Рис. 1.20. «Микроскопический анализ (увеличение примерно в 40 раз) ткани на участках, затронутых отпечатками. Наблюдается потемнение наиболее поверхностных фибрилловых волокон ткани» [47], с. 20.
Во-вторых, физические и химические исследования подтвердили, что пятна на Плащанице – кровяные. Спектроскопия этих пятен кардинально отличается от спектроскопии в области лика. На микрофотографиях заметно, что следы крови остались на Плащанице в виде отдельных капель, в отличие от однородного изменения цвета ткани в районе образа. Кровь проникает вглубь ткани, тогда как изменения ткани за счёт возникновения на ней образа происходят лишь в тонком поверхностном слое Плащаницы… Было доказано, что пятна крови появились на Плащанице до возникновения на ней образа. В тех местах, где оставалась кровь, она как бы экранировала ткань от изменения её химической структуры. Более изощрённые, но менее надёжные химические исследования доказывают, что кровь была человеческой, а её группа АБ… Интенсивность цвета на Плащанице находится в простой функциональной зависимости от расстояния между ней и поверхностью тела. Таким образом, утверждение, что на Плащанице мы имеем негатив, есть лишь первое приближение к истине. Говоря точнее, на Плащанице языком интенсивности цвета передано расстояние между телом и Плащаницей…
Проблемой, которая встала перед учёными, стала датировка Плащаницы с помощью радиоуглеродного метода XIV веком (об этой датировке мы подробнее поговорим ниже – Авт.). Для объяснения результатов датирования предложили гипотезу об изменении изотопного состава углерода ткани Плащаницы в результате ядерных реакций, вызванных жёстким излучением неизвестной природы. Однако ядерные реакции начинают происходить при столь высоких энергиях, при которых ткань Плащаницы становится совершенно прозрачной, и таким излучением невозможно будет объяснить возникновение изображения в тонком поверхностном слое толщиной порядка 10 микрон (следовательно, загадочных "высоких энергий" тут не было – Авт.). В связи с этим было предложено другое объяснение: возможно, что изменение изотопного состава углерода в Плащанице возникло за счёт химического присоединения более "молодого" углерода из атмосферы молекулами целлюлозы, из которых в основном состоит ткань Плащаницы. Это могло произойти… от пожара… Помещение храма было сильно задымлено – и в этих условиях Плащаница находилась несколько часов» [13]. См. также [47].
Однако и это объяснение оказалось недостаточным, чтобы существенно сместить датировку Плащаницы вниз, захватив первые века н.э. Эффект присоединения «молодого» углерода действительно был обнаружен, но его учёт может удревнить датировку лишь на величину не более 100 – 150 лет [183], с. 11 – 15. Соответствующие исследования были также проведены в Лаборатории по исследованию полимеров в Москве в 1993 – 1994 годах (руководитель д-р Дмитрий Кузнецов) [13]. Исследования «показали, что целлюлоза в условиях пожара… действительно химически присоединяет углерод из атмосферы… Однако вскоре опыты показали, что величина присоединяемого углерода составляет всего 10 – 20 процентов от того количества, которое могло бы изменить датировку с XIV века на I век» [13]. См. также [47].
В 1988 году была выполнена нашумевшая радиоуглеродная датировка Туринской плащаницы. К тому времени методика радиоуглеродного анализа была усовершенствована до такой степени, что для датировки требовался лишь небольшой кусочек Плащаницы. В 1988 году в левом нижнем крае Плащаницы отрезали кусок размером примерно 10x70 мм. Затем его разделили на несколько частей и отослали в три различные радиоуглеродные лаборатории – Оксфорд (Англия), Аризону (США) и Цюрих (Швейцария). В каждой из лабораторий полученный кусок Плащаницы был разделён ещё на несколько частей. Они были подвергнуты различным процедурам для удаления любых посторонних примесей, а именно, пыльцы, капель воска, масла, следов пальцев и т.д. Всё, что могло попасть в ткань позднее, за прошедшие века, было из неё удалено [165]. Вопрос о том – могли ли повлиять такие процедуры на радиоуглеродную датировку, вообще говоря, остаётся открытым, однако к разным кусочкам были применены существенно разные процедуры. Поэтому общего искусственного смещения дат в какую-либо одну сторону, скоро всего, не было.
Приведём исходные радиоуглеродные датировки, полученные во всех трёх лабораториях. Другими словами – это датировки, найденные непосредственно из измерений и не подвергавшиеся последующей «калибровке». Дело в том, что применяемая в таких случаях калибровочная шкала основана на сравнении радиоуглеродных датировок С ИСТОРИЧЕСКИМИ, и потому, вообще говоря, не является независимой. Впрочем, в данном случае калибровка не сильно меняет даты.
Даты получились следующие [165]. Мы приводим их не в обратной шкале BP, как это принято в статьях по радиоуглеродному анализу, а в годах н.э. Шкала BP = «before present» отсчитывает даты от 1950 года назад и для наших целей неудобна.
Аризона:
1359 плюс-минус 30,
1260 плюс-минус 35,
1344 плюс-минус 41,
1249 плюс-минус 33.
Оксфорд:
1155 плюс-минус 65,
1220 плюс-минус 45,
1205 плюс-минус 55.
Цюрих:
1217 плюс-минус 61,
1228 плюс-минус 56,
1315 плюс-минус 57,
1311 плюс-минус 45,
1271 плюс-минус 51.
Именно такие результаты были опубликованы в статье в журнале Nature [165].
Из таблицы видно, что приведённые в ней границы точности измерений не имеют отношения к доверительному интервалу для датировки Плащаницы, а дают лишь оценки ошибок каждого конкретного измерения уровня радиоуглерода. При этом разные части ОДНОГО И ТОГО ЖЕ ОБРАЗЦА, предварительно обработанные разными способами, могут давать различные смещения в дате, вызванные предварительными процедурами. Кроме того, для измерения уровня радиоактивного углерода использовались разные методики, которые также, вообще говоря, могли приводить к смещениям результата на неизвестные величины. Короче говоря, кроме ошибки окончательного измерения, отражённого в приведённой таблице – «плюс-минус столько-то лет», – в каждое из измерений входит некая неизвестная ошибка, размер которой можно грубо оценить по разбросу дат. Особенно большой эта ошибка получается для измерений в Аризоне. Здесь разброс дат составляет 110 лет. Для Оксфорда – 65 лет, а для Цюриха – 98 лет. Причём, имея в каждом случае всего по 3 – 4 наблюдения, подобные оценки необходимо увеличивать по крайней мере в 2 – 3 раза для оценивания реальной точности.
Что же делают авторы статьи в Nature [165]? Они усредняют датировки и оценки их ошибок по некоей специальной, применяемой у археологов, методике Варда и Вильсона (Ward G. К., Wilson S. R. Archaeometry 20, 19 – 31, 1978). И получают результат: 1259 год плюс-минус 31 год. Заявляется, что это – 68-процентный доверительный интервал, который после «калибровки» по специальной археологическо-исторической шкале превратился в интервал 1273 – 1288 годов [165]. Для более высокого, 95-процентного уровня доверия «калиброванная» дата получилась следующей: 1262 – 1384 годы. Или, после округления: 1260 – 1390 годы (с вероятностью 95 процентов). Что и было потом многократно и громко повторено на страницах популярной мировой печати.
Что касается калибровки, то использовалась так называемая шкала Стьювера-Пирсона (Stuiver-Pearson), основанная в значительной степени на дендрохронологии и исторических скалигеровских датировках. Шкала эта представляется достаточно сомнительной. Например, оказывается, что одной и той же некалиброванной радиоуглеродной дате может по шкале Стьювера-Пирсона отвечать несколько РАЗЛИЧНЫХ калиброванных дат! Из которых историкам по своему усмотрению предлагается выбрать «правильную».
Резкое противоречие между приведёнными в статье из Nature данными и делаемыми из них выводами бросается в глаза любому специалисту по математической статистике. Подробный разбор и критический анализ статьи в Nature можно найти, например, в статьях Реми ван Халста (Remi Van Haelst) [183]. В них приведены проверочные расчёты и показано, что результаты измерений в Аризоне образуют заведомо неоднородную выборку. Кроме того, ван Халст, как на основе статистического анализа данных из Nature, так и на основе сведений, полученных им из частных бесед со специалистами, участвовавшими в датировке Туринской плащаницы, делает весьма правдоподобный с нашей точки зрения вывод о том, что измерение были несколько «подтянуты» к середине XIV века.
Дело, в частности, вот в чём. Ван Халст упоминает о статье "Natuur en Techiek» д-ра Боттема (Bottema) из университета в Гронингене, в Голландии (University of Groningen, Holland). В которой сообщалось, что в Оксфорде Туринская плащаница была датирована 1150 годом н.э. В статье была приведена не публиковавшаяся ранее фотография образца Плащаницы, исследованного в Оксфорде. По мнению ван Халста это означает, что д-р Боттема получил некую «секретную информацию» от бывшего члена Оксфордской команды по датировке Плащаницы. Таким образом, суть критики ван Халста (не только в случае Оксфорда, но также Аризоны и Цюриха) сводится к тому, что дату ДВЕНАДЦАТОГО века пытались «подтянуть» к четырнадцатому. Поясним, зачем это делалось.
С «исторической точки зрения» подходящими датировками для Плащаницы мог быть либо I век (то есть эпоха Христа по скалигеровской хронологии), либо XIV век, когда, как было уже сказано, Плащаница была впервые выставлена напоказ в Западной Европе. Подчеркнём, что последняя дата опять-таки взята из скалигеровской хронологии. В первом случае историки заявили бы, что Плащаница «пишется ПОДЛИННИКОМ, что в неё действительно завернули тело распятого Христа. Во втором случае – то есть в случае датировки XIV веком – они с тем же успехом могли заявить, что Плащаница является искусным подлогом, изготовленным именно в XIV веке. И предложили бы следующую понятную всем реконструкцию. Ясно, мол, сказали бы они, что такой поразительный подлог должен был сразу приобрести известность. Его тут же показали бы народу, а не держали триста лет где-то под спудом. И действительно, так оно и есть! Смотрите, Плащаница упоминается в летописях именно XIV века (дата скалигеровская). Полное совпадение с радиоуглеродной датировкой! Итак, в обоих случаях скалигеровская хронология была бы «успешно подтверждена». Так что историков устраивали оба варианта. Но в любом другом случае возникло бы противоречие со скалигеровской версией. Чего историкам не хотелось.
Однако уже самое первое радиоуглеродное измерение образца Плащаницы, проведённое в Аризоне, со всей очевидностью показало, что Плащаницу невозможно датировать первым веком н.э. Но и в XIV век получавшиеся радиоуглеродные даты тоже «не лезли». Как мы видели из [183], на самом деле получался XII век. Возникло недоумение. Выход нашли следующий. Поскольку XII век находится не так уж далеко от XIV века (с учётом возможных ошибок и допустимых натяжек), то, поразмыслив, решили «подтянуть» искомую дату к XIV веку (к I веку подтягивать было безнадёжно). Повторим, что проблема, по-видимому, была в том, что полученная вначале радиоуглеродная датировка двенадцатым веком выглядела «неправильной» с исторической точки зрения. Что бросало тень либо на скалигеровскую историю, либо на точность радиоуглеродного метода. Ни того, ни другого не хотелось.
Анализ научных статей, посвящённых радиоуглеродной датировке Плащаницы, развенчивает, среди прочего, и широко распространённый миф о том, что три лаборатории независимо работали с образцами Плащаницы «в тёмную». То есть, не зная – какой из предоставленных им нескольких контрольных образцов действительно взят из Плащаницы, а какие – нет. Дело в том, что особенности ткани Плащаницы – плетение (см. рис. 1.21, рис. 1.22), цвет и т.п. – были широко и хорошо известны. Они неоднократно обсуждались в печати. Поэтому чтобы сделать образцы действительно неузнаваемыми, их следовало было измельчить, разрезать на мелкие кусочки. И вместо куска ткани отослать в лаборатории нечто вроде комочков из нитей. Такая возможность обсуждалась, но от неё отказались. Поскольку это могло бы понизить точность радиоуглеродного датирования [165]. Приняли решение отослать образцы целиком, см. рис. 1.23. Отдавая себе отчёт в том, что в лабораториях прекрасно поймут – какой именно именно из присланных образцов является фрагментом Плащаницы.
Рис. 1.21. Образец ткани Туринской плащаницы. Взято из [66], вклейка между с. 16 – 17.
Рис. 1.22. Микроскопический анализ (увеличение примерно в 40 раз) льняной ткани Плащаницы на участке, где нет отпечатков. Взято из [47], с. 19.
Рис. 1.23. Образцы, вырезанные для радиоуглеродного датирования Плащаницы и переданные в лаборатории. Взято из [124], с. 79.
Так что вдохновенно описываемые «запечатывания в фольгу», «шифровка образцов» – всё это, по сути дела, лишь рекламный спектакль. Правда, приговариваются слова, что работники, непосредственно производившие измерения, будто бы «не знали» – какой из образцов взят из Плащаницы, а какой – нет. То есть нам предлагают считать, что руководство лаборатории решило испытать уровень квалификации своих собственных сотрудников в ситуации, когда «неправильный» ответ мог существенно повредить репутации учреждения. Трудно поверить в такую версию событий.
Поясним, что помимо фрагментов Плащаницы каждой лаборатории были переданы ещё по три образца [165].
1) Кусок льна из египетской гробницы в Каср Ибриме в Нубии (Qasr Ibrim). Гробница была обнаружена в 1964 году. Её датировали историки и археологи. А именно, на основе исламских узоров и христианских чернильных надписей данную льняную ткань, как и гробницу в целом, датировали XI – XII веками н.э.
2) Кусок льна из коллекции Отделения Египетских Древностей Британского Музея. Этот лён был взят из мумии «Клеопатры из Фив» и был датирован сотрудниками Британского Музея началом II века н.э.
3) Нити из церковной ризы святого Луи Анжуйского, хранящейся во Франции (Basilica of Saint Maximin, Var, France). Она была датирована историками на основе «стилистических деталей и исторических свидетельств» 1290 – 1310 годами.
Все три указанные даты, «установленные» историками, были ЗАРАНЕЕ СООБЩЕНЫ ФИЗИЧЕСКИМ ЛАБОРАТОРИЯМ Оксфорда, Аризоны и Цюриха [165]. Обычно об этом многозначительном факте умалчивается.
Таким образом, для трёх «контрольных образцов» ОТВЕТ БЫЛ СООБЩЁН ФИЗИКАМ ЗАРАНЕЕ. Надо ли говорить, что лаборатории успешно его «подтвердили»?
Здесь, кстати, мы сталкиваемся с ТИПИЧНОЙ ПРАКТИКОЙ в деле радиоуглеродного датирования археологических образцов. Исторические предметы и образцы обычно посылаются в радиоуглеродные лаборатории в сопровождении предварительной даты, нужной историкам. То есть археологи заранее сообщают физикам, какой ответ от них нужен. Физикам остаётся лишь «научно подтвердить» полученную от археологов предварительную дату. Что они и делают, отбирая из получающегося спектра сильно разбросанных радиоуглеродных дат лишь те, которые ближе всего к «нужным историческим». Так физики «подтверждают» скалигеровскую историю, а историки «помогают» физикам не «ошибиться». Практика, к сожалению, именно такова.
Но это, скорее всего, означает, что и в случае с Туринской плащаницей датирование «контрольных» образцов делалось лишь для вида, в рекламных целях. Ведь «правильный» их возраст физики знали заранее. Только возраст Плащаницы был им действительно неизвестен. Да и то, как мы видели, существовали две наиболее желательные для историков «даты» Плащаницы: либо I век (тогда, мол, подлинник), либо XIV век (тогда, дескать, подлог). Другие даты были «существенно хуже». Скорее всего, физики об этом знали.
Отметим, что сами лабораторные измерения проводились, по-видимому, достаточно аккуратно, со всей необходимой тщательностью. Натяжки появлялись в основном на этапе интерпретации результатов, их «калибровки», подгонки и т.п.
ВЫВОД. Исходя из радиоуглеродной датировки Плащаницы в лабораториях Оксфорда, Аризоны и Цюриха, можно сделать заключение, что ИСКОМАЯ ДАТА ИЗГОТОВЛЕНИЯ ПЛАЩАНИЦЫ С БОЛЬШОЙ ВЕРОЯТНОСТЬЮ ЛЕЖИТ МЕЖДУ 1090 И 1390 ГОДАМИ. Это – крайние точки полученного интервала датировок с учётом возможных ошибок измерений. Наиболее вероятным является интервал датировок Оксфорда, поскольку имеет наименьший разброс. А именно – от 1090 до 1265 годов. ДАТИРОВКА ПЛАЩАНИЦЫ ПЕРВЫМ ВЕКОМ НЕВОЗМОЖНА. С этим согласны все специалисты [165], [183].
Получение точного доверительного интервала в описанной ситуации представляется затруднительным, поскольку неясна природа ошибок, вызвавших столь заметный разброс отдельных датировок в каждой из лабораторий. При этом, выборка не так уж велика: 4 измерения в Аризоне, 3 – в Оксфорде и 5 – в Цюрихе. Измерения в Аризоне заведомо неоднородны, и объединять их в одну выборку статистически не оправдано. Однородными выборками могут считаться оксфордские измерения (их три) и с меньшей вероятностью – цюрихские (которых пять).
И итоге мы получаем ещё одно независимое подтверждение того, что звезда, вспыхнувшая в середине XII века на месте Крабовидной туманности – это и есть Вифлеемская звезда. Если звезда вспыхнула около 1150 года, то распятие должно было произойти в конце XII века, через 30 – 40 лет. И в самом деле, конец двенадцатого века хорошо накрывается интервалом радиоуглеродных датировок Туринской плащаницы.
3.3. «Обычные» радиоуглеродные датировки исторических памятников
Может возникнуть вопрос: почему, не доверяя радиоуглеродным датировкам в целом, см. подробности в [МЕТ1] и ХРОН1, гл. 1:15, мы, тем не менее, столь подробно описываем радиоуглеродное датирование Туринской плащаницы? Ответ следующий. Конечно, радиоуглеродный метод весьма и весьма неточен. На него могут влиять различные и ещё не конца установленные причины. Однако, при желании, его всё-таки можно использовать для датировки. Но – при жёстком соблюдении научных норм и с добросовестной оценкой точности. На практике ничего подобного обычно не делается, см. [МЕТ1] и ХРОН1, гл. 1:15. Датировка Туринской плащаницы – редчайшее исключение. Типичная же практика, как мы говорили, состоит в следующем. Археолог, извлекая из земли некие образцы, посылает их в физическую лабораторию для радиоуглеродного датирования. Но не просто, а снабжая свои находки приблизительными датами, полученными «из исторических соображений». Таким образом, археолог фактически заранее сообщает физикам ответ, который хочет от них получить. Если бы он действительно искренне желал узнать подлинный возраст находок, ему следовало бы посылать по несколько (желательно десятками) образцов из одного и того же слоя в РАЗЛИЧНЫЕ лаборатории БЕЗ ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫХ ДАТ. И затем сравнивать полученные ответы. Но обычно этого не делается. Физики же, имея заранее «исторически правильный ответ», по-видимому, попросту отбирают из сильно разбросанных радиоуглеродных датировок ту, которая лучше всего с ним согласуется. Получается порочный круг.