Капитан куда-то позвонил, скоро пришли двое мрачных молчаливых людей в голубой униформе, положили труп на носилки и унесли его из квартиры.
Эксперты еще несколько минут возились на кухне, что-то фотографировали, что-то посыпали черным порошком, обмахивали кисточками, обмениваясь какими-то непонятными непосвященным фразами, наконец и они ушли. Капитан Перченок задержался на пороге и со значением сказал подругам:
– Ну, я с вами прощаюсь ненадолго. В ближайшие дни вас вызовут для официальной дачи показаний. Думаю, вы понимаете, что вам никуда не нужно уезжать.
Дверь за капитаном закрылась.
Подруги остались в квартире одни. Все это время Агния сидела в задумчивости, не слишком внимательно слушая капитана. Она пыталась поймать какую-то важную мысль, но мысль эта никак не давалась, ускользала от нее. Агния морщила лоб и даже тихонько трясла головой, но ничего не помогало.
– Что делать, что делать? – снова затянула свое Алиса.
– Может быть, вызвать к тебе врача? – предложила Агния. – У тебя ведь наверняка есть свой врач?
– Зачем? – переспросила Алиса убитым голосом. – Чем мне поможет врач? Он ведь не сможет воскресить Эдика?
Агния хотела напомнить подруге, как совсем недавно та жаловалась на мужа, но решила, что сейчас – не самый подходящий момент. Вместо этого она предложила:
– Хочешь, я останусь сегодня у тебя? Могу даже переночевать, чтобы тебе было не так одиноко. Ты ведь знаешь, меня никто не ждет, семеро по лавкам не сидят…
– Нет-нет, не нужно! – быстро ответила Алиса, и Агнии показалось на какой-то момент, что в ее голосе прозвучал испуг. – Не нужно, я прекрасно управлюсь одна! А ты поезжай уже домой, или куда там тебе нужно, у тебя наверняка много дел!
При этом Агнии показалось, что подруга незаметно взглянула на часы.
– Да у меня нет ничего срочного… – попыталась она возразить, но тут поняла, что Алиса ее попросту выпроваживает.
«Ну и ладно, – подумала она, направляясь к двери. – Было бы предложено… в конце концов, у меня действительно своя жизнь и много дел, так что набиваться я не буду…»
Она простилась с Алисой, взяла с той слово, что она позвонит, если ей понадобится какая-то помощь, и вышла из квартиры.
Капитан Перченок спустился в подвальный этаж, толкнул тяжелую дверь и поежился: за этой дверью было холодно, неуютно и пахло удивительно неприятной смесью каких-то химических реактивов и еще чего-то тошнотворно-сладковатого. Капитан думал, что именно так пахнет смерть.
Правда, к этим крайне неприятным запахам примешивался еще один, менее зловещий – запах крепкого табака.
Короче говоря, за этой дверью располагался отдел медицинской экспертизы, где царила старший судебно-медицинский эксперт Варвара Михайловна Голубец.
Варвара Михайловна была крепкая, энергичная женщина лет пятидесяти, с громким хрипловатым голосом и грубыми замашками человека, который знает смерть не понаслышке. Всю жизнь она курила крепкие сигареты, точнее, папиросы отечественного производства, предпочитая легендарный «Беломор». Даже сейчас она где-то доставала эти папиросы и курила их, не переставая.
Начальник отделения, который всеми силами боролся с курением среди сотрудников, особенно на рабочем месте, пытался всеми доступными способами воздействовать на Варвару Михайловну, но та оказалась непоколебима и пригрозила уволиться, если ей не позволят курить за работой.
– Да ты представь, Петрович, – говорила она, фамильярно обращаясь к начальнику, – мне же весь день приходится жмуриков кромсать, как же это выдержать без «Беломора»?
Начальник вздохнул и отступился.
Итак, капитан Перченок вошел в царство мертвых, в царство Варвары Михайловны. Сама Варвара стояла возле металлического стола, на котором лежал покойник, с дымящейся папиросой в зубах и что-то с интересом разглядывала. Чуть в сторонке отирался молодой парень в белом халате – недавно присланный практикант. Лицо его было белее халата, в глазах стоял настоящий ужас.
– Здрас-сте, Варвара Михайловна! – проговорил Перченок с боязливым уважением.
– Здравствуй, Петя! – отозвалась Варвара, передвинув папиросу в угол рта. – С чем пришел?
– Да вот, хотел узнать, нет ли каких подвижек с трупом Канарского. Мне бы время смерти уточнить…
– Ты же знаешь, Петя, – Варвара Михайловна укоризненно взглянула на капитана, – экспертиза – вещь долгая, обстоятельная, тут торопиться нельзя, ни к чему хорошему это не приведет. Результаты будут готовы только завтра к вечеру. Как только я подготовлю отчет – ты первый сможешь с ним ознакомиться…
– Но Варвара Михайловна, – взмолился Перченок, – нельзя ли пораньше? Я ведь вас знаю, вы – специалист экстра-класса, вы уже наверняка какие-то выводы сделали! Ну, правда же?
– Ох, Петя! – Варвара покачала головой. – Ты же знаешь, что на меня лесть не действует! Есть же порядок… я и так все другие дела отложила, занимаюсь только твоим Канарским… вон, несчастного практиканта загоняла…
– Но Варвара Михайловна, поделитесь хоть предварительными соображениями! Мне очень нужно знать точное время смерти, чтобы определиться с подозреваемыми!
– Ну что с тобой поделаешь… – вздохнула Варвара. – Ладно, так и быть, поделюсь… – она докурила папиросу, бросила окурок в консервную банку, заменявшую ей пепельницу, закурила новую «Беломорину» и только тогда продолжила: – Тут, Петя, понимаешь, какое дело… для определения времени смерти есть два критерия – степень трупного окоченения и состояние желудка. Степень трупного окоченения – вещь тонкая и ненадежная, зависит от многих факторов, в основном – от температуры окружающей среды… Ну, ты это и сам знаешь. Судя по этому критерию, смерть твоего Канарского наступила в промежутке от тринадцати до четырнадцати часов, но, конечно, могут быть и отклонения, так что бери шире – от двенадцати до четырнадцати…
– Слишком большой разброс… – вздохнул капитан. – Выходит, никого нельзя исключить…
– Ты подожди, Петя, я же еще не закончила. Что ты меня перебиваешь? Я сказала, что существуют два критерия – степень трупного окоченения и состояние желудка. И вот с этим вторым критерием все намного лучше. Вот, посмотри сюда, – Варвара наклонилась над располосованным телом. – Видишь?
Перченок, с трудом преодолевая дурноту, взглянул, увидел что-то розовато-коричневое, но почувствовал, что сейчас его вывернет, и поспешно отстранился, сделал пару глубоких вздохов. Варвара заметила это, чуть заметно усмехнулась и проговорила:
– Какие же вы все, мужчины, неженки! Вот и практиканта мне прислали – просто кисейная барышня! Двенадцатиперстную кишку увидел – так чуть в обморок не упал! Нет, если ты хочешь работать в полиции – ты не должен бояться трупов!
– Я и не боюсь трупов! – с обидой в голосе возразил капитан. – Я в своей жизни всяких трупов навидался – и с огнестрелом, и с резаными ранами, и даже утопленников… но только одно дело – труп, а другое – вот это… потом, Варвара Михайловна, я пообедал недавно, обидно будет, если обед пропадет…
– Ну, неважно, – смилостивилась Варвара, – короче, я тебе хочу сказать, что твой Канарский незадолго до смерти ел сырую рыбу с рисом и приправами…
– Точно, жена сказала, что они заказывали на дом суши.
– Да, похоже, что это – именно суши. Так вот, по состоянию этих продуктов можно уверенно сказать, что Канарский был убит через час после еды…
– Ага, по словам жены, суши принесли в двенадцать, пока они поели – это где-то полчаса, значит, время смерти – приблизительно половина второго… но, конечно, надо еще проверить слова жены…
– Проверяй, Петя, проверяй, это твоя работа, а я, если ты не возражаешь, продолжу свою.
– Спасибо вам, Варвара Михайловна! – спохватился Перченок уже в дверях. – Большое спасибо! Вы меня очень выручили!
– Всегда пожалуйста, – отозвалась Варвара и снова склонилась над трупом Канарского.
Перченок вылетел из прозекторской, захлопнул за собой дверь и с облегчением отдышался.
Воздух за дверью тоже был не самый свежий – затхлый, пропахший слежавшейся пылью и старыми бумагами, но он хотя бы не пах смертью и разложением.
После разговора с Варварой Михайловной капитан почувствовал насущную необходимость посетить фирму «Такеши», специализирующуюся на доставке блюд японской кухни.
Эта фирма располагалась в первом этаже типового многоэтажного дома. Большую часть помещения занимала кухня, где готовили суши, сашими, салаты, роллы и прочие восточные деликатесы. Небольшую, отделенную от кухни коротким коридором комнату занимало офисное помещение.
Капитан вошел в офис и огляделся.
Здесь не было ничего, что говорило бы о связях со Страной восходящего солнца – обычный офис с типовой огртехникой. За столом с компьютером сидел молодой мужчина вполне европейского вида, в уголке примостилась девушка, тоже без восточных корней. Рядом с ней стоял, неловко переминаясь, совсем молоденький парень в кепке с логотипом фирмы.
– Это фирма «Такеши», доставка блюд японской кухни на дом? – осведомился капитан, оглядевшись.
– Заказы принимаем только по телефону или через Интернет! – сообщил ему молодой человек, оторвавшись от монитора.
– Мне не заказ…
– Претензии – на Московском проспекте, в центральном офисе, к Веронике Макаровне!
– И не претензии!
– Тогда что же вам нужно?
– Капитан Перченок, полиция Центрального района! – Капитан раскрыл перед служащим свое удостоверение.
– Это вы опять насчет того отравления? – расстроился парень. – Ну сколько можно! Вы же уже выяснили, что там были не наши продукты… мы же все доказали…
– Нет, у меня к вам только несколько вопросов! Это ведь вы доставляли суши позавчера на Малую Конюшенную?
– Одну минуточку… – служащий уставился на экран, защелкал клавишами. – Да, был такой заказ… «Филадельфия», острый ролл с лососем и гребешком, острый ролл с угрем…
– Очень хорошо, – оживился капитан. – Но меня в основном интересует время доставки.
– Заказ был сделан по телефону в одиннадцать тридцать пять, а у нас такое правило – доставка в течение тридцати минут, если мы опаздываем с доставкой на пять минут – клиент платит только половину, а если на десять – весь заказ бесплатный… тут поступила полная стоимость, значит, мы доставили заказ вовремя…
– А все же нельзя уточнить, в какое точно время?
– Попробую… – проговорил служащий, но тут подал голос парень в фирменной кепке:
– Можешь не искать, Игорь! Это я доставлял заказ на Конюшенную! И я его доставил в двенадцать ноль одну, очень хорошо помню! Мне клиентка на чай прилично дала…
– Ага, значит, это вы были на Конюшенной! – Капитан повернулся к курьеру. – Говорите, заказ у вас приняла женщина?
– Да, – радостно кивнул парень. – И такая крутая тел… женщина! Но там вообще дом суперский!
– Ага, а вы не заметили – кроме нее, кто-то был дома?
– Был, – уверенно ответил курьер. – Муж был дома, или там, не знаю, в общем, мужчина.
– Точно? – на всякий случай переспросил капитан. – Вы его видели?
– Слышал я его, – курьер на секунду задумался. – Он в ванной был.
– Точно?
– Куда уж точнее! – Курьер пожал плечами. – Ну, ясно же! В ванной вода лилась, и вроде напевал кто-то, и женщина эта, клиентка, ему в дверь постучала и говорит: – Давай скорее, милый, твои суши уже доставили! А он ей отвечает что-то – мол, сейчас иду, неразборчиво, правда. Да там вода лилась, так что плохо слышно было. Да мне и ни к чему, мое какое дело…
– А потом что было?
– Да что было, – парень перевел глаза на капитана, – расписалась она у меня в квитанции, чаевые дала хорошие, я и пошел. Базарить мне с ней некогда, у меня заказов – выше крыши.
– Стала бы она с тобой базарить – кто ты и кто она, – ехидно сказала девушка, оторвавшись от компьютера.
– А вот и не скажи, – возразил парень серьезно, – она не такая совсем, как эти, богатенькие. Не хамила, слова через губу не цедила, пошутила со мной даже – что-то на тему, что я в такой фирме работаю, наверно, много рыбы ем, потому такой умный.
– Уж это точно, что пошутила, – вздохнул Игорь, переглянувшись с девицей.
– Ну ладно, спасибо за помощь, – и капитан Перченок удалился. У него тоже было сегодня еще множество неотложных дел, в частности, скоро придет на допрос Агния Иволгина.
Вот еще задача. Как-то он растерялся, увидев ее в квартире, где случилось убийство, взял неправильный тон. Ведь вроде знакомы они по прошлому делу, опять же с Анной они подруги.
Вспомнив про Аню, капитан Перченок помрачнел. Ух, как она ему нравилась! Но с этой девушкой все было очень непросто. Была в ней какая-то тайна, уж это он, Перченок, чувствовал наверняка. Не полный чурбан. Ускользала от него Аня, держала на расстоянии. Ничего про себя не рассказывала. А сейчас и вовсе куда-то пропала. Сказала – еду по делу, и не спрашивай, куда и зачем. Так уж у нас с тобой будет. Я в твои секретные дела не лезу, а ты меня не допрашивай, не на службе находишься. Сказала – как отрезала.
И вот сиди теперь, гадай, где она, чем занимается. Смог он только выяснить, что Анна Углова когда-то большие успехи делала в спорте, занималась спортивными единоборствами, в частности израильской борьбой крав-мага. А несколько лет назад все у нее рухнуло. С тех пор жила Анна тихо, незаметно, никто про нее ничего не знал. Так вот, может, Агния этот вопрос прояснит? Как раз случай представился, вроде как не по его инициативе они встретились. Нужно с ней поговорить по-хорошему. Нехорошо, конечно, служебное положение в личных целях использовать, но он за Анну волнуется, не влипла бы в криминал какой…
Агния вошла в кабинет.
В первый момент ей показалось, что кабинет пуст. Она взглянула на повестку и убедилась, что пришла вовремя.
«Вот ведь несуразный человек, – подумала она недовольно, – вызвал, а самого нет на месте…»
В это время из-за заваленного бумагами письменного стола донесся шорох, и над столом показалась взъерошенная голова капитана Перченка. Увидев девушку, он залился краской.
– Здрас-сте, Агния! – проговорил он смущенно. – А я тут бумагу одну уронил…
– Немудрено, – фыркнула Агния. – Вам бы не мешало порядок на столе навести. Ох, извините… здравствуйте, Петр… не помню вашего отчества…
– И не надо, – Перченок замахал руками. – Присаживайтесь, Агния.
– Вы меня вызвали на допрос, – проговорила Агния, садясь напротив капитана. – Но я ничего…
– Не на допрос, – капитан поморщился, – я пригласил вас для разговора…
– Повесткой? – усмехнулась Агния. – На разговор повесткой не вызывают!
– Да, понимаю… – мялся капитан. – Но вы – женщина занятая, так не нашли бы времени, а повестка – вещь официальная, в конце концов, можете ее своему начальству предъявить…
– Со своим начальством я как-нибудь сама разберусь. И вообще я теперь вроде как сама себе начальство. А теперь, раз уж вы меня вызвали, задавайте ваши вопросы.
Агния решила не заедаться. В конце концов, человек на работе, как говорится, при исполнении. Раз уж вмешалась она в дело об убийстве, то теперь и будет он ее на допросы вызывать. Нужно с ним поосторожнее, лишнего не болтать, тогда он и отстанет быстро. Тем более что она и правда ничего про Алису не знает.
– Хорошо… – Перченок расчистил часть стола, открыл свой неизменный блокнот и спросил:
– Вы давно знаете гражданку Канарскую?
– Достаточно давно. Мы с ней вместе учились на искусствоведческом факультете. Но тогда она была не Канарская, а Журавлева.
– Ага, – капитан что-то записал в блокноте, – а что вы можете сказать о ее отношениях с мужем?
– Ничего, – не раздумывая, ответила Алиса, – должна вам сказать, что после окончания института мы с ней почти не встречались. Я даже не знала, что она вышла замуж. Ну, или, кажется, от кого-то краем уха слышала. Но уж мужа ее точно никогда не видела. И только в тот день, когда все это случилось, мы с Алисой случайно столкнулись в ресторане.
– Случайно? – Перченок недоверчиво взглянул на Агнию. – Это действительно была случайная встреча?
– Совершенно случайная, – уверенно заявила Алиса, – я ее сперва даже не узнала… И в ресторане том впервые в жизни была – есть очень захотелось, вот и притормозила…
От капитана не укрылось, что Агния подавила тяжелый вздох, сказав это.
– Допустим, – сухо проговорил он, – тем не менее потом вы с Алисой… с Канарской поехали к ней домой. Чем вы это объясняете? Ведь вы говорили, что не были с ней так уж близки?
– Ей просто стало нехорошо, кажется, закружилась голова, и я предложила ее подвезти…
Агния вспомнила бледное лицо Алисы, ее несчастные глаза, синяки на ее руках… и вдруг, неожиданно для себя, заговорила:
– Алиса была несчастлива с мужем. Он, конечно, обеспечил ее, но очень грубо с ней обращался, даже бил…
– Это сказала вам сама Канарская? – поспешно переспросил капитан, записывая слова Агнии в блокноте.
– Нет, она прямо мне ничего не говорила, но я все поняла по ее недомолвкам, по выражению ее лица… и еще – я заметила у нее на руках синяки… Алиса не хотела о них говорить, но все же…
– Так-так… – капитан все строчил в своем блокноте.
Тут Агния спохватилась:
– Черт, что же я говорю? Выходит, я ее подставила? Выходит, у нее был мотив?..
– Не беспокойтесь, – поспешил успокоить ее капитан, – у вашей подруги стопроцентное алиби. Понимаете, время убийства господина Канарского установлено очень точно, буквально до нескольких минут, и в это время Алиса была в салоне красоты. Я это проверил, поговорил с администратором салона и с педикюршей, так что никаких сомнений на этот счет у меня нет.
– Тогда для чего же вы расспрашиваете меня об Алисе, о нашей встрече, о ее отношениях с мужем?
– Для того, чтобы получить как можно более полное представление об убитом и о его окружении. Понимаете, вы – очень хороший свидетель, прошлый раз, когда мы с вами встречались, вы давали очень точные и полные показания, вот я и подумал, что сейчас вы мне тоже сможете помочь…