Принц старался не задумываться, что за странные отношения у его мамы и отца Марии. Эти двое были знакомы с незапамятных времен, город-то маленький. Если вся Москва, как говорится, спит под одним одеялом, то у нас все учились в одной школе. Они и правда учились в одной школе, Игорь Кузнецов и Настя Коваленко — смеялись еще, мол, фамилии у нас одинаковые. Потом Настя окончила техникум связи, а Игорь пошел по финансовой части. Но по дороге немного заблудился — и стал, как бы так сказать… В общем, стал пиратом. Когда ему надоело быть пиратом, или ему умные люди подсказали, что на горизонте эскадра имперского флота, — он женился на красивой начинающей актрисе и, сгибаясь под тяжестью награбленного, снова пошел по финансовой части. А Настя уехала в Москву, окончила там институт связи, параллельно работая по специальности, и чуть не вышла замуж за короля. Но вместо этого родила черного мальчика и вернулась в свой маленький город. А Игорь как раз думал, куда пристроить награбленное так, чтобы оно приносило ему легальный процент. И некоторую часть вложил в Настю, у которой всего имущества было — один черный мальчик. Вложил ли Игорь в Настю еще что-нибудь, Принца интересовало чисто на уровне бытового любопытства. Он маму обожал, она подняла в городе полезный бизнес, все ее любили, все было очень и очень неплохо. Десять лет назад она родила белого мальчика. Ну и отлично. Кузнецов появлялся раз в месяц, а когда и раз в неделю — не хрен с горы, мажоритарный акционер, — общался с мамой, оставлял подарки младшему Коваленко и абсолютно не мешал Принцу. Он и приезжал-то всегда с утра, когда Принц торчал в школе.
Главное, решил Принц, чтобы все были довольны жизнью. Мама не плачет ночами в подушку и не пьет горькую, брат растет, доход растет, даже Принц и тот до сих пор растет. Вот и замечательно…
Сирена взвыла, все подпрыгнули, ребята едва не упали со скамейки.
— Это что? — спросил тот охранник, что помоложе.
— Пробило в центральном зале, нас не касается.
— Чего пробило? — тут же поинтересовалась Мария.
— Это просто так называется, — дружелюбно ответил седой. — Раньше там у них постоянно рвало какие-то трубопроводы, вода текла…
Даша потерла глаза: она и правда задремала. Мария с Принцем переглянулись. «В центральном зале, в центральном зале…» — читалось в глазах девушки.
— Да-да, — сказал Принц. — И «Титаник» тоже ты утопила. Имей совесть, наконец.
Мария заразительно рассмеялась.
— Ох, барышня, — седой погрозил ей пальцем. — Чистосердечное признание смягчает вину и облегчает душу.
— А чего я сказала?! — Мария снова прыснула. Ей то ли было и правда весело, то ли она не знала, как еще развлечься.
Они ждали, ничего не происходило, никто к ним не спускался, наверху сирена выла, как заведенная.
— Когда эта дрянь заткнется? — не выдержал Принц.
— Когда аварийщики придут в центральный зал, увидят, что опасности для института нет, и начнут чинить.
— Давно могли бы уже… — произнесла Даша задумчиво. — До центрального отовсюду близко.
Седой посмотрел на часы.
— Пятнадцать минут. Самое время.
— За пятнадцать туда сбежится весь институт, — сказала Даша уверенно. — Ой, ребята, не нравится мне это…
— А по мне так ничего, — заявила Мария и хихикнула.
— Поддерживаю, — кивнул Принц. — Одобряю и приветствую затопление этой клоаки по самое никуда. Знаете, что такое клоака и чем ее затапливает?..
— Много говоришь, — сказал ему молодой.
— Не зна-аете… — протянул Принц. — Узнаете, поздно будет.
Сирена надрывалась еще пять минут, потом еще пять… Отсюда, из подвала, она казалась далекой и тихой, но все равно давила на нервы.
— Становится интересно, — сказал Принц. — Становится действительно интересно.
Молодой охранник нервно дернулся и что-то стряхнул с себя. Поглядел на потолок, шагнул в сторону.
— Вода, что ли? — спросил его седой. — Лишь бы не канализация…
И тут же дернулся сам.
— Ну чего вы дрыгаетесь, — сказала Мария. — И без вас тошно. Слушайте, а если нас и правда тут зальет?
— Организованно покинем помещение, — отозвался седой.
И снова дернулся. Сделал движение, будто сбивает блоху с себя. Присел на корточки и уставился под ноги.
— Ну? — спросил молодой.
— Не пойму, — седой посмотрел на потолок. — Слушай, пойду-ка я выясню, что там творится. Заодно узнаю, не забыли ли про нас.
— А чего не позвоните? — заинтересованно спросила Мария.
Ей хотелось новостей, и поскорее. Вдруг она действительно испортила что-то в центральном зале? Это же просто замечательно! Будь у нее ящик динамита, она бы сейчас взрывала институт. Принц наверняка знает, как это делается.
— Слишком тут глубоко, сигнал не проходит, — ответил седой. — Я быстро.
Он ушел. Сирена выла. Молодой охранник нервничал. На него то и дело что-то мелкое и непонятное падало сверху. Ребята, сдавленно посмеиваясь, наблюдали за ним. В их углу подвала не текло еще.
Седой не возвращался. Молодой отряхивался, приседал, надеясь рассмотреть, что его беспокоит, ничего не видел и все заметнее психовал.
— А пойдемте-ка отсюда, — сказал он наконец.
— Не-а, — Мария помотала головой.
— Чего? — неподдельно удивился охранник.
— Нам и здесь хорошо, — сообщил Принц.
— Ага, — очень грустно кивнула Даша.
— Да я вас щас!.. — пригрозил охранник.
— Дурак совсем, что ли? — миролюбиво спросила Мария.
— Нас трое, ты один, — заметил Принц. — И видишь, сидим пока, тебя не трогаем.
— А разрешения бить задержанных у тебя нет, — добавила Мария. — И не забывай, пожалуйста, кто мой папа.
Охранник раздраженно фыркнул и принялся бродить из угла в угол. Он уже весь нервно дергался, едва не подпрыгивал.
— Дышать еще не тяжело? — участливо поинтересовалась Мария.
— А?
— У тебя ведь клаустрофобия в легкой форме, правда? — спросила Мария почти ласково.
— Значит, так… — начал охранник.
— Иди, иди, — сказала Мария. — Иди на разведку. Мы пока тут посидим. Нам, знаешь ли, утонуть в подвале совершенно не хочется. И мы не знаем, что тут где. Куда мы денемся?
С потолка уже сыпалось нечто, похожее на редкую серую пыль. Так бывает, когда дом трясется. Но здание стояло прочно. А пыль — вот она.
— Ладно, — сказал охранник. — Я мигом. Узнаю и назад.
Он вышел из комнаты и почти бегом отправился по коридору направо.
Звук его шагов быстро растаял вдали. Минуту-другую ребята молча просидели в тишине.
А потом справа — оттуда, куда ушел молодой и где уже пропал седой, — донесся отчаянный душераздирающий вопль.
Даша в ужасе прижалась к Марии, та — к Принцу.
Раздался громкий топот, в комнату ворвался охранник. Он тяжело дышал, лицо его было перекошено.
— Только спокойно! — выпалил он. И снова выскочил в коридор.
— Стой!!! — в три глотки заорали ему вслед.
— А?! — охранник заглянул обратно в комнату.
— Что там? — спросила Мария.
— Там… Там затопило. Там какая-то серая гадость, и ее очень много. Очень много. Не пройти. Только спокойно, поняли? Я посмотрю в другой стороне!
И убежал налево.
— Ну вот, — протянул Принц. — Доигрались.
— Да ладно тебе…
— Это фей гу, — сказал Принц. — И чем больше ее будет, тем быстрее она распространяется. Это грей гу…
— Ты-то откуда знаешь?
— Мне Леха объяснил.
— Ой… — только и сказала Даша.
— Если Леха, это плохо, — в рифму отозвалась Мария.
Принц не стал говорить, что именно Леха ему объяснил про серую слизь. Он подозревал, что его друг, конечно, «рубит в микробах», только мнение микробов может не совпадать с мнением Лехи.
Глава 34
Чем ниже спускался Леха, тем теснее становилось на лестнице — повсюду суетились встревоженные люди. Какая-то возня шла на всех этажах, институт гудел, и Леха в этой сутолоке не привлекал внимания.
Он дошел уже до второго этажа, когда тональность сирены изменилась. Теперь она не вопила: она визжала.
— Внимание! — загремел голос из динамиков под потолком. — Общая эвакуация! Это не учебная тревога! Общая эвакуация!
И тут все забегали по-настоящему.
* * *Петя вскочил и рванул было к двери, но наткнулся на Семенова.
Как в стенку уперся.
— Куда бежим? — спросил техник почти весело.
— Оглох? — воскликнул Петя. — Это не учебная! Общая эвакуация! Уходить надо!
— Ты мне другое расскажи. Куда бежал, пока не было тревоги. Вот это мне очень интересно.
Петя изменился в лице и сделал шаг назад.
— Пусти, старый дурак, — прошипел он. — А то пожалеешь.
— Да ну? — удивился Семенов. — А что ты мне сделаешь?
В тэквондо удар ногой с разворота называют по-корейски, длинно и сложно, поэтому обычно его зовут «торнадо». Пробить его корректно очень непросто, но если ты попал — ты выиграл. Петя сделал обманное движение, крутанулся, влепил… И промазал.
— Пусти, старый дурак, — прошипел он. — А то пожалеешь.
— Да ну? — удивился Семенов. — А что ты мне сделаешь?
В тэквондо удар ногой с разворота называют по-корейски, длинно и сложно, поэтому обычно его зовут «торнадо». Пробить его корректно очень непросто, но если ты попал — ты выиграл. Петя сделал обманное движение, крутанулся, влепил… И промазал.
Тогда он начал просто бить. Красиво и умело.
Только без толку.
Семенов маячил перед ним, едва переступая ногами туда-сюда, косолапил почти на одном месте, медленно отступая к двери, — и уклонялся. Несколько раз Петя в него все-таки попал, но удары пришлись на блок, да такой твердокаменный, что едва не отнимались ноги. Сам Семенов бил изредка, зато каждый его удар достигал цели и отбрасывал Петю от выхода из лаборатории.
Каждый раз было очень больно и обидно.
Петя осатанел.
Ему даром не нужна была «девятка», иначе его внедрили бы прямо к Рыбникову. Нет, он сидел в этой лабе, как пришпиленный, и готов был сидеть до скончания века, потому что охотился конкретно за репликаторами. И вдруг удача свалилась, откуда он не ждал. Петя репликаторов проворонил — а они сами к нему пришли. Так бывает, очень редко, только когда ты действительно высидел свой шанс, выстрадал. Пробирка в кармане: скорее всего, там именно они. И вдруг Семенов, на которого Петя возлагал поначалу такие надежды и который за все годы не проболтался ни словом, ни жестом о том, где секрет репликаторов искать…
Господи, как Петя его возненавидел!
И вдруг этот старый черт встал между ним и дверью.
И так встал, что если бы у Пети было время думать, он бы сильно испугался.
* * *— Это не учебная тревога! Всем подразделениям — срочная эвакуация! Всем покинуть здание! Всем поки…
В цоколе вдруг заорали так, что заглушили и голос из динамиков, и даже сирену. Леха сбавил шаг, осторожно выглянул и тут же отпрыгнул назад, на лестницу. Зацепился за ступеньку, едва не упал и чудом удержался, схватившись за поручень.
Весь пол первого этажа, насколько хватило брошенного наспех взгляда, был покрыт тонкой серой пленкой. И она шевелилась.
Леха узнал ее сразу. Он такое уже видел.
Он медленно отступил по лестнице вверх, соображая, куда теперь идти. Прыгнуть в окно и сломать ногу всегда успеется. Кому он поможет со сломанной ногой?.. А ему сейчас кто поможет? Кто подскажет, где искать ребят? У Лехи даже телефона нет.
Наша лаба на втором этаже! Семенов! Он тут все знает. Лишь бы техник не успел выйти из здания.
О том, что, если Семенов тоже отрезан от цоколя, ему самому требуется помощь, Леха не подумал. Семенов в безвыходном положении — такое просто не могло прийти в голову по определению.
* * *Вниз по лестнице неслись сломя голову какие-то полузнакомые ребята. Они так спешили эвакуироваться, что Леху чуть не сшибли.
— Назад! — крикнул он, растопыривая руки. — Туда нельзя! Там…
Некогда было подбирать слова, и он сказал первое, что пришло в голову:
— Серая слизь!
Его смели с дороги и рванули дальше.
— Идиот! — бросил кто-то.
Еще кто-то обидно рассмеялся.
Сами дураки, подумал Леха. Он был уже на втором, когда снизу донесся оглушительный истерический визг.
Наконец-то он передвигался по Нанотеху без приключений — охраны было не видать, а мечущихся по этажу сотрудников Леха не интересовал. Они все носились туда-сюда с телефонами в руках. Леху немного удивила такая паника. Он уже сообразил, что надо убираться по этажу как можно дальше от центрального зала и искать там безопасные проходы вниз, а потом драпать к боковым аварийным выходам. Короче, разбегаться по краям здания. Увы, его самого это не устраивало: Лехе нужна была свободная дырка, ведущая еще ниже, в подвал.
Если ее не покажет Семенов — тогда не покажет никто.
А вдруг ребят уже вывели, думал Леха на бегу. Но как узнать? Взять чью-то трубку и позвонить? А если у ребят тоже отняли телефоны, как у меня? Наверняка. Так или иначе, у Семенова есть телефон. У Семенова все есть.
Беги, Леха, беги. Дыши глубже, смотри, куда ставишь ногу, ты нынче медленный.
Черт побери, какой же ты медленный. Дашу там съедят три раза, пока ты до нее доберешься!
Он уже подбегал к двери своей лаборатории, когда та с грохотом распахнулась, да так, что едва не сорвалась с петель.
Леха резко остановился и влип в стену, чтобы удержаться на ногах.
Из двери в коридор вывалился Петя.
Стукнулся об пол затылком и остался лежать, раскинув руки-ноги.
Вслед за ним в коридоре появился техник-лаборант Семенов. В руке у него была пробирка для забора образцов, и Семенов ею небрежно поигрывал.
Остановился над бесчувственным Петей и презрительно фыркнул.
— Старика нашел, обрадовался, сопляк, — сказал техник. — Я родился в Советском Союзе, а учился в Высшей Школе КГБ, ясно тебе?!
* * *С потолка в подвале капало все интенсивнее. На затопление пока не было похоже: серые пылинки моментально впитывались в пол. Правда, от этого становилось еще страшнее.
— Что теперь будет? — спросила Даша.
— Я же сказал: грей гу, — объяснил Принц. — Могу подобрать одно русское слово, но у нас в школе не принято материться при дамах.
— А я знаю, что будет, — заявила Мария.
Принц обернулся к ней, думая спросить: «Ну и?..»
А его уже целовали.
Мария прямо швырнула себя ему на грудь, порывисто и страстно, так, как никогда еще в жизни.
Принц осторожно, мягко обнял ее и ответил на поцелуй. Они не размыкали губ, пока у обоих не перехватило дыхание.
— Всегда… — сказала Мария, медленно отстраняясь от Принца. — Всегда мне хотелось это сделать!
Принц глядел на нее и весь светился. Потом медленно поднялся на ноги.
— Ну что же, — сказал он. — Мои предки были каннибалами. Я не боюсь быть съеденным.
Сделал пару шагов к выходу, потом оглянулся на Марию.
— Я вернусь.
И быстрым шагом направился в глубь подвала.
— Ну… Ну ты даешь! — сказала Даша.
Мария покраснела и скромно пожала плечами.
* * *Принц бежал по темным коридорам. У него не было даже отвертки, кроме того, он подозревал, что подвальное освещение, редкое и тусклое, вот-вот погаснет, и тогда вообще труба.
И Нанотех он фактически не знал. Но на пространственное воображение Принц никогда не жаловался, и, по его прикидкам, он сейчас находился уже под центральным залом. С потолка тут капало так, что вот-вот польет.
Впереди была развилка, Принц свернул направо и едва не налетел на Семенова.
У техника на плече висела тяжело набитая инструментальная сумка, на лбу — фонарик.
— Ты что тут делаешь? — поинтересовался Семенов очень спокойно.
— Бомбу ищу! — выпалил Принц. — Я знаю, она где-то тут. А там… — он ткнул пальцем в шуршащий и осыпающийся потолок, — они…
— Бомба без детонатора, — перебил его Семенов все тем же спокойным тоном. — Придется импровизировать. Пойдем, поможешь мне.
* * *Принца не было всего несколько минут, но его уже сильно не хватало. Девушки сидели, прижавшись друг к другу, и иногда встряхивали головами, на которые сыпалась пыль.
— А они не загрузятся в нас? — спросила Мария.
— Нужны мы им больно, — сказала Даша. — Нет, не бойся, эти же разрозненные. Просто маленькие сгустки. Ничего не соображают. Хорошо, что есть свет, правда? Значит, они еще не все кабели погрызли.
— А что будет, когда погрызут?
— Света не будет, — ответила Даша.
— Тогда встанем и пойдем, — решила Мария. — Куда-нибудь, лишь бы отсюда. Надоели мне эти нанотехнологии.
Вдруг в подвале снова послышался топот. Мария и Даша вскочили. Бежал не один человек, минимум двое.
— Сюда! — крикнула Мария.
— Ой! — воскликнула Даша.
В комнату ввалился запаленный Леха.
— Ой!!! — взвизгнула Мария и радостно подпрыгнула на месте.
За спиной Лехи стоял нисколько не запыхавшийся водитель Дима.
Под глазом у него был внушительный фингал, но глядел Дима бодро. Улыбался.
* * *Когда Мария приезжала на работу, Дима не мог войти в здание вместе с ней и не обязан был ждать девушку, как приклеенный, у ворот. Понадобится — она его вызовет, город невелик, тут отовсюду близко. Сам Нанотех был, на взгляд Димы, для его подопечной вполне безопасен. Там за всю историю фирмы никому даже в ухо не дали, не те люди, а монтажные работы давно закончены, электромагниты больше не падают.
Поэтому Дима всегда мог отъехать перекусить. Тем более, у него была «следилка», а у Марии в юбку зашит маячок.
Сигнал не двигался, все было спокойно, Дима обстоятельно подкрепился и не спеша покатил к Нанотеху. До конца вечерней «полусмены» оставался примерно час. Дима поставил машину у КПП, и тут в здании негромко взвыла сирена.