Яркий тому пример – инициатива южнокорейского продюсера Чул Шина, возвращающего на киноэкраны легендарного Брюса Ли, героя целой серии культовых фильмов 1970-х годов о мастерах восточных единоборств. Скоропостижная смерть от кровоизлияния в мозг оборвала карьеру артиста в 1973 году, когда после картин «Кулаки ярости» и «Путь Дракона» он находился в самом зените славы. Несмотря на прошедшие годы, фильмы с Брюсом Ли по-прежнему пользуются популярностью у зрителей Азии, Америки и Европы. Поэтому в 2001 году Чул Шин объявил о начале съемок новой картины, в которой благодаря современным компьютерным технологиям в главной роли вновь будет выступать легендарный артист. Сгенерированный компьютером персонаж будет на равных участвовать в действии вместе с живыми актерами и актрисами. Для этого тщательно подобран список азиатских актеров-спортсменов, чрезвычайно похоже имитирующих манеру боя и движений Брюса Ли. С помощью хорошо известной в компьютерной анимации технологии «захвата движения» с максимальной реалистичностью моделируются все сцены схваток «цифрового Ли». Что же касается речи, то предполагается, что за Брюса Ли будет говорить актер с похожим голосом, а окончательное доведение тембра и прочих голосовых нюансов до оригинального звучания возьмет на себя программа синтеза речи [MS01].
Отдельного упоминания заслуживает и нынешний уровень наиболее продвинутых программ синтеза речи. С лета 2001 года научно-исследовательский центр ATT Labs занимается коммерческими продажами своего программного обеспечения Natural Voices (www.naturalvoices.att.com). По свидетельству экспертов, на сегодняшний день у этой программы нет конкурентов в правдоподобности воспроизведения тембра, нюансов интонирования и прочих особенностей натурального человеческого голоса. При этом программа, основная цель которой – перевод печатного текста в синтезированную речь, способна говорить не только заранее выбранным голосом, но и обучаться воспроизведению хорошо всем знакомых голосов знаменитостей, как ныне живущих, так и давно ушедших из жизни [АВОЗ].
На примере Natural Voices уже очевидно, что клонирование человеческого голоса достигло такого уровня совершенства, когда на слух разница с оригиналом становится неощутима. В своей «базовой» версии это программное обеспечение вышло на рынок с тремя голосами профессиональных актеров, двух мужчин и одной женщины. Затем были добавлены еще два голоса– «ребенка» и «бабушки». Активно ведутся работы над версиями программы для разных языков и диалектов. Уже выпущены варианты «естественных голосов» на испанском, английском, французском и британском английском языках. Пока что комплект такого программного обеспечения стоит несколько тысяч долларов, и ориентировано оно на корпоративных клиентов, таких как телефонные компании; фирмы, занимающиеся созданием программ для чтения разного рода текстовых файлов; изготовители встраиваемых автоматизированных речевых устройств и тому подобное. Ясно, что перед бизнесом открываются захватывающие перспективы – привлечение толп новых клиентов с помощью легко узнаваемых голосов самых знаменитых актеров, телеведущих или политиков, бодро читающих нужные тексты абсолютно произвольного содержания. Но тут же встают многочисленные «скользкие» вопросы. Кто владеет правами на голос знаменитости? Наряду с полностью синтезированными актерами, проникающими ныне в кинематограф, не вытеснят ли синтезированные голоса живых артистов? Конечно же, всплывает сложнейшая проблема с имитацией голоса в мошеннических операциях, поскольку в телефонных переговорах начинается полное размытие границ между «настоящим» и «поддельным».
В настоящее время процесс обучения программы нужному – «заказному» – голосу выглядит следующим образом. Обладатель голоса приходит в студию, где в течение достаточно продолжительного времени – от 10 до 40 часов – начитывает специально подобранные тексты, от бессмысленной чепухи до бизнес-отчетов. Все сделанные записи нарезаются на крошечные звуки-фрагменты и в отсортированном виде хранятся в базе данных. Теперь, когда программа зачитывает произвольный текст, нужные фрагменты быстро извлекаются из базы, рекомбинируются и формируют требующиеся предложения. Данная технология именуется «конкатенативный синтез речи». Для тех ситуаций, когда в качестве обладателя заказного голоса фигурирует давно почившая знаменитость, подбирается массив архивных записей требуемого объема. Понятно, что если вдруг злоумышленники решат подделать чей-то голос, от них потребуется «всего лишь» накопить нужный объем достаточно качественных записей жертвы…
По сути дела, такие программы как Natural Voices и компьютерный морфинг видеоизображения предоставляют неисчерпаемые возможности для преступных злоупотреблений в целях фабрикации ложных улик, дезинформации, провоцирования и просто обмана публики. И сегодня многие эксперты по анализу изображений все чаще предполагают, что судам в ближайшее время придется, возможно, вернуться к средневековой практике и принимать во внимание лишь показания тех свидетелей, которые видели произошедшее собственными глазами.
Нейромаркетинговое мозготраханье
В условиях, когда очень многие осведомлены о возможностях злоупотребления компьютерными технологиями, всем – и политикам, и бизнесу – приходится действовать в этой области весьма осторожно.
Ведь противники-конкуренты не дремлют, и малейшая оплошность может самым сокрушительным образом сказаться на репутации. Но слишком уж заманчивые перспективы открывают научные и технологические достижения на пути к установлению тотального контроля за мыслями «человека из народа» – а ведь это предел мечтаний идеологов и маркетологов. Разница лишь в том, что одним нужна послушная кукла для воплощения идей политического руководства, а другим – для непрерывной и интенсивной покупки потребительских товаров.
Вполне естественно и объяснимо, что и стратеги идеологического программирования, и специалисты маркетологи обычно бывают весьма скрытны, когда речь заходит о подробностях кухни манипулирования человеческой психикой. Как правило, конкретная и содержательная информация становится общедоступна лишь в тех нечастых случаях, когда изобретают и начинают раскручивать какой-нибудь новый перспективный метод «мозготраханья».
В конце 2002 года о намерении произвести революцию в маркетинге громко возвестило интересное научно-коммерческое заведение из города Атланта (шт. Джорджия, США) под названием «Институт наук о мышлении Брайтхаус» (BrightHouse Institute for Thought Sciences, http://www.thoughtsciences.com). По сути своей, это маркетинговая компания нового типа, помимо психологов собравшая под своей крышей ученых-нейрофизиологов и специалистов-медиков по ядерно-магнитно-резонансному сканированию мозга. Здесь разработан особый метод «нейромаркетинга» на основе изучения ЯМР-снимков головы, когда тайные предпочтения потребителя устанавливаются по особой окраске специфических областей мозга, реагирующих положительными или отрицательными эмоциями на предъявляемую к оценке рекламу. Прагматичные руководители компании прямо заявляют, что при изучении реакции человека их абсолютно не интересует, нравится тому собственно реклама или нет. Главное – это установить, насколько она эффективна в подсознательной стимуляции покупки конкретного товара или в выработке большей лояльности к брэнду фирмы-заказчика исследования [JL02].
Принято считать, что концепция нейромаркетинга родилась в 1990-е годы в Гарвардском университете. В основе метода лежат результаты психологов, согласно которым около 95 процентов всей познавательной деятельности человека и всего мышления, включая эмоции, происходят ниже уровней нашего осознания, в подсознательной области. Поэтому основная задача, которую ставят себе психологи от маркетинга (и от политики, естественно), – это как подобраться к эффективному манипулированию подсознательной деятельностью мозга. В конце 1990-х гарвардский профессор-маркетолог Джерри Залтмен разработал общие методы нейромаркетинга, а также запатентовал специальную технологию, получившую название ZMET, от Zaltman Metaphor Elicitation Method – «метод извлечения метафор Залтмена». В методе ZMET для прощупывания подсознания человека используются наборы картинок, вызывающие у клиента положительный эмоциональный отклик и запускающие скрытые образы-«метафоры», стимулирующие покупку. После чего на основе выявленных метафор с помощью компьютера конструируются графические коллажи, закладываемые в основу рекламных роликов. Известно, что маркетинговая технология ZMET весьма популярна у заказчиков, ее используют более 200 фирм, таких как Coca Cola, Procter amp;Gamble, General Motors, Eastman Kodak, General Mills, Bank of America, Nestle. Новый метод нейромаркетинга на основе магнитно-резонансного сканирования также использует специально подобранные картинки и фотографии, но реакция на них клиента устанавливается не беседой психологов, а непосредственным анализом снимков мозга.
Сколь же замечательными могут быть результаты непрерывной промывки мозгов населению, наглядно свидетельствуют результаты опросов общественного мнения. Вот, к примеру, поразительные цифры опроса американцев, проведенного газетой Washington Post в августе 2003 года по поводу войны в Ираке.
Почти 7 из каждых 10 опрошенных (точнее 69%) заявили о своей вере в то, что иракский лидер Саддам Хусейн принимал личное участие в подготовке террористических атак 11 сентября 2001 года… Подобной «веры» придерживаются большинство как республиканцев, так и демократов, а также прочих людей, считающих себя независимыми от главных политических партий [PR03].
И это на фоне того очевидного факта, что за два прошедших года администрация президента Буша не смогла представить ни единого доказательства, свидетельствующего о каких-либо связях между Ираком и организацией Аль-Каида, предположительно несущей ответственность за теракты. Нужны ли здесь более убедительные свидетельства того, насколько эффективно можно программировать массы на веру в любую чушь?
Глава 5. Плюсы и минусы перехвата
Страницы жизни героя, 1940.Шпионы и мафиози
Когда Уинстон Черчилль в 1940-м году стал премьер-министром Великобритании, то для установления тесных связей с высшим руководством США, вовлечения нейтральной Америки в войну с Гитлером и для разворачивания крупномасштабной разведывательной / контрразведывательной работы в Западном полушарии, он послал весьма неординарного человека – канадца Уильяма Стивенсона. Боевой летчик Первой мировой войны, удачливый изобретатель и предприниматель-миллионер в послевоенный период, Стивенсон активно сотрудничал в 1930-е годы с британской разведкой SIS (иначе именуемой MI-6), передавая ей ценные данные о разрабатываемых в Германии вооружениях и шифровальной технике. Незадолго до начала Второй мировой войны Стивенсон вызвался лично убить Гитлера, причем помогать ему в этой миссии намеревался британский военный атташе в Берлине полковник Мэйсон-Макфарлейн. Столь дерзкий план спецслужб был зарублен лишь личным вмешательством лорда Галифакса, тогдашнего министра иностранных дел Великобритании.
Весной 1940 г. Стивенсон (получивший с подачи Черчилля псевдоним Intrepid, «Бесстрашный») был назначен начальником нью-йоркской резидентуры SIS, которая вместе с существенным расширением функций вскоре получила и новое название – Британский центр координации безопасности (BSC). Ни один человек, вероятно, не сделал в 1940-е годы больше для стратегического военно-политического сближения Америки и Великобритании, нежели Уильям Стивенсон, выполнявший роль личного доверенного посредника между премьер-министром Черчиллем и президентом США Ф. Д. Рузвельтом. Он отвечал за координацию общих усилий союзных спецслужб и за обмен разведывательными данными между союзниками. Кроме того, Стивенсон отвечал и за особо деликатный участок – классификацию и распределение среди английских, американских и канадских государственных структур суперсекретных материалов радиоперехвата сил Германии, в массовых объемах дешифровавшихся британской криптослужбой.
Насколько деликатной была вся сфера вскрытия немецкой переписки, наиболее ярко свидетельствует то, что сам факт этой деятельности продолжал сохраняться в строжайшей тайне почти тридцать лет после окончания войны. И даже затем, в 1970-е годы впервые об этом стало известно вовсе не благодаря рассекреченным государственным архивам, а из мемуарной книги «Тайна Ультра», выпущенной в 1974 году на основе личных воспоминаний одним из непосредственных участников сверхсекретной программы, Фредериком Уинтерботемом [FW74].
Исследование всего спектра причин, по которым на секретах дешифрования пытаются удержать покров вечной тайны, выходит далеко за пределы данной книги. Но одна из главных причин в том, что в действительности главы великих держав часто знают много больше, нежели признают официально. А если информация об этом все же всплывает, то обнажаются вся лживость, лицемерие и бесчеловечность высокой политики. Самый типичный тому пример – уничтожение армадой германских бомбардировщиков английского города Ковентри, где в результате двух массированных авианалетов было уничтожено свыше 50 000 зданий и тьма мирного населения. В книге Уинтерботема впервые было раскрыто, что Черчилль заранее знал о готовящейся массированной бомбежке Ковентри, однако не сделал ничего для предупреждения и эвакуации населения, опасаясь, что это косвенно раскроет немцам факт дешифрования их секретной переписки. В воспоминаниях Уильяма Стивенсона, опубликованных несколько лет спустя, также упоминается данный эпизод. Причем Стивенсон, с присущим шпиону цинизмом уточняет, что это именно он рекомендовал колебавшемуся Черчиллю сохранить информацию в тайне – слишком уж ценным был источник, чтобы им рисковать [WS76]. Война есть война – жертвы неизбежны. (Интересно, что несмотря на независимое свидетельство двух непосредственных участников событий – высокопоставленных сотрудников разведки – многие современные историки Великобритании подвергают этот эпизод сильному сомнению. Чересчур он неприятен для официальной, лакированной истории.)
Центр BSC интенсивно занимался вербовкой агентуры в США, а в Канаде создал секретную разведшколу, где готовили диверсантов для действий в тылу противника. Стивенсон возглавлял (а нередко и финансировал из собственного кармана) самые различные операции британской разведки в странах Северной, Центральной и Южной Америки. Среди этих операций BSC, в частности, были не только регулярные взломы посольств германских союзников с целью хищения шифрключей или систематический перехват и перлюстрация дипломатической почты, но также срыв атомных экспериментов Германии и «нейтрализация» выявленных агентов разведки стран Оси. Под последним обычно подразумевались убийства – германских шпионов просто отстреливали, давили в подстроенных автомобильных происшествиях, выбрасывали из окон высоких зданий. Отчеты о подобных операциях впоследствии вдохновляли авторов многих шпионских романов, включая и знаменитый цикл историй про Джеймса Бонда, созданный коллегой Стивенсона по британской разведке Яном Флемингом [OI89].
По причине чрезвычайно строгих требований к засекречиванию «государственных тайн» в Британии, США и Канаде, многие из дел Стивенсона и его команды так и остаются, похоже, нераскрытыми по сию пору. В 1945-46 годах большой архив документации BSC был перевезен на двух грузовиках из Рокфеллеровского центра, где была нью-йоркская резидентура англичан, в «Лагерь Икс», секретную разведшколу в канадской провинции Онтарио. Здесь под руководством Стивенсона был подготовлен итоговый суперсекретный документ The BSC Papers, мыслившийся как единственный официальный отчет о достижениях BSC в годы Второй мировой войны. После чего вся документация, лежавшая в основе отчета, была уничтожена. Сам же отчет размножили всего в 40 экземплярах, из которых 24 были также уничтожены еще до рассылки. Уильям Стивенсон оставил себе на память 2 копии, а остальные были разосланы главам США, Британии и Канады. Все присвоили документу гриф Top Secret и упрятали поглубже в секретные архивы.
За последующие 52 года упоминание об этом документе промелькнуло всего в нескольких работах исследователей, которым позволили ознакомиться с документом под строгим присмотром. И лишь в 1998 году Найджел Уэст, плодовитый автор шпионских романов и исторических исследований о Второй мировой войне, исхитрился приобрести копию отчета The BSC Papers и в 1999 году опубликовал ее, не испрашивая разрешения ни в каких инстанциях, под названием «British Security Coordination: тайная история британской разведки в Америках, 1940—1945» [WS98]. (Даже этот отчет, заметим, никак нельзя считать полным, поскольку в нем ни словом не упоминается операция Ultra. В 1946 году даже в совсекретных отчетах разведки говорить об успехах дешифрования запрещалось.)
Возвращаясь же в год 1940, к первому прибытию Стивенсона в США в качестве руководителя особо секретной миссии и личного посланника Черчилля, важно подчеркнуть, что в Америке в тот период были еще очень сильны не только нейтралистские, но и прогерманские настроения. Поэтому тесные связи Рузвельта, известного своим антинацизмом, с уже ведущей войну Англией могли вызвать серьезнейший политический кризис и даже несли в себе угрозу импичмента. Все было решено организовать в строгой тайне, в качестве же надежного канала Черчилль и Стивенсон выбрали шефа ФБР (а теперь уже и контрразведки) Эдгара Гувера. Без участия этого человека развернуть в стране тайные операции и сотрудничество спецслужб было немыслимо.
Несмотря на секретную переписку Черчилля и Рузвельта, «подойти» к Гуверу англичане должны были самостоятельно, чтобы уже он вывел их на президента. Всю эту комбинацию Уильям Стивенсон провернул достаточно быстро, и в апреле 1940 года Гувер пригласил важного посланника для переговоров к себе домой, в новый особняк, куда он недавно переехал после смерти матери. От цепкого взгляда разведчика не могли ускользнуть развешанные повсюду портреты и фотографии самого Гувера, а также многочисленные снимки, картины и скульптуры других особей мужского пола. «Там были статуэтки обнаженных мужчин, – вспоминал впоследствии Стивенсон в мемуарах, – скульптуры на лестнице, изображавшие мужчин в довольно двусмысленных позах»…