– Почему Б? В смысле боевая блядь?
– Боевой блядью, ты, по-моему, быть не переставала, – Засмеялась Света. – Теперь стань ему другом. Не настаивай на встречах, видишь – мальчик нервничает. Пусть успокоится, пусть убедится, что никто его не домогается, на подвиги не призывает и на разрушении его мира не настаивает. Да, пока придется сдать кое какие свои позиции, но отступить не значит – сдаться! Он в тебе нуждается? Несомненно! Так пусть поскучает. Друзья друг к другу не лезут с признаниями, а сидят и спокойно ждут, когда их позовут или когда случится пресловутое «биде», чтобы проверить свою крепкую дружбу. Ну и что, что «в который раз», у нас вся жизнь из таких «разов» состоит. Можно подумать, у него по-другому бывает! Надо ему в голове вектор поменять, а то он в своей пессимистической пассивности уже и в жизни разочаровался… Печорин, блин.… Не можешь любить – сиди, дружи! Как классик сказал, – подытожила Света и плюхнулась на диван, поставив весомую точку в разговоре.
Все-таки мы, правда, очень похожи со Светкой, даже любимые фразы общие…
– Знаешь…, – прислонилась я к краю стола, изобразив фигурой запятую, – Я сегодня с утра размышляла об этом. Думаю, если положить на весы количество сказанных нами друг другу слов, то, пожалуй, возникнет равновесие. А если реальные поступки или хотя бы намерения их совершать, то моя чашка весов с грохотом долбанет об пол. Я готова лететь к нему по первому свистку, а он готов, верней, говорит, что готов, выделить аж часа полтора в пару месяцев, и то – вряд ли…
– А я тебе что говорю! Барин вальяжный! – Подхватила Света, – видите ли, хочет – соизволит, а не хочет – не соизволит допустить до тушки своей божественной. А говорить – это «пжалста», это нам не жалко! Если грубо и не научно выражаться, ты подсела на ваши отношения, зависишь от них, ждешь, как дозы, очередного сеанса связи, а если его величество соизволит, то и воочию увидишь, потрогаешь. Очень переживаю, что всё так. Обидно за тебя, злюсь на мужиков, на обстоятельства, что заставляют нас так поступать, на возраст, на женскую невостребованность, да блядь, на всё, что не даёт нам быть просто уверенными в себе и в близких людях! Достало это паскудство и время, когда кинуть и наебать стало нормой, а честь и верность просто вызывают смех.… Прости, что так жестко говорю, но ты сама видишь, как он с тобой…. Жди, может со временем отпустит…
– Я не хочу ждать! Я не могу ждать! – Я чувствовала, что и остановиться я уже не могу. – Знаешь, что еще не понятно? Мы когда «начинали» с ним, он мог приехать посреди дня и ждать меня из зала. Помню, вышла, а он стоит на дороге, смотрит на меня как детдомовец на маму. А один раз договорились встретиться, но я не смогла с работы раньше улизнуть, так он простоял перед гостиницей, на тротуаре полтора часа. А между прочим, занятость была все та же, ничего не изменилось у него. Стоял как оловянный солдатик, голодный. Когда я спросила, почему он не зашел хотя бы в кафешку, он ответил: «Представь, ты бы пришла, а я жую. Разве так можно…» Мне кажется, он сам испугался своих чувств, и сам не знает, что теперь с этим делать. Поэтому и причины придумывает, чтобы не видеться… И еще, думаю, дело в том, что у нас с мужиками слишком разное отношение к чувствам в зрелом возрасте. Женщина думает об этом с предвкушением радости, волнением приятного ожидания, а мужик, если он женат, и в принципе дома его все устраивает, при одной мысли о возможном сильном чувстве памперс мочит от страха. И кроме как «чур меня» – других мыслей не возникает…
– Правильно, Тань.… Меняемся мы с ними местами с возрастом. Они начинают покой и уют в отношениях ценить, а мы, наконец, вырастив детей, вспоминаем, что ещё не вечер. Да и гормональная перестройка имеет место. У нас мужские гормоны начинают вырабатываться, а то, как мы без усов и бороды к старости? А у мужиков наоборот – женских гормонов больше становится, потому как мужских убавляется, пивной животик тоже способствует. И, естественно, мужик трусит, это ж как он всё сначала начнет! Есть, конечно, и решительные особи, бегут из дома, но процентов восемьдесят назад просятся через месяц, а остальные двадцать сто раз уже подумали: «нахера козе баян». Чувства, чувства, сами рады потом до задницы, что дома усидели. И твой не исключение.… Если ему чемодан не собрали дома и на мозги никто не капает, чего ему дергаться? А с тобой не видится, чтоб самому дров не наломать, а может и напора твоего побаивается. Вам бы поговорить откровенно, если у вас семьи, что мешает иногда встречаться без обязательств, не доводя градус ваших отношений до кипения.… Вот, блин, задумаешься, что это, любовь – радость или наказание…
– Ага… поговорить это хорошо. Хочешь, расскажу про последний такой разговор? – Я так разволновалась, что села на стол. – Это месяц назад было. Я дома. Он пишет: «Еду мимо твоего дома, могу заехать поцеловать тебя. Выйдешь?». Я подумала – вот как раз и поговорим… Вышла…. Накинулись друг на друга как Штирлиц с женой в кафе «Три слона», если б камеры убрали…. Ну и все… через пять минут сглотнула сперму и услышала: «ну все, иди…» Ревела потом целый день. Получила предложение в очередной раз расстаться. Потом письмо ему написала типа прощальное и холодное. Он опять на пузе пополз… через каждые 20 минут смс «целую»…Опять отвечаю… ну дура дурой….а ты говоришь поговорить…Увязла по самые аденоиды. Жду как собака Павлова каждое новое смс, слюни капают, лапы трясутся, хвост отваливается… Картина…
– А он?
– А он… улетает, но обещает вернуться.… Все как всегда. А потом пишет – твое варенье, малыш, и даже одна мысль о нем заставляет мой пропеллер не просто вставать, а крутиться со скоростью тыщу ударов по ноге в минуту! А я читаю и жду….
– Таня, я вот слушаю тебя и все думаю – за что ты его любишь? Влюбись в кого нибудь живого, а не «пугливо-виртуального».
– В другого? Да с удовольствием! Если б этот гребаный кусок мяса еще слушался кого! Сердце я имею в виду. Не получается. Не знаю, что я в нем нашла. На слова падкая наверно… «девочка моя, ты такая классная, ты редкая, с ума схожу, так хочу тебя… и еще 100 кг смс-херни, которую рука не поднимается удалить…. – Тяжело тебе, я понимаю.…Но попробуй все же трезво взглянуть на ситуацию. Ведь не в ссылке парень и не в армии, чтоб каждый день только пальчиком тыкать и не найти минуты увидеться. Комическая же ситуация складывается и издевательская по отношению к тебе! И слова красивые выглядят двулико. Он же мучает тебя! Ну как ты сама не понимаешь! Хоть бы причина была порядочная, было бы понятно за что страдаешь! Нет же ее! А ты, Танечка, и правда, красивая и редкая и умница. Надо тебе эти слова на всю стенку намалевать и читать каждый день, а не ждать каждый вечер их от него! Потому что ты такая и есть – независимо от того, напишет он это или нет!
– Ты права, конечно… Во всем… Мне еще очень нравятся его смс-абстракции. – Я взяла телефон в руки, – вот например: «Сегодня весеннее равноденствие. Начинается лето. Чудесный день. Для тебя.» Типа дарю тебе звезду с неба! Бери, не скромничай, у меня еще есть… Смешно, да? – Тань! Влюбись, пожалуйста, в кого-нибудь более реального и честного по отношению к тебе. Хочется, что бы ты была счастлива не только от смс– викторины, но и от настоящего участия в твоей жизни. А этот так и будет тебя мучить, на поводке таскать. Поводок – ласковое сочувствие, неподдельный интерес, смс в одно и тоже время. Манипулятор вшивый! Так жалко тебя…. я ж чувствую, что у тебя то всё по-настоящему…
Я молчала… Количество справедливых слов перевалило критическую массу. Я была не в состоянии переварить….
– Ну, хотя бы сломай стереотип, что он назначает свидание, когда ему удобно…., – смягчила Света, – он же раньше прислушивался и к твоим желаниям. Перестань ждать у моря его звонка! Бортани его! Хоть на время! Пусть поволнуется! А если в тину уйдет, так хоть место в душе твоей освободиться.…И отлично! Будешь жить дальше, слегка отгребая левым плавником дерьмо от себя, просто чтобы тебя, замечательную, видно было… А то амур то в линзах китайских, знаешь об этом? – А правым плавником что делать, доктор? – Улыбнулась я. – А правым – да налить бы хорошо…
В бутылке Chateau Talmont урожая 2003 года оставалось примерно по последнему глотку.
– Давай! – Я распределила в земляничные чашки последние капли и даже потрясла бутылку. – Всё! Ну? За дружбу или за любовь? Вопрос серьезный. Бухла больше нет!
– За близость… – погасив мою театральность, просто сказала Света. – За близость между мужчиной и женщиной, между людьми вообще. Я сейчас не половой акт имею в виду. Он как следствие. А первоначально – что тебя удивляет, что тянет к этому человеку, а не к другому – близость, которую ты чувствуешь с ним… Что это за чувство такое, что ты знаешь его тысячу лет, откуда оно берется, хрен знает…Вот мы знакомы с тобой, – Света посмотрела на часы, – два часа тридцать девять минут! А кажется, что ближе подруги не было никогда…
– За близость… – погасив мою театральность, просто сказала Света. – За близость между мужчиной и женщиной, между людьми вообще. Я сейчас не половой акт имею в виду. Он как следствие. А первоначально – что тебя удивляет, что тянет к этому человеку, а не к другому – близость, которую ты чувствуешь с ним… Что это за чувство такое, что ты знаешь его тысячу лет, откуда оно берется, хрен знает…Вот мы знакомы с тобой, – Света посмотрела на часы, – два часа тридцать девять минут! А кажется, что ближе подруги не было никогда…
Мне захотелось поцеловать ее…. Я посмотрела ей в глаза. Она отвела взгляд. Кулончик на ключицах задрожал мелким «да-да-да». Что-то останавливало…
– Да… Я тоже так чувствую…, – ответила я, убрав с ее теплой щеки каштановую прядь, – знаешь, я однажды писала очередную хрень псевдолитературную и там у меня юная героиня должна была ехать в электричке. В обычной подмосковной электричке. Я задумалась, а чем там пахнет? Не мне, ровеснице Бальзака, которой везде воняет потом, мочой и безысходностью, а неиспорченной восторженной девушке? В этот момент позвонил знакомый мальчик, просто так, типа «привет-какдела-чеделаешь», я его и спросила – Леш, чем пахнет в электричке? Он ответил, не думая ни секунды: «Сгоревшей травой и одиночеством». Представляешь? 21 год человеку! И все! Одна фраза и понятно – мой человек. Я могу спросить у мужа, с которым прожили 20 лет, посреди разговора о чем-нибудь постороннем: «Чем пахнет в электричке?» «Чего? – Он спросит сначала, а потом – «в смысле?» или «ты о чем?». А мальчик отвечает так, как я сама думала, но не успела еще в слова одеть… Что это такое? Не знаю…
– Я понимаю, о чем ты.… Но это чувство может быть обманчивым. Кажется, что вы говорите на одном языке, а потом выясняется, что языком был член… У тебя что-то было потом с этим мальчиком?
– Ебсессно!
– Вот ты…. боевая блядь, все таки, – с явным удовольствием произнесла Света и махнула рукой, задев уже пустую бутылку из под Chateau Talmont урожая 2003 года. Бутылка слетела со стола, и, стукнувшись об угол шкафа, осыпалась на пол, как осыпается в сугроб пьяный китайский салют. То, что было целым еще мгновенье назад, лежало кучей мокрых осколков вокруг горлышка, покачивающегося из стороны в сторону, словно неразорвавшаяся граната.
– Мне кажется, наши отечественные бутылки так не распадаются на атомы с одного удара, – заметила я.
– Кажется, да…, – растерянно проговорила Света.
– Знаешь, что? Тут палатка есть через дорогу, я сейчас! – Я бегом выскочила в темный коридор, чтобы Света не успела меня остановить словами «да не надо, да мне уже пора, я, пожалуй, пойду…». Не хотела я их слышать.
8
Возле закрытой буфетной двери что-то большое и серое ковырялось в замке. Я вздрогнула от удивления.
– Ой! А я думала, я одна тут осталась!
Большое и серое повернуло ко мне белый блин лица, оказавшийся лицом матрешки-железнодорожника. Тоже удивленным.
– А ты то чего тут? Темно ж! Я ж думала, ушли все!
– Горим на работе! – Скаламбурила я, физически ощутив бессмысленность юмора как такового в этой ситуации.
– Аа, а я вот вернулась посмотреть, все ли выключила. Уж до метро дошла, потом думаю, света то нету, а я и не помню, выключила или нет. Так дадут, а там ж плита… Не могу вот замок открыть, застряло, что ль что-то.… Еще не видать ничо…, – она, пыхтя, подергала ключом в замке. В тусклом свете соседнего окна ее рука казалась живым серо-зеленым крабом, который пытается влезть в слишком маленькую норку замочной скважины. Дверь с надписью «Буфет» тряслась, но не поддавалась.
– Давайте я попробую, – предложила я.
– Ну, попробуй, – недоверчиво отошла в сторону женщина.
Я чуть покачала нагретый серо-зеленой клешней ключ и он, лязгнув и войдя глубже в замок, довольно легко два раза провернулся. «Что значит правильная глубина…», – подумала я нетрезво.
– Ну, слава богу. – Выдохнула буфетчица. – Тебя как зовут то?
– Татьяна.
– Недавно что ль у нас?
– Да.
– Ммм, а меня Антонина. Меня тут все знают.
– Мне винца бы бутылочку, Антонин…
– Буфет до четырех, – отчеканила буфетчица, но тут же исправилась, – Тебе какого? Белого, красного?
– А вы отличите белое от красного в темноте?
– А то как же! Они в разных углах у меня. Красное возьми, мы с девками пили, понравилось.
– Я лучше белое тогда, раз уж такой выбор. А деньги я завтра занесу, ладно?
– Ладно. Подходи, рыбу тебе оставлю.
– Вот спасибо!
Довольная, я вернулась в кабинет, держа добытую бутылку за горлышко, как остывшую дичь за шею. Так, наверно, чувствовал себя первобытный мужчина, таща добычу в пещеру. Свету я застала за уборкой пещеры. Она почти на ощупь наметала французские осколки советским веником на научный совок.
– Видала! – Похвасталась я, тряся над головой добычей.
– О! – Выпрямилась Света с совком в руке. – Как это ты так быстро?
– Буфет ограбила.
– А чего одну? – Улыбнулась она.
– Ну, попробовать то надо! Вдруг кислятина. Понравится, украду две.
Мы снова сели друг напротив друга, и я откупорила бутылку на удивление быстро. Сегодня мне везло на открытия.
– Фокусница! – Похвалила Света.
– Это еще что! Вот физик Вова завтра зайдет, я ему фокус покажу. Физический. Как в отсутствии света французское вино Chateau Talmont урожая 2003 года превращается в молдавское!
– У меня тоже был физик Вова, и тоже любитель французского вина. Он во Франции работал, привозил. Вот с ним, кстати, Chateau Talmont и пили. Именно урожая 2003 года. Сегодня день удивительных совпадений…. За совпадения, Танюх?
– Ага…
– Ничего, по-моему, – оценила Света, облизнув губы. – Сладенькое, приятное. Не то, что кислятина французская. Хотя, знаешь, по-моему, это было вкусней того, что с физиком пили. Может, он кислоты добавлял?
– Кислой рожей?
– Да нет… Рожа как раз ничего у него…, – задумчиво проговорила Света. – Но внутри…. Говорят, мужики как пирожки, кто-то с капустой, кто-то с яйцами, а этот вот оказался с дерьмом. И вроде румяный сверху, с корочкой, аппетитный такой… Ученый, лауреат, умница, глазки голубые, фигурка ничего, поговорить есть о чем, и в сексе вполне, а вот начинка… С душком душонка… «Мужского много в нем начала, но нет мужского в нем конца», как поэт сказал. Он, кстати, тоже Губермана все цитировал: «Женившись, мы ничуть не губим себя для радостей земных, и мы жену тем больше любим, чем больше любим дам иных». – Он женат был?
– Он и сейчас, думаю, женат. Я жену его видела. Засушенная библиотекарша, возбуждается только от денег, он из Сранции своей приезжает, она у него чуть не в аэропорту евры отбирает. А он доволен! Все по уставу в семье, красота! Зато мне потом предлагал за гостиницу пополам платить. Денег нет, говорит, жалобно так. Ты же хвастался только что, что их девать некуда, что ж мелочишься то? – спрашиваю. А он – нет уже никаких денег, все у жены. Не вижу, говорит, проблемы в том, что женщина помогает своему партнеру с баблом, чтобы они могли насладиться друг другом. Тошнит меня сейчас от этой фразы. А тогда – ничего, платила.… Казалось, чувства какие-то были.… А ты говоришь – хорошо психологам. Хорошо – фригидным женам, сидящим жопой на кошельке гулящего мужа…, – Света сделала глоток из чашки, – вот такой ученый пирожок с дерьмом. Хорош на витрине в буфете, но упаси бог проткнуть эту самоуверенную корочку, оттуда выглянет такая мелочность, счетливость, обида на жисть и баб, начиная с матушки, что ни один Фрейд не поправит. И все это в дешевых китайских подштанниках…
– Чем тебе подштанники не угодили, вредина?
– Да вот как-то последнюю точку поставили. Увидела, как он их на себя заботливо натягивает. Подштанники и подтяжки…, – она полезла в пачку за сигаретой, но пачка была уже пуста. – У тебя курить нет?
– Нет… я же не курю…
– Ну, может, оставил кто….
– Это он принес вино сегодня, физик твой…, – произнесла я.
– ??? – Она застыла со скомканной пачкой в руке. И даже кулончик застыл на ключицах.
– Сегодня и правда день совпадений.
– Так он здесь работает… я знала, что в институте каком-то, но не думала, что вот так сегодня. И что ты…
– Я – ничего, Свет! Я тебе говорила. Посидели, потрындели, жена позвонила, он выкатился. Не переживай ты так! И не будет ничего! Я тебе клянусь мамой прораба стройки, которая нам тут устроила посиделки впотьмах! В смысле не мама устроила, а стройка устроила…, – я неуклюже пыталась насмешить Свету, но она не реагировала.
– Ну, если мамой, то конечно, – наконец ответила она, усмехнувшись.
– Слушай, ну перестань! Не нужен мне твой пирожок с дерьмом на подтяжках сто лет! Ну, честное пионерское! Мы же подруги!
– Нет таких подруг, которые не порезали бы друг другу глазные яблоки пилочкой для ногтей из-за мужика, – Света улыбнулась спокойней, – Если честно, я бы не хотела, чтобы ты с ним…