– Вы это к тому, сэр, что нас свалили? – осторожно спросил Маккормик.
– Точно, Буч, – Директор ненавязчиво продемонстрировал, что знает даже кличку, которую специальному агенту дали в Академии ФБР в Куантико. – Эта эпидемия была подножкой, и ее нам поставили преднамеренно.
– Кто же ее поставил, сэр? – подался вперед Ковальски.
Директор печально улыбнулся.
– Боюсь, это были те же ублюдки, которым вы не позволили развернуться в Нью-Йорке пять лет назад.
– Колумбийцы?
– Ну, колумбийцы среди них тоже есть. Но вообще-то это целый террористический интернационал. Мы проглядели врага, парни. И теперь из самой сильной страны мира мы превратились в чертов Альянс, от которого все норовят откусить кусок пожирнее.
Ковальски сжал свой бокал с такой силой, что у него побелели костяшки пальцев.
– Противник планирует новые теракты, сэр?
– Не все так просто, Пол, – отечески потрепал его по плечу Директор. – Нам предлагают помощь… вроде бы совершенно искренне. Обещают найти вакцину, которая покончит с эпидемией раз и навсегда, позволит открыть Закрытую Территорию. Но бесплатный сыр, парни, бывает сами знаете, где.
– В мышеловке, – быстро, точно на экзамене, отозвался Ковальски.
– На помойке, – негромко сказал Маккормик.
– Точно, – усмехнулся Директор. – Я говорю о миссии ООН, которую возглавляет академик Делиев. Наш «русский отдел» проверил – он и вправду ученый с мировым именем, и, вполне возможно, действительно хочет помочь. Но с ним зачем-то летит русский миллиардер Гумилев, который пять лет назад устроил всю эту заварушку в Арктике. Помните ту историю?
Разумеется, агенты ее помнили. Потому что проклятые колумбийцы, захватившие музей Метрополитен и Карнеги-холл, выдвинули очень странные требования: чтобы ВВС США на десять дней прекратили все полеты над Арктикой. А на Северном полюсе тем временем разворачивались события, которые сделали бы честь любому голливудскому блокбастеру. И в центре этих событий находился таинственный русский миллиардер Андрей Гумилев…
– Опять этот парень? – нахмурился Маккормик. – Что ему здесь нужно?
– Отличный вопрос, Буч, – засмеялся Директор. – Когда я получил досье русской группы, то первым же делом спросил себя именно об этом. И, подумав как следует, решил: можно смело ставить никель против ста баксов, что этот русский опять затевает какую-то заваруху. Иначе зачем бы он тащил с собой в Америку целую кучу вояк и шпионов?
– Вояк и шпионов? – с довольно глупым видом переспросил Ковальски.
– Именно, Пол. Вот список членов группы Делиева, – Директор взял со стола два отпечатанных на принтере листа и протянул агентам. – Желтым цветом помечены сотрудники спецслужб и бойцы спецподразделений. Их шестеро. Из так называемых «ученых», отобранных лично Гумилевым, десять прошли специальную подготовку по системе русского спецназа. Ну и вдобавок ко всему с Гумилевым летит некто Константин Решетников, высокопоставленный офицер русской военной разведки.
Маккормик внимательно изучал список фамилий, большую часть которых он не смог бы выговорить, не сломав язык. Артемьев, Грищенко, Лобачевский… На самом деле его интересовало только одно: откуда у Директора столь подробная информация о группе, которая еще проходила тренировки в Москве?
– Хуже всего то, что они собираются проводить свои «исследования» в районах, имеющих стратегическое значение, – продолжал Директор. – Я уверен, что они намерены проникнуть на такие объекты, как, например, авиабаза Неллис в Неваде.
– Но там ведь… – начал было Ковальски и осекся.
– Совершенно верно, агент, – голос Директора звучал теперь почти торжественно. – Зона 51. «Страна Грез».
– Простите, сэр, – смущенно спросил Ковальски, – а что, там действительно держат… держали… инопланетян?
Директор снисходительно улыбнулся.
– Я не знаю, агент. Это уровень секретности, к которому я не имею доступа.
– Даже вы? – простодушно удивился Пол.
– Даже я, – значительно произнес Директор. – Но это и не важно. Ведь вы же не сомневаетесь, что на авиабазе Неллис и без инопланетян хватает секретов, которые совершенно не обязательно знать русским?
– Разумеется, сэр. Но как же мы позволили им…
– Вернемся к началу, Пол. Мы – большой парень, которого сбили с ног. Америка сейчас не так сильна, чтобы запрещать что-то делать людям, которые называют себя ее друзьями и выражают готовность помочь. Но и позволить им хозяйничать у нас дома мы не можем. И здесь я крепко на вас рассчитываю. Вы отлично поработали в Нью-Йорке с колумбийцами, надеюсь, что и с русскими в Неваде у вас проблем не возникнет.
– Ты понял, Буч, во что нас втянули? – обиженно проговорил Ковальски, когда агенты шли по безлюдной ночной стоянке к своим припаркованным в престижном секторе «С» машинам. – Мы должны шпионить за чертовыми русскими, но не имеем права даже погрозить им пальцем, если они будут делать что-то не так! Я ни разу еще не получал такого ублюдочного задания!
– А ты думал, старик станет переводить свой драгоценный «Чивас» просто так, от нечего делать? – Маккормик вытащил из кармана брелок сигнализации своего «Доджа Вайпер». – Да, задание тухлое, что и говорить, зато, если мы его выполним, вполне можем рассчитывать на повышение. Шеф четко дал понять, что в качестве бонуса один из нас получит должность начальника регионального отделения, а второй – целый отдел в штаб-квартире.
Сигнализация тихонько пискнула. Ковальски, как обычно, неодобрительно покосился на пижонскую тачку напарника – Маккормик успел купить ее четыре года назад, за месяц до того, как в Детройте сошел с конвейера последний экземпляр легендарной модели, выкрашенный золотой краской.
– Но на твоем месте я подумал бы о другом, Пол, – Маккормик распахнул дверцу автомобиля, но не спешил лезть в салон. – Откуда у старика такая подробная информация по русской группе.
Несколько секунд Ковальски лихорадочно соображал. Потом треснул себя крепкой ладонью по лбу.
– У шефа есть информатор в команде русских!
– Ставлю никель против ста баксов, что есть, – повторил слова Директора Буч. – А это хоть и не превращает наше задание в экскурсию в Шангри-Ла, но основательно отбивает запашок тухлятины…
И вот теперь оба специальных агента сидели в своем хай-тек фургончике в ожидании визита русского «крота». Ковальски потягивал имбирный эль, до которого был большим охотником, Маккормик просматривал отчеты осведомителей на своем iPad. Осведомителей у него было трое – уборщица столовой, в которой обедали русские, шофер одного из грузовиков, выделенных мэром Твин Фоллз в помощь миссии ООН, и охранник палаточного городка. Толку от всех троих было, как с козла молока, но Маккормик всегда очень тщательно относился к своим обязанностям.
– Так что же нам с ними делать, Буч?
– Лично я, – задумчиво проговорил Маккормик, – с удовольствием устроил бы им аварию где-нибудь на Закрытой Территории. Аварию, после которой они вернулись бы домой изрядно пощипанными. Может быть, это отбило бы у них охоту совать свой нос в чужие дела.
– Сомневаюсь, – покачал головой Ковальски. – Это профессионалы, у них есть задание, и они будут его выполнять во что бы то ни стало. Не знаю, что должно произойти, чтобы они приняли решение прекратить активные действия… Может быть, если бы что-то случилось с этим Гумилевым…
Маккормик отложил iPad и с интересом взглянул на напарника.
– А что, это неплохая идея… вот только старик потом нам головы оторвет.
– Если мы облажаемся – непременно оторвет, – согласился Ковальски. – А если сделать все чисто, обставить как несчастный случай – за что тогда отрывать? Брать нас на Территории русские все равно отказываются…
– Пожалуй, ты прав, – начал Маккормик, но замолчал, потому что в этот момент раздался стук в дверь. Стучали условным стуком – три-два-два. Пришел русский «крот».
Ковальски мягко и бесшумно, как кот, поднялся с кресла и подошел к двери трейлера, встав сбоку. В руке его как по волшебству появился большой черный «Магнум».
– Входите, – сказал Маккормик приветливо, – не заперто.
Дверь отворилась, и гость осторожно перешагнул порог. Снаружи царила непроглядная южная ночь, и одетая во все черное фигура гостя казалась на ее фоне еще более плотным сгустком тьмы.
– Уберите оружие, Ковальски, – тихим голосом попросил гость на безупречном английском. – Я не желаю вам зла, но когда-нибудь могу совершенно случайно сломать вам руку.
– Мера предосторожности, – буркнул Пол, убирая «Магнум» и отходя обратно к столу. Гость осторожно притворил дверь.
– Присаживайтесь, прошу вас, – Буч встал и пододвинул к столу кресло на колесиках. – Надеюсь, вас никто не видел?
– Вы меня и сейчас не видите, – усмехнулся гость. Маккормик прикусил губу. Лицо «крота» скрывала тонкая маска из черной ткани. Помимо всего прочего, ткань меняла тембр голоса гостя, делая его неузнаваемым.
– Присаживайтесь, прошу вас, – Буч встал и пододвинул к столу кресло на колесиках. – Надеюсь, вас никто не видел?
– Вы меня и сейчас не видите, – усмехнулся гость. Маккормик прикусил губу. Лицо «крота» скрывала тонкая маска из черной ткани. Помимо всего прочего, ткань меняла тембр голоса гостя, делая его неузнаваемым.
– Что ж, похвальная предусмотрительность, – на самом деле Буч так не думал. Его нервировало, что за все те дни, когда миссия находилась в Твин Фоллз, им с Ковальски так и не удалось установить личность «крота». Полная секретность – таково было условие, которое работавший на Директора ФБР русский поставил агентам в первую же их встречу. С тех пор он каждый раз приходил в черном, скрадывавшем очертания фигуры комбинезоне и черной маске. Единственное, за что могли зацепиться Ковальски и Буч, был рост – и то при условии, что «крот» не пользовался специальными вставками в ботинки, подобными тем, которые любил президент Франции Саркози.
– У меня есть кое-какие новости, – произнес гость, игнорируя приглашение сесть в кресло. – Во-первых, сегодня на Территориях произошло ЧП. Пропал один из ученых, Нестор Тарасов. Гумилев принял решение не сообщать об инциденте ни академику Делиеву, ни американской стороне.
– Как это – пропал? – не понял Ковальски. – Они что там, бродят в одиночку, как полные психи?
– Нет, передвижение в одиночку строго запрещено. Тарасов пропал, несмотря на то, что шел в паре. Пропал бесследно.
Гость специально подчеркнул последнее слово, и по спине у Маккормика прошел холодок.
– Вообще-то это неплохой предлог для того, чтобы увязаться, наконец, с ними, – проговорил Ковальски. – Мы – федеральные агенты, и исчезновение иностранного ученого на Закрытой Территории находится в нашей непосредственной компетенции…
– Гумилев будет скрывать исчезновение Тарасова до последнего, – возразил гость. – Но завтра он наверняка бросит на Территории все свои резервы – будет искать пропавшего ученого.
– И что в этом такого? – прищурился Маккормик.
– Возможно, вы еще об этом не знаете, – в голосе гостя послышалась едва уловимая насмешка, – но майор Магдоу принял решение снова запустить на Территорию «Итеров». О, нет, это не связано с исчезновением Тарасова, тем более, что майор о нем ничего не знает. Рутинная операция, военные проводят такие рейды раз в месяц, для профилактики. Но мне почему-то показалось, что сейчас это совпадение может оказаться для вас кстати.
– Неужели? – спросил Маккормик, про себя подумав: «мысли он читает, что ли?».
– Впрочем, я могу и ошибаться. В таком случае забудем все, о чем мы сейчас говорили.
Гость повернулся и, не прощаясь, вышел из фургончика. Ковальски фыркнул и плотно закрыл дверь трейлера.
– Строит из себя крутого, – неодобрительно заметил он. – Вот будет забавно, когда в конце операции я стяну с него этот черный чулок и взгляну на его рожу…
– Боюсь, это будет не слишком забавно, Пол, – Маккормик барабанил пальцами по краю стола. – Что-то подсказывает мне, что этот русский не даст снять с себя маску добровольно. А ссориться с ним мне почему-то не хочется…
Он поднялся с кресла и подошел к окну. Отдернул шторку, выглянул наружу. Там, как и следовало ожидать, было темно.
– Знаешь, Пол, мне в какой-то момент показалось, что этот русский «крот» читает у нас в головах. Во всяком случае, у меня.
– Да? – Ковальски скорчил саркастическую гримасу. – И что же он там прочитал, в твоей голове? Расписание заездов на ипподроме Лорел?[11]
Маккормик действительно любил по выходным поиграть на тотализаторе, причем обычно ему везло – у него был нюх на лошадей.
– Завтра на Территорию выйдут «Итеры», – не обращая внимания на иронию напарника, сказал Буч. – А мы с тобой имеем право доступа в их ангары.
– Что ты задумал, Буч?
– Ничего особенного, приятель. Всего лишь маленький сюрприз для наших русских друзей.
Гумилев шагал взад-вперед по палатке в напряженной тишине. Он уже выслушал доклады всех, кто принимал участие в экспедиции, потерявшей Тарасова, и теперь думал, что делать.
– Вы точно ничего больше не припомните? – остановившись, спросил он Оксану Иванову.
– Нет, Андрей Львович. Ничего. Я шла первой, Тарасов – за мной. Когда я в очередной раз обернулась, его уже не было.
– И никаких звуков борьбы?
– Никаких.
– Мы тщательно осмотрели трейлерный поселок, – убитым голосом проговорил расстроенный Санич. Он уже подробно доложил о принятых мерах, и теперь повторялся, но Гумилев не стал его останавливать. – Потом осмотрели еще раз, проверили везде, куда только могли забраться. Совершенно безлюдное место, видно, что там давно уже никто не жил. Что могли, разграбили еще в две тысячи двенадцатом.
– Получается, Нестора похитили, – заключил Синцов. Он из всей группы был наиболее дружен с Тарасовым, и теперь очень переживал. Собственно, переживали все, потому что добродушного и умелого Нестора уважали, особенно после того, как он фактически спас группу при нападении безумцев.
– С какой целью? Потребовать выкуп? Но это нелепо, Игорь, – Гумилев сел на раскладной стульчик и сложил руки на груди. – Хотя… Мало ли, что можно потребовать с нас. Лекарства, продовольствие, оружие…
– Странно, что он не сопротивлялся, – сказал Лобачевский. – Вроде крепкий парень, и стреляет отлично. К тому же Оксана ничего не слышала.
– Ладно, – Гумилев снова встал. – Американская сторона пока ничего не знает. Предлагаю сейчас совершить внеплановый выезд в следующем составе: я, Санич, Грищенко, Иванова, Дербенев.
– Простите, а как же мы? – вскинулся Артемьев, задрав бородку, которую начал отращивать еще задолго перед вылетом. – Мы тоже имеем право принимать участие в поисках…
– Пропал человек, Петр Петрович. Это чрезвычайное происшествие. И поедут те, кто имеет поисковые навыки, не говоря о боевой подготовке. Ученым в данном случае делать там совершенно нечего. У вас есть материал, займитесь объектом. В конце концов, «Илиада» «Илиадой», а непосредственных исследований вируса и его действия никто не отменял. Поняли?
– Понял, – недовольно проворчал Артемьев.
– Вот и выполняйте.
Гумилев понимал, что чересчур строг с пожилым психологом, но сейчас нужно было поступать именно так. И ни в коем случае не допускать разброда и шатаний, тем паче если Нестора Тарасова все же не удастся найти. Хоть бы какой-то след нащупать… нет ничего хуже неизвестности. Даже мертвое тело и то немного успокоит людей.
– Олег, готовь «тигра», – бросил Гумилев Саничу. – Я одеваться.
– Да что его готовить, он всегда готов, – сказал Санич, но послушно вышел из палатки и направился к машинам.
Американский майор Магдоу, тот самый, который считал Гумилева «русским бригадным генералом», для вида немного поупирался – все-таки выезды должны быть плановыми, любая самодеятельность ведет к неприятностям. Гумилеву пришлось долго и убедительно врать насчет «одного весьма любопытного места», которое срочно нужно осмотреть. Почему срочно – придумать он не сумел, но Магдоу неожиданно отвязался и сказал, что выпустит «тигра» по обычной программе: время возвращения плюс два часа, после чего группа считается пропавшей.
– Кстати, мы снова выпустили «Итеров», – предупредил майор. – На вашей машине и костюмах укреплены датчики «свой-чужой», но будьте поаккуратнее, сэр. Не доверяю я этим людоедам.
– Хорошо, майор. Спасибо за предупреждение, – поблагодарил Гумилев.
«Тигра» провожали все оставшиеся члены группы, кроме Артемьева. Психолог демонстративно сидел в трейлере и пытался общаться с запертым в специальном боксе объектом «Б», которого привезли в прошлый раз. Артемьев справедливо полагал, что осмысленные и тем более групповые действия больных говорили о наличии у них способности к общению.
Дорога была знакомой до городка, в котором поймали объектов. Здесь «тигр» не стал спускаться с холма в лощинку, а свернул направо и поехал в гору. Вокруг бушевала зелень, и у Гумилева появилось ощущение, что он едет на горный курорт. Какие места испортили…
Промелькнула триангуляционная вышка, Санич сказал, крепко держа руль:
– Сейчас будет поворот на поселок.
Это подтвердил указатель «Trailer Park», а затем показался и поселок – довольно беспорядочное сборище длинных трейлеров. Одни стояли на полуспущенных колесах, другие – на деревянных чурбаках. Поодаль ржавели раскулаченные еще в девяностые годы прошлого века старые автомобили, виднелись пустые собачьи будки – возле одной валялся собачий скелет на цепи и в ошейнике. Покосившаяся детская горка красно-оранжевого цвета. Свалка мусора почти рядом с жильем.
«Тигр» остановился у детской горки. Гумилев выбрался наружу вслед за безопасниками.
– Вон там мы шли, – показала рукой Оксана Иванова. – Я впереди, Тарасов – за мной.
– Идемте посмотрим, – сказал Гумилев. – Максим, останьтесь охранять машину. И следите за биоиндикатором.