– Как при беге с препятствиями, – не оборачиваясь, ответил Бахтияр. – Еще одно попутное препятствие на пути к препятствию главному. Разминай кулаки…
– Я уже провел разминку. Активную…
Валеев двинулся вперед будто на мягких кошачьих лапах, не глядя под ноги, но чувствуя подошвой, где оказалась ступня, и не опускал ее сразу полностью, чтобы под ногой что-то не хрустнуло. В сельве постоянно что-то потрескивает и, наверное, эти звуки не способны насторожить человека, который к ним привык. Тем не менее, осторожность соблюдать следовало.
Следующий выстрел Бахтияр сделал не сразу. Сначала он трижды поднимал винтовку, чтобы с помощью тепловизорного прицела отыскать противника. С третьего раза нашел-таки его. Долго целился, поскольку мешали деревья, закрывавшие наиболее уязвимые участки тела. Нанести рану и дать возможность бойцу в засаде поднять шум не входило в планы снайпера, он должен был уничтожить врага одним выстрелом. Потому сдвинулся в сторону – и только тогда, обеспечив себе лучший обзор, поднял винтовку и через две секунды выстрелил. Благодаря глушителю, звук выстрела даже птиц не напугал, и они продолжали верещать со всех сторон.
– Внимание! – раздался в наушниках голос Денисенко. – Я – «Второй». Прошу всех соблюдать осторожность. «Змея» отправилась восвояси. Альварес, ты близко к управляющей станции?
– Метрах в сорока. Я только что вернулся. Наблюдал, как другие члены команды реагируют на исчезновение одного из своих. Сначала звали, даже кричали. Потом успокоились, но, кажется, напуганы. Мой боец умеет рычать, как настоящий ягуар. Он пару раз рыкнул. Это, кажется, заставило их даже друг с другом разговаривать шепотом. Но на первые крики откликнулся кто-то со стороны. Думаю, это из засады. Предполагаю, что командование у них общее.
– «Батыр»! – вступил в разговор Кирпичников. – Ты, я вижу, с левым флангом закончил?
– Так точно, «Первый». Мы с «Грибником» во все лопатки бежим к командирской группе.
– Насколько я вижу в инфракрасном режиме, один из врагов собирается отойти. Скорее всего, в сторону инженерной группы. Реакция на крики… Выяснять причину, думаю, пойдет командир. Нужно его захватить, пока он со «змеей» не встретился. Остальных можно списать. Нужно сделать в темпе. Он уже, кажется, заканчивает давать указания и идет.
– Я тороплюсь, – среагировал майор Лукошкин. – Пошел догонять.
– Осторожно, – предупредил Анатолий, – робот, как оказалось, умеет очень быстро ползать. Прямым ходом возвращается к своим хозяевам. Если бы они знали, какой подарок он им готовит…
Сергей в разговор не вступал, потому что при быстром передвижении самый тихий шепот может показаться громкой речью. А он передвигался быстро, хотя и по-прежнему бесшумно. И человека, идущего впереди, заметил издали. Тот шел, не страхуясь, зная, что у него за спиной достаточно сильная вооруженная группа, и впереди тоже свои – хотя и не подготовленные бойцы, а всего-то военные инженеры, тем не менее обученные пользоваться оружием. Неприятности могли прийти только издали, но от них пока отгораживала цепь засады. И потому слова незнакомой речи показались идущему громом среди ясного неба и заставили застыть в оцепенении.
– Молодой человек, подождите, я могу за вами не успеть…
Человек резко обернулся, и майор Лукошкин увидел, что это вовсе не молодой человек, а офицер, скорее всего, возрастом старше самого майора, только сухощавый, поджарый, имеющий молодую спортивную фигуру. Однако таковая не всегда говорит о том, что лоб имеет твердость скалы. Лобная кость вообще-то самая крепкая в человеческом теле. Но подо лбом скрывается мозг, и кость, принимая удар на себя, защищает только от механических повреждений, но не от сотрясения. Лукошкин, не останавливаясь и не раздумывая, нанес удар прямо в лоб. При той скорости, которую набрал Сергей, удар получился с разбега. Лобная кость выдержала, а вот мозг – нет. Человек рухнул под куст как подкошенный.
– Хулио Сезар! – позвал Лукошкин. – Работа для твоих мальчишек…
– Они уже идут.
– Ты не заржавел? – спросил появившийся справа Валеев.
– Ты о чем?
– Что стоишь? Нас еще трое ждут.
– Пару минут, передам с рук на руки. Видимо, местный комендант, или как он у них называется… Сюда, ребята!
Лукошкин увидел, что в его сторону идут сержант и боец. Первый уже увидел майора и заспешил, на ходу очищая от листвы тонкую гибкую лиану, которой коммандос связывали пленникам руки. Сергей уже пробовал разорвать эту лиану. Можно, но сложно; а когда она несколько раз обернута вокруг рук, вообще, скорее всего, невозможно. Передав так и не пришедшего в сознание противника двум коммандос, Лукошкин поспешил за Валеевым. Вернее, не за ним, а пошел тем же путем, каким шел его последний противник, чтобы вопреки всем правилам ведения войны меньшим составом взять в обхват численно превосходящего противника.
– «Батыр», своих клиентов видишь?
– Двое склонились над картой. Один пытается куда-то дозвониться, но не может, и потому, кажется, будет сейчас трубку разбивать.
– Трубка спутниковая?
– Скорее всего. Сотовая связь здесь не работает.
– Тогда будь другом, помешай ему. Давно о такой трубке мечтаю… Я уже на подходе. Видишь меня? Я тебя не вижу.
– Меня видеть и не нужно. Да, ты промелькнул за деревом. Вижу. Метров восемь осталось.
На такой дистанции, не видя противника, майор Лукошкин предпочел не отвечать. Но он шел, не скрываясь и не приглушая звук своих шагов, стараясь ступать в том же ритме, в котором ступал человек, недавно прошедший вперед. Расчет оказался верным. Приближение Сергея никого не насторожило. Так он подошел практически вплотную и остановился за кустами, слыша в двух метрах от себя английскую речь.
– Работай, я страхую и вмешиваюсь по обстановке, – сказал Бахтияр. – Не волнуйся, тебя с ними не спутаю, хотя мой тепловизор практически не выделяет негров.
Сергей шагнул за куст и сразу оказался лицом к лицу с высоким, крепко сложенным афроамериканцем, который тщетно пытался кому-то дозвониться, сердито встряхивая трубку. Это, впрочем, не помогало.
– Не ломайте технику, уважаемый, за это ведь иногда морду бьют, – сказал Лукошкин и нанес удар.
Но противник оказался парнем шустрым, и каким-то неуловимым движением сумел отклонить голову так, что удар пришелся не в челюсть, а куда-то в шею ниже уха. Да и сам удар был догоняющим, следовательно, лишенным жесткости. В ответ негр бросил в лицо Лукошкину трубку, которую тот умудрился поймать и сунуть себе в карман. За спиной высокого появилось еще два негра, ростом поменьше, но уже готовые к схватке. Удар нанес высокий, излишне осторожно и легко, словно примеряясь для второго удара, который должен был стать фиксированным и силовым. Первый удар майор отбил предплечьем, но дожидаться второго не стал. Он сократил дистанцию настолько, что длиннорукому негру некуда было деть свои конечности, а сам ударил сначала большими пальцами в глаза, и тут же, не дожидаясь, когда противник согнется, – лбом в нос. А когда негр все же согнулся, пытаясь закрыть лицо руками, Лукошкин ударил его между ладонями коленом в челюсть. Это сохранило высокому негру жизнь, потому что два его товарища уже падали – почти одновременно.
– Не добивать же его, – Лукошкин пошевелил носком башмака подбородок валявшегося без сознания противника. – Хулио Сезар, твоим парням еще работа подвалила. Пусть забирают, а то «Батыр» торопится и сердится. Он у нас кровожадный и хочет сегодня весь свой командировочный запас патронов истратить.
– Я посылаю пару человек, – сообщил капитан.
– Ты жди, а я дальше двину, – решил майор Валеев. – Не буду время терять, пока ничего не произошло. После взрыва будет труднее – оставшиеся насторожатся.
– Дуй, – отпустил Лукошкин напарника.
– «Первый», я – «Батыр». Жду направления.
– Я – «Первый». Направление прежнее. Разве что градусов на пять левее забирай. И на каждого следующего левее на тот же угол.
– Понял. Работаю… «Грибник» догонит, как освободится.
– Он догонит, – согласился подполковник Кирпичников. – «Конкистадор»!
– Я – «Конкистадор», – отозвался капитан Альварес. – Слушаю вас.
– После взрыва оставшиеся наверняка задергаются. Я не могу предположить, как они поведут себя без команды, но наверняка у них есть какая-то инструкция на этот счет. Можно предположить, что они сгруппируются и попробуют организовать сопротивление. Отправь пленных под конвоем на базу. Вертолет уже на подлете. Я посажу на него твоих оставшихся на базе парней и отправлю в помощь. Вертолет найдет твою группу сопровождения пленных, и если будет возможность, совершит посадку, заберет пленных и…
– «Первый», я – «Батыр». Пусть вертолет захватит мою «дальнобойку». Я могу использовать ее прямо с вертолета.
– Я – «Первый». Понял тебя. В этом случае тебе следует выходить с группой сопровождения пленных. Соединяйся с группой «Конкистадора».
– Я – «Первый». Понял тебя. В этом случае тебе следует выходить с группой сопровождения пленных. Соединяйся с группой «Конкистадора».
– Две минуты. Сделаю последний выстрел… Вижу человека. Он не лежит – что-то услышал, видимо. Все, я его поймал…
Тишина длилась обычные две секунды, после чего наушники донесли приглушенный звук.
– Я – «Батыр». «Конкистадор», иду на соединение.
– Жду. Лучше всего, чтобы не блуждать… Мои парни проводят тебя вместе с последним пленником. Они уже на подходе.
– Иду.
– Внимание. Я – «Первый». Слышу вертолет. Оставайтесь на месте. Подготовьте площадку. Лучше ту самую, где садилась их вертушка…
– Там сейчас будет взрыв, – напомнил капитан Альварес.
– Я – «Второй», – вмешался в разговор Денисенко. – Змея-робот уже в лагере. Взрыв будет меньше чем через минуту.
– Я послал двоих бойцов вперед. В случае чего, они могут расстрелять оставшихся, – сообщил командир коммандос.
– Минута, – напомнил Денисенко.
Эту минуту все молчали. Ждали взрыва. И он произошел. Мощный и звучный.
– Вертолет сел, – сообщил подполковник Кирпичников. – Расчистите площадку для приема.
– Я – «Конкистадор». Работаем.
Глава одиннадцатая
Как и предположил Кирпичников, взрыв произвел на оставшихся в живых участников засады сильное впечатление. В первый момент он вызвал растерянность, но потом чувство самосохранения заставило бойцов взять себя в руки и подтолкнуло к действию. Первым пришел в себя тот, что находился ближе к уничтоженной группе. Он сразу двинулся к ближайшему, левому посту, уже уничтоженному Валеевым. Вид бездыханного тела объяснил все бойцу лучше, чем любые слова.
Американские спецназовцы проходят неплохую школу. Этот среагировал сразу и не полез выяснять, что случилось, а рванул в обратную сторону, понимая, что он – единственный на правом фланге засады источник информации.
– Я – «Первый». «Батыр»! Дистанция около ста метров. Следующий по счету нашел последнего убитого, готов поднять тревогу. Не сможешь найти его? Через тепловизор…
– Я – «Батыр». «Первый», я, к сожалению, уже в низинке. Иду через болото. Между нами возвышенность. Увидеть не смогу, догнать не успею.
– Не успеешь, – согласился Кирпичников. – Ладно. Вертолет мы загружаем. Сейчас вылетает. «Конкистадор» подожмет их снизу, а ты будешь расстреливать сверху.
– Я – «Конкистадор». Ждем вертолета. Площадка готова. Пленный снял с приборов все уцелевшие записывающие устройства. Разговорчивый, с ним можно будет иметь дело.
– Разбитые приборы позже мы тоже вывезем. Когда все закончится. Территорию следует хорошо зачистить. С последним пленным можешь не церемониться. Жди пополнение.
* * *– Анатолий, ты лопнуть не боишься?
Кирпичников, закрывая ладонью микрофон «подснежника», посматривал на Денисенко с добродушной насмешкой.
– Лопнуть? – не понял тот. – Я пиво принципиально не пью…
– Смотрю на тебя и просто любуюсь, как ты от важности раздуваешься. Словно мировую войну только что выиграл.
После удачного взрыва Анатолий действительно почувствовал себя героем дня. Он, должно быть, сам не ожидал, что сумеет так хорошо воспользоваться изобретением израильских инженеров. По большому счету, такой взрыв должен входить в учебники по диверсионной деятельности или, как сегодня говорят, по антитеррористической – настолько дерзко провел Денисенко свою часть операции. Его идея использовать глушитель сотового сигнала во время установки взрывного устройства на тело робота вообще заслуживала высшей оценки, как и сам процесс сопровождения «змеи» и взрыва оборудования.
Капитан Альварес уже доложил Кирпичникову, что среди машинерии, уцелевшей после взрыва, обнаружен контейнер с тремя целыми и пригодными к использованию роботами. Вот только аппаратура ведения полностью выведена из строя, хотя к ней была документация, которую тоже удалось захватить.
– Я думаю, наши умные головы сумеют разобраться и создать целый серпентарий, – обнадежил капитана Владимир Алексеевич. – Это, наверное, будет российско-венесуэльский проект. По крайней мере, пусть ваше правительство настаивает на таком варианте. Думаю, роботы будут хорошими разведчиками в вашей армии. Я, в свою очередь, отмечу в рапорте, что венесуэльские коммандос захватили образцы роботов и документацию и передали их российской стороне для дальнейшей совместной разработки проекта. Израильские возражения в расчет приниматься не будут, поскольку робот этот, насколько мне известно, не запатентован.
– Да, нам такие разведчики нужны. И диверсанты тоже… Хорошо бы «Второй» провел курс обучения наших саперов.
– Это уже не в моей компетенции. Загружай самое важное в вертолет. «Батыр» будет хорошим охранником.
– Кстати, претензий с израильской стороны быть не может – наш последний пленник говорит, что вся документация добыта нелегальной агентурой ЦРУ в Израиле.
– Тем лучше. Хорошо бы, чтобы эта документация была в единственном экземпляре, но такой удачи, я думаю, в природе не бывает… Твоя команда что делает?
– Загружает транспорт. Заканчивает.
– Отправляй.
Операция была в самом разгаре; требовалось завершить ее так же успешно, как и начали. Ни один из участников засады не должен уйти и дать информацию о бое на колумбийской территории. Официальная версия должна говорить о нарушении границы Венесуэлы группой американского спецназа. А для этого требовалось уничтожить следы боя там, где они оставались, и перенести их туда, где их не было. Технически это сделать было несложно, уже через сутки отыскать следы будет невозможно.
Кирпичникову было трудно сосредоточиться на последнем аккорде операции. Мысли невольно улетали за океан, в другое полушарие, туда, куда не могли пробиться телефонные звонки. Он дважды выбирал моменты затишья и отходил от монитора, оставляя за ним одного капитана Радимова. Набирал сначала домашний номер, потом – мобильный жены, потом – домашний номер брата, потом – его мобильный. Результат был прежним, и это сильно беспокоило. Возникла даже мысль позвонить сыну: вдруг тот что-то знает. Но сын, старший лейтенант спецназа ГРУ, находился в это время в командировке на Северном Кавказе. И дозвониться ему было трудно, и не хотелось его волновать.
* * *Наземную операцию возглавил сам капитан Альварес. Лукошкин скромно решил только поприсутствовать при «зачистке», но не более. Старшинство по званию в чужой армии преимуществ не дает, а настаивать на нем – значило подрывать авторитета Хулио Сезара, чего Сергей никак не хотел. И потому молча наблюдал, как капитан отдает распоряжения бойцам своего отряда. Пятерых человек пришлось оставить на месте, чтобы охраняли пленников. Вообще-то последние были связаны надежно, и для охраны вполне хватило бы пары человек. Альварес и оставил рядом с пленниками только двоих, а остальных выставил в скрытые посты по окружности. Может быть, не лишняя предосторожность. Первоначально думали загрузить пленников в вертолет, но потом, посовещавшись, решили, что ни к чему им наблюдать за охотой, которую намеревался устроить Валеев. Поэтому Бахтияр полетел в вертолете один. Он звал, было, с собой и Лукошкина, но тот отказался.
– Я могу еще здесь сгодиться. А там только лишним балластом буду.
С этим трудно было не согласиться.
Вертолет взлетел, загруженный только оборудованием с пульта управления роботами. Координаты для стрельбы выдавал Кирпичников, настоятельно просивший пилотов вертолета не столкнуться с летающим «ведром», которое с большой высоты в инфракрасном режиме отслеживало прямо через густую крону растительности все передвижения оставшихся участников засады.
Дело наземной группы было простое – отрезать американцам выход в глубинные районы Колумбии. Поэтому капитан Альварес сразу взял направление в сторону от границы, почти по тому же маршруту, по которому уже проходил со своей группой Лукошкин.
– Они, кажется, уходить не собираются, – удивился Кирпичников. – Я думаю, они не желают бросать своих, не зная, что с ними случилось. Пойдут в разведку. И правильно. Бегство походило бы на дезертирство. Но правильно и с другой точки зрения – с нашей. У американцев было время уйти сразу, сейчас они это время потеряли. Но на всякий случай пути следует перекрыть. «Конкистадор», ситуацию понимаешь?
– Понимаю, «Первый», – отозвался капитан Альварес. – Но они в любом случае пойдут. Как только начнется отстрел, они сразу двинут назад. А там буду ждать я…
– Я не думаю, что кто-нибудь сумеет дойти. Их осталось четырнадцать человек. У «Батыра» патронов хватит… Как, «Батыр»? Хватит?
– Они сейчас, что, кучей собрались? – спросил Валеев.
– Толпой. Совещаются и спорят. Но выставили пару часовых.
– Толпа плотная?
– Не слишком. Не плечом к плечу, и не животом к спине. Тем не менее…