Шатун основательно загружался коробками, цинками - ходячий склад, которому выпало доставить всё это в гараж, где их будет ждать верный боевой четырёхколёсный конь Глыбы. На котором Лихо рассчитывала покинуть Суровцы в самый ближайший отрезок времени. Что будет, если этой ночью машина пришла в полную негодность, взлетев на воздух от шальной пули, клюнувшей в бензобак, или ещё по какой либо причине - Лихо старалась не думать.
- "Плескалку" возьмите. - Книжник забрал стоящую на отдельной подставке круглую капсулу из плексигласа, в которую была помещена та самая желеобразная субстанция, способная улавливать скорое приближение Всплеска.
"Всё будет хорошо..." - невеликое воинство сгрудилось в холле второго этажа, словно оттягивая тот самый момент, когда придётся сорваться в неизвестность. К чёрту на рога, чтобы выломать их с хрустом, с корнем, и засунуть лукавому под хвост. Для верности жахнув прикладом, чтобы поглубже вошли, и усвоились.
- Присядем на дорожку? - Знаток был в своём репертуаре. Алмаз оглядел заваленный останками "стиляг" холл, и усмехнулся.
- Ты сразу падай с разбегу. - Посоветовала Лихо. - Чего мелочиться - присаживаться... Пошли, бездомные. Светлое будущее делать, не на барельеф же надеяться.
Оценив из окошка сверху степень возможной опасности, и сочтя её уровень весьма ниже среднего, вывалились из ДК, со всевозможной прытью пошкандыбав в сторону гаража. До коего было рукой подать. Шатун, побагровев от натуги, тащил сразу три рюкзака, плотно набитых смертью.
- Достаточно одной маленькой пульки... - Сказал Герман, оглядывая бугрящийся от ребристых боков "Ф-3", брезентовый бок самого большого рюкзака. - И запорхаем мы, перемешавшейся горсткой атомов, куда ветер потащит. Где я, где Лихо - хрен разберёт...
- Накаркаешь - убью. - С мрачной иронией предупредила блондинка. - Найду атом морды, и атомом пятки та-ак надругаюсь... Понял?
- Да понял, понял... Только, судя по всему, нема в Суровцах больше личностей, способных сопротивляться с оружием в руках. Остались ты, да я, да ещё три везунчика. Прочих Всплеском отутюжило, да "пешеходы" на зуб взяли. Я так до сих пор и не понял, как у Митрича соскользнуло? Он же должен был дней за пять знать, не помню я, чтобы он не знал...
Лихо ничего он ответила, отвернувшись в сторону, держа "Фаворита" наизготовку. Дерьмовое времечко подвалило, неизвестно, что откуда выпрыгнет, выскочит, какую рожу скорчит...
Они двигались, прикрывая оставшегося почти беспомощным Шатуна. Герман и Лихо - спереди, Алмаз и Книжник - сзади. Гараж был уже близко.
Алмаз окинул взглядом окрестности, сплюнул, вдруг почему-то ставшей очень горькой и вязкой, слюной. Было ясно, что уходить следует немедленно, оставляя всех (а они, бесспорно - были!!!), оставшихся в живых, на волю судьбы. Но искать кого-то ещё, носясь по Суровцам с "дыроделом" наперевес, глобально рискуя оказаться на обеденном столе "пешеходов" в качестве основного блюда, не то - чтобы не было никакой возможности. Скорее - никакой целесообразности. И с этим, с жутким скрипом приходилось уживаться, мириться. Хотя ему, воспитанному в рамках морального кодекса Глыбы, гласящего о постоянной необходимости спасать всех, до кого только можно дотянуться, и кто был этого достоин - было не по себе. И, как справедливо полагал Алмаз - остальным тоже. Но они остались единственным, у кого был реальный, хоть и зыбковатый шанс к восстановлению ТОГО, изначального равновесия мира. И попросту не имели права размениваться на постороннее, мешающее делу. Какие бы, до кровавых ссадин в душе ассоциации это не вызывало. Не имели!
"Горыныч", любимец Андреича, красующийся на своём обычном месте в гараже, был невредим. Внушительный представитель клана военных внедорожников, усовершенствованная модель незабвенного ГАЗ-2975, по кличке "Тигр", с увеличенной грузоподъёмность, скоростью, дополнительным встроенным вооружением. Боеприпасы к вооружению, правда, давно были использованы, и новых комплектов добыть не удалось, несмотря на все старания Глыбы. Бронированный, полноприводной, выносливый, ни разу не подводивший прежнего хозяина. Рядом сиротливо приткнулись ещё несколько драндулетов, насквозь гражданского облика, на которые никто не обратил ни малейшего внимания. "Горыныч" по сравнению с ними, выглядел как настоящий мамонт, рядом с кучкой розовых фарфоровых хрюшек.
Ключи висели на гвоздике, там, где им и полагалось находиться. Глыба в последние годы никогда не таскал их с собой, здраво рассуждая, что в Суровцах нет ничего личного, кроме пошедшего в использование лоскута бумаги в местах общего пользования. Если вдуматься, то в посёлке царил самый настоящий, безрезультатно обещанный историческими личностями прошлого - коммунизм. Нет, конечно, на ячейку общества - семью, никто не покушался, а что касается всего прочего... При любой необходимости оно могло быть безоговорочно, и молниеносно свалено в общий котёл.
- Сгружайся... - Шатун с облегчением, нежно положил на бетонный пол гаража до предела упакованные рюкзаки, и встряхнул руки. Переборщил немного, несмотря на свои беспрецедентные физические данные. Ничего, лучше немного напрячься сейчас, чем напрягаться потом, думая, каким бы макаром родить ещё пару дополнительных обойм.
Знаток подцепил ключи, и полез заводить машину. Лихо ничего не имела против того, что он поедет за рулём. Несмотря на ехидный нрав, и порою чересчур колкую языкастость, Герман был отличным водилой, умеющий управляться с "Горынычем" как сам Глыба.
Рюкзаки были заброшены в грузовой отсек, где к ним прибавилось ещё несколько канистр с дизельным харчем для "Горыныча". Жрёт, падла, не в пример сказочному - тот одной красавицей в месяц обходился, а на этого же не напасёшься... А в последнее время с горючкой просто беда - хоть табун красавиц за канистру предлагай: не факт, что обмен состоится.
- На зуб бы чего-нибудь изобрести. - Не жравший с прошлого вечера Шатун, печально огляделся по сторонам, но кроме пришедших в полную негодность покрышек от стоящего рядом "Шевроле", на глаза ничего не попалось. - Брюхо выражает полное непонимание серьезности наступивших перемен, ему жрать подавай. Ни у кого, ничего не завалялось?
Все, кроме Книжника, отрицательно покачали головами, и лишь очкарик предложил какие-то мятные пастилки, завалявшиеся у него в кармане. Шатун с печальным вздохом взял предложенное, и принялся обманывать желудок, но судя по его глазам, сам нисколько не верил в реальность задуманного. Что такое три пастилки, для такого, как он? Одно расстройство... Сейчас бы тушёночки, банок, эдак с полдюжины! А потом можно и Сдвиг уконтрапупить по полной программе.
Движок "Горыныча" работал с радующей слух отлаженностью и бесперебойностью. Хозяйство Глыбы передавало последние радостные приветы, вызывающие тихую печаль, вперемешку с дикой ненавистью к тем, кто в погоне за новыми источниками энергии, способен пускать в утиль всё, что угодно, кого угодно, в каких угодно количествах и масштабах.
Герман вывел размалёванного в маскировочные цвета монстра на оперативный простор, и высунул довольную физиономию в окошко.
- Занимайте места, сегодня проезд бесплатный! Эх, прокачу! Бензин ваш, идеи - тоже. Быстрее, пока "пешеходы" не расчухались.
Алмаз запрыгнул на переднее сиденье, рядом со Знатоком, Шатун сел сзади, Лихо и Книжник приткнулись к гиганту, чуть-чуть не упирающемуся макушкой в потолок кабины, по бокам: благо габариты внутреннего пространства "Горыныча" позволяли сделать это без излишних трудностей.
- Маршрут бы неплохо уточнить... - Кинул в пустоту Герман. - Я конечно, могу отвезти, куда угодно. Да ведь у вас, как я догадываюсь, какие-то намётки образовались. Или не угадал?
- Давай в Замурино. - Лихо кинула взгляд в затемнённое оконце, увидев замаячивших невдалеке "стиляг" в количестве сразу целого взвода. - А там видно будет...
"Горыныч" тронулся с места, знакомые пенаты поплыли мимо окон бронированной громадины внедорожника, пропадая из виду, удаляясь. Алмаз смотрел в одну точку, глаза были абсолютно сухие - не пристало матёрому волку, бойцу, сентиментальничать, но в душе стало одним, дотла выжженным участочком больше. Прощайте, Суровцы!
До дороги, ведущей в Замурино, было не больше минуты езды. Внедорожник уверенно катился по щербатому асфальту, приближаясь к главному посту. "Пешеходов" становилось всё больше, словно они выходили проводить оставшихся в живых. Только в их глазах, вместо прощальной грусти, по-прежнему колыхалась багровая пелена голода. Печати Всплеска.
Слева и справа, вынырнув из-за угла древней блочной пятиэтажки, показались ещё две группы мертвяков, экземпляров по тридцать-сорок в каждой. Улица в этом месте сужалась, если немного промедлить - они закупорят своими телами проезд, и придётся делать крюк, чреватый неизвестно какими последствиями.
- Гони! - Алмаз первый врубился в вероятную опасность, но Герман уже перебросил скорость, от души притоптал газку, заставляя "Горыныча" буквально прыгнуть вперёд, на прорыв.
- Гони! - Алмаз первый врубился в вероятную опасность, но Герман уже перебросил скорость, от души притоптал газку, заставляя "Горыныча" буквально прыгнуть вперёд, на прорыв.
- Па-абереги-ись! - Знаток вжался в кресло, ожидая неминуемого удара. Разминуться с парой "пешеходов" не было никакой возможности, они сунулись наперерез, стоя прямо на пути движения.
Прежде чем усиленная "кенгурятником", шипастой решёткой, сваренной из стальных труб - личным дополнением Глыбы, угловатая морда почти шеститонного "Горыныча", смяла два, потерявших человеческих облик силуэта: Алмаз успел узнать одного из них. Это был тот самый, любопытный молодой дозорный, в числе других сменивший их с Шатуном вчера вечером на посту.
Внедорожник тряхнуло, но несильно, колёса отчётливо раздавили что-то податливое, превращая это в бесформенный набор костей и плоти. Книжник утробно ёкнул, но сдержался, не испачкав салон содержимым своего желудка.
"Горыныч" смёл с пути ещё одного, зацепил крылом ещё, ещё - но прорвался, не завяз в наплывающем в двух сторон скопище мёртвой плоти, ведомой одним инстинктом.
Знаток перевёл дух, ухмыльнулся, глядя в зеркало бокового вида, как толпа "пешеходов" продолжает преследовать их, несмотря на быстро увеличивающийся разрыв в расстоянии.
- Я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл. А от вас, фанатов сыроедения, и подавно дёру дам.
"Горыныч" проскочил пост, вдребезги разнеся опущенный шлагбаум - времени соблюдать все приличия, и покидать машину, чтобы поднять его - не было. Тем более, что в опасной близости ошивалось ещё с десяток неестественно двигающихся персонажей утреннего кошмара.
- Всегда мечтал это сделать! - Знаток хлопнул по "баранке", провожая взглядом разлетающиеся обломки полосатой преграды. - Вроде бы и юность уже давно пропала за горизонтом, а всё никак не могу на степенность, и прочие атрибуты прилагающегося возраста перестроиться... Шалун, одним словом!
Лихо скептически, чуть заметно покачала головой, соглашаясь с "шалуном". Шалун, Шатун, сплошные шипящие, ещё какого-нибудь Шамана не хватает, просто так, для комплекта. Один бы делал, второй трепался, а третий многозначительно молчал.
- О чём думаешь, красивая? - Герман посмотрел в зеркало заднего вида на молчащую Лихо. - Может, расскажете, что вообще происходит? Я, конечно, догадываюсь, что мой вчерашний спутник, имевший неосторожность выпасть из ниоткуда - прямо у меня перед носом: в приватной беседе, которую устроил ему Андреич, заливался почище меня, когда я нетрезв, и один в компании прелестных дам. Давай, не томи душу, выкладывай. Мы теперь в одной сцепке, чего уж там...
- Книжник, просвети вкратце... - Лихо дала знак очкарику, и тот старательно "сел на уши" Знатоку, посвящая в детали вчерашнего разговора с представителем параллельного мира.
- ...В общем, как я понял - наша точка является ключевой, как бы основным пунктом, не задействовав который - не получится вообще ничего. - Деловито пояснял Книжник. - После запуска деактиватора, начнётся цепная реакция, уходящая уже за пределы Земли, в результате которой, всё должно вернуться на круги своя. Вероятность удачного завершения операции, со слов бывшего обладателя деактиватора - примерно семьдесят пять - восемьдесят процентов.
- И, как я понимаю, вы собрались довести начатое до логического завершения... - Задумчиво сказал Герман, когда Книжник иссяк. Воздержавшись от криков "едрёна мать!", "дайте мне этих запараллеленых, я буду читать им лекцию, об их недостойном поведении!", и "вперёд, на Сдвиг!".
- Изумительная безупречность логики... - Пробормотала Лихо, нащупав сквозь ткань куртки лежащий в кармане деактиватор. - Нет, я собиралась его на первой же барахолке обменять на фуфырик огуречного лосьона. Если, конечно, такой сыщется в наше время. И нажраться до невменяемости. Ты ведь мне веришь, Знаток?
- Изумительная утончённость юмора... - Герман начал плавно поворачивать руль, вписывая машину в поворот. - Но, продолжая логически развивать твоё предыдущее высказывание, мы получаем следующий вираж сюжета. Так как, огуречного лосьона сейчас не сыскать, даже в обмен на мою жизнерадостность - то остаётся только одно. Пойти, и употребить его по прямому назначению. Не лосьон. Деактиватор.
- Найти бы человека, который тебя на кривой "кляксе" объедет. - Сказала Лихо. - В точку, Знаток. В самую, что ни на есть точку. Если быть точным - в шоколадный глаз Сдвига.
- Я так полагаю, что координаты шоколадного глаза вам известны?
- А как же... Книжник, вноси дополнения.
Очкарик без промедления извлёк из глубин своего "харда" нужный файл, и ознакомил Германа с его содержимым. Замолк, ожидая ответной реакции.
- Путь неблизкий, да всё буреломами. - Знаток вынес свой однозначный вердикт, и почесал бороду. - Сколько, говоришь, времени до полного экстаза неконтролируемой халявы осталось? С месяц?
- Не больше месяца. - Лихо покривила губы. - Я, если честно, на Андреича рассчитывала. Мы, хоть люди не криворукие, но у него всё же связи, и, тому подобная амброзия. Сам понимаешь, ему поверили бы гораздо быстрее, чем нам всем, вместе взятым... Тем более, что всё это, в большей степени смахивает на полную и законченную шизофрению. В крайнем случае - на фантастический рассказ, накаляканный коллективным творчеством отделения, для детей с задержкой умственного развития. Если бы я не умела отличать правду от остальных побрехушек, то сама ни за что бы не поверила... Такая вот, понимаешь, суровая правда жизни.
- Истину глаголешь, дитя моё... - Герман задумчиво крутил руль, "Горыныч" уверенно мчал по знакомым пейзажам, приближаясь к Замурино. - У Андреича была шикарная перспектива возглавить крестовый поход против этой опостылевшей прозы бытия. А уж как я буду скучать по его фирменному первачу, ты просто не представляешь. Ах, как буду скучать...
На несколько минут воцарилось тягучее, неловкое молчание, впереди замелькали окрестности Замурина, Знаток сбросил скорость, превратившись в живой сканер, прочёсывающий прилегающую местность. Как, впрочем, и весь остальной экипаж внедорожника. Признаков жизнедеятельности видно не было. Вообще никаких.
- Или это не слишком искусная западня. - Герман оторвался от созерцания крохотного поселения. - Или здесь стряслось что-то, не укладывающееся в широкоформатные рамки моего богатого жизненного опыта. Больно уж тихо, полное благолепие... Как на погосте.
- Всеобщая точка зрения высказана в полном объёме. - Алмаз ещё раз пробежался взглядом по виднеющимся, как на ладони - строениям. Замурино, в ярких лучах розоватого дневного светила, производило впечатление если не ужасное, то вполне гнетущее. Несколько кирпичных домишек, пара качественно проржавевших, но пока ещё худо-бедно действующих ангаров, исполняющих сразу несколько функций, вроде склада, гаража, и прочих социально необходимых элементов. И, единственная пятиэтажка, точнее - бывшая пятиэтажка, у которой почти полностью был снесён пятый этаж. Всё бы ничего - по Материку хватало таких вот напрочь заброшенных, опустевших островков, дававших людям кров и какое-нибудь занятие, с помощью которого можно было иметь свою корку ржаного. Но вся сидящая в "Горыныче" пятёрка, чётко знала, что ещё вчера в Замурино если не кипела, то вполне побулькивала размеренная "жизня". И никто, из двух с небольшим сотен жителей, обретающихся здесь; не нацеливался убраться отсюда подальше. Не было таких причин, не было! Точнее - были, если верить покойному Глыбе. Но, пока наш народ полностью осознает объём, глубину, и коэффициент пагубности новый явлений, пока раскачается... Не могло в Замурино не остаться ВООБЩЕ никого, хотя бы один "пешеход", если предположить то, что Всплеск достал до поселения - просто обязан был болтаться здесь, украшая бытие своим небытиём. А если не достал, то тем более - кто-то должен был присутствовать, пусть не встречая с охапкой искусственных гладиолусов и кучеряво испечённым караваем. Что здесь стряслось? Что???
- Едем дальше? Или сделаем короткую остановку? - Спросил Герман. - Я высказываюсь "за". Если коллектив "против" - продолжаем колесить.
Лихо коротко переглянулась с полуобернувшимся к ней Алмазом, Шатуном. Кивок, кивок, кивок.
- Лады... - Лихо выразительно посмотрела на Знатока. - Объявляется пятиминутная вылазка. С целью пополнения продуктового запаса. В Суровцах не успели, так может здесь выкрутимся как-нибудь. От детонаторов с "УРками", сдаётся мне, изжога будет, или там - вздутие... Надо чего попроще, покалорийнее. Идут Алмаз с Шатуном, остальные остаются на месте. Возражения есть?
Каким-то подобием возражения, робко попытался разродиться Книжник, но был мгновенно приведён в чувство выкашивающим все ростки инакомыслия, убийственным взглядом Лихо. Герман барабанил пальцами по рулю, искоса посматривая на примолкшего книгочея, уставившегося в окно с видом человека, потерявшего смысл жизни. Потом хлопнул его по плечу, ободряюще подмигнув.