Во времена Иисуса в Геенне устроили городскую свалку.
Люди выбрасывали туда мусор, всяческие отходы.
В долине постоянно горел огонь – так избавлялись от куч мусора. На краю свалки боролись за остатки еды дикие животные. Слышен был скрежет зубовный, когда они вцеплялись друг в друга. Огнь неугасимый и скрежет зубов.
Это место было хорошо известно собеседникам Иисуса. Так что в следующий раз, когда вас спросят, верите ли вы в реальное существование ада, можете ответить: «Ну да, куда-то же мусор девается».
Однажды это слово встречается в Послании Иакова – речь идет о силе языка (глава 3) – но все остальные случаи только в речах Иисуса.
В главе 5 у Матфея Иисус говорит: «Кто скажет [брату своему]: «безумный», подлежит геенне огненной» (стих 22). В главе 10 у Матфея и в главе 12 у Луки он повторяет: «Бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне» (Мф 10:28 пар.). В главе 18 у Матфея и главе 9 у Марка он говорит: «Лучше тебе с одним глазом войти в жизнь, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную» (Мф 18:8 пар.). В главе 23 у Матфея он заявляет чрезвычайно набожным религиозным вождям, что своих новообращенных они превращают «в еще больших детей ада», чем они сами, и добивает вопросом: «Как убежите вы от осуждения в геенну?» (стих 33).
И всякий раз «ад» – геенна, городская свалка мусора.
И на этом все.
Все упоминания «ада» в Библии.
Есть еще два слова, иногда обозначающие нечто подобное аду. Однажды, во Втором послании Петра (глава 2) упоминается Тартар, понятие из греческой мифологии, подземный мир, где пребывают греческие полубоги-титаны, низверженные «в бездну».
Второе греческое слово – Аид.
Темный, мрачный Аид – вполне синоним еврейского Шеола. Это слово встречается в главах 1, 6 и 20 Откровения и в главе 2 Деяний, где приводится в греческом переводе цитата из Псалма 15. Сам Иисус в главе 11 Евангелия от Матфея и главе 10 Евангелия от Луки предупреждает: «Вы сойдете в Аид», а в главе 16 у Матфея провозглашает: «Врата Аида не одолеют ее». В притче о богаче и нищем Лазаре в Евангелии от Луки (глава 16) также встречается это слово.
И опять же – все.
Все рассуждения о концепции ада в Библии опираются на эти стихи, которые мы только что процитировали.
В современном мире многие считают саму идею ада пережитком примитивной мифологической религии, которая контролировала людей с помощью угроз и наказаний. Руководствуясь при этом не слишком-то приятными соображениями. Отсюда логический вывод: мы-то далеко ушли от таких устарелых представлений, верно?
Да, конечно. Понимаю, как неприятна сама идея и мне самому нелегко представить себе где-то внизу, под земной корой, эдакого удальца в красном обтягивающем трико с трезубыми вилами в руках, который проигрывает записи Pink Floyd задом наперед в поисках скрытых смыслов.
Так что нам думать,
Или не думать
Об аде?
–
Помню, как я прилетел в аэропорт Кигали (Руанда) в декабре 2002 года и поехал на машине в аэропорт. На обочине стоял парнишка лет десяти-одиннадцати – без руки. Рядом другой – у него не было ноги. Третий проехал мимо в инвалидном кресле. Проехав всего несколько километров, мы насчитали с полсотни таких изувеченных подростков. Проводник пояснил: в племенных войнах лучшим способом наказать врага считается отрубить мачете руки или ноги его детям – пусть живет и видит годами перед собой напоминание об этой расправе.
Верю ли я в ад в буквальном смысле слова?
Еще бы.
Это же не метафорические отрубленные руки-ноги. Настоящие.
Доводилось вам слушать женщину, которая рассказывает, как ее изнасиловали? Или мать, которую пятилетний ребенок теребит: «Когда папочка вернется?» – а папочка покончил с собой. Как это передать? Как описать взгляд – пристальный, пустой, голодный взгляд кокаиниста? Какие найти слова?
Я своими глазами видел, что происходит, когда люди забывают о добре, справедливости, человечности.
Однажды я вел поминальную службу по человеку, с которым не был знаком при жизни. Его дети заказали службу, но предупредили меня, что дело плохо и что когда дойдет до прощальных речей, станет совсем скверно.
Человек этот был жестоким и подлым. Всех вокруг себя мучил. Ни у кого не найдется для него доброго слова. А ведь обязанность пастыря – помочь родным и друзьям достойно попрощаться с покойным. Этот покойник существенно осложнил мне работу.
Довольно быстро я узнал, насколько скверно обстояло дело. Поняв, что жить ему осталось недолго, этот человек изменил завещание, умышленно вычеркнув тех, кто вправе был чего-то ожидать, и передав свои богатства дальним родственникам, которых члены его семьи имели основание недолюбливать. Он изменил завещание, чтобы и по смерти оставить близким боль и гнев. Внести хаос в их жизнь даже после того, как сам он с ней расстанется.
Я рассказываю все это потому, что каждому необходимо понять: и от любви, и от благодати, и от человечности человек может отвернуться. Мы до ужаса свободны в каждом своем движении, от легчайшего подмигивания до самого подлого насилия над другим человеком.
Бог дает нам то, о чем мы просим. Просим ада – получим ад.
Такова наша свобода, выбирай что угодно. Да, мы настолько свободны.
Захотим – пустим в ход мачете.
Поэтому, когда мне говорят, что ада не существует, что пора уже забыть и слово «грех», мне хочется возразить: «Попробуйте поговорить с родителями, которые только что выяснили, что их ребенок подвергался сексуальному домогательству. Не раз, не два – а многократно, на протяжении ряда лет. И проделывал это с ним близкий родственник».
Не надо бояться суровых слов. Нам нужны и такие слова – резкие, грубые, откровенные, страшные, – потому что они передают определенную реальность. Это мы находим и в учении Иисуса об аде – гремучую смесь образов, картин и метафор, передающих самую что ни на есть реальную реальность и грозные последствия отказа от дарованной Богом доброты и человечности. И мы свободны поступать так – когда угодно, где угодно, с кем угодно.
Иисус часто прибегает к гиперболам, он советует людям вырвать себе глаза, отрубить себе руки, только бы не совершить определенные грехи. Порой это кажется уж чересчур: из-за чего он так выходил из себя? Порой его слова звучат прямо-таки агрессивно.
Но поговорите с женщиной, которая узнала, что муж годами обманывал ее – всмотритесь в будущее ее брака, ее детей, бюджета, дружеских и семейных отношений – вы увидите, как выбор одного человека порождает концентрические круги боли, и вы поймете, что предостережения Иисуса не были преувеличенными или надуманными: они бьют прямо в цель.
В иных случаях и впрямь лучше было бы вырвать себе глаз.
Бывает такое страдание, что и говорить о нем можно лишь мучительным языком.
Бывает такое насилие, что вспомнишь адский пламень.
И разве предательство не жжет нас огнем?
И разве не вспыхиваем мы от несправедливости?
Но в учении Иисуса об аде бросаются в глаза не только поразительные образы: именно в этих притчах Иисус начинает вдруг рассказывать о потустороннем, «нереальном».
В главе 16 Евангелия от Луки он повествует о богаче, который отказал в милостыне нищему, валявшемуся возле его дверей. Оба они умерли, и богач попал в Аид, а Лазаря ангелы отнесли «на лоно Авраамово» – евреи еще и так обозначали рай.
Богач молит Авраама прислать к нему Лазаря, чтобы тот дал ему напиться – невыносимая жажда терзает его «в адском огне».
Те, кто находится в аду, могут общаться с блаженными? Богач горит в огне и может еще разговаривать? Он в каком-то смысле жив?
Богач молит Авраама прислать к нему Лазаря, чтобы тот дал ему напиться – невыносимая жажда терзает его «в адском огне».
Те, кто находится в аду, могут общаться с блаженными? Богач горит в огне и может еще разговаривать? Он в каком-то смысле жив?
Авраам отвечает, что Лазарь не сможет принести ему воды. Тогда богач просит отправить Лазаря к его родным, предупредить, какая участь их ждет. Авраам и в этом не видит необходимости: их уже достаточно предупредили пророки и все Писание. Но богач настаивает: дескать, только услышав эту весть от воскресшего, они изменят свой образ жизни. Авраам возражает: «Если не послушали Моисея и пророков, не уверуют, даже если кто воскреснет из мертвых».
Такая вот история.
Обратите внимание: она заканчивается намеком на воскресение и рассказана незадолго до того, как сам Иисус будет казнен и воскреснет. Это принципиально важный момент для понимания притчи, поскольку она обращена к слушающим Иисуса. Для них она тогда переносит в сейчас. Кто-то из слушавших Иисуса понял, а кто-то нет: эта история напрямую описывала то, что он совершал посреди них.
Обратите также внимание на просьбы томящегося в аду богача: он просит, чтобы Лазарь принес ему воды. Подавая человеку воду, вы ему служите.
Богач добивается от Лазаря услуги.
В прошлой жизни богач считал себя выше Лазаря, и теперь, в аду, он все еще смотрит на Лазаря сверху вниз. Неудивительно, что Авраам говорит ему: между ними бездна, которую не перейти. Бездна заключена в сердце богача! Его сердце не переменилось ни в смерти, ни в адских муках. Он по-прежнему цепляется за привычную иерархию. Он все еще «выше».
Одна из важнейших тем Евангелия от Луки – тот социальный переворот, начало которому положил Иисус. Происходит революция, прежние иерархии, понятия о чистом и нечистом, грешнике и праведном, высшем и низшем, опрокидываются. Через Иисуса Бог творит все новое, призывая всех людей к солидарности и сочувствию. Все мы – братья и сестры. Все равны – все дети единого Бога, у которого нет лицеприятия.
Противиться новому социальному порядку – значит противиться Иисусу, противиться самому Богу во плоти и крови.
Эта история о богаче и Лазаре могла послужить серьезнейшим предупреждением для слушателей Иисуса, в особенности для религиозных вождей, которые, по свидетельству Луки, присутствовали при этой беседе: научитесь по-новому смотреть на мир, ибо если вы и дальше будете пренебрегать Лазарями у своего порога, последствия будут самые суровые. Отвергающий Лазаря отвергает Бога.
Поразительный рассказ – наполненный смыслом, переворачивающий все вверх дном, в точном смысле слова сюрреалистичный.
Но мало того.
Вновь и вновь Иисус повторяет: его весть – о пути через смерть к жизни. Самая истинная истина, реальнейшая реальность: утрачиваешь жизнь и вновь ее обретаешь. Тот богач из притчи никак этого не поймет. Все цепляется за свое эго, свой статус, свою гордыню. Не может забыть свои понятия о мире, в котором он сверху, а Лазарь внизу и прислуживает ему.
Умер – но не умер.
Попал в Аид – но никак не умрет той смертью, из которой рождается жизнь.
Он продолжает жить в смерти, жить в тяжких мучениях, потому что он так и не умер той смертью, которая приводит человека в единственную жизнь, какой стоит жить.
Я дам вам минутку отдохнуть и вполне осмыслить эту фразу.
Как передать сложную, многослойную мысль? Рассказываешь со множеством подробностей пробирающую до костей историю о богаче и бедняке, добавляешь детали пострашнее – как нищий валялся, тяжко больной, и псы лизали его струпья – а потом в смерти судьбы этих людей переворачиваются, но богач даже из ада может воззвать к Аврааму, основателю веры. И всю эту историю заканчиваешь неожиданным рассуждением о воскресении, намекая на то, чему и в самом деле предстоит произойти вскоре после того, как будет рассказана и выслушана эта притча.
Блестящий рассказчик.
И это еще не все. В средоточии сюжета – сердце богача, который символизирует всю собравшуюся вокруг Иисуса публику. Иисус обнажает перед ними сердце богача, потому что хочет, чтобы они исследовали собственные сердца. Рассказывает он об одном человеке, но как обнаруживается тьма, царящая в сердце этого человека?
Этот человек не возлюбил своего ближнего.
Он даже не глянул в сторону ближнего – очень близко к нему находившегося человека. Который каждый день у дверей его дома выпрашивал еду. А ведь еды у богача было более чем достаточно. Эта история о личном грехе, но личный грех порождает вполне реальное страдание уже на социальном уровне. Если так богачи обращаются с Лазарями, то бездна между богатыми и бедными становится все шире.
Задумайтесь.
Некоторых людей больше всего беспокоит системное зло – на уровне корпораций, государств, институтов, которые приводят к порабощению, истощают ресурсы Земли, не заботятся о нуждах бедных и социально незащищенных. Других больше волнует индивидуальный грех, они беспокоятся о личной этике, поведении, привычках, склонностях, которые мешают человеку раскрыться и приводят к жестоким страданиям.
Кто-то распространяет брошюры с разъяснением, как примириться с Богом, кто-то едет в зону военных действий, в лагеря беженцев, кто-то ведет радиопрограмму, где обсуждаются те или иные библейские цитаты, кто-то пытается положить конец торговле женщинами и детьми.
Многие люди больше переживают о том, что другие попадут в ад после смерти, и не замечают многочисленных адов здесь и сейчас, а те, кого волнует ад на земле, обычно менее всего тревожатся по поводу ада после смерти.
Притча Иисуса о богаче и Лазаре убеждает, что существует много разновидностей ада, поскольку существует много способов противиться и отвергать добро, истину и красоту здесь, в нынешней жизни, а значит, то же самое мы способны делать и в жизни будущей.
Есть личный ад
и большие, охватывающие все общество ады,
и Иисус учит нас серьезно относиться к обоим.
Существует ад сейчас,
И ад потом,
Иисус учит нас серьезно относиться к обоим.
–
Посмотрим теперь те места Библии, где слово «ад» не произносится, однако речь явно идет о суде и наказании.
Сперва разберем политический вопрос, затем религиозный ответ, а потом рассмотрим несколько таких контекстов.
Иисус жил в очень напряженной политической ситуации. Его родную страну вновь захватила военизированная сверхдержава – на этот раз Римская империя.
Римские солдаты были повсюду: патрулировали улицы, охраняли Иерусалимский храм, торчали напоминанием об оккупации и чужеземной мощи. Многие соотечественники Иисуса считали единственно достойным ответом взяться за мечи и поднять мятеж.
В толпах, собиравшихся вокруг Иисуса, большинство уповало как раз на то, что в какой-то момент Иисус возглавит восстание и изгонит римлян из страны. Однако Иисус ничего подобного не хотел. Он старался вернуть Израиль к первоисточнику, к божественному призванию быть светом миру, явить народам искупительную любовь Бога. Он знал: такая любовь не хватается за меч. Отвечать жестокостью на жестокость – не Божий путь, учил Иисус. Вновь и вновь он призывает соотечественников по-новому осознать свою роль в мире. Однажды он сказал даже: «Взявшие меч, мечом погибнут» (Мф 26:52).
Он въехал в Иерусалим на осле и горько плакал, потому что видел: его не понимают. Эти люди не видели, во что им обойдется жажда кровавого восстания. Он все время предостерегал их: ужасные страдания ждут всех, если начать борьбу с Римом римскими методами, в римском духе.