Я раздвинула двери шкафа–купе и залезла на самую дальнюю полку, вставая на цыпочки. Пол скрипнул подо мной и я, поморщившись, дотянулась до вещей отца, стаскивая их с полки. По привычке, я понюхала старую выцветшую ткань джинсов и мягкий хлопок футболки, как–будто за восемь лет они могли сохранить его запах. От одежды пахло стиральным порошком, шкафом и старостью. Вздохнув, я прижала вещи отца к груди, и посеменила обратно в кухню.
Саши там уже не было, как и Тео. Сына я нашла в гостиной за просмотром рекламы матраса Дормео, а вот босса там не обнаружила.
– Саша? – позвала я.
– Я в ванной, – ответил он из ванной. Ну, вы поняли.
Я постучала в дверь и приоткрыла ее, просовывая голову в щель. Босс стоял без рубашки и штанов, в одних трусах. Дольче энд Габанна было написано на их резинке, и я нахмурилась. Какой нормальный человек будет носить такие трусы? Они стоят, как десяток хлопчатобумажных трусов неделька. Понты дороже денег?
Саша обернулся, и мой взгляд упал туда, куда ему падать не следовало. В горле пересохло, я сглотнула и быстро опустила глаза на его ноги. Он пошевелил пальцами, и я чуть не взорвалась смехом. Сдержавшись и фыркнув, я протянула ему отцовские вещи и пролепетала:
– Вот. Должны подойти.
– Спасибо, – вымолвил он, слегка касаясь моей руки пальцами.
Они у него холодные как ледышки, впрочем, как всегда.
Я снова вспомнила сюжет «Сумерек» и снова мне захотелось спросить о его принадлежности к вампиризму. Не удержавшись, я захихикала, потряхивая плечами и закрывая рот ладошкой.
– Алиса, почему ты постоянно смеешься надо мной? – сурово спрашивает босс, и я позволяю себе посмотреть на него.
Он склонил голову набок, его глаза с любопытством разглядывают меня, как в день нашей первой встречи. Перед глазами невольно всплывает его козлиный образ:
– Это собеседование для приема на работу. На них не принято приходить в джинсах, – он брезгливо морщит нос.
– Размер одежды? Для униформы, – он ухмыляется и смотрит на меня поверх бровей. Потом поднимает голову, снова оглядывает меня, на этот раз, задержав взгляд на груди, отъезжает на кресле от стола и произносит, – Я думаю M, не больше.
– Так же, как сегодня. Вечернее платье завтра точно не понадобиться. Хотя, – он снова оглянул меня с ног до головы, когда я встала, – Сомневаюсь, что оно у вас есть.
Наверное, улыбка окончательно сползла с моего лица, потому что Саша нахмурился.
– Неважно, – качаю головой и разворачиваюсь, чтобы выйти из ванной.
– Алиса, у тебя остался номер Валентины?
– Да.
– Позвони ей, – снова командный тон.
– Зачем? – я удивленно оборачиваюсь и скрещиваю руки на груди.
– Пусть она погуляет с Тео, – он повторяет мой жест, и мы стоим как два дебила со скрещенными руками и буравим друг друга взглядом.
– Зачем? – повторяю я, как попугай.
Это что–то новенькое.
– Я хочу остаться с тобой наедине, – говорит он так, как звучала бы фраза «Принеси мне кофе». Или «Дай туалетную бумагу».
– Саша, я не буду сплавлять сына чужой тетке только потому, что тебе захотелось потрахаться, – выпаливаю я, набрав воздуха в легкие побольше, – И вообще, ты у меня дома. Командую здесь я.
Он ухмыльнулся, чем поднял градус моего раздражения на новый, запредельный уровень. Я закрыла рот, развернулась и вышла из ванной, хлопнув дверью.
Охренеть. Что он вообще о себе возомнил?
Слышу, как в ванной включается душ и молю Бога, чтобы горячую воду отключили, когда он намылится. Довольно расплываюсь в улыбке, представляя, как он вопит от неожиданности, и иду к Тео. Тот так и смотрит телевизор, правда, теперь грызя мою расческу. Я забрала ее и принялась одевать его в футболку и шорты, ловя на ходу сначала его голову, потом руки, а потом ноги. Одеть годовалого ребенка не так просто, как кажется.
Возвращаюсь на кухню с Тео подмышкой, сажаю его в стульчик для кормления и вручаю печенье. Сама сажусь напротив и наливаю себе заветный кофе. Саша входит в комнату как раз в тот момент, когда я делала очередной глоток. Он вида его в одежде моего отца, я поперхнулась и начала кашлять. Этот человек всегда выглядит ослепительно, и неважно, в костюме он за пару тысяч, или в дешевых джинсах и растянутой футболке с потрескавшимся рисунком. Босс заботливо постучал мне между лопаток, и уселся на соседний стул. Тео с интересом разглядывал его, забавно наклоняя голову и надувая губы. Саша ему улыбнулся и подмигнул. Тео залился в хохоте.
– Да тебе надо нянькой работать, – вырывается у меня.
– Он классный. И поразительно похож на тебя, – отвечает босс с улыбкой.
Я промолчала, и повела плечом, подтягивая одну ногу к себе. Обхватила любимую розовую кружку ладонями и почувствовала приятное тепло, расползающееся по моим рукам. Тут, совершенно неожиданно, зазвонил домофон. Я удивленно заморгала. К нам никто не ходил в гости и домофон звонил обычно только в будние дни рано утром, когда приходил почтальон.
– Я открою, – сказал Саша, вставая, и я тупо уставилась на его удаляющуюся спину.
Прошло несколько минут, я так и осталась сидеть на стуле, пребывая в мягком шоке. Когда в кухню вошла Валентина, боссова нянька, я чуть не получила инфаркт.
– Алиса, здравствуй! – проворковала она и переключила свое внимание на Тео, – Привет мой хороший. Как твои дела?
Тео радостно заулыбался и потянул к ней руки. Я бросила испепеляющий взгляд на Сашу, тот довольно подпирал косяк кухни. Говнюк позвонил ей сам. Он дернул бровями, и я поняла, что деваться мне теперь некуда.
Валентина спокойно взяла Тео на руки, радостно увещевая и вереща, перекидываясь с боссом дежурными фразами. Я впала в полуобморочное состояние. В моем мозгу начали всплывать образы с той ночи в гостиничном номере, и мне стало нестерпимо жарко. Я физически ощутила, как Саша скользит по мне взглядом, хотя не могла поднять на него глаз. Воздух в кухне снова загустел, начал обволакивать меня, не давая дышать. И сейчас мне хотелось только одного.
Чтобы его холодные ладони остудили этот пожар, заморозили меня и припечатали к стене. Или к столу. Или прижали к полу. К подоконнику. На потолке. На диване. В ванной. На унитазе.
Скверно, все это очень скверно. Когда я услышала, как Валентина выкатывает коляску в коридор и открывает дверь, я готова была выпрыгнуть в окно. Этот козел, который мой начальник, помогал ей и старался сплавить из квартиры побыстрее.
Он начал распоряжаться моей жизнью так, как ему заблагорассудится. Но хуже всего то, что я не в силах сопротивляться. Я делаю шаг, а он обходит меня на десять вперед. Либо я тупая, либо мне сказочно не везет.
– Еда! – завопила я, подлетая к двери.
Босс захлопнул ее прямо перед моим носом.
– Она купит ее по дороге, – сообщил он мне, радостно скалясь.
Господи, почему, когда у меня была возможность, я не стала заниматься дзюдо? Сейчас надавала бы ему тумаков и выставила бы за дверь.
– Алиса?
– Саша? – снова подыгрываю его интонациям голодного хищника и ловлю его довольную улыбку.
– Потрахаться? – спрашивает он, глумясь.
– Хрен тебе! – визжу я, когда он начинает двигаться в мою сторону.
– Вообще, я хотел просто с тобой поговорить, – Саша вздыхает и делает шаг ко мне, – Но твое предложение мне нравиться больше.
Как там пела Верка Сердючка? Я попала, попала, попала.
ГЛАВА 16
– Саша, я не поклонница садомазо, – пролепетала я, пятясь к двери гостиной.
На самом деле логичнее было бы добежать до ванной и закрыться. Но спасительная дверь в ванную была в другой стороне.
Босс нахмурился, и остановился в метре от меня.
– Алиса, я тоже не поклонник садомазохизма, – сказал он, покачав головой.
– Тем не менее, у меня синяки неделю заживали, – я воспользовалась заминкой, и скрестила руки на груди.
– Я знаю. Я извинился.
– Ты имеешь в виду тот случай в твоем кабинете, когда ты снова начал меня лапать? – я прищурилась и отодвинулась, когда он снова шагнул в мою сторону.
Саша настиг меня одним шагом. Всего одним. И я еще убежать хотела. Противный голосок в моей голове ехидно засмеялся.
– Алиса, я извинился перед тем, как начать тебя лапать. И не помню, что бы тебе это не нравилось, – говорит чудовище с карими глазами, кладя руки мне на талию и притягивая к себе.
Сердце забулькало в неровном стуке, дыхание улетело куда–то в никуда. Я попыталась отстраниться руками, но ничего не вышло, он просто развел их в стороны, и вернул свои мне на талию. В следующую секунду он меня поцеловал.
Этот поцелуй не был похож на предыдущие. Он был мягким, нежным и опьяняющим. Я должна была бы отбиться, оттолкнуть Сашу, сказать твердое «Нет», но я не смогла этого сделать.
Этот поцелуй не был похож на предыдущие. Он был мягким, нежным и опьяняющим. Я должна была бы отбиться, оттолкнуть Сашу, сказать твердое «Нет», но я не смогла этого сделать.
Его руки начали блуждать по моему телу, и внутри снова вспыхнул пожар. Буквально полчаса назад я думала, что холод ладоней сможет его погасить, но я жестоко ошибалась. От ощущения легкой прохлады под футболкой, температура моего тела подскочила на десять градусов, и я готова была взорваться. И я почти взорвалась, когда Саша мягко толкнул меня к двери гостиной и, подвинув мое безвольное тело в сторону, открыл дверь в комнату.
Я ощутила его губы на своем плече, а сама зарылась в темные с проседью волосы носом, вдыхая их запах. Определенно они впитали аромат табака, а еще что–то терпкое и пряное. У меня закружилась голова, и босс подхватил меня, поддерживая за пятую точку.
Тело горело, в висках стучала кровь. Саша принялся снимать с меня футболку, я послушно вскинула руки, чтобы он протащил ее вверх. Он довольно хмыкнул и дернул меня за хвост, стягивая резинку с волос. Они упали мне на плечи, и Саша зарылся в них лицом.
– Как же ты вкусно пахнешь, Алиса, – промычал он, посапывая мне в шею.
Я издала какой–то непонятный звук, похожий на всхлипывание. Хорошая девочка в моей голове отчаянно завопила «Нет!», а плохая радостно хлопала в ладоши и подпрыгивала на цыпочках. Разум шепнул: «А как же Кристина?», но я отмахнулась от этой мысли.
Кто такая Кристина?
Я попятилась в сторону дивана, и притянула босса за собой. Он посмотрел на меня с удивлением, а потом выражение его лица сменилось улыбкой чеширского кота, перед которым поставили миску с Вискасом. Я толкнула его на диван, и он довольно плюхнулся на мягкое сиденье.
– Значит, ты командуешь? – вопрошает он, когда я хватаюсь за отцовскую футболку и дергаю ее вверх.
Сняв ее, я готова была радостно запрыгать, хлопая в ладоши, повторяя действия плохой девочки в моей голове. Вместо этого, я облизнулась, села на него сверху, и принялась изучать пальцами очертания плеч, шеи и спины. Никогда я не видела такого совершенного тела, в котором все было, как по нотам. Впрочем, я вообще мало что видела, а то, что видела, смутно помню. Саша дернул грудью, как качок из рекламы Олд Спайс и его улыбка расползлась до огромных размеров. Я хохотнула и наклонилась, чтобы укусить его за сосок. Он схватил меня за волосы, оттянув голову назад, и прорычал в мой подбородок:
– Если мы будем играть в подчинение, то я точно не буду нижним.
– Заткнись и не порти момент, – шепнула я.
– Не хами.
– А то что? Изнасилуешь? – хихикнула я и добавила, – Плавали, знаем.
Босс качает головой и целомудренно целует меня в подбородок. Потом я подлетаю в воздух и оказываюсь под ним.
– Ну почему ты такая грубая, Алиса? – говорит он, устраиваясь на мне поудобнее. Я обхватила его ногами и положила руки на его спину, – То, что иногда вылетает из твоего рта, ну никак не стыкуется с твоим внешним видом.
Я звонко рассмеялась и стукнула кулаком его в ребро. Он поморщился.
– Саша, давай оставим душевные разговоры и продолжим то, что начали.
Он довольно хмыкнул и снова поцеловал меня, легонько прикусив нижнюю губу. Я застонала, а потом возмущенно вздохнула, когда он отстранился и сел на диване. Но мое разочарование быстро сменилось щенячьей радостью, потому что он принялся снимать с меня остатки одежды. Когда я осталась голой на диване, он расстегнул джинсы и вытащил из заднего кармана презерватив.
Очень, блин, предусмотрительно.
Неожиданно он протянул пакетик фольги мне и вопросительно вскинул брови.
– Не поможешь?
Я заморгала и выдала:
– Я, конечно, понимаю, как это прозвучит, – начала я, – Но я не умею.
Босс побледнел, а потом по его лицу заходили жевалки. Он сжал несчастный серебристый квадратик в кулак и покачал головой.
– Нет, так дело не пойдет, – он выпрямился как струна и нахмурился, – Где твоя кровать?
– Правая дверь по коридору, – ответила я, а потом взвизгнула от удивления, – Что ты делаешь?
Босс подхватил меня на руки и пронес по комнате, выходя в коридор. Я прижалась к его груди и вдохнула уже знакомый сладкий запах его тела.
– Пытаюсь кое–что исправить, – бурчит он, внося меня в спальню.
Саша бережно укладывает меня на кровать, и она тихонько скрипит, когда он ложится рядом. Целует меня сначала в губы, потом в подбородок, прокладывает дорожку по моей шее и дотрагивается пальцами до того места, где у меня были синяки.
– Если бы я знал, я бы никогда не поступил с тобой так, – бормочет он с серьезным выражением лица, разглядывая мою шею.
– Забей, босс, – шепчу я, касаясь руками его лица. Оно теплое, в отличие от пальцев, – Мне, правда, понравилось.
Он довольно фырчит, потом целует меня в лоб и обнимает своими сильными руками. Я должна была бы вырваться, оттолкнуть его, сказать твердое «Нет», но я не хочу этого делать.
ГЛАВА 17
Я стояла на кухне в футболке и трусах, и жарила картошку, когда зазвонил телефон. Сначала я не поняла, что это за звуки, а потом до меня дошло, что звонит телефон босса.
Как вычислить, о чем вы подумали?
Между нами нелепые паузы
Я снова ничего не придумаю
И вы первой не скажете
Я удивленно смотрю на Сашу, он бросил взгляд на мобильник и продолжает невозмутимо изучать новостные сводки в моем планшете.
Мы прячемся прямо под веками,
Боимся быть кем–то обмануты,
Боимся стать самыми первыми,
Мы будем никем не разгаданы.
– Может, возьмешь трубку? – не выдерживаю я.
– Не хочу. Это Кристина.
Влажные руки в пустых карманах
Ты молчишь, а я не слушаю
Жду продолжения отчаянных планов
По Фрейду вычисли, о чем я думаю
Телефон замолкает, и я тупо воззрилась на него. Кристина была настойчива, но не настолько, чтобы позвонить еще раз.
– Крутой рингтон, – стараюсь сохранить невозмутимое лицо, но интонации выдают меня с потрохами.
Босс поднимает на меня глаза и бесстрастно добавляет:
– Нас ничего не связывает.
– Я заметила, – буркнула я, отворачиваясь к сковородке.
Картошка шипит и скворчит, повторяя звуки шестеренок в моем мозгу.
– Алиса, я просто переспал с ней пару раз и все, – спокойно говорит Саша, и я дергаюсь.
А со мной, что ты сделал? Не просто переспал пару раз?
– Ясно, – отрезала я, не желая продолжать этот разговор, – Меня это не касается.
Слышу скрип пола, два шага в мою сторону, и сильные руки обхватывают меня сзади. Саша кладет голову на мое плечо и целует меня в шею.
– Она взрослая женщина и все понимает.
Опять удар под дых. А я маленькая, глупая девчонка, которая ничего не понимает?
Я не отвечаю, а просто переворачиваю картошку. Босс стоит еще какое–то время позади меня, а потом опускает руки, глубоко вздыхает и возвращается на свое место.
Сегодня вторник, пятый день моего официального больничного. Мама вернется из командировки в пятницу вечером, в субботу я должна выйти на работу. Если честно, я не представляю, как я это сделаю. Как я буду смотреть в глаза Майе? Бригитте? Кристине?! Как я буду вести себя, видя босса и зная, что находится у него под одеждой? И, самое главное, что я буду делать, если ему вновь захочется запереться со мной в кабинете?
– Кстати, форменные юбки жутко неудобные, – внезапно говорю я, стараясь отвлечь себя от ненужных мыслей, – Их можно заменить брюками? А лучше джинсами?
– Зачем? – вопрошает босс, не отрываясь от моего Гелекси Таба.
Да, блин, моего. Это принципиально. Я приобрела его на свою первую зарплату от раздачи листовок. Пусть себе Айпад купит, у него как раз страсть к яблоко технике.
– Я могла бы ездить на работу на мотике, – пожимаю плечами, выключая плиту.
Достав две квадратные тарелки с маками, я раскладываю дымящуюся картошку.
– Даже не вздумай, – говорит Саша своим строгим начальственным тоном, – Я буду отвозить тебя домой.
– Даже не вздумай, – передразниваю его я, и с грохотом ставлю тарелку на стол.
– Алиса, – вздыхает босс, – Мне не нравится твой мотоцикл. Он старый. И вообще, это опасный вид транспорта.
– Саша, мне плевать, что тебе нравится, – я плюхаюсь на стул напротив него и начинаю есть.
Он смотрит на меня с интересом, а потом улыбается и принимается за еду. Довольно морщится и мычит:
– Вкусно. Давно не ел жареную картошку.