Армагеддон-2. Зона 51 - Бурносов Юрий Николаевич 18 стр.

– Все-таки выбил вертолет… – нахмурился Решетников, который был против перелета к Зоне 51 по воздуху.

– Константин Кириллович, а что делать? На машинах мы будем тащиться, как улитки. Притом второй «тигр» брошен на Территории, эвакуировать его бессмысленно, там все разбито. А брать машину у американцев нежелательно, даже если они раздобудут нам что-нибудь с аналогичным уровнем защиты.

– Мы потеряли Дербенева, – напомнил Решетников. – А если вертолет собьют?

– Да не собьют его. Почти два года – ну, хорошо, полтора, – в воздушное пространство над Закрытой Территорией никто не совался. После того, как там наколотили разведчиков и посбивали гуманитарные транспортники. За это время те, у кого остались средства ПВО, явно расслабились. Не думаешь ли ты, что они там несут круглосуточное дежурство? Ну, услышат вертолет, выскочит кто-нибудь со «стингером» или «джавелином»[14], если он под рукой… Пока глаза продерет, мы уже из зоны видимости выйдем.

– Твоими бы устами да мед пить, Андрей Львович. Хорошо, а как ты продумал возвращение? Насколько я помню, у этой модели «Сикорского» дальность полета – как раз до базы Неллис.

– Во-первых, это все же база ВВС, там можно найти топливо. Во-вторых, ты помнишь нашу задачу? Ты сам мне ее озвучивал.

– «Вы должны будете уничтожить Зону 51». Разумеется, помню.

– Вот именно, Константин. Не вывезти, а уничтожить. Именно для этого мы взяли с собой взрывчатку, которую сработали мои парни, и которая значительно мощнее гексогена, астролита и октонитрокубана. А когда мы выполним задание, тогда и будем решать, как выбираться.

Решетников молчал, глядя на носки своих кроссовок. По лицу стекали капельки пота.

– Может быть, мы хотя бы не станем брать полный состав группы? – предложил он.

– Нет. Перед тем, как уничтожить базу, мы должны ее осмотреть.

– Перед тем, как уничтожить базу, мы должны на нее проникнуть и, вполне вероятно, захватить, – поправил Гумилева Решетников. – Захватить с боем. И потом уже изучать то, что там находится.

– Вот потому нам и нужны все. Я понимаю, после гибели Дербенева настроения изменились. Но Дербенев виноват сам. Он нарушил инструкцию, и потому сейчас летит в цинковом ящике в Москву. Мне его искренне жаль, но, по-моему, только теперь люди поняли, что они не на прогулке. В каком-то смысле смерть Дербенева даже помогла. Во время операции каждый будет стараться выжить.

Решетников снова молчал. Думал, сопоставлял. Гумилев поискал глазами майора Магдоу, но не нашел – видимо, он уже проходил курс лечения в палатке Грищенко. Мимо с речевкой прорысили американские солдаты, на бегу отдав честь. Гумилев, памятуя давнее правило «К пустой голове руку не прикладывают», просто помахал ладошкой.

– Ладно, Андрей. Ты главный, тебе решать. Москва одобрит любое твое решение, иначе сюда послали бы другого. И все равно не перестаю тебе удивляться, уж извини. Зачем человек твоего положения, твоего уровня, твоего… достатка, что ли, играет в Индиану Джонса? Ты мог бы нанять профессионалов, рекомендовать кого-то другого. А ты сразу согласился.

– Видишь ли, Константин… – Гумилев замялся, формулируя то, что хотел сказать. – Видишь ли, меня попросил человек, которого я уважал, уважаю и всегда буду уважать. Но даже если бы попросил не он, я все равно полетел бы сюда. Я привык все делать сам. Даже то, что сам мог бы не делать – а я могу вообще ничего не делать, как ты верно заметил, при моем положении и достатке. Но если я посылаю людей туда, где им грозит опасность, я считаю, что должен быть рядом с ними. Например, в Арктике. Или в Сибири, когда исчезла моя жена. Мне не восемьдесят лет, я не инвалид, я сильный, тренированный мужик. Поэтому я здесь.

Решетников кивнул, соглашаясь.

– А знаешь, я сначала не хотел с тобой лететь.

– Почему?

– Да именно потому: положение, достаток… Ожидал увидеть этакого самодура, которому захотелось поразвлечься. Тебя многие таким считают, если вдруг не в курсе.

– В курсе, в курсе. Помню, как писал «Желтый экспресс», когда пропала Ева: «Человек, поменявший семейное счастье на деньги и акции». Надеюсь, ты был приятно удивлен?

– Был, не скрою. И надеюсь, что я до сих пор не ошибся, и ты точно знаешь, что делаешь.

– Я всегда точно знаю, что делаю, – сказал Гумилев. – Вот только, к сожалению, далеко не всегда получается так, как я хочу…

Глава двенадцатая

Зеленое море тайги

Наверное, во время существования базы ВВС Неллис здесь была гауптвахта. Шибанов не знал, есть ли вообще такое понятие, как гауптвахта, в вооруженных силах Соединенных Штатов, но что еще могло располагаться в этом унылом квадратном помещении без окон, с двумя койками и унитазом? Унитаз, кстати, работал, следовательно, коммуникации базы до сих пор функционировали. Впрочем, сюда было вбухано столько денег, что все вполне могло работать в автоматическом режиме. Может, вода будет литься, а электричество – включаться еще лет через сорок, когда ангары обрушатся, а по взлетным полосам станут бегать пумы и койоты…

Ростислав посмотрел на повязку, на которой проступили кровавые пятна. Перед тем, как посадить в камеру, ему оказали первую помощь – залили рану обеззараживающим средством и забинтовали. Пуля прошла навылет и не задела кость, тут ему повезло. В остальном же все было очень плохо.

– Не переживай, Расти, – сказал Джей-Ти, прекрасно понимая, что за мысли гложут его друга. – Возможно, они отбились и ушли в горы.

– Возможно… А возможно, погибли. Ты не поверишь, что значила для меня Атика, Джей.

– Я знаю, как ты ее любил. Зачем рассказывать?

– А Мидори… Мидори я воспринимал иногда как дочь. Хотя какой из меня отец, я ненамного ее старше…

– Не дай господь кому-нибудь такую дочку, как наша крошка Ми, – не смог сдержать улыбку Профессор.

Оба они очнулись уже здесь, когда в лицо им плеснули холодной водой. Потом санитар обработал рану Ростислава, и дверь за ним закрылась.

– Нужно было идти кому-то одному, – расстроено сказал Шибанов. – Это я, идиот, все придумал…

– Кто же знал, что мы встретим здесь этого хренова вонючего зомби?! – воспротивился Джей-Ти. – Я до сих пор не понимаю, как он сюда попал. Не на самолете же прилетел!

Неожиданно в замке громко провернулся ключ, и в камеру вошли Атика и Мидори. Ростислав без слов вскочил, бросился к жене и прижал ее к груди, Атика зарыдала. Джей-Ти не остался в стороне и обнял Мидори, но тут же отскочил, потому что из-под ее куртки завопил прищемленный Крысиный Король.

– Трогательно, – сказал Роулинсон, за спиной которого маячили автоматчики. – Весьма трогательно.

Его присутствие заметили только сейчас. Ростислав, не выпуская жену из объятий, спросил:

– А где остальные?

Атика, всхлипывая, гладила повязку на его руке.

– Остальные? Вы имеете в виду бойкую чету старичков? О, они пали смертью храбрых. Я не перестаю удивляться вам и вашим людям, tovarishch. Долтри сказал, что они были стары, как Мафусаил, но положили четверых солдат.

– Они просто были очень хорошие люди, полковник. Хорошие и добрые люди. В отличие от ваших кровавых негодяев.

– Кровавые негодяи, это надо же… – Роулинсон сделал вид, что аплодирует. – Красиво. Нет, в самом деле, я удивлен. И даже опечален, потому что совершенно не хотел лишних жертв. Мы предлагали сдаться, но в ответ получали только пули. Пришлось действовать соответственно.

– Теперь-то что вам надо?

– Ничего. Я уже сказал, что оказался здесь по другим делам и никак не планировал обнаружить здесь ваш небольшой отряд. Конечно, Мастер будет весьма счастлив встретиться с вами снова, но пока вы можете спокойно сидеть здесь и отдыхать. Скоро вам принесут еду. Тут несколько тесновато, но, уверен, вместе вам будет лучше. Или хотите, расселю вас в другие камеры? Мальчики туда, девочки сюда… А можно и по парам, если угодно.

– Нам и так хорошо, – с ненавистью глядя на Роулинсона, сказал Джей-Ти. – И, когда в следующий раз придешь, купи одеколон посильнее.

– Да?! – удивился полковник и громко потянул носом воздух. – Ничего не чувствую. Сходите к доктору, приятель. Говорят, обонятельные галлюцинации – один из ранних симптомов опухоли мозга.

С этими словами Роулинсон подал своей свите знак, и они покинули помещение. Снова защелкал ключ, поворачиваясь в замке.

– Ты сильно ранен, милый? – тихо спросила Атика, вытирая слезы рукавом.

– Ерунда… А Грэнджерфорды в самом деле погибли?

– Да, этот ублюдок не врет, – ответила Мидори, поглаживая кота. – Они убили Ромео и Оливию. Капитан распорядился их похоронить.

– Какой капитан?

– Тот, что нас привез к Мастеру. Долтри, кажется, его фамилия.

– И этот здесь! – возмутился Джей-Ти. – Хренов убийца детей и стариков! Чертов расист! Когда я до него доберусь, то засуну его прямо в задницу этому вонючему разлагающемуся полковнику!

Мидори устави лась на Профессора и громко расхохоталась.

– И этот здесь! – возмутился Джей-Ти. – Хренов убийца детей и стариков! Чертов расист! Когда я до него доберусь, то засуну его прямо в задницу этому вонючему разлагающемуся полковнику!

Мидори устави лась на Профессора и громко расхохоталась.

– Чего?! Чего я такого сказал?! – удивился Джей-Ти, потом до него дошло, и он тоже рассмеялся. Им вторили Атика и Ростислав. Качая головой, бывший рэпер пробормотал:

– Думаю, старики были бы довольны, знай они, что мы сейчас не рыдаем, а смеемся. Это были весьма жизнерадостные старые калоши.

Мидори выпустила Крыса из-за пазухи. Кот деловито обошел все помещение и, запрыгнув на унитаз, непринужденно справил нужду. Шибанов с Джей-Ти обалдели, а Мидори радостно захлопала в ладоши, совсем по-детски:

– Я же говорила, что он домашний кот!

Домашний кот горделиво прошествовал к койке и завалился на ней спать.

– Мне бы такую выдержку, – завистливо сказал Джей-Ти. – Впрочем, если бы я всю дорогу ехал за пазухой, как он…

– Заткнись, – миролюбиво посоветовала Мидори. – Уверена, ты в его возрасте пользоваться унитазом вообще не умел.

Спустя примерно час или полтора – часы у всех отняли – солдаты принесли еду. Вся она была в консервных банках, видимо, со складов базы Неллис. Набор получился дикий: моллюски в соевом соусе, кошерные огурчики, перепелки в вине, виноградный джем, паштет из печени с черносливом и рисовая каша. Скорее всего, в сумку побросали все, что стояло на ближайших складских полках. Помимо пищи, принесли и пластиковую бутылку с водой.

– По крайней мере, голодом нас уморить не собираются, – резюмировал Джей-Ти, вытирая губы и подцепляя пальцем джем.

– Роулинсон хочет выслужиться, – сказала Атика. – Привезти нас Мастеру в качестве гостинца. Естественно, пока он нас не тронет.

– Интересно, что он тут делает? Тоже ищет дохлых инопланетяшек? Ему-то они зачем?

– Может быть, грабит склады. Куда интереснее, как они так быстро сюда добрались, – сказал Ростислав. – Если не по воздуху, в чем я сильно сомневаюсь, то у нас появится шанс сбежать.

– Два раза снаряд в одну воронку не попадает, братан, – мрачно возразил Профессор. – Один раз мы от них уже удрали, что-то не верится, что это опять прокатит. Никто не против, если я вымою руку в унитазе, а то пальцы после джема липкие? Питьевую воду жалко… Крыс?

Кот поднял голову от консервной банки, которую выделили ему заботливые девушки, не пожалев ни моллюсков, ни паштета. Равнодушно глянув на рэпера, кот снова он занялся едой.

Джей-Ти оглядел спутников. Никто не возражал, и он направился к унитазу, шаркая по цементному полу своими «кроссовками» из рюкзака и напевая:

– Тебя-то как раз поймали, старина, – сказал Ростислав печально.

…Андрей Гумилев сидел на походной койке, застеленной толстым армейским одеялом, и читал текст на экране нетбука:

«Технологии, о которых вы уже знаете, привезли сюда существа из звездной системы Зета Ретикули 1 и 2 (Zeta Retuculi). Эти звезды находятся в созвездии Ретикули, видном только из Южного полушария. Зета Ретикули – это бинарная система, то есть в ней две звезды, и она удалена от Земли на расстояние в 30 световых лет. Существа прилетели с Ретикули-4, четвертой планеты Зета Ретикули-2. Именно так говорится о звездных системах в сообщениях, которые я читал. Они просто обозначают звезду и количество планет вокруг нее – от ближайшей к звезде до наиболее удаленной от нее. Например, наше Солнце было бы обозначено как «Sol», a Земля – как "Sol-3", так как она является третьей по счету планетой от Солнца. День на Ретикули-4 длится 90 земных часов.

Рост существ составляет 3-4 фута, вес – 25-50 фунтов. У них сероватого оттенка кожа и крупные головы с большими миндалевидными глазами, длинные и тонкие носы, рты и уши. Волосяной покров отсутствует. Все данные в сообщениях, касающиеся этих существ, были помечены 6-значной цифрой, начинающейся на 1623. Так как я не имел ни малейшего представления, с чем в настоящий момент связана эта 6-значная цифра, то я не мог и вычислить, когда прилетели эти существа или, по крайней мере, когда они появились на Земле.

Существа рассказали, что уже давно периодически посещают Землю, и в качестве доказательства представили фотографии, которым, по их словам, более 10 000 лет.

До 1979 года в центре Невады между нами продолжался обмен материалами и информацией, пока не произошел конфликт, который резко затормозил реализацию проекта. Существа покинули Землю, но должны вернуться в момент времени, обозначенный как 1623… и я не знаю, что это за дата.

Имея в своем распоряжении оставшиеся после них материальные предметы, устройства и приспособления, а также переданную ими информацию, правительство США приступило к осуществлению программы Back-Engineering (восстановительной инженерии). В мае 1987 года несколько ученых установили реактор антивещества на одной из подземных стартовых установок испытательного полигона в Неваде, чтобы провести эксперимент. К несчастью, во время эксперимента было необходимо вскрыть реактор, что для них означало смерть. Всем остальным на полигоне они сказали, что будет произведен внеплановый подземный испытательный ядерный взрыв. В декабре 1988 года меня пригласили на место одного из этих ученых.

Инопланетяне сообщили информацию о том, как можно влиять на человеческий разум, чтобы усыпить (анестезировать) тело. Это можно сделать без физического контакта, из внешнего источника. Чтобы усыпление было полным, мозг должен находиться в расслабленном состоянии, как при гипнозе. При наличии внешних стимулов, например возбуждающих наркотиков или громкой музыки, манипуляции с нервной системой оказываются неэффективными. Существа сообщили, что человек является продуктом регулируемой (управляемой) извне эволюции. По их словам, человечество как раса претерпело уже 65 генетических изменений. Они называют людей «сосудами», только я не знаю, для чего эти сосуды предназначены.

Я верен себе, и вы теперь понимаете, почему я не имею возможности документально подтвердить информацию, содержащуюся во второй части. Очевидно, что, если информация достоверна, реализация проектов будет иметь далеко идущие последствия, и не нужно быть физиком-ядерщиком, чтобы это ясно понимать».

– Прошу прощения, Андрей Львович. Отвлекаю?

В палатку заглянул Решетников.

– Нет, что ты. Заходи.

– Техники вовсю готовят вертолет к вылету, – сообщил Решетников, присаживаясь рядом. – Честно говоря, волнуюсь. Не пилотировал такую машину года два.

– Это же как велосипед, Константин Кириллович, – одобряюще улыбнулся Гумилев. – Если один раз научился, никогда уже не забудешь.

– Не скажи. Я вроде с детства машину вожу, помню, еще на батином «горбатом» «Запорожце» начинал. А недавно пришлось в… Неважно, где, но пришлось вести карьерный самосвал. Он высотой с трехэтажный дом, знаешь, наверно.

– Представляю, – сказал Гумилев.

– Вот и пришлось его вести, причем по сильно пересеченной местности. А на площадке ребята из… хорошие ребята, наши, им еще отстреливаться приходится. Употел весь, пока оторвались.

– Веселая у тебя жизнь, Константин.

– Не жалуюсь. Что читаешь?

– Доклад Боба Лазара.

– А, этот физик, специалист по двигательным системам?

– Да, человек, который устроил всю шумиху вокруг Зоны 51. Знаешь, что меня смущает?

– Что?

– Они слишком много рассказывают. Лазар и другие, бывшие сотрудники лабораторий на территории Зоны. В Штатах исчезали люди, которые знали об определенных вещах куда меньше. А этому хоть бы хны. Видеофильмы снимает, по конференциям уфологов ездит.

– Кажется, Вессенберг с ним даже немного знаком.

– Неудивительно.

– Напрасно ты так скептически к нему относишься. Вессенберг – уникальный специалист.

– Ладно, речь не о нем. Что-то здесь не так. С Зоной 51 что-то не так. Слишком много информации.

– Разве это информация? – усмехнулся Решетников. – Такую информацию нужно, как говорится, делить на сто сорок. В основе своей – досужие фантазии, но из них можно вычленить те крупицы, которые попали туда неслучайно. Чем мы и занимались. Та же схема подземных ярусов – скорее всего, липа. Но других данных попросту нет и быть не может. Ты же знаешь, что все разведки мира львиную долю чужих секретов черпают из обыкновенных газет и телепередач. Иной таблоид выдает в год оборонных тайн больше, чем купленный полковник Генерального штаба.

– Тебе, как полковнику, виднее, – подмигнул Гумилев и закрыл нетбук. – Пойдем обедать?

– Я, собственно говоря, затем к тебе и заскочил.

В столовой было пусто, только Миллерс что-то жевал в дальнем углу, читая газету. Повар-негр выглядел обиженным и заметно оживился, когда к нему пришел «русский бригадный генерал». Про Решетникова американские солдаты тихонько говорили «Кей-Джи-Би», и были недалеки от истины, но Гумилев вызывал гораздо большее почтение.