— И Черный Кинжал не остановит, — бросила Сараи. — Вы только взгляните на нее!
— Клинок пресекал любое проявление чародейства! Мы не знаем более эффективных средств нейтрализации магических чар.
Сараи, бросив удивленный взгляд на Тобаса и Караниссу, заявила:
— Вы говорите неправду. И вам это прекрасно известно.
У Теллуринона от изумления отвисла челюсть, а солдаты и маги мгновенно умолкли. Сараи чувствовала, что все взгляды обращены на нее. Еще бы, обвинить Гильдмастера во лжи, причем публично…
— Я видела это собственными глазами, — продолжала гнуть свое Сараи. — В Малых Королевствах есть небольшая долина, где чародейство не работает; там даже упал летающий замок! Мы просто обязаны использовать это место, чтобы остановить Клокочущую Погибель.
— Так вот вы о чем, — произнес оправившийся от шока Теллуринон. — Да, конечно, такое место существует. Мы попытались перебросить туда Клокочущую Погибель, но задача оказалась нам не по силам.
— Именно тогда Погибель растворила Переносящий Гобелен, — пояснил Тобас.
— И сожрала каменную глыбу, вместе с которой мы попытались ее перенести, — добавил какой-то ворлок.
— Погибель невозможно сдвинуть, — сказал Венгар.
Сараи, стараясь осмыслить услышанное, обвела магов нерешительным взглядом.
— Значит, вы не способны ее переместить?
Все дружно зашумели, подтверждая сказанное.
— Но нельзя ли в таком случае переместить сюда мертвую зону? — спросила Сараи. — Знаете поговорку: если дракон не идет к охотнику, то охотник идет к дракону?
На какое-то время воцарилась полная тишина, нарушаемая лишь шипением Погибели. Все обдумывали предложение Сараи.
— Но как? — поинтересовался наконец Тобас. — Это же не предмет, это — место. Да и в любом случае чародейство не сможет ничего сделать — там оно не работает.
— А волшебство работает, — парировала Сараи, видевшая в упавшем замке магические действия Караниссы.
— Леди Сараи, зона — не предмет, а место, — повторил Тобас. — Допустим, нам удастся сдвинуть долину и даже гору, но скажите, каким образом мы перенесем все это на восемьдесят лиг в Этшар? Волшебники на это не способны, если, конечно, не собрать их несколько тысяч. Но столько волшебников не наберется во всей Гегемонии. Возможно, что в переносе горы могли бы преуспеть ворлоки, согласившись все как один услышать после этого Зов. Колдовство, демонология… Не думаю, что от них будет какая-то польза.
— Колдовство здесь бессильно, — вставил Келдер из Тазмора.
— Демонология тоже, — подтвердила Каллиа Сломанная Рука.
— Значит, вы должны создать новую. Я имею в виду новую мертвую зону. Здесь, во дворце, — заявила Сараи.
Тобас неуверенно посмотрел на Теллуринона.
— Нет! — весьма решительно ответил Гильдмастер.
— Заклинание утрачено, — заметил Тобас.
Продумывая дальнейшие аргументы, Сараи бросила взгляд на Клокочущую Погибель и тут же непроизвольно сделала шаг назад. Пока они спорили, кипящая мерзость заметно приблизилась. Отступив на несколько футов в глубь коридора, подальше от стены зеленоватой липкой массы, Сараи повернулась лицом к Тобасу и жестко спросила:
— Вы уверены?
— Да, Миледи, — кивнул чародей. — Единственная Книга Заклинаний, в которой оно было записано, сожжена четыреста лет назад — в 4763 году, если мне не изменяет память. А сотворившего это заклинание чародея повесили.
— Но мертвая зона возникла при помощи чародейства? — попыталась уточнить Сараи.
Теллуринон исподлобья смотрел на Тобаса.
— Да, Миледи, — ответил придворный чародей Двомора.
— И заклинание в свое время было записано?
— Эллраном Несчастливым в 4680 году. — Тобас печально улыбнулся. — Он открыл свое заклинание совершенно случайно. Точно так же, как Табеа случайно состряпала Черный Кинжал. Эллран заклинания больше не применял, но его ученик на это решился, за что и отправился на виселицу.
— Похоже, о мертвой зоне вы знаете абсолютно все, — заметила Сараи.
— Но это же в некотором роде моя специализация, — пожал плечами Тобас. — Поэтому меня и пригласили в Этшар.
— Коль скоро вы такой специалист, — вмешался Венгар, — то не знаете ли вы способа реконструировать потерянное заклинание?
— Если известно подлинное имя ученика и время, когда он творил заклинание, — вступила в разговор Мерет, — то с помощью Всепроникающего Видения я могла бы попытаться прочитать ту страницу, на которой оно было записано. Раз уж мы не нашли контрзаклинания для Клокочущей Погибели, это могло бы…
— Нет! — взвизгнул Теллуринон. — Мерет, я вам запрещаю! Только подумайте, что вы предлагаете! Превратить дворец в мертвую зону для чародейства? Ведь Гильдия больше не смо…
Опалив всех бешеным взглядом, он замолчал на полуслове. Гильдмастер понял, что чуть было не проболтался о тайне Гильдии перед лицом стольких свидетелей.
— Нет! — закричал он. — Мы используем Черный Кинжал, а если он не сработает — эвакуируем город.
Лишенная своих кошачьих талантов — а кролик, как всем известно, гораздо медлительнее кошки, — Леди Сараи максимально быстро шагнула вперед, схватила левой рукой мантию Теллуринона, а правую, с зажатым в ней Черным Кинжалом, поднесла к груди чародея.
— Послушайте меня, Гильдмастер, — сказала она. — Ваши идиотские заклинания разрушают дворец Правителя, они могут погубить город и не исключено, что весь Мир. Но вас волнуют секреты Гильдии, и вы готовы на все, лишь бы сохранить могущество чародеев? Вы опасаетесь, что не сможете подслушивать во дворце, не сможете держать в руках Правителя? Вам следует бояться другого, Теллуринон. Вам следует опасаться меня и этого Кинжала. Я не стану даже пытаться остановить им Клокочущую Погибель, Теллуринон. Я использую его против вас. Черный Кинжал сожрет вашу душу, и от вас не останется ничего — даже призрака.
Сараи и сама не знала, насколько реальна ее угроза. Но ей было все равно. Она приблизила Кинжал к груди Гильдмастера, и острое лезвие прорезало ткань мантии.
— Вы не посмеете, — прохрипел Теллуринон, хватая воздух широко открытым ртом. — Гильд…
— Клокочущая Погибель все равно нас убьет, если мы здесь останемся, — сказала Сараи. — Кроме того, я уверена, что в данном случае Гильдия вас не поддержит. Есть здесь желающие остановить меня? — спросила Сараи у застывших зрителей.
Теллуринон бросил на своих сподвижников умоляющий взгляд. Тобас, Мерет и Геремон остались стоять неподвижно, хотя Геремон прикинулся потрясенным. Алгарин с небрежным видом поглядывал в потолок. Другие маги следили за развитием событий с интересом, но попыток прийти на помощь Гильдмастеру никто не предпринял. Что же касается солдат, то те всем своим видом выражали готовность открыто встать на сторону Сараи.
— Не знаю, о каких заклинаниях здесь толкуют, — громко проговорил один из охранников, — но эта самая Гильдия мне давно обрыдла. Тот, кто обидит Леди Сараи, будет иметь дело со мной.
Послышалось несколько выкриков на ту же тему, и не все они исходили от солдат.
Теллуринону срочно пришлось менять тактику.
— Хорошо, — сказал он, — мы попытаемся сотворить Всепроникающее Видение, как предлагает Мерет. Если удастся открыть секрет запрещенного заклинания Эллрана, мы его применим. Но если оно не сработает, Леди Сараи, нам придется обратиться к Черному Кинжалу.
— Согласна, — ответила Сараи и, отступив назад, отпустила мантию Гильдмастера.
— Для заклинания Всепроникающего Видения потребуется магический кристалл, — заметила Мерет, — а я оставила его дома. Кроме того, мне нужно абсолютно темное помещение, во дворце мы такого не сыщем.
— В таком случае отправляйтесь домой, — произнесла Сараи.
— Я пойду с вами, — сказал Тобас чародейке, — чтобы записать заклинание Эллрана и немного у вас поучиться.
Теллуринон хотел вмешаться, но, прежде чем он открыл рот, Сараи распорядилась:
— А Гильдмастеру лучше всего вернуться в Дом Гильдии и взглянуть, как там обстоят дела.
Теллуринон бросил на нее злобный взгляд, но спорить не решился. Сараи знала, что приобрела в лице Гильдмастера смертельного врага. Но ей это было по-настоящему безразлично. Мерет и Тобас отправились по кольцевому коридору в направлении северо-западных дверей. Теллуринон и Геремон двинулись к северо-восточному входу. Остальные разбрелись кто куда. Сараи же мечтала только об отдыхе. Интересно, цела ли ее старая комната? Клокочущая Погибель была еще достаточно далеко от юго-восточной части дворца, где находились семейные покои Калтонов, но жуткая жижа расползается так быстро…
«Наверное, лучше обосноваться где-нибудь поближе к дверям», — решила Сараи и прошла в северо-западный коридор, в одну из комнат, где просители обычно ожидали аудиенции Верховного Правителя.
«Наверное, лучше обосноваться где-нибудь поближе к дверям», — решила Сараи и прошла в северо-западный коридор, в одну из комнат, где просители обычно ожидали аудиенции Верховного Правителя.
Помещение напоминало свалку. Сараи с отвращением оглядывалась вокруг, не в силах сообразить, жил ли здесь кто-нибудь во время короткого правления Табеа, или комнату использовали как помойку.
Вслед за ней в бывшую приемную вошла Каранисса.
— Что вы делаете, Леди Сараи? — спросила она.
— Я хотела… Нет, Каранисса, вы только взгляните, что здесь творится! — с горечью произнесла Сараи, показывая на горы мусора.
Две обитые шелком скамьи лишились ножек и превратились в пародии на кровати. Позолоченный чайный столик, тоже с отломанными ножками, лежал на боку. Три безмерно грязных и рваных одеяла валялись в углу в окружении апельсинных корок, яичной скорлупы, куриных костей и других объедков.
Каранисса посмотрела на разгром и не нашлась что сказать. Сараи двумя пальцами подняла одно одеяло и вымела им в коридор часть мусора.
— Не стоит беспокоиться, Сараи, — заметила Каранисса. — Клокочущая Погибель все равно поглотит это помещение еще до того, как мы сможем ее остановить…
— До того, как чародеи смогут ее остановить! — выпалила Сараи, с отвращением отбрасывая одеяло. — Идиоты, которые запустили Погибель, показали Табеа, как изготовить Черный Кинжал, и отказали в помощи моему отцу…
— Но среди них есть и другие — мой муж, например, и ваша подруга Мерет, — мягко закончила за нее Каранисса.
— Да, да, я знаю, — раздраженно бросила Сараи. — Большинство знакомых мне чародеев — люди хорошие. Но очень часто они просто не ведают, что творят. А творят они опасные вещи! Они без умолку твердят о невмешательстве в политику, а Теллуринон практически признался, что чародеи шпионили за Верховным Правителем…
Оборвав речь, она села на пол. Каранисса примостилась рядом, и некоторое время обе женщины молча сидели бок о бок. Издалека до Сараи доносились звуки шагов, голоса и несмолкаемое шипение Клокочущей Погибели. Девушка посмотрела на Черный Кинжал, все еще зажатый в руке, и вздрогнула, заметив крошечную каплю крови Теллуринона, запекшуюся на острие клинка.
— Я думаю, что спокойно могла бы его убить, — сказала она.
— Наверное, — согласилась Каранисса. — Во время Великой Войны мы знали, что при определенных обстоятельствах практически каждый способен на убийство. Любой человек может стать опасным.
— Даже такое безобидное ничтожество, как Табеа Воровка, — сказала Сараи. — Получив Черный Кинжал, она стала «Императрицей» Этшара. Кстати, может быть, мне все же испробовать Кинжал на Клокочущей Погибели. По крайней мере мы бы от него избавились.
— Почему же вы этого еще не сделали? — спросила Каранисса.
— Сама не знаю, — задумчиво ответила Сараи. — Это такая бессмыслица… Знаете, Каранисса, ведь у меня было настолько тонкое обоняние, что казалось, будто я вижу носом. В темноте я видела, как кошка, слышала звуки, которые человеческое ухо не улавливает, была быстрой, сильной…
— Вы хотите вернуть эти качества? Станете убивать животных?
Сараи долго думала, прежде чем ответить.
— Нет, — сказала она наконец. — С исчезновением Табеа необходимость в этом отпала. Я вообще не люблю убивать и привыкать к крови не желаю.
— Так как же вы поступите с Кинжалом?
— Пока не знаю, — медленно ответила Сараи. — Об этом надо подумать. — Она внимательно посмотрела на Кинжал и затем, переведя взгляд на Караниссу, спросила: — Скажите, что значит быть волшебницей?
Каранисса попыталась объяснить свое состояние — впрочем, без особого успеха. Далее разговор пошел о том, легко ли быть замужем за чародеем и при этом делить его с другой женой. Каранисса рассказала, как вышла замуж и как получилось, что Алоррия тоже стала женой Тобаса из Тельвена. Частично эту историю Сараи узнала во время длительной прогулки по горам, но только сейчас она осмелилась спрашивать о том, что ее по-настоящему интересовало.
В конце концов все темы были исчерпаны. Дневной свет начал потихоньку меркнуть, а Клокочущая Погибель шипела уже значительно ближе.
— Я проголодалась, — объявила Каранисса. — А вы здорово устали. Приглашаю вас ко мне в гостиницу, мы поужинаем, и я уступлю вам на время постель.
— Это было бы замечательно, — с благодарностью произнесла Сараи.
Черный Кинжал скатился на пол, и она наклонилась, чтобы поднять его. Однако, вместо того чтобы сразу вложить Кинжал в ножны, Сараи понесла его в руке. Никаких особых целей она при этом не преследовала — просто удобная рукоятка в ладони вселяла в нее чувство уверенности.
Пройдя северо-западным коридором, женщины вышли на дворцовую площадь.
Глава 44
Табеа затаилась в ожидании. Настигнуть Сараи сразу ей не удалось. Портовая Улица кишела прохожими, а Четвертную Улицу патрулировали солдаты. Не посмела она и последовать за Сараи во дворец. Там было полно охранников и магов, а Табеа по-прежнему оставалась без Черного Кинжала. Но ничего, рано или поздно Леди Сараи должна будет появиться на улице — не останется же она ночевать во дворце, имея под боком Клокочущую Погибель. Аристократка отправится либо в дом Серема, либо в Казарменную башню у Больших Ворот, либо в иное место. Рано или поздно она потеряет бдительность и отошлет эскорт. Вот тогда у Табеа и появятся шансы.
На площади перед дворцом стоял брошенный фургон, и Табеа не преминула воспользоваться этим подарком судьбы. Она забралась в повозку, улеглась на дно и через щель между досками стала наблюдать за тем, что творилось снаружи.
Вскоре из дворца хлынул поток солдат и магов, однако Леди Сараи среди них не оказалось.
Наконец уже ближе к вечеру терпение Табеа было вознаграждено. Открылась боковая дверь, и на площадь вышли Сараи и черноволосая высокая волшебница. Их никто не сопровождал.
В руке Леди Сараи был Черный Кинжал. Собрав всю накопленную энергию, воспользовавшись своей нечеловеческой быстротой, Табеа выпрыгнула из фургона и вцепилась в руку проклятой аристократки.
Сараи даже не увидела приближающуюся воровку. Она еще помаргивала, пытаясь приспособиться к яркому свету после полумрака дворца, когда что-то схватило ее за кисть и выбил Черный Кинжал. Сараи пошатнулась и села на землю — руку пронзила невыносимая боль.
— Табеа! — закричала Каранисса.
Но самозванка уже бежала по коридору дворца.
— Похоже, у меня вывих и растяжение, — произнесла Сараи — у нее нещадно кружилась голова. — А что случилось?
— Это Табеа! — ответила Каранисса, наклоняясь, чтобы помочь спутнице подняться. — Она унесла Кинжал!
Сараи, позабыв о боли, мгновенно вскочила на ноги.
— Из ваших слов я поняла, что ее нет в Этшаре!
— Она вернулась, — ответила Каранисса.
— Но почему чародеи ее до сих пор не убили? Они же изнывали от жажды мщения.
— До этого у них еще не дошли руки, — ответила Каранисса. — Все внимание магов было направлено на Клокочущую Погибель. Впрочем, причина промедления значения не имеет. Важен факт — Табеа не убили, и она вернулась. Пошли!
Сараи неуверенным шагом двинулась к двери, а Каранисса, сложив ладони рупором, крикнула двум стоящим поблизости стражникам:
— Табеа! Табеа вернулась! Приведите подмогу! И не забудьте захватить факелы!
Затем, следом за Сараи, она осторожно вошла во дворец.
Табеа, выставив вперед клинок, бежала по коридору в сторону тронного зала. Неужели Сараи уже остановила Клокочущую Погибель? Если так, то это сорвет ее план превратиться в спасительницу города — но с другой стороны, получив Кинжал, она все равно снова будет Императрицей.
Интересно, что стало с Погибелью? Продолжает ли она расширяться или осталась шестидесяти футов диаметром, как докладывал Геремон?
Услышав зловещее шипение, Табеа резко притормозила. Наступил вечер, и коридор погрузился во тьму, непроницаемую даже для кошачьих глаз.
Нужен свет. Руководствуясь запахом, Табеа опустилась на пол и нащупала обрывки грязного, сального одеяла. Она закрепила его узлом на валявшейся рядом ножке стола, подняла импровизированный факел над головой и сосредоточилась, чтобы уловить дарующий силу ворлока шепот.
Но она слишком нервничала и отвлекалась на посторонние звуки. Самозванка успела лишь нагреть тряпицу, когда за ее спиной вспыхнул золотой свет. Оглянувшись, она увидела высокую волшебницу — источником света служила ее высоко поднятая ладонь. Радом с волшебницей стояла Леди Сараи.
— Не подходите! — взвизгнула Табеа, выхватив Кинжал и отступая в глубь коридора.
Обе женщины двинулись следом.
— Что ты здесь делаешь? — спросила Сараи. — Ты отреклась от престола.