Жаль, что оба комплекса этих правил нельзя должным образом рассмотреть в одной книге. Не потому что для грамотности необходимы оба вида чтения, а потому что лучший читатель обязан в равной степени обладать обоими умениями. Две стороны искусства чтения взаимодополняют друг друга.
Мы редко читаем одним способом без применения второго. Книги практически никогда не бывают исключительно научными или художественными.
В величайших книгах часто сочетаются два основных измерения литературы. Диалог Платона «Республика»[29] необходимо читать одновременно как пьесу и как интеллектуальную беседу. «Божественная комедия» Данте — это не только блистательная поэма, но и серьезное философское изыскание. Знание невозможно передать без чувственного и творческого сопровождения; а чувства и образы неизменно пронизаны мыслью.
Тем не менее эти два вида искусства чтения различаются. Будет ошибкой предполагать, что рассматриваемые здесь правила в равной степени применимы к поэзии и к науке. Строго говоря, они касаются только науки или книг, передающих знания. Мне известны два способа компенсации недостатков такого ограниченного взгляда на чтение. Первый призывает нас посвятить одну из последующих глав проблеме чтения художественной литературы.
Когда вы более подробно ознакомитесь с правилами чтения нехудожественных книг, я смогу вкратце в пятнадцатой главе рассказать вам об аналогичных правилах чтения художественной прозы и поэзии. Затем я пойду еще дальше и попробую обобщить все правила, чтобы их можно было применить к любому чтению. Второй способ я вижу в том, чтобы порекомендовать вам книги о правильном чтении поэзии или художественной прозы. Некоторые из них я назову сейчас, а другие — в пятнадцатой главе.
Книги, посвященные оценке или критике поэзии, сами по себе научны. Они транслируют определенные знания, которые иногда называются литературной критикой. В целом эти книги подобны той, что вы сейчас читаете.
Данная книга предназначена для обучения искусству, а точнее — отдельному аспекту того же искусства чтения. И если эта книга поможет вам научиться читать любые научные книги, вы сможете без труда самостоятельно читать их и использовать полученные знания при чтении поэзии или беллетристики.
Одна из классических великих книг на эту тему — «Поэтика» Аристотеля. Из более поздних могу порекомендовать эссе Томаса Элиота[30] и две книги И. Ричардса — «Принципы критики» и «Практическая критика».
Цикл критических эссе Эдгара Аллана По также заслуживает внимания, особенно статья «Принцип поэзии». Томас Гилби в своей аналитической работе «Поэтический опыт» прекрасно освещает предмет и способ поэтического выражения. Уильям Эмпсон в «Семи типах неоднозначности» особенно интересно рассказывает о принципах чтения лирической поэзии. А недавно увидела свет познавательная книга Гордона Геролда «Как читать художественную литературу». Если вы обратитесь к этим источникам, они откроют вам дорогу к другим, наверняка еще более ценным.
В целом вы найдете в этих книгах массу полезной информации — они содержат не только правила, но и множество практических примеров из литературы, поскольку здесь более, чем в науке, нужен проводник, который покажет, как нужно правильно читать, на собственном примере. Марк Ван Дорен недавно опубликовал свою новую книгу с простым названием «Шекспир». Это его личное прочтение шекспировских пьес. В ней нет правил чтения — только пример для подражания. Возможно, вы сами обнаружите правила, которыми он руководствовался, видя их в действии. И наконец, я хотел бы упомянуть еще одну книгу, поскольку в ней содержится аналогия между чтением художественной и научной литературы. «Поэзия и математика» Скотта Бьюкенена проводит параллели между структурой науки и формой художественной литературы.
- 6 -
Возможно, вы не согласитесь с моей точкой зрения и скажете, что я искусственно возвел барьер там, где его нет. Вы можете утверждать, что существует лишь один способ чтения для всех книг или — наоборот — что любую книгу можно читать самыми разными способами.
Я предвидел эти возражения еще в тот момент, когда утверждал, что многие книги имеют несколько измерений, например художественное и научное. Я даже говорил, что большинство книг, особенно великих, можно читать обоими способами. Но это не значит, что два способа чтения следует смешивать или путать между собой. Мы не должны забывать о первоначальной цели чтения или о главном намерении автора при создании книги. Думаю, большинство авторов знают, кем они являются в первую очередь — поэтами или учеными. Безусловно, это знают и все великие писатели. Хороший читатель должен понимать, чего он прежде всего ждет от книги — знаний или наслаждения. Следовательно, выбрав книгу с аналогичным замыслом автора, он может легче добиться поставленной цели. В поисках знаний разумнее читать книги, главная цель которых — обучение. Если необходимы знания в какой-то конкретной сфере, лучше обратиться к книгам соответствующей тематики. Интересуясь астрономией, вряд ли стоит читать историю Рима.
Это не значит, что одну и ту же книгу нельзя читать разными способами и с разными целями. У автора может быть много намерений, хотя, на мой взгляд, одно из них всегда доминирует, диктуя общий характер книги. Книга, как мы уже говорили, может иметь два измерения — основное и второстепенное. Например, «Диалоги» Платона — это в первую очередь философия, и лишь затем — пьеса; «Божественная комедия» в первую очередь поэма, и только потом — философия. Читатель, в свою очередь, может с аналогичной позиции рассматривать любую книгу. При желании он может поменять местами намерения автора и читать «Диалоги» Платона как пьесы, а в «Божественной комедии» видеть прежде всего философский трактат. Здесь уместно будет провести параллели и с другими сферами. Музыкальное произведение, задуманное как образец высокого искусства, можно использовать, чтобы убаюкать младенца. Стул, предназначенный для сидения, можно сделать музейным экспонатом и восхищаться его красотой.
Подобная двойственность целей и перемена позиций главного и второстепенного не влияет на основную мысль. Каким бы способом вы ни читали, какую бы цель ни ставили на первое место, вы должны знать, что делаете, и следовать правилам этой деятельности. Вы не совершите ошибку, если станете читать поэму как философский труд или научное исследование как поэзию. Главное — осознавать, какой именно способ вы применяете и как правильно им пользоваться. Тогда у вас не возникнет сомнений в правильности своего выбора и способа действий. Вы поймете, что правила имеют большое значение.
Однако в данном случае следует остерегаться двух возможных ошибок, которые я называю пуризмом[31] и обскурантизмом[32].
Пуризм в моей трактовке — это ошибочное предположение, будто книгу можно прочесть только одним способом. Но книги изначально неоднородны по своей природе, поскольку человеческий разум, с помощью которого мы читаем или пишем, подвластен чувствам и воображению. Он воздействует на эмоции, порождая многообразие литературных средств и форм.
Обскурантизм — это тоже, на мой взгляд, ошибочное предположение, будто все книги можно прочесть единственным способом. Здесь легко впасть в крайность и стать приверженцем эстетизации, когда человек рассматривает все книги как художественные, пренебрегая другими видами литературы и способами чтения. Вторая, не менее опасная крайность — это интеллектуализация, когда все книги человек рассматривает как учебные и видит в них только источник знаний. Обе ошибки очень метко описал одной-единственной строкой Джон Китс[33]: «В прекрасном — правда, в правде — красота». То, что способно украсить торжественную оду, будет ложной посылкой в качестве принципа критики или ключа к чтению книг.
Я в достаточной мере предупредил вас о том, чего следует ожидать от правил, которые мы подробно рассмотрим в следующих главах. Думаю, вы распорядитесь ими правильно, потому что скоро сами поймете одну простую вещь — они вообще не работают вне собственной ограниченной области применения. Продавец сковородок редко предупреждает о том, что его товар не стоит использовать для охлаждения. Он знает, что вы и сами до этого додумаетесь.
Глава восьмая. Ориентируйтесь по названию
- 1 -По одному только названию, такому как «Главная улица» или «Мидлтаун», трудно определить, какая из этих книг — учебник по социологии, а какая — художественное произведение. Даже прочитав их, вы можете не избавиться от сомнений до конца. В некоторых современных романах столько социологии, тогда как исследования социологов все чаще пугают обилием беллетристики. Неудивительно, что порой их трудно бывает различить. (Например, недавно объявили, что «Гроздья гнева»[34] планируют включить в обязательную программу факультетов социологии некоторых колледжей.)
Как я уже сказал, книги можно читать разными способами. Легко понять, почему некоторые литературные критики называют романы Дос Пассоса или Стейнбека научными исследованиями или отрывками из политических речей, а также почему возникает искушение читать последнюю работу Фрейда о Моисее[35] как романтическую историю. В таких случаях чаще всего «виноваты» сам автор и его книга.
Иногда у авторов бывают смешанные мотивы. Они тоже люди, которым не всегда удается гармонично сочетать разные желания.
Если они сами путаются в собственных намерениях, то читателя точно нельзя винить в том, что он не знает, какие очки надевать для чтения. Даже лучшие правила чтения «не работают» в ситуации с плохими книгами — но они все-таки помогают понять, чем та или иная книга плоха.
Предлагаю обойти стороной довольно большую библиотеку современных книг, где перепутаны наука, вымысел и риторика. Ведь у нас есть огромное количество книг — великие произведения прошлого и хорошая современная литература, — которые идеально соответствуют намерениям своих авторов и заслуживают прочтения в первую очередь. В данной ситуации вполне уместно озвучить первое правило первого прочтения. Кратко оно звучит так: вы должны знать как можно раньше, какого типа книгу читаете, желательно еще до того, как начнете ее читать.
Необходимо точно знать, что вы читаете: художественное произведение — роман, пьесу, эпопею или стихи — или же вообще нехудожественный текст — книгу, предназначенную прежде всего для передачи знания. Представьте себе замешательство читателя, который усердно преодолевал все препятствия романа, думая, что читает философский труд, или медитировал над научным трактатом, словно это поэзия. У вас ничего не получится, ведь я попросил вас представить невозможное. В большинстве случаев люди знают, что за книгу будут читать, еще до начала ее изучения. Они выбрали книгу именно по данному признаку. Безусловно, это верный подход с точки зрения общего разделения книг на типы. Люди знают, чего хотят — развлечься или получить знания, а потому редко идут не к той полке.
К сожалению, есть и другие различия, которые не так просты и не так известны. Поскольку мы временно убрали из поля своего зрения художественную литературу, наша проблема сейчас касается второстепенных различий между научными книгами. Вопрос не в том, что книга чему-то учит, а в том, что она учит чему-то определенному. Информация и понимание, которые ждут читателя в исторической или философской книге, — это отнюдь не одно и то же. В книгах по физике и в литературе на темы нравственности рассматриваются разные проблемы — и для их решения авторы используют разные методы.
Нельзя читать такие различные книги одинаково. Конечно, правила их чтения не столь радикально отличаются друг от друга, как в случае поэзии и науки. Все эти книги имеют много общего. Их сфера — знания. Но они очень разные, и мы должны постоянно помнить об этом.
Должен признаться, что сейчас я чувствую себя продавцом, который только что убедил клиента в адекватности цены, но теперь обязан сообщить о дополнительном налоге с продаж. Энтузиазм клиента начинает угасать. Продавец профессионально сглаживает недовольство и затем вынужден сказать, что доставка товара возможна только через несколько недель. Если в этот момент покупатель не уйдет, продавцу просто повезло. Так и я — только что закончил убеждать вас в том, что следует учитывать некоторые различия, и сразу должен добавить: «Но есть и другие». Надеюсь, вы не хлопнете дверью. Обещаю, что классификация типов чтения скоро закончится. И случится это в данной главе.
Позвольте еще раз повторить правило: вы должны как можно раньше знать, какого рода (нехудожественную) книгу читаете, желательно еще до того, как начнете ее читать. Все понятно, кроме последней части. Как, спросите вы, читатель узнает, что за книга перед ним, пока не начнет ее изучать?
Осмелюсь напомнить, что у книги всегда есть название и, более того, обычно существуют подзаголовок, оглавление, предисловие или вступительное слово автора. Умолчу об аннотациях издательств. В конце концов, вдруг вам придется читать книгу, которая лишилась обложки.
Той части, которую принято называть титульными листами, обычно вполне хватает для классификации. Она включает в себя заголовок, подзаголовок, оглавление и предисловие. С их помощью автор сообщает, о чем пойдет речь. Не его вина, если вы не обратите на них внимания.
- 2 -
Существует огромное количество читателей, которые просто игнорируют подобные сигналы авторов. Таких людей значительно больше, чем вам может показаться. Если, конечно, вы не принадлежите к тем, у кого хватает честности признаться в таком невнимании. Я снова и снова вспоминаю своих студентов. Сколько раз я спрашивал их, о чем повествует та или иная книга, и предлагал ответить хотя бы в самых общих чертах. Как я понял, это наиболее удачный и почти необходимый способ начать дискуссию.
Однако многие студенты неспособны ответить на такой простой вопрос. Иногда они извиняются, говоря, что еще не дочитали книгу до конца и, следовательно, не знают. Это не оправдание, возражаю я. Вы видели заголовок? Просматривали оглавление? Прочли предисловие или введение? Нет, отвечают они. Титульные страницы книг напоминают тиканье часов — обычно его замечаешь только тогда, когда оно пропадает.
Читатели часто игнорируют заголовки и предисловия, поскольку не видят смысла в классификации книги. Они не следуют первому правилу, которое может оказать любому читателю реальную помощь. Разумеется, автор понимает, что читателю важно знать, какого рода книгу ему предлагают. Именно поэтому он берет на себя труд написать предисловие и обычно старается сделать название книги более или менее «говорящим». Эйнштейн и Инфельд в предисловии к «Эволюции физики» сообщают читателю, что «научную книгу, даже научно-популярную, не следует читать так же, как роман». Они, как и множество других авторов, составляют аналитически систематизированное оглавление, чтобы читатель мог детально представить структуру изложения текста. В любом случае названия глав помогают более полно раскрывать заголовок любой книги.
Читатель, который пренебрегает этими сведениями, сам виноват, если его ставит в тупик простой вопрос «Что это за книга?». Гарантирую — в дальнейшем он запутается еще сильнее. Если он не сможет ответить на подобный вопрос и никогда не задаст его себе, то обязательно упустит массу других вопросов по содержанию книги и замыслу автора.
Недавно мы с мистером Хатчинсом на занятиях читали вместе с группой студентов две книги — Макиавелли и Фому Аквинского. Открывая обсуждение этих книг, мистер Хатчинс спросил у одного из студентов, который еще не закончил читать, относятся ли они к одному и тому же типу. Студент отказался отвечать, сославшись на то, что еще не дочитал. «Позвольте, — возразил мистер Хатчинс, — а как же заголовки?» Студент не заметил, что Макиавелли писал о «Государе», а святой Фома — «О правлении государей». Когда слово «государь» было написано на доске и подчеркнуто, студент легко догадался, что обе книги посвящены одной проблеме.
«Что же это за проблема? — настаивал мистер Хатчинс. — Что это за книги?»
Студент решил, что теперь видит ключ к ответу, и сказал, что прочел оба предисловия. «И как вам это помогло?» — спросил Хатчинс. «Макиавелли, — ответил студент, — написал для Лоренцо де Медичи небольшое руководство о том, как быть диктатором и преуспеть в управлении, а книга Фомы Аквинского написана для короля Кипра».
Мы не стали исправлять ошибку в его высказывании. Святой Фома никогда не пытался помочь тиранам в вопросах власти. И все-таки студент использовал одно слово, которое было правильным ответом на вопрос. Когда его спросили, что это за слово, он не смог ответить. Услышав, что это «руководство», он все равно не осознал значения собственных слов. Я спросил его, знает ли он в целом, что такое руководство. Кулинарная книга — это руководство? Трактат о морали — руководство? Книга об искусстве сочинения поэзии — руководство? На все эти вопросы он ответил утвердительно.
Мы напомнили ему о том, как на предыдущих занятиях проводили различие между теоретическими и практическими книгами. «Точно, — сказал он с облегчением, — все это практические книги, которые объясняют, что следует делать, а не каково положение вещей». Еще через полчаса, когда к обсуждению присоединились другие студенты, мы, наконец, классифицировали обе книги как практические труды о политике. Оставшееся время мы посвятили тому, чтобы выяснить, одинаково ли понимали принципы политики оба автора и одинакова ли практическая польза от этих книг.
Я рассказываю эту историю не только для того, чтобы подкрепить примерами свое утверждение о всеобщем пренебрежении к названиям. Самые ясные заголовки, самые содержательные титульные листы не помогут классифицировать книгу, даже если вы их прочтете много раз, пока у вас не будет четкого представления о принципах этой классификации.