Очень сложно коллегам, которые привыкли на тебе ездить, взять и перестроиться. Вот они и бунтуют. У тебя на самом деле есть два пути. Первый – вернуть все на круги своя и забыть эти два дня. Завтра будешь вести себя так, как раньше – все сразу поймут, что у тебя были какие-то личные проблемы, поэтому ты был нервным.
Говоря это, Макс посмотрел на меня так, что по спине пробежали мурашки. И я понял, что лучше этого не делать. Наставник отпил чая и продолжил:
– Второй вариант – продолжить выстраивать свои личные границы. Через какое-то время окружающие привыкнут. Понимаешь, людям нужно время, чтобы поменять отношение к другому человеку. Вот ты встраиваешь в себя привычку отстаивать свои границы в течение ближайших тридцати дней. Так же и твоим коллегам требуется тридцать дней, чтобы привыкнуть к тебе новому. Стоит только на день дать слабину, как все вернется к исходному состоянию, и потребуется начинать все сначала.
– Да уж… В серьезный переплет я попал, – улыбаясь, ответил я. – Возвращаться обратно точно не буду. И, признаться, не хочу, чтобы это продолжалось. Многие коллеги вообще охамели. Не понимаю, как раньше позволял так с собой обращаться. И к тому же я заплатил тебе приличную сумму! Поэтому хоть мне и сложно, но вложения в себя намерен окупить!
– Ага! Деньги – отличный стимул, – поддержал мой веселый тон Макс.
Тут подошла официантка и спросила, будем ли мы еще что-нибудь заказывать. Мы решили повторить чай.
– Хорошо, какие уроки ты сегодня извлек благодаря произошедшему? – спросил Макс.
– Ты знаешь, заметил очень интересную вещь. Многие люди, с которыми я сегодня конфликтовал, вообще не готовы к противостоянию. И даже если начинают его, а я при этом показываю готовность идти до конца, они сразу же сливаются. Еще заметил, что мне становится приятно, когда получается отжимать нарушителя обратно за границы. И после конфликта я чувствую огромный прилив энергии, особенно когда сильно погружаюсь в него и выигрываю.
Может, это не очень хорошо, когда я за счет других людей начинаю чувствовать себя лучше. У меня теперь как будто раздвоение личности. С одной стороны, я человек добрый. С другой, я открыл в себе еще и «темную сторону», которая дискомфортна, но приносит колоссальное удовольствие. Как бы мне в психушку не загреметь с такими выходками! – рассмеявшись, закончил я.
– Хорошая работа, Глеб. Я ждал, что ты это заметишь. В психушку тебе пока еще рановато, однако стоит быть поаккуратней, – сказал Макс. – Давай разбираться. В каждом человеке есть светлая и темная стороны. Большинство из нас стараются выставлять напоказ светлую и прятать темную. А в ней тем временем скрыта колоссальная энергия, которую можно использовать для победы в конфликтах.
Если научишься контролируемо «проваливаться» в свою темную сторону, то это позволит тебе отстаивать свои права, когда их кто-то нарушает. Однако здесь нужен очень сильный внутренний контроль. Поэтому я не берусь обучать этому каждого встречного. Человек должен быть адекватным. Иначе будет использовать свою силу с недобрыми намерениями, и ничего хорошего из этого не выйдет.
– Выходит, это как оружие? – уточнил я.
– Это оружие – одно из самых сильных, которым располагает человек. Поэтому для меня важно, чтобы оно было в руках у людей, которые находятся на хорошей стороне. Такой силой нужно пользоваться только в тех случаях, когда она необходима, иначе она только навредит. Можно вообще деградировать, если постоянно жить в конфликтах и только из них черпать энергию. Люди, которые так делают, называются энергетическими вампирами. Они получают удовольствие от того, что кого-то унизят, нахамят, обругают. Как правило, вампиры не очень хорошо устраиваются в жизни. Так что нужно быть предельно аккуратным.
– А как тогда стоит правильно входить и выходить из конфликта?
– Об этом мы уже немного говорили с тобой во время прошлых встреч. Сейчас вижу, что пришло время разъяснить все более подробно.
Макс достал из своего портфеля блокнот, перьевую ручку. Нарисовал ось координат и начал объяснять:
– Давай представим, что пересечение осей – это нулевой уровень эмоций. В этом случае все идет нормально: тебя никто не трогает, и ты никого не трогаешь. Теперь кто-то нарушает твою личную границу. Например, начинает хамить. Во сколько баллов по отрицательным эмоциям мы оцениваем это хамство?
– Где-то на минус два, если без мата, – ответил я.
Макс отметил на оси координат минус два, показывая, где сейчас находится мой воображаемый оппонент.
– Как думаешь, если ты останешься в этом случае в нейтральном эмоциональном состоянии, как себя будет вести твой соперник?
– Будет продолжать дальше оскорблять и хамить, пока я не сольюсь, – сразу вспомнил, как это было раньше, когда кто-то пытался надо мной подшутить. Мне не нравилось, но я ничего не предпринимал в ответ.
– А если тебе подняться по этой шкале вверх по эмоциям?
– Ты имеешь в виду свести все к шутке или попытаться мирно все уладить?
– Да, – ответил Макс. – Будет ли тебя оппонент уважать в таком случае?
– Нет, конечно. Более того, он и дальше будет хамить.
– Хорошо. Тогда как нужно поступить в случае, если человек, с которым ты вступаешь в конфликт, находится на эмоциональном уровне на шкале минус два?
– Опуститься по отрицательным эмоциям тоже на минус два? – предположил я.
– Не совсем. Если ты опустишься на минус два, то вы там станете перекидываться разными словами, и толку от этого не будет. Это как бабки-продавщицы, которые на рынке вечно ругаются друг с другом. Как только среди них появляется совсем неадекватная, то ее сразу почему-то начинают уважать, – подмигнул мне Макс.
Для того чтобы твоего противника выстрелило, как пробку из бутылки с шампанским, тебе необходимо по эмоциональному уровню опуститься гораздо ниже, чем находится он. Как минимум на минус пять.
Представим, что кто-то сказал тебе нечто неприятное, что в принципе раньше можно было стерпеть. В этом случае ты всем своим видом, эмоциями и словами делаешь так, как будто этот человек покушается на твою частную собственность и является самым опасным преступником. То есть очень сильно опускаешься по отрицательной шкале. В таком случае оппонента как пробку выстреливает вверх, он тут же начинает извиняться и понимает, что так делать не стоит.
– И как долго мне необходимо оставаться на этом отрицательном уровне? – спросил я Макса.
– Как только другого человека выстрелило, ты сразу же всплываешь наверх как поплавок и становишься белым и пушистым.
– Все, теперь я понял. Это как в ситуации с Димой, который не удосужился вовремя прийти на свою же станцию метро. Едва я отжимаю его от своих границ и даю понять, что опаздывать на встречи со мной не стоит, как снова становлюсь дружелюбным, правильно?
– Да, совершенно верно.
– Но ведь получается, что ты сам не следуешь этому правилу! – подловил я наставника. – Полчаса назад ты с мажорами вел себя совершенно по-другому.
Макс рассмеялся.
– Так это, друг, уже совсем другой уровень – и владения собой, и управления конфликтом. Для начала надо научиться быстро опускаться на эмоциональное дно до минус десяти, а потом с легкостью возвращаться в зону комфорта. Потом тебе не составит труда отжимать любого противника, находясь на нуле, при этом противник на подсознательном уровне почувствует очень сильную угрозу, если он тебя не послушает.
– Фу-у-ух, – я картинно возвел руки к небу. – Наконец-то все прояснилось! Понятно, почему в некоторых конфликтах я выигрывал, а в других сливался со страшной силой. Макс, а что делать, когда встречаются очень сильные соперники – такие как Петя и этот электрик-бухарик? С ними непонятно, как себя вести, потому что если они ныряют в конфликт, то как минимум на минус семь. Как мне вести себя с этими опытными «водолазами»?
Макс одобрительно засмеялся удачному сравнению и даже схематично нарисовал водолаза на минус семи по оси эмоций.
– А ты сам как думаешь? Я и так дал сегодня уже много советов.
– Нырять на минус десять?
– Когда твой соперник реагирует негативно, нужно проваливаться резко и быстро. Затем необходимо так же быстро вынырнуть из этого колодца, вернуться в прежнее состояние и понаблюдать за реакцией оппонента. Если он не тренирован, то войдет в ступор. Более опытный противник отреагирует сильнее. Тогда следует нырнуть еще глубже. И чем больше разница потенциалов, тем вероятнее, что победа будет за тобой.
– А если… – начал я, но Макс быстро перебил:
– Хватит «если». Еще раз повторяю: на сегодня теории достаточно. Когда случится это «если», тогда и будет тема для обсуждения, сейчас это нам не нужно. Итак, задачи на завтра.
Во-первых, продолжай отстаивать свои личные границы. Если их кто-нибудь нарушает, ты знаешь, как реагировать.
Во-вторых, завтра весь день на все просьбы отвечаешь «нет».
– Вообще на все? – удивился я.
– Да, с чем бы к тебе ни обратились. Просят налить чаю – говоришь «нет». Принести бумаги – снова «нет», даже если тебе это ничего не стоит. Просят на улице закурить – ответ «нет». Подошел кто-то и попросил мелочь – «нет». На любые вопросы «Почему?» говоришь: «Не хочу». И ничего не объясняй.
Когда ты научишься с радостью, комфортно и спокойно говорить «нет», то заметишь, что в определенных ситуациях это даст тебе огромное преимущество. Во-первых, ты избавишься от некомфортного поведения, перестанешь обманывать себя. Во-вторых, не позволишь на себе ездить и не будешь делать то, чего на самом деле делать не хочется.
Макс посмотрел на часы и продолжил:
– Будь готов, что некоторые люди станут обижаться. Поначалу они испытают шок: как же так, ты всегда говорил «да», на тебе можно было ездить, а тут на тебе! Люди попытаются отжать тебя к прежней безотказности, но манипулировать тобой им будет все сложнее и сложнее. Со временем они привыкнут к новому тебе.
– Вся понял. Родным и близким тоже отказывать?
– Ни в коем случае. Еще раз повторюсь – все задания, которые я даю, тренируй только на внешнем мире, пока не научишься управлять своими эмоциями и внутренней силой, которую мы развиваем. Как только увидишь, что контролируешь их, можно будет переходить к родным и близким, но и то очень осторожно. Сейчас пока не стоит.
– Макс, спасибо тебе. Думаю, я все понял.
Наставник кивнул, крепко пожал мне руку, и мы попрощались.
Задания
1. Продолжай отстаивать свои границы.
2. Продолжай тренировку взгляда.
3. На все просьбы говори жесткое «нет».
4. Напиши отчет о выполнении заданий на сайте: http://www.4winners.ru/self.
4. Первая жертва
Проснулся я как обычно – в шесть утра. Настроение было ниже среднего – мне снилась Алена, все-таки я очень скучал по ней. Погода за окном не радовала – хмуро, сыро и ветрено. Подкралась предательская мысль – отменить пробежку, поваляться в кровати. Раньше так бы и поступил, пожалел себя, бедного. Я сегодняшний задавил жалостливые мысли и отправился бегать. После пробежки почувствовал себя намного лучше. И в офисе появился решительно настроенным на победу.
На утреннее совещание все пришли вовремя – занятия с Максом дают очевидный результат. И все же я чувствовал волнение. Подчиненные, за исключением новичка Артема Торгашова, смотрели на меня не слишком-то дружелюбно. Ничего, потерплю.
– Петр, что с отчетом, который я требовал от тебя еще несколько дней назад?
– Глеб, – вот это уже лучше, раньше он меня всегда Глебычем называл, – вот-вот сделаю, последние штрихи остались.
Снова те же отмазки. Надо менять ситуацию. Сколько можно терпеть, что меня используют? И я решился:
– То есть ты хочешь сказать, что почти все готово?
– Конечно, я уже две недели над ним работаю, на девяносто пять процентов готов, – продолжал отмазываться Петя, не подозревая, что роет себе яму.
– И мне беспокоиться не о чем, могу докладывать Платону Аркадьевичу, что отчет сегодня будет готов?
– Вот-вот, смело можешь докладывать, – менеджер улыбался во все зубы, полагая, что гроза миновала, и он снова смог обхитрить тупого начальника. Будет хороший повод для разговоров во время перекура с коллегами.
Нет, Петечка, больше я тебе такого удовольствия не доставлю!
– Раз почти все готово, распечатывай и неси то, что есть. Прямо сейчас.
Менеджер побелел – такого поворота событий он никак не ожидал.
– Глеб, давай лучше вечером тебе готовый отчет занесу.
Все, дружок, соскочить я тебе не дам.
– Неси отчет прямо сейчас.
Петя замолчал, сверля меня ненавидящим взглядом. Все остальные наблюдали за разворачивающимся действом, затаив дыхание.
– Хорошо, сейчас будет, – и Петя пошел к своему компьютеру. Я двинулся за ним в общий зал, остановился у двери и продолжал следить за действиями менеджера.
– Что-то не открывается файл никак, комп глючит, – раздалось из-за монитора.
Опять отмазка! Пришлось подойди к его столу и взглянуть на экран.
– Где файл с отчетом?
– Вот, – Петя ткнул мышкой в один из вордовских файлов.
Забрав мышку у Петра, я щелкнул правой кнопкой.
– Этот файл создан минуту назад! Ты что – меня за идиота держишь?
– Глебыч, хватит на меня наезжать! – возмутился Петя. – Чего ты пристал со своим файлом? Я тут пашу как лошадь, машины продаю, а ты со своими отчетами! Только от дел отрываешь – тоже мне, руководитель называется!
– Так, Петр, пошли, – я направился обратно в переговорную. Подчиненные сидели с каменными лицами, ждали продолжения. И оно последовало, как только Петя Лактионов вернулся.
– Слушай внимательно. Во-первых, не Глебыч, а Глеб, – это я сказал, обращаясь, скорее, ко всем остальным сотрудникам, чем к Пете, судьбу которого уже мысленно решил. – Во-вторых, за отчет, как я понимаю, ты вообще не брался.
– Достал ты уже с этим отчетом! Да, не брался, сделаю потом. Велика беда!
Набрав побольше воздуха, я начал:
– Петр, ты две недели меня обманывал. Подставлял перед Платоном Аркадьевичем, которому я давно должен был сдать отчет о работе отдела. Более того, ты подставил своих коллег, – лица слушающих оживились, когда речь зашла о них, – ведь из-за твоего несданного отчета всем им урежут премию. Таково решение шефа, он вчера меня обрадовал.
Сославшись на несуществующий разговор и урезание премии для всего отдела, я не прогадал. Теперь весь коллектив смотрел на Петю как на главного врага народа. Мало того, что обманул начальство – это бы ему коллектив простил, многие сами не без греха. Но подставить всех с премией – это слишком.
Петя почувствовал перемену настроения коллег и заволновался:
– Ты не перегибай! Признаю: накосячил немного, больше так не буду.
Но я решил идти до конца и выпалил:
– Конечно, не будешь, поскольку с этого момента ты здесь больше не работаешь!
Повисла абсолютная тишина. Казалось, можно было услышать пролетающую муху.
– Ты что, пошутил так? Кто ты вообще такой, чтобы меня увольнять? Это только Платон Аркадьевич сделать может.
Я уперся взглядом в глаза подчиненного. Тренировки прошли не зря, и мне было уже намного проще. Чего нельзя было сказать о Пете. Он стал крутить головой, как будто пытаясь увернуться от моего взгляда. Не опуская глаза, я продолжил:
– Никаких шуток, и с Платоном Аркадьевичем мы все сейчас решим, – ответ прозвучал уверенно, хотя были сомнения по поводу реакции шефа на такое мое поведение. – А сейчас покинь совещание и жди у кабинета шефа. Как закончу, подойду.
Я демонстративно отвернулся от Пети, обведя взглядом шокированных коллег. Они явно не ожидали столь суровой развязки.
Звук хлопнувшей за спиной двери принес облегчение – я до последнего момента сомневался, не продолжит ли Петя оправдываться. Не был уверен, что смогу продержаться в этом конфликте еще хотя бы пару минут.
После совещания решил проанализировать первый на сегодня конфликт. Неожиданно вспомнилась шкала эмоций, которую вчера изобразил Макс. Так, что там вырисовывается? Я даже замедлил шаги, пытаясь построить в уме график. Получилось, что Лактионов «нырнул» в конфликт примерно на минус шесть, я же опустился почти до минус десяти. И при этом мне удалось (хотя и с большим трудом) не сорваться, не закричать. Есть за что себя похвалить!
Столкновение
Подойдя к кабинету шефа, по ехидному взгляду Петра понял, что тот уже успел выдать Платону Аркадьевичу свою версию произошедшего. Похоже, грозы не миновать.
Меня начало покидать самообладание. Одно дело – Петя, другое – Платон Аркадьевич. Бороться с таким зубром мне еще рано. Хотя, черт возьми, зря я, что ли, у Макса учусь? В конце концов, я абсолютно уверен, что прав!
Внезапно вспомнилось любимое сравнение Макса. Интересно, а как бы повел себя Сталин на моем месте? Почему-то мысль о вожде народов придала мне сил. Да и что со мной могут сделать? Уволить? Неприятно, конечно, но не смертельно.
Итак, правда за мной, прокачивать личную власть необходимо, да и в Сталина поиграть не помешает. Осмелев и выпрямив спину, я шагнул в кабинет, пропустив вперед себя Петра. От шефа веяло серьезной угрозой.
– Глеб, ты что себе позволяешь? – Платон Аркадьевич начал атаку сразу, едва я пересек порог. Петя смерил меня победоносным взглядом.
Прежний я стал бы оправдываться и извиняться, да и сейчас очень хотелось скатиться к привычному поведению. Но нет, не в этот раз! Пересиливая себя, молча прошел и сел на стул у стола шефа.
Выдержав паузу и так и не услышав моих оправданий, Платон Аркадьевич спросил спокойным тоном:
– Чего молчишь-то? Расскажи, в чем дело, и за что ты этого товарища, – шеф кивнул на поникшего Петю, – уволить собрался?