предусмотрена возможность быстрой передачи ими информации с помощью условных сигналов, согласно разработанной таблице.
Заместитель командира двадцать второго охранного батальона гауптман Карл Нимейер.
Глава 5
– Итак, майор, что вы можете мне рассказать хорошего? – Ляшке был сегодня в неплохом настроении, что выразилось в предложении гостю чашки хорошего кофе.
– Немало, герр оберст! Все меры маскировки, предпринятые нами, в соответствии с вашими указаниями, возымели свой эффект. Противник ничего не подозревает о том, что его интерес к складам нами замечен. Русские самолеты-разведчики несколько раз уже пробовали прощупать нашу оборону. Но были отогнаны зенитным огнем и подоспевшими истребителями. Один самолет противника сбит.
– Это хорошо! – удовлетворенно кивнул хозяин кабинета. – Все?
– Нет, герр оберст, – покачал головой Хайнеманн. – Активизировалась и их агентурная разведка в нашем тылу. Надо отдать должное, русские своевременно об этом позаботились. Нами уже выявлено три их агента, и один человек находится под подозрением. Разумеется, мы предприняли все меры для того, чтобы получаемая ими информация соответствовала бы нашим целям.
– Неплохой подарок кое для кого! – поджал губы полковник. – Очень даже своевременно, хочу вам сказать! Мы можем утереть нос некоторым выскочкам и зазнайкам. Полагаю, мой друг, все прочие мероприятия также идут по плану?
– Совершенно верно, герр оберст! Есть, разумеется, некоторые сложности и шероховатости – но в целом все предусмотренные меры выполнены успешно.
– А именно? – приподнял бровь Ляшке.
– Ну, в частности, нам пришлось организовать выгрузку и транспортировку танков непосредственно вблизи объекта. В других местах, нежели на станции, это сделать технически невозможно – там высокие насыпи.
– А как же тогда в ремонтно-восстановительный батальон доставляют прочую технику?
– Грузовики и бронетранспортеры, герр оберст. Их просто буксируют своим ходом, при помощи тягачей. Танки же… требуют немного другого подхода. Все же это более массивная техника. По завершении операции они будут вывезены аналогичным образом.
– Ну что же, – благосклонно кивнул полковник. – Полагаю, вы вполне заслуживаете еще и рюмочки хорошего коньяка!
Глава 6
Как-то я вот напророчествовал… себе на пятую точку. Когда предполагал, что скоро будем ползать на брюхе. Именно что ползем. И именно – на брюхе. Да еще и по уши в болотной грязи. Ибо дежурные пулеметчики на этом участке немецких позиций ворон не считают, что уже не раз и доказывали. Тем, кто по простоте душевной в этом сомневался. Ну и что, что болото? Ползать можно и по нему, сам не единожды убеждался. Да и фрицам надо отдать должное, они тоже далеко не лыком шиты, научились уже многому. В том числе – и у нас. Тому, что для русского солдата абсолютно непроходимых местностей нет. Хоть на брюхе проползет, хоть на одной ножке проскачет – а, один хрен, пролезет туда, куда ему надобно. И если раньше немцы еще могли позволять себе какие-то вольности и отступления от уставных требований, то теперь они от такого поведения отказались. Жить им, видите ли, охота… Можно подумать, что кому-то из нас это надоело!
Только вот вся беда в том, что жить в таком поединке выпадает кому-то одному. Либо сонному пулеметчику не повезет, либо нерасторопному разведчику. Только так – и никак иначе.
И потому – ползем.
В час по чайной ложке, осторожно передвигая руки и ноги. А тут еще и сидор тяжелый на плечи давит. Впрочем, не всем. По моей инициативе скроили нам тыловики прочные брезентовые мешки. Не шибко здоровенные, но прочные и приспособленные для того, чтобы тащить их по земле волоком. За собою следом, чтобы сидор за плечами ползущего бойца не демаскировал. Лишний горб в десяток сантиметров толщиной – он незаметности передвижения не шибко способствует. Под это дело ухитрились пустить брезентовый полог с захваченной у немцев машины, вовремя зажилив его от трофейщиков. Мол, мало ли что там у немцев кому положено… а вот не было его тут – и все! Может быть, немецкий водила, гибель свою неминучую предчувствуя, сам его на шнапс и сменял! И нажрался с тоски… Могло ведь такое быть? Да запросто! Так что не парьте нам мозги, уважаемые товарищи, забирайте свой (теперь уже свой) тарантас – и проваливайте восвояси!
Правда, бегать с таким мешком неудобно – да еще как!
А вот ползти – существенно спокойнее, хотя тоже не слишком комфортно. Скорее даже – непривычно. Привязывают эту фиговину обычно к ноге, некоторые за пояс цепляют. Специально для этого соорудили небольшой железный крючок, чтобы, значит, за ремень его крепить. А к ноге – обвязывают вокруг нее веревку. Таким, знаете ли, колечком небольшим, чтобы ниже колена не сползала. И вот уже за нее, родимую, и цепляем. В случае чего крючок сбросил – и свободен. Сидор, он потруднее сбрасывается…
Да и влезает в этот мешочек малость поболее, чем в заплечник.
Потом, разумеется, этот груз свое привычное место займет – в сидоре. Но это будет уже потом, когда нам ползти не надо будет. То есть – в немецком тылу, где мы уже ножками потопаем.
Ротный, когда эту мою придумку разглядел, только хмыкнул. Потом, посмотрев, как мы эти брезентухи по земле ползком таскаем, призадумался. Один мешок отобрал и отправил его в штаб, снабдив пояснительной запиской.
Но, увы, что уж там решили наши мудрые стратеги, узнать мы не успели – прикатил этот самый майор…
Впрочем, хрен с ним, с майором. Тут поважнее дела имеются.
Болото здесь не шибко и здоровенное, но и не слишком маленькое. А переползти его желательно побыстрее, дабы не застало нас на нем утреннее солнышко. Вот уж чего совершенно неохота! Оттого и спешим.
Но спешка, она, как правило, до добра не доводит.
Не стало исключением это и в данном случае.
Мы-то люди привычные, да и кое-чем (мешками теми же самыми) снабженные, вот и ползем чуток полегче. А саперы, хоть и не самые последние ползуны, двигаются существенно медленнее. Да и груз у них… тоже не слишком способствует скорости движения.
Вот кто-то и лоханулся…
Хлопнула ракетница, и в воздухе повисла «люстра». Мертвенно-белый дрожащий свет выхватил из темноты изрядный кусок болота.
Тишина…
Замерли все, никто даже дыхнуть не пробует.
Но не устроило что-то ракетчика, опять над полем разгорается очередное химическое светило. Когда же ты, милок, наконец, успокоишься?
Не успокаивается – вон уже третья ракета пошла. Что-то он там видит…
Там, не здесь. В самом хвосте, где лежат сейчас саперы. Нас, надо полагать, пока не засекли, что и радует.
А значит, можем мы ползти. Медленно, осторожно – но можем.
– Гомонюк! – окликаю я ближайшего бойца. – Двигаем! Дальше передай.
И снова хлюпает под носом болотная жижа. Неудобно по этим лужам передвигаться, но мы тут шастаем уже не в первый раз, знаем, как и куда переползать. Не сразу нашли этот маршрут, но бережем его как зеницу ока.
Вот и земля, в смысле – сухая, под локтями, вот и кусты долгожданные!
А над болотом снова зависают ракеты – похоже, саперов отрезали…
И что теперь делать?
Мы прошли. Можем работать, нас теперь в лесу отыскать не шибко-то и легко. Оторвемся, места более-менее знакомые.
Но как быть с основным заданием?
Саперов не пропустят, это уже понятно. Не стреляют пока немцы, не совсем, видать, уверены в том, что видели кого-то. Лежат саперы, головы в траву запрятав, не двигаются. Вот и немцы чего-то ждут, огня не открывая. Но долго это не будет длиться. Рано или поздно – но ударят пулеметы. Или минометчики подбросят туда свои «гостинцы», у них это место пристреляно. А может – и то и другое разом. Очень даже запросто, фрицы в таких ситуациях не мелочатся, лупят из всего, что есть.
Взойдет солнце, немцы осмотрят болото. Найдут саперов, осмотрят их груз – взрывчатка! Много. Готовые заряды (сам видел, как их ребята вязали), детонирующий шнур, подрывные машинки – все есть! Вывод?
Простой, как грабли – русские шли на крупную диверсию.
Не одни шли, кто-то их сопровождал. В том, что и наши следы найдут, я и не сомневаюсь – отыщут. И двинут уже и по ним тоже. Разумеется, мы можем в сторону свернуть, это запросто. Уведем погоню куда-нибудь в чащобу.
Итог?
Сорвем ли мы выполнение задания или нет – Бог весть… Но поднагадим ребятам качественно! Минус взвод да минус саперы – нехило так выходит.
Да и дураков среди немцев немного, прикинут они, где такую диверсию надобно провести, чтобы туда еще и саперов тащить. Не так уж и до фига здесь таких объектов. Прямо на склад они, может, и не подумают – но охрану усилят и там. На всякий, так сказать, случай.
И будут правы!
И что теперь делать?
Думай, старшина, времени в обрез!
– Харченко, Самойлов – со мной! Никонов – за старшего! Не вернусь – задание знаешь! Полтора часа ждешь, если нас нет, уводи взвод!
– Понял, старшой!
Ну вот, теперь и посмотрим, кто у нас тут самый хитрый?
Под ногами чуть слышно хрустнули ветки, и я резко сбавил темп, осторожнее нужно быть. Здесь все же немецкий тыл…
Забирая чуть вбок, я ориентировался на мертвящий отблеск осветительных ракет, которые регулярно продолжал подвешивать над болотом немец (у него там что, целый грузовик запасен?). Пулеметы пока молчат, стало быть, фрицы еще не усмотрели для себя чего-то опасного. И это неплохо. Ибо, начнись стрельба, вытащить из-под огня саперов будет крайне затруднительно. А пока… пока оставался шанс. Не слишком большой, но выбирать мне не приходилось.
Тропка!
То, что и искал…
Обернувшись назад, делаю знак своим сопровождающим. С этого места – максимальная осторожность.
– Идти тихо! И позади меня метров на десять!
Тропка – это хорошо. По ней часто топают ноги, обутые в немецкие сапоги, – этим путем пробираются на позиции пулеметчики. Сплошной линии обороны здесь нет, только отдельные опорные пункты, имеющие между собой огневую и визуальную связь. Оттого и ползаем именно в этих местах, есть шанс пройти незамеченными. Увы – не в данном случае.
Поворот… еще один.
Чу!
Кто-то спешит навстречу, торопится.
А кто тут может спешить?
Немец, кто ж еще…
Вот он совсем близко…
– Parole?
Вполне реальный вопрос. Солдат бежит в тыл, и тут его окликают. А кто может здесь такие вопросы задавать? Да свой же камрад, больше некому. Русский диверсант нападет молча, стараясь сохранить элемент внезапности до последнего.
Вот и не удивился фриц, понятно ему все.
– Hamburg!
Теперь – отзыв.
А вот тут, друг ты мой ситный, ожидает тебя обидный облом! Ибо чего-чего, а отзыва я не знаю. И вопрос тебе задавал исключительно для того, чтобы выяснить хотя бы первую часть пароля.
Спасибо тебе, неведомый камрад, с этой задачей ты вполне справился. И более мне не нужен. В смысле – совсем.
Шаг вперед – и вылетает снизу окованный приклад СВТ.
Хрясь!
Такой штуковиной совершенно не обязательно именно по голове стучать. В грудь – оно тоже вполне ничего выходит. Во всяком случае, дыхалку перебивает начисто, не то что крикнуть – просипеть и то не всегда получается. Так что не позовет фриц на помощь, попросту не сможет. Ну и я, разумеется, тоже тут рассусоливать не собираюсь… давая немцу шанс прийти в себя.
И дальше по тропочке топаем, отправив тело незадачливого солдата подальше в кустики. Утром найдут… может быть.
Хлоп!
А вот и ракетчик, рядышком совсем.
Шагов двадцать или около того.
Так, винтовку в сторону, стрелять мне категорически нельзя. Всех сразу на ноги подниму.
А вот подаренный кинжал – он очень даже к месту будет. Обоюдоострый, можно им во все стороны работать, руку не слишком выворачивая.
Шаг… второй…
– Parole!
Не спит второй немец, бдит. Соблюдает, собака, уставную дисциплину.
– Hamburg!
Получи, родной.
– Magdeburg!
Вот, значит, как… был я в том Магдебурге. Ничего себе городишко, впечатляющий. Можно было бы устроить вечер воспоминаний.
Можно, но не сейчас.
У нас тут нонеча другой вечер намечается. Не песни и пляски, а, скорее, акробатики…
– Ха!
И вылетает у меня из-за плеча тяжелый сидор. Надо же так случиться, что попадает он при этом аккурат в любопытную морду вопрошавшего фрица.
Добрых восемь кило – не комар чихнул!
Вот и немец тоже не чихнул. Скорее поперхнулся вопросом, который хотел мне задать. Ничего, дорогой, помолчи. Молчание – оно золото, как умные люди говорят.
Прыжок!
Аж мускулы на ногах хрустнули!
А хорош кинжал! Вошел в спину ракетчику – как по маслу. Немец только сдавленно хрюкнул и обмяк.
Разворот!
А вот за винтовку хвататься команды не было!
Взмах – и хлынула кровь на приклад. А вы что думали? Разом несколько пальцев срубить – кровянки будет ого-го!
Раскрыл фриц рот, но вот крикнуть не успел – влетел ему туда, кроша зубы и обдирая кожу на суставах, мой кулак. Я ведь и левой рукой приголубить могу… не хуже многих!
Клинок кинжала уже не блестел, весь кровью вражеской покрытый. И оттого не усек фриц, как кинжал оказался в опасной близости от его горла. А может, и усек… только легче ему с того не стало.
А где третий?
Тот, кому мой сидор в рыло прилетел?
Хрен его, фрица этого, знает… сбежит еще с моим добром, с него, пожалуй, что и станется.