– Что вы все молчите? – с намеком на тихую истерику спросила Татьяна.
– Думаем, Танюша, думаем, – улыбнулся Гуров.
– Это ты думаешь! – взвилась Алина. – А мы и не знаем, о чем тут думать. Хоть бы поделился мыслями.
При этих словах Татьяна совсем скисла и залилась слезами. Алина возмущенно глянула на Гурова, как будто в его обязанности с самого начала входила защита и охрана пассажирок купе, и пересела к подруге. В ее порывистых движениях было что-то мальчишеское, какой-то максимализм. Алина обняла Татьяну за плечи и стала шептать ободряющие слова, поглаживая то по голове, то по щеке. От этого блондинка совсем расклеилась и, уткнувшись Алине в грудь, разрыдалась уже в голос.
– Давай, говори, – потребовала Алина у Гурова, когда Татьяна немного успокоилась на ее груди. – Зачем у проводницы требовал, чтобы она молчала? Думаешь, снова у нас попытаются кейс украсть? Или еще какие мысли есть?
– Конечно же, есть, – подтвердил Гуров. – Кейс – дело второе. Тот, кто его из поезда выкинул, уже не найдет его там, в лесу. Но он и не знает, что его вернули нам. Я на это надеюсь. Он – или они – думают, что в кейсе есть что-то им нужное, и попытаются это заполучить. Вряд ли они будут так уж рисковать и действовать нагло. Скорее всего, эти неизвестные активизируются по прибытии поезда в Читу.
– Обнадежил, – проворчала Алина. – Не проще ли обратиться в полицию?
– А что ты им скажешь? Что у твоей соседки по купе украли кейс и выбросили в окно? Тянет на хулиганство, не больше. А вот если ты заявишь, что за тобой, точнее, за секретными материалами на твоей флешке, охотятся шпионы или преступники, то приедут не полицейские, а санитары.
– Так что же делать? – всхлипнула Татьяна, тараща свои коровьи глаза из-под руки Алины.
– Ждать и быть осторожными, – угрюмо ответил Гуров.
Он достал из кармана своих спортивных штанов трубку мобильного телефона и под удивленными взглядами девушек набрал номер.
– Здорово, Стас!
– Привет, – ответил на том конце голос Крячко. – Соскучился?
– Не очень, – усмехнулся Гуров. – У меня тут весело. Две симпатичные молодые девушки, развлекаемся который день.
– Понятно, – ответил Стас и замолчал. Он понимал, что Гуров ему звонит не просто так, потому что такая связь у них предусмотрена только в экстренных случаях. Да и то когда Гуров доберется до Читы и начнет действовать.
– Нужно срочно установить всех пассажиров шестого купейного вагона моего поезда. Но ничего пока больше не предпринимать.
– Опаньки! – удивился Крячко. – Что-то по пути наклюнулось? Хорошо, свяжусь с Петром и передам твою просьбу. Еще что?
– Еще нужно по прибытии поезда зафиксировать морды всех, кто из этого вагона выйдет. Не исключено, что фамилии в паспортах и билетах не соответствуют оригиналам. Но это так, на всякий случай.
– Понял, что-нибудь придумаю. Ты-то сам как, не в опасности?
– Нет, – отрезал Гуров, – за меня не дергайся.
Отключившись, сыщик увидел, что девушки смотрят на него с большим изумлением и надеждой. Понятно, что сейчас начнутся вопросы, но Гуров был к ним готов. Он специально затеял этот разговор с Крячко прямо в купе, а не вышел, скажем, в туалет. Девушек надо успокоить, и надо, чтобы они ему верили. Вот только говорить всей правды им сыщик не собирался.
– Та-ак, – прищурившись, сказала Алина, – кажется, шутка про настоящего полковника была недалека от истины.
Гуров широко и доверительно улыбнулся. Если бы эта деваха знала, насколько недалека.
– Девочки, ну нельзя же до такой степени не верить людям. Я бухгалтер-ревизор, но ревизовать-то я еду полицейскую бухгалтерию. Вот и решил, что ко мне захотят подлизаться, оказать услугу. Могу я воспользоваться такой возможностью? – Голос Гурова перешел на шепот. – Я же взяток не беру. Я честный ревизор.
– Ладно, – кивнула Алина, – допустим, что ты сейчас не валяешь дурака.
– Ни в коем случае, – горячо заверил сыщик. – И чист в своих помыслах, как ангел. Но осторожность нам все равно не помешает. Давайте до прибытия в Читу не оставлять купе без надзора. И вы по одной не ходите, даже в туалет.
Гуров хотел было попросить отдать ему ту самую флешку, которую просили доставить в Читу Алину, но подумал, что с такой просьбой девушки его точно заподозрят в сообщничестве со злоумышленниками. На ночь запираться, днем он будет выходить в коридор, когда девушки пойдут в туалет, и будет за ними смотреть. «Обойдется, в Чите сдам я эту Алину и ее встречающего Крячко. Выясним, что тут за тайная деятельность».
Успокоив, насколько это было возможно, девушек, Гуров стал большую часть суток проводить в коридоре, лениво поглядывая на других пассажиров. Поезд шел по южному берегу Байкала, и виды открывались замечательные. Заставив девушек запереться, он сходил в буфет и принес еды на троих. Все было тихо и совсем не подозрительно.
Проблемы начались к вечеру. И опять у Татьяны. Поезд давно уже миновал Улан-Удэ, в темноте за окнами высились горы, покрытые дремучими лесами, пробегали небольшие поселки с редкими фонарями и маленькими станционными постройками. Ноги у сыщика заметно устали стоять в коридоре: облокотившись на поручень, он беспрестанно пропускал ходивших туда-сюда пассажиров.
– Ваня, – позвала Алина из двери купе.
Гуров обернулся, и ему не понравилось лицо девушки.
– Вань, Татьяне плохо. Ее тошнит постоянно.
Сыщик нахмурился и вошел. Девушка в самом деле выглядела бледной, она постоянно вытирала пот и морщилась.
– С чего это? – спросил Гуров. – Вроде все ели одно и то же. Ты-то, Алина, как себя чувствуешь?
– Я – нормально.
– Чем тебе помочь, Танюша? – Гуров присел на край постели. – Может, таблеток каких поискать, поспрашивать? Или врача найти?
– Ты забыл, что я сама врач? – буркнула блондинка. – Ладно, дайте бумагу, я напишу, что поспрашивать.
Заставив девчонок опять запереться, Гуров отправился к проводнице со списком возможных таблеток. У той в аптечке кое-что нашлось. Вернувшись в купе, Гуров и Алина занялись лечением попутчицы, но состояние девушки все ухудшалось и ухудшалось. Ее начало рвать, пульс ослаб и стал нитевидным. Озноб переходил в жар и обратно.
Плюнув на все, Гуров побежал к проводнице и попросил сообщить на ближайшую станцию, чтобы подготовили медиков. Ждать оставалось около часа. И этот час показался очень длинным.
Наконец впереди по ходу поезда показались огни. Их было хорошо видно, когда железнодорожное полотно делало крутой поворот. Гуров с Алиной помогли Татьяне сложить вещи и сидели рядом, с жалостью глядя на бледную с зеленью девушку. Поезд замедлил ход, фонарей за окном стало больше, потянулся небольшой перрон и специфические строения: то ли лабазы, то ли гаражи. Мелькнула большая белая табличка на стене с черными буквами «АЛЕКСЕЕВСКОЕ».
Забежавшая в купе проводница сообщила, что «Скорая» стоит прямо на перроне. Гуров и Алина помогли Татьяне выйти, спуститься по ступенькам. От машины двое молодых санитаров или медбратьев взяли девушку под руки и посадили в медицинский «уазик»-буханку. Гуров подал сумку девушки и поспешил в вагон. Поезд стал набирать скорость, медленно уползая в темноту.
– Странно, – первой нарушила молчание Алина, продолжая, подперев кулачком подбородок, смотреть в темное окно.
– Что странно? – Гуров сидел рядом, откинувшись на спинку и сложив руки на груди. Он тоже пребывал в глубокой задумчивости с примесью грусти.
– Странно, что за всю дорогу к нам не подсадили ни одного пассажира. Так втроем и проехали.
– Бывает, – пожал плечами сыщик. – Странно другое. То, что Татьяна отравилась, а нам хоть бы что. Никакого намека. Ели-то вместе и одно и то же…
– Бывает, – отозвалась Алина и вдруг рассмеялась, поняв, что ответ прозвучал как передразнивание. – Так, может, ты скажешь серьезно, кто ты такой на самом деле?
Алина повернулась к Гурову и положила ему руку на плечо. Ее пальчики прошлись по воротнику спортивной куртки, потом коснулись щеки мужчины. Гуров с интересом наблюдал за действиями Алины. Гляди-ка, не оставила своих попыток! Ах, женщины, готовы на любую блажь, лишь бы удовлетворить свое любопытство. И главное, какая в этом логика, какой смысл в этой информации? Она ведь ничего Алине не даст, так нет же… Как там говорит Крячко? Мужская логика правильнее, а женская интереснее.
– Такой весь загадочный, – голосом, похожим на урчание пантеры, проговорила Алина, продолжая водить пальчиками по щеке Гурова. – И не признается. И как мне тебя расшевелить?
Девичья рука скользнула со щеки на шею, потом на грудь Гурова.
– Какие твердые мышцы, – продолжала мурлыкать Алина прямо в ухо. – Тренированный сильный мужчина. И так холоден…
Гуров с интересом ждал продолжения, но мысли его то и дело возвращались к Татьяне. Что-то беспокоило сыщика, но он пока не понимал, что. Алина вдруг одним гибким хищным движением перекинула ногу через бедра Гурова и уселась на них верхом. Она стала чуть заметными круговыми движениями водить тазом.
– Какие твердые мышцы, – продолжала мурлыкать Алина прямо в ухо. – Тренированный сильный мужчина. И так холоден…
Гуров с интересом ждал продолжения, но мысли его то и дело возвращались к Татьяне. Что-то беспокоило сыщика, но он пока не понимал, что. Алина вдруг одним гибким хищным движением перекинула ногу через бедра Гурова и уселась на них верхом. Она стала чуть заметными круговыми движениями водить тазом.
– Может быть, так мы расшевелим нашего загадочного рыцаря, – снова промурлыкала девушка с чуть заметным учащением дыхания.
Гуров улыбнулся, медленно протянул руки и взялся за бока Алины чуть ниже подмышек. Брови девушки удовлетворенно шевельнулись. Но тут сыщик сильным движением свалил девушку на полку, стиснув руками ее грудную клетку, чтобы она не вырывалась. Алина замерла с ожидающей улыбкой на лице, хотя ноги ее оказались в очень неудобном положении.
– Алинка, – проникновенно сказал Гуров, – ты, конечно, заводная женщина, но у тебя ничего не выйдет.
– Ты верный муж? – удивилась девушка. Но тут ее глаза наполнились смешинками и сощурились. – А может, ты голубой? Или импотент…
– Все перечисленное одновременно, – заверил Гуров. – Так сказать, в одном бокале.
Алина зашлась в неистовом хохоте. Сыщик некоторое время смотрел на девушку, но потом понял, что приступ веселья нашел на нее не из-за того, что он сказал что-то уж очень смешное. Алина, как и всякая женщина, пыталась смехом скрыть уязвленную ее гордость. И немного отомстить за отказ насмешкой.
– Ты пока смейся, а я расскажу тебе кое-что, – сказал Гуров, похлопав девушку по бедру и откинувшись на спинку. – Видишь ли, они там быстро разберутся, что Татьяна не та, кто им нужен. И то, что мы все в этом купе случайные попутчики. И они вернутся, чтобы закончить дело, причем закончить быстро, радикально и без проколов. Их и так было слишком много, чтобы ошибаться в очередной раз…
– Стой, стой, стой! – вдруг перестала смеяться Алина и, упираясь локтями, поползла назад, пытаясь занять полусидячее положение. – Ну-ка, повтори. Кто это они? С чем разберутся, куда вернутся? Ты что-то знал все это время и молчал?
– Да не больше твоего, – отмахнулся Гуров. – Просто пытаюсь анализировать ситуацию и делать выводы. – Гуров повернул голову к девушке и широко улыбнулся. – Я же бухгалтер, привык проводить экономический анализ, вот и тут пытаюсь свести концы с концами. Баланс, так сказать.
– Экономический анализ проводят экономисты, – невесело усмехнулась Алина. – Бухгалтеры, к твоему сведению, занимаются другими вещами.
– Ну, это я образно, – легкомысленно махнул рукой сыщик. – Для иллюстрации. Так вот. Во-первых, за время нашего совместного путешествия я заметил повышенное внимание к нашему купе со стороны других пассажиров. Я могу даже назвать, каких именно, но это уже детали. Во-вторых, нелепая попытка что-то украсть из нашего купе и выбросить своим… соучастникам в окно, чтобы они в условленном месте это подобрали. В-третьих, когда эта операция по какому-то случайному стечению обстоятельств сорвалась, была предпринята попытка выкрасть самого человека, к которому у них имеется интерес. В-четвертых, они выкрали человека с места «одиннадцать», но не знали, что вы с Татьяной поменялись местами. Следовательно, они знали, что нужный человек, который везет то, что им очень интересно, едет именно на одиннадцатом месте. Так вот, этот человек – ты, потому что ты везешь флешку, которую тебе передала некая девушка, похожая чем-то на Татьяну. И которая должна была ехать именно на этом месте в этом купе.
После продолжительного молчания Алина наконец подобрала ноги и обхватила их руками.
– Знаешь, Ваня, если бы я верила в то, что ты на самом деле бухгалтер, то разнесла бы твои умозаключения в пух и прах.
– А ты попробуй, – посоветовал Гуров.
– Я бы сказала, что повышенное внимание к нашему купе, которое ты якобы уловил, не более чем фантазия человека, далекого от таких дел. Фобия, мания преследования. И кража кейса объясняется легко. Воришка, естественно, не нашел мобильников и кошельков, потому что мы все это носили с собой. Он схватил первое попавшееся, что выглядело ценным. А потом возникла угроза, что его застукают, или он не смог открыть замок. И он избавился от улики, а потом пошел дальше по вагонам, чтобы спереть что-нибудь по-настоящему ценное. И отравиться Танька могла по одной простой причине – грязные руки. Ну, не помыла она их с необходимой и достаточной тщательностью.
– Ты же знаешь, какая Татьяна чистюля и аккуратистка, – усмехнулся Гуров. – И воришка не стал бы выбрасывать кейс, не вспоров его на всякий случай ножом. Глупо не поинтересоваться, раз все равно выбрасываешь.
– Вот потому я и говорю, что могла бы твои гипотезы разнести в пух и прах, но мне в самом деле страшно, Ваня. Я очень хочу выбросить эту флешку, в унитаз ее спустить. Только понимаю, что это ничего не решит. Я и к тебе сейчас полезла больше из-за того, что интуитивно искала защиты. Между прочим, настоящий бухгалтер меня бы сейчас оттрахал тут во всех позах. На халяву.
В купе было тихо, и только по зеркалу на двери купе пробегали тени и отблески редких фонарей на переездах и полустанках.
– Иван, она ведь в опасности, – снова сказала Алина. – У меня сердце сжимается, когда я начинаю думать, что ее там могут пытать, чего-то требовать… Она же умрет от страха, пупсик наш беленький.
Гуров не ответил. Он не верил, что Татьяну кто-то будет пытать или что ей угрожает серьезная опасность. Но потом Лев соотнес свою секретную миссию с событиями в поезде. Он ведь едет с целью прощупать ситуацию в Чите. Они с Крячко должны определить, насколько в этом городе и соответственно в крае криминализована полиция, насколько там местный криминал сросся с местной властью. У генерала Орлова, очевидно, была конкретная оперативная информация, на основании которой он сделал свои выводы. И информация была получена им в Москве. И кто-то из той же Москвы везет что-то важное в ту же Читу. Получается, что все произошедшее в поезде имеет прямое отношение к секретной миссии Гурова и Крячко в Забайкалье.
– Вот что, Алинка, – решительно сказал Гуров, выйдя наконец из задумчивости. – Сдается мне, что дело очень серьезное. Жаль, что мы не можем посмотреть, что там на этой флешке, и действовать придется вслепую.
– Ты что задумал?
– Ни много ни мало – сойти с поезда на ближайшей станции и вернуться в Алексеевское на поиски Татьяны.
– Значит, ты считаешь…
– Ничего я пока не считаю, Алина. Я только знаю, что, как говорит один мой друг полковник, на дворе двадцать первый век.
– Ах, все-таки полковник… И что же он про двадцать первый век говорит?
– А то, что для отравления человека в наше время необязательно делать ему инъекцию или подсыпать порошок в пищу. Разработано достаточно контактных ядов с самыми различными свойствами. От смертельных до вызывающих кратковременный паралич, имитирующих различные заболевания, вплоть до отравления. Достаточно мазнуть по руке ваточкой, смоченной в растворе, и через некоторое время яд, впитавшись через кожу, начнет давать эффект.
– Но это же…
– Я и говорю, что все очень серьезно, – напомнил Гуров.
– Я не останусь тут одна! Я пойду с тобой!
– Ну-ну, Алина, – улыбнулся сыщик. – Черт знает, каким способом и как долго придется возвращаться в Алексеевское. Неизвестно еще, с кем или с чем мы там столкнемся. Поверь, что без тебя мне будет проще.
– Ты что, думаешь обо мне как о Таньке-блондинке? – тут же набычилась Алина. – Я, если хочешь знать, спортом занимаюсь. И я выносливая. Я с тобой пойду!
– Ладно, – согласился Гуров, – может, и правда тебе лучше уйти со мной. Лежи здесь, а я схожу погляжу по графику движения, когда у нас следующая остановка.
Выйдя в коридор, сыщик первым делом посмотрел по сторонам. Коридор был пуст. До двенадцати ночи, когда во всех вагонах отключают большой свет и оставляют только дежурный, оставалось минут пять. Через двадцать минут значилась двухминутная остановка на станции Инигмир. Ну и отлично, решил Гуров. Уйдем налегке, а вещи непременно заберет полиция в Чите. Ведь пассажиры-то пропали. Можно еще звякнуть Крячко, чтобы взял вопрос на свой негласный контроль и извлек из днища сумки служебное удостоверение и пистолет.
Так же не спеша Гуров вернулся в купе и тихо прикрыл за собой дверь.
– Давай, переодевайся, – велел он девушке. – Через двадцать минут остановка, и мы тихо исчезнем.
В этот момент дверь резко откатилась в сторону, и прямо в лицо Гурову уперся черный зрачок дула пистолета. За ним виднелось бесстрастное лицо мужчины с холодными глазами. Давлением ствола сыщика заставили отойти от двери в глубь купе. В коридоре виднелось плечо еще одного человека в черном свитере.
– Без шума, – коротко приказал незнакомец. – Сел на диван!
Боковым зрением Гуров заметил, как побелевшие пальцы Алины судорожно сжали простыню. Решать нужно сразу и быстро. Только неожиданность может сейчас все решить.