— Два бога за один день…
— Он дрался не по-римски…
— Водяная пушка — как стрельнет водой мне прямо в нос…
Перси был слишком голоден, чтобы переживать из-за этого. Он налег на блинчики, яйца, бекон, вафли, яблоки, выпил несколько стаканов апельсинового сока. Перси, наверно, съел бы и больше, но Рейна объявила, что в городе начинается заседание сената и всем, кто в тогах, пора идти.
— Сейчас идем, — сказала Хейзел, играя камушком, похожим на рубин в два карата.
Рядом с ними, окруженный пурпурным мерцанием, появился призрак Вителлий.
— Bona fortuma[2] вам троим! Ох уж эти мне заседания сената. Я помню то, что было после убийства Цезаря. Ну и кровищи было на его тоге…
— Спасибо, Вителлий, — прервал его Фрэнк. — Нам пора.
Рейна и Октавиан возглавляли процессию сенаторов, направлявшуюся из лагеря, металлические гончие носились туда и обратно вдоль дороги. Хейзел, Фрэнк и Перси шли сзади. Перси заметил в группе Нико ди Анджело в черной тоге, и он разговаривал с Гвен, которая была бледновата, но на удивление хорошо выглядела, если иметь в виду, что вчера вечером она была мертва. Нико помахал ему, потом снова продолжил беседу с девушкой, укрепив тем самым подозрения Перси, что брат Хейзел пытается избегать общения с ним.
Дакота брел, наступая на свою белую в красных пятнах тогу. Многие другие сенаторы тоже, казалось, были не в ладах со своими тогами — топали по подолам, все время подтягивали тоги, чтобы они не сваливались с плеч. Перси радовался, что на нем обычная оранжевая футболка и джинсы.
— Как вообще римляне ходили в этих штуках? — недоуменно сказал он.
— Их надевали только в торжественных случаях, — пояснила Хейзел. — Вроде как смокинги. Я думаю, древние римляне ненавидели тоги не меньше, чем мы. Кстати, при тебе нет никакого оружия?
Рука Перси нырнула в карман, где всегда лежала шариковая ручка.
— А что — нельзя?
— За померий[3] не разрешается проносить никакое оружие.
— За что?..
— За померий, — повторил Фрэнк. — Это граница города. За ней находится священная «зона безопасности». Вооруженные легионеры не имеют права туда проходить. Никакого оружия там не дозволяется. Чтобы заседания сената не переходили в резню.
— Ты имеешь в виду убийство Юлия Цезаря? — спросил Перси.
Фрэнк кивнул.
— Не волнуйся. Ничего такого у нас не случалось вот уже много месяцев.
Перси решил, что Фрэнк шутит.
Чем ближе они подходили к городу, тем больше Перси имел возможность оценить его красоту. На солнце сверкали черепичные крыши и золотые купола. Центральная площадь была выложена белой и серой плиткой, украшена статуями, фонтанами и позолоченными колоннами. В прилегающих кварталах вдоль мощеных улиц стояли свежевыкрашенные дома, магазины, кафе, были разбиты парки. Вдалеке возвышался Колизей и арена для скачек.
Перси не обратил внимания, что они дошли до границ города, пока сенаторы, идущие впереди, не замедлили шага.
На обочине дороги стояла статуя белого мрамора в натуральную величину — мускулистый человек без рук, с курчавыми волосами и раздраженным выражением на лице. Может быть, он имел такой недовольный вид потому, что был высечен из мрамора, только начиная от поясницы, а снизу представлял собой просто глыбу белого камня.
— В одну колонну, пожалуйста, — сказала статуя. — Подготовьте ваши идентификаторы.
Перси посмотрел налево, направо. Раньше он этого не заметил, но город окольцовывал ряд одинаковых статуй, стоящих ярдах в ста друг от друга.
Сенаторы быстро прошли дальше. Статуя проверила их татуировки на предплечьях и назвала каждого по имени.
— Гвендолин, сенатор, пятая когорта — да, Нико ди Анджело, посол Плутона, — превосходно, Рейна, претор, — конечно. Ханк, сенатор, третья когорта, — о, превосходные ботиночки, Ханк! А это кто у нас?
Последними шли Хейзел, Фрэнк и Перси.
— Терминус, — представила Хейзел, — это Перси Джексон. Перси, это Терминус, бог границ.
— Что — новенький? — сказал бог. — Так, жетон испытательного срока. Отлично. Ага — оружие в кармане? Вытащи его! Вытащи его!
Перси не знал, откуда это стало известно Терминусу, но авторучку из кармана вытащил.
— Весьма опасно, — сказал Терминус. — Оставь ее на подносе. Постой, где мой помощник? Юлия!
Девочка лет шести выглянула из-за пьедестала статуи. У нее были косички, розовое платье и озорная улыбка, открывавшая щербатый — без двух зубов — рот.
— Юлия? — Терминус оглянулся, и Юлия поспешила в другом направлении. — Куда побежала эта девчонка?
Терминус посмотрел в другую сторону и увидел Юлию, прежде чем та успела спрятаться. Маленькая девочка взвизгнула от удовольствия.
— А, вот ты где, — сказала статуя. — Вперед и по центру. Принеси поднос.
Юлия развернулась и отряхнула платье, потом подняла поднос и протянула его Перси. На подносе лежали несколько одинаковых ножей, штопор, большой пузырек с лосьоном для загара и бутылка с водой.
— Ты сможешь забрать свое оружие на обратном пути, — сказал Терминус. — Юлия за ним присмотрит. Она опытный профессионал.
Маленькая девочка кивнула.
— Про-фес-си-о-нал. — Каждый слог она произнесла отдельно, словно заучивая слово.
Перси посмотрел на Хейзел и Фрэнка, которые вроде бы не видели в этом ничего необычного. И все же ему не очень хотелось отдавать смертоносное оружие маленькой девочке.
— Дело в том, что это оружие автоматически возвращается ко мне в карман, — сказал он, — так что даже если я его оставлю…
— Можешь не беспокоиться, — заверил его Терминус. — Мы проследим, чтобы оно никуда не делось. Верно я говорю, Юлия?
— Да, мистер Терминус.
Перси неохотно положил авторучку на поднос.
— А теперь, поскольку ты новенький, несколько правил, — объявил Терминус. — Ты пересекаешь границы города. Шагай в колонне. При движении по общественным Дорогам сторонись, когда едут колесницы. Когда войдешь в Дом сената, сядешь с левой стороны. А вон там — видишь, куда я показываю?
— Ну… — сказал Перси. — У тебя же нет рук.
Он явно наступил на больную мозоль Терминуса. Его мраморное лицо приобрело темно-серый оттенок.
— Ты что, слишком умный? Слушай меня, мистер Шутник, вон там находится Форум — Юлия, покажи за меня, пожалуйста…
Юлия покорно поставила поднос и указала в направлении главной площади города.
— Магазин с синими маркизами, — продолжал Терминус, — это универмаг. Они продают мерные ленты. Купи себе! Я хочу, чтобы твои штаны были ровно на дюйм выше щиколотки, а волосы подстрижены по правилам. И засунь футболку в штаны.
— Спасибо, Терминус, — сказала Хейзел. — Нам нужно идти.
— Отлично, можете проходить, — брюзгливо проговорил бог. — Только идите по правильной стороне дороги! А вон тот камень… Нет, Хейзел, ты смотри, куда я показываю. Этот камень лежит слишком близко к дереву, Передвинь его на два дюйма влево.
Хейзел сделала то, что просил Терминус, и они пошли дальше. Терминус продолжал выкрикивать им в спину распоряжения, а Юлия тем временем делала кульбиты на лужайке.
— Он всегда такой? — спросил Перси.
— Нет, — ответила Хейзел. — Сегодня он спокойный. Обычно он более раздражителен и нетерпелив.
— Он обитает в каждом пограничном камне города, — сказал Фрэнк. — Что-то вроде нашей последней линии обороны в случае нападения на город.
— Терминус не так уж плох, — добавила Хейзел. — Его только не нужно сердить, а то он заставит тебя измерить каждую травинку в долине.
Перси принял к сведению эту информацию.
— А девочка? Юлия?
Хейзел ухмыльнулась.
— Да, она такая умненькая. Ее родители живут в городе. Идем. Нужно догнать сенаторов.
Они приблизились к Форуму. Перси поразился количеству людей, которое он здесь увидел. Ребята студенческого возраста бездельничали у фонтана. Некоторые из них помахали проходящим сенаторам. Один человек лет тридцати стоял у прилавка булочной, флиртуя с молодой женщиной, которая покупала кофе. Пара постарше приглядывала за гонявшим чаек малышом в подгузниках и футболочке с изображением лагеря Юпитера. Продавцы открывали магазины, вывешивали вывески на латинском, рекламирующие гончарную продукцию, ювелирные изделия и билеты на ипподром со скидкой.
— Все эти люди — полубоги? — спросил Перси.
— Или потомки полубогов, — сказала Хейзел. — Я тебе говорила, что это хорошее место для учебы или воспитания детей — здесь можно не бояться, что на тебя нападут монстры. Тут живут две-три сотни человек. Ветераны выступают в качестве советников и при необходимости — боевого резерва. Но главным образом они просто жители, у которых своя жизнь.
Перси представил себе, как это выглядит: поселиться в квартире в крохотной Римской республике под защитой легиона и нетерпеливого бога. Он представил себе, как сидит в кафе, держа за руку Аннабет. Может быть, когда они станут старше, то будут смотреть, как их собственный ребенок гоняет чаек по Форуму…
Он тряхнул головой, прогоняя эту мысль. Перси не мог себе позволить предаваться таким фантазиям. Большинство его воспоминаний исчезло, но он знал, что это не его дом. Его дом в другом месте, где у него другие друзья.
И потом, лагерю Юпитера грозила опасность. Если Юнона права, то нападения следовало ожидать менее чем через пять дней. Перси представил себе лицо этой спящей женщины — лицо Геи, — формирующееся в холмах над лагерем. Он словно наяву увидел орды монстров, наводняющих долину.
«Если вы потерпите поражение, — предупреждал Марс, — то вам некуда будет возвращаться — лагерь перестанет существовать. Рим будет захвачен, его наследство потеряно навсегда».
Он подумал об этой маленькой девочке — Юлии, о семьях с детишками, о своих новых друзьях из пятой когорты и даже о глупых фавнах. Что случится с ними, если это место будет уничтожено?!
Сенаторы прошли в большое здание с белым куполом на западной стороне площади. Перси помедлил у двери, стараясь не думать о Юлии Цезаре, которого закололи перед заседанием сената. Потом он глубоко вздохнул и последовал внутрь за Хейзел и Фрэнком.
XIV
Перси
Внутри Дом сената представлял собой подобие школьного конференц-зала. Полукруг расположенных рядами сидений перед возвышением с подиумом и двумя стульями. Стулья были пусты, но на одном лежал небольшой бархатный мешочек.
Перси, Хейзел и Фрэнк сели с левой стороны полукруга. Десять сенаторов и Нико ди Анджело заняли остальную часть переднего ряда. Верхние ряды заполнили несколько десятков призраков и ветеранов из города, на всех были официальные тоги. Октавиан стоял перед ними с ножом и плюшевым медвежонком на тот случай, если кто-то захочет проконсультироваться с богом коллекционных игрушек. Рейна вышла на подиум и подняла руку, требуя внимания.
— Это чрезвычайное заседание, — объявила она. — Мы не будем придерживаться формальностей.
— Я люблю формальности, — возразил один из призраков.
Рейна стрельнула в него сердитым взглядом.
— Прежде всего, — сказала она, — мы здесь не для того, чтобы решать вопрос о целесообразности поиска. Приказ на этот поиск был отдан Марсом Ультором, покровителем Рима. Мы подчиняемся его требованию. Мы здесь для того, чтобы обсудить, кто будет сопровождать Фрэнка Чжана.
— Все трое из пятой когорты? — выкрикнул Ханк из третьей. — Это несправедливо!
— И не умно, — сказал парень, сидевший рядом с ним. — Мы знаем, что пятая обязательно все испортит. Они должны взять кого-нибудь надежного.
Дакота поднялся так стремительно, что расплескал «кул-эйд» из фляжки.
— Вчера мы были очень даже надежны, Ларри. Надрали вам задницу!
— Помолчи, Дакота, — велела Рейна. — И не надо упоминать чью-либо задницу. Итак, как глава поиска Фрэнк имеет право выбирать себе спутников. Он выбрал Перси Джексона и Хейзел Левеск.
Призрак из второго ряда закричал:
— Абсурд! Фрэнк Чжан даже не полноправный член легиона! Он на испытательном сроке. Поиск должен возглавлять кто-то в ранге центуриона — не ниже. Это полная…
— Като! — оборвала его Рейна. — Мы должны подчиняться требованию Марса Ультора. Это означает некоторые… компромиссы.
Рейна хлопнула в ладоши, и вперед вышел Октавиан. Он положил нож и медвежонка и взял со стула бархатный мешочек.
— Фрэнк Чжан, — сказал он, — выйди вперед.
Фрэнк нервно стрельнул взглядом в Перси, потом поднялся и подошел к авгуру.
— Мне доставляет… удовольствие, — сказал Октавиан, выдавливая из себя последнее слово, — наградить тебя Короной за то, что ты первым поднялся на стену во время атаки, — Октавиан протянул ему бронзовый значок в форме лаврового венка. — И еще по приказу претора Рейны ты получаешь ранг центуриона.
Он протянул Фрэнку еще один значок — бронзовый полумесяц, и сенат взорвался протестующими возгласами.
— Он еще на испытательном сроке! — прокричал один.
— Невозможно! — орали другие.
— Струя из пушки мне по носу! — завопил третий.
— Тишина! — Голос Октавиана прозвучал более повелительно, чем вчера, на поле боя. — Наш претор признает, что только легионер в ранге центуриона имеет право возглавлять поиск. Плохо это или хорошо, но поиск должен возглавить Фрэнк, и потому наш претор постановил, что Фрэнк Чжан должен быть центурионом.
Перси вдруг понял, что Октавиан очень даже неплохой оратор. Он говорил убедительно и уважительно, но на лице у него было кислое выражение. Он тщательно подбирал слова, возлагая всю ответственность на Рейну. Он, казалось, говорил: «Это была ее идея».
Если поиск закончится неудачей, то вина ляжет на Рейну. Если бы решения принимал Октавиан, то они были бы более разумными. Но, увы, у него нет иного выбора — только поддержать Рейну, потому что Октавиан — законопослушный римский воин.
Октавиану удалось донести все это до слушателей, не сказав напрямую ни слова, при этом он сумел успокоить сенат и в то же время выразить ему сочувствие. Перси впервые понял, что этот тощий, нелепого вида мальчишка может быть серьезным врагом.
Видимо, поняла это и Рейна. На ее лице отчетливо проступило раздражение.
— У нас открылась вакансия центуриона, — заявила она. — Один из наших офицеров, к тому же и сенатор, решил уйти в отставку. Она провела десять лет в легионе и теперь переезжает в город, где будет учиться в колледже. Гвен из пятой когорты, мы благодарим тебя за службу.
Все повернулись к Гвен, которая изобразила на лице мужественную улыбку. После вчерашних событий она выглядела усталой, но явно испытывала облегчение. Перси ее понимал. Учиться в колледже — это лучше, чем быть насаженной на копье.
— Я как претор имею право, — продолжила Рейна, — заменять офицеров. Признаю, что для легионера на испытательном сроке это довольно необычно — получить назначение в центурионы, но я думаю… мы можем согласиться… что и вчерашний вечер был необычным. Фрэнк Чжан, твой жетон.
Фрэнк снял свинцовый жетон, висевший на шее, и протянул Октавиану.
— Руку, — сказал Октавиан.
Фрэнк вытянул руку. Октавиан воздел ладони к небесам.
— Мы принимаем Фрэнка Чжана, сына Марса, в Двенадцатый легион Фульмината на первый год службы. Готов ли ты посвятить свою жизнь сенату и народу Рима?
Фрэнк в ответ пробормотал что-то неразборчивое, потом откашлялся и сказал:
— Готов.
Сенаторы закричали:
— Senatus Populusque Romanus!
На руке Фрэнка вспыхнул огонь. На несколько мгновений в его глазах застыло выражение ужаса, и Перси уже испугался, как бы его друг не потерял сознание. Потом пламя погасло, дым исчез, и на руке Фрэнка появилась новая татуировка: SPQR, изображение перекрещенных пик и одна полоска, означающая один год службы.
— Можешь сесть. — Октавиан оглядел собравшихся взглядом, говорившим: «Это была не моя идея».
— А теперь, — сказала Рейна, — мы должны обсудить детали поиска.
Фрэнк вернулся на свое место, а сенаторы зашевелились, принялись перешептываться.
— Больно было? — спросил Перси.
Фрэнк посмотрел на предплечье, от которого все еще шел парок.
— Да. Очень. — Значки, которые он держал в руке, казалось, приводили его в замешательство. Значок центуриона и Корона стены… Он словно не знал, что ему с ними делать.
— Ну-ка. — Глаза Хейзел светились гордостью. — Дай-ка мне.
Она прикрепила значки к его рубашке.
Перси улыбнулся. Он знал Фрэнка всего один день, но чувствовал, что тоже гордится им.
— Ты это заслужил, парень. — Он хлопнул Фрэнка по плечу. — То, что ты сделал вчера вечером… в общем, ты прирожденный военачальник.
— Но центурион… — нахмурился Фрэнк.
— Центурион Чжан! — выкрикнул Октавиан. — Ты слышал вопрос?
Фрэнк моргнул.
— А? Что? Какой вопрос?
Октавиан повернулся к сенату с ухмылкой — на его лице словно было написано: «Ну а я что вам говорил?»
— Я спрашивал, — сказал Октавиан так, будто разговаривал с неразумным трехлеткой, — есть ли у тебя план поиска. Ты хотя бы представляешь, куда нужно идти?
— Ммм…
Хейзел положила руку на плечо Фрэнка и встала.
— Ты ведь слышал, что говорилось вчера вечером, Октавиан? Марс выразился достаточно ясно. Мы идем в землю, куда не распространяется власть богов, — на Аляску.
Сенаторы поежились. Некоторые из призраков замерцали и исчезли. И даже металлические собаки Рейны взвизгнули.
Затем встал сенатор Ларри.
— Я знаю, что сказал Марс, но это безумие. Аляска — проклятая земля. Ее не случайно называют недоступной богам. Она расположена так далеко на севере, что власть богов туда не простирается. Это место кишит монстрами, Ни один полубог не вернулся оттуда живым с того времени…
— …с того времени, как вы потеряли орла, — вмешался Перси.