Вскоре появился дон Хуан в сопровождении двух морских пехотинцев. По его виду было понятно, что первый же выстрел поднял его с койки, и он бросился на палубу. Хорошо, что приставленная к нему охрана заранее получила четкие инструкции – не только стеречь, но и всячески оберегать важную персону. А то как бы эта персона по незнанию куда-нибудь не влезла. Вот и сейчас дон Хуан желал быть в гуще событий.
– Доброй ночи, сеньоры! Прошу извинить меня за вторжение, но что это за стрельба? На нас кто-то напал?
– Ну что вы, дон Хуан, на нас тут уже давно никто не нападает. Просто на одном из кораблей Армады решили, что наше предупреждение их не касается, и нас можно игнорировать. Вот мы и показали всю глубину их заблуждений.
– А что это был за яркий свет?
– Прожектор. Особое устройство, позволяющее сосредоточить в одном направлении довольно узкий и сильный пучок света. Ночью очень хорошо помогает в обнаружении целей.
– Дон Леонардо, подозреваю, что вы специально уничтожили этот корабль так, чтобы это все видели?
– Разумеется, дон Хуан. Не вижу смысла это скрывать. Если бы мы этого не сделали, а просто вернули беглецов на место, слегка припугнув, то очень многие, кто сейчас находится на уцелевших кораблях Армады, восприняли бы это не как наше человеколюбие, а как нашу слабость. И затеяли бы свою игру за нашей спиной, едва им выпадет такая возможность. А так мы довольно ясно продемонстрировали, что никогда и никому не предлагаем дважды одно и то же. И никогда дважды не предупреждаем. До умных дойдет. До дураков, возможно, и не дойдет, но это уже исключительно их проблемы…
После выключения прожектора «Аскольд» снова погрузился во тьму, так как, в отличие от остальных тринидадских кораблей, не нес ходовые огни, скользя невидимым призраком в ночи и внезапно оказываясь там, где его никто не ждал. Несомненно, данный инцидент произвел впечатление на испанцев. Но, как бы то ни было, за весь переход он остался единственным. Больше не нашлось желающих испытывать судьбу. То, что осталось от Новой Армады, безропотно следовало в указанном направлении. Все понимали, что период уговоров и попыток найти компромисс закончился.
Маяки на входе в залив Париа были видны еще ночью, а наутро открылся берег – высокие горы Тринидада и цепь островов, отделяющих залив от Карибского моря. В проливе Бока-дель-Драгон уже ждали. Четыре небольших корабля, также не имеющие парусов, но имеющие дымящие трубы, выстроились строем фронта и медленно шли навстречу. Канонерки хоть и не принимали участия во вчерашнем бою, но им тоже отводилась своя роль в плане разгрома Новой Армады. Обменявшись сигналами с идущим во главе колонны «Тринидадом», канонерки расступились, и заняли позиции на флангах, медленно двигаясь вдоль строя испанских кораблей, и при прохождении мимо передавали каждому следующий приказ:
– Следовать строго в кильватер друг другу за «Тринидадом» к острову Патос! По приходу к острову стать на якорь и ждать дальнейших распоряжений!
Сказанное было неожиданным. Форт Росс располагался совсем в другой стороне залива, и на кораблях Армады все с тревогой гадали – что же задумали тринидадцы? Уничтожить остатки Армады они могли еще вчера, ничто этому не мешало. В Форт Росс захваченные трофеи тоже не ведут. Странно… Но попыток неподчинения приказу не было. Все испанские корабли безропотно следовали в кильватер «Тринидаду», приближаясь к острову Чакачар – крайнему в цепи островов, расположенных восточнее пролива Бока-дель-Драгон и являющегося форпостом, охраняющим подступы к Тринидаду со стороны Карибского моря.
Патос – небольшой островок вулканического происхождения, вытянутый с запада на восток и расположенный в северо-западной части залива Париа, был виден издалека. Сам остров необитаем и имеет довольно скромные размеры – длина чуть больше километра, а наибольшая ширина всего шестьсот метров. Высота наивысшей точки над уровнем моря – чуть более шестидесяти метров. Поверхность покрыта кустарником и редкими деревьями, животный мир очень немногочислен. Остров отделен проливом шириной порядка двух миль от ближайшей земли – полуострова Париа на материке. Здесь никогда никто постоянно не жил, и в былые времена Патос навещался лишь рыбаками да контрабандистами. Никто другой здесь не появлялся, поскольку этот забытый богом клочок суши находился в стороне от маршрута, ведущего к Форту Росс. И вот, впервые за много лет, ему нашли своеобразное применение.
Ни Леонид, ни Карпов не хотели тащить на Тринидад тысячи пленных, значительная часть из которых – не солдаты и матросы, а обычные уголовники. Слишком большие силы придется привлекать для того, чтобы надежно их контролировать и не допустить беспорядков. Однако окружающая природа помогла решить этот вопрос. Остров Патос идеально подходил для организации на нем лагеря для пленных. Он был достаточно велик, чтобы несколько тысяч сеньоров не сидели друг у друга на голове, как кильки в банке, и в то же время достаточно мал, чтобы эти самые сеньоры могли на нем затеряться. Кроме этого, пролив шириной в две мили надежно гарантировал от побега, поскольку умение плавать было в те времена среди аборигенов достаточно редким явлением. А построить более-менее вместительные плоты для такой оравы было попросту не из чего. Глубины позволяли подходить достаточно близко к берегу, чтобы можно было регулярно снабжать остров продовольствием и водой. А в случае чего, огнем корабельной артиллерии с последующей высадкой десанта устранить возможные беспорядки и вернуть Патосу статус необитаемого острова. И поскольку он находится в заливе, а не в открытом море, то погодные условия не будут препятствием для регулярного грузо-пассажирского сообщения с Фортом Росс. Иными словами – идеальная тюрьма для того времени, сродни Алькатрасу в США. И что еще немаловажно – не требующая особых капиталовложений.
Когда испанцы подошли к Патосу и стали на якорь, тринидадские корабли находились несколько мористее, держа противника под прицелом своих орудий. Здесь же находились два сторожевых катера береговой охраны, пришедшие заранее. Никто из пленных пока ничего не понимал. Но едва последний якорь полетел в воду, канонерки подошли к борту трофеев. На палубе этих небольших кораблей стояли морские пехотинцы с оружием наизготовку, а пулеметы наведены на испанцев. После чего последовала команда:
– Спустить шлюпки и солдатам переправляться на берег. Туда, где стоят люди. Капитан, все офицеры, пассажиры и матросы из команды остаются на борту. Оружие с собой не брать и в сторону от места высадки не уходить! Кто нарушит приказ – расстрел на месте. На берегу вам скажут, что делать дальше…
Как ни скрипели зубами испанцы, а приходилось выполнять приказы победителей. Но, увы, без эксцессов и здесь не обошлось. В месте высадки уже стоял в ожидании большой отряд морской пехоты в бронежилетах и вооруженный до зубов. Первую группу пленных, ступивших на берег, сразу же подвергли тщательному обыску. Тех, у кого нашли спрятанный пистолет или нож, тут же пристрелили на месте без разговоров. Кучи конфискованного оружия и количество трупов в месте высадки росли, что не укрылось от последующих партий пленных, как и процедура досмотра с возможными тяжкими последствиями. Поэтому те, кто втайне надеялся пронести на берег оружие, теперь спешно от него избавлялись, выбрасывая за борт еще до того, как форштевень шлюпки упирался в прибрежный песок.
Дошла очередь и до «Сан Диего». С подошедшей канонерки передали приказ солдатам покинуть корабль. Все остальные остаются на борту до особых распоряжений. Сразу же началась суматоха. Спустили две шлюпки, и десант, погруженный на «Сан Диего» еще в Кадисе, стал перебираться на берег. На вопрос одного из пехотных испанских офицеров, что же все это значит, с палубы канонерки ответили:
– Сеньоры, вы же хотели высадиться на берег Тринидада? Считайте, что это тоже Тринидад. Мы контролируем всю близлежащую территорию. А на самом Тринидаде вам пока делать нечего. Надо еще заслужить право туда попасть…
Когда на «Сан Диего» стало удивительно малолюдно, а шлюпки вернулись обратно после доставки на берег последней партии солдат, последовал новый приказ – выбрать якорь и следовать на рейд Форта Росс. Тринидадские морские пехотинцы, встретившие пленных испанцев на острове, также его покинули, перебравшись на канонерки и предоставив пленным полную свободу действий. Но предупредили, что катера береговой охраны будут патрулировать вокруг Патоса постоянно. В случае попытки покинуть остров огонь на поражение открывается без предупреждения. Во всем остальном – пусть живут, как хотят. Палатки, запасы дров, воды, провизии и прочие хозяйственные мелочи доставлены сюда заранее. А напоследок предупредили:
– Захотите выжить, сеньоры, – выживете. Если же перебьете друг друга, выясняя, кто виноват и что делать, расстраиваться не будем. Мы вас сюда не звали. Не забывайте, что все вы сейчас должны были лежать на дне Карибского моря. И лишь благодаря человеколюбию адмирала Кортеса, не захотевшего бессмысленных жертв, вы еще живы и находитесь на земле Нового Света. Не огорчайте его своим неподобающим поведением. Что с вами будет дальше – решит командование. Каждому найдем дело, на которое он способен…
– Захотите выжить, сеньоры, – выживете. Если же перебьете друг друга, выясняя, кто виноват и что делать, расстраиваться не будем. Мы вас сюда не звали. Не забывайте, что все вы сейчас должны были лежать на дне Карибского моря. И лишь благодаря человеколюбию адмирала Кортеса, не захотевшего бессмысленных жертв, вы еще живы и находитесь на земле Нового Света. Не огорчайте его своим неподобающим поведением. Что с вами будет дальше – решит командование. Каждому найдем дело, на которое он способен…
Колонна из тридцати четырех грузовых кораблей, лишившихся своего «груза», и флагманского галеона «Сантисима Тринидад», резко выделяющегося своим внешним видом на фоне «купцов», медленно двигалась в сторону Форта Росс. На флангах шли тринидадцы, сопровождая трофеи. Бежать испанцы не пытались, так как понимали, что это бессмысленно.
На палубе «Сан Диего» было удивительно тихо. Обычный гомон и толкучка большого числа пассажиров исчезли, но вся команда высыпала наверх, с интересом рассматривала окружающие пейзажи и делилась впечатлениями. По крайней мере, они остались живы, а это уже хорошо. Даст бог, и с тринидадцами договорятся. Они ведь и сами должны понимать – что взять с простых моряков…
Совсем другие мысли посещали капитана Орельяну, молча мерявшего шагами квартердек, а также офицеров, стоявших у фальшборта и рассматривающих в подзорные трубы приближающийся берег Тринидада, на котором раскинулся Форт Росс. Периодически звучали удивленные реплики. Никто не ожидал увидеть здесь красивый европейский город. Разве что, кроме Хосе Домингеса, но он был занят своими штурманскими обязанностями и участия в дискуссии не принимал. И вот последние мили. Колонна из тридцати пяти кораблей подошла к рейду и, убрав паруса, стала на якорь. Долгий путь через Атлантику завершен. Закончилась эпопея Новой Армады. Причем совсем не так, как планировали те, кто ее отправил. Испания пошла ва-банк и проиграла. Проиграла всё… Нет никаких сомнений, что в самые ближайшие дни информация о сокрушительном разгроме испанского флота станет известна в ближайших портах. А оттуда она начнет распространяться со скоростью лесного пожара во все стороны. И очень скоро в Мехико, Лиме и Боготе будут знать о случившемся. Пусть по дороге эта новость обрастет разными домыслами (как же без этого?), но сам факт не будет подлежать сомнению – Новой Армады больше нет. И ни один каратель не ступит на землю Нового Света. Тринидадцы в очередной раз сдержали слово. Со временем некоторые детали этого знаменательного события, без всякого преувеличения явившегося одной из самых значимых вех в истории, сотрутся в людской памяти, вместо них народная молва придумает новые, гораздо более красочные и захватывающие, но память о тех, кто защитил Новый Свет и не дал ему утонуть в дыму костров инквизиции, будет жить в веках. Так возникают легенды. Зачастую сильно отличающиеся от реально произошедших событий, которые за давностью лет иногда невозможно досконально проверить, но они несут главное – память. Память благодарных потомков.
Глава 16 Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать
Однако были еще «последние штрихи к портрету», которые требовали своего завершения. Под присмотром катеров береговой охраны и морских пехотинцев стали переправлять команды испанских кораблей на берег, сразу разделяя на группы – офицеры, пассажиры и рядовые матросы. Тут уже правила бал служба сеньора Карпова, отбирая из общей массы пленных наиболее интересные экземпляры. Все шло своим чередом, никто из испанцев уже не пытался «становиться в позу оскорбленной невинности», пока не дошла очередь до «Сан Диего»…
Когда к борту «Сан Диего» подошел катер береговой охраны и четыре больших баркаса, чтобы доставить команду и пассажиров на берег, на палубу сразу же поднялась группа вооруженных морских пехотинцев во главе с уже знакомым «лейтенантом Пиночетом». Поздоровавшись, он вежливо предложил всем начать посадку в шлюпки. На берегу «гостей» встретят и разместят на жительство. Предупреждение о запрете на оружие, сделанное раньше, сохраняется. Личные вещи можно взять с собой, но не оружие. Матросы без возражений сразу же начали посадку в шлюпки со своим нехитрым скарбом. Офицеры во главе с капитаном хоть и ворчали, но тоже старались не накалять обстановку. Хосе Домингес перед этим уже обменялся с «лейтенантом Пиночетом» условными фразами и тоже собирал свой сундук, предварительно деактивировав «секрет». Он успел убрать радиостанцию и радиомаяк, извлеченные из тайника, как неожиданно в его каюту постучали. Открыв дверь, Хосе с удивлением увидел инквизитора, облаченного в парадное одеяние священника, которое он раньше никогда не надевал. Судя по виду святого отца, ближайшее будущее его не сильно беспокоило.
– Сеньор Домингес, вы лучше всех на «Сан Диего» знаете тринидадцев. К кому мне лучше обратиться, чтобы поскорее встретиться с местными властями? Чтобы меня не держали за порогом несколько дней, пока очередной чиновник соизволит снизойти до меня?
– Так обратитесь к прибывшему офицеру, сеньор Калво. Лейтенант Пиночет создает впечатление адекватного человека. Да я и не слышал, чтобы у тринидадцев была сильно развита бюрократия, как в других испанских портах Нового Света. Если у вас что-то действительно важное, то думаю, вас выслушают незамедлительно.
– Все равно, сеньор Домингес, я был бы вам очень признателен, если бы вы согласились помочь мне на первых порах. Вы хорошо знаете местные порядки и помогли бы избежать неприятных инцидентов, в которые можно угодить из-за незнания местных обычаев.
– Конечно, сеньор Калво, можете на меня рассчитывать! Если хотите, можно прямо сейчас попросить об аудиенции лейтенанта Пиночета. Он должен сообщить об этом своему командиру. А вот дальше – как командир решит.
– Это было бы замечательно, сеньор Домингес!
– Хорошо, пойдемте…
Домингес понял, что ситуация действительно непростая. С чего это инквизитор так запаниковал? Или у него действительно что-то важное? Ладно, сейчас все выяснится…
Выйдя на палубу, Хосе подошел к офицеру, молча наблюдавшему за посадкой в шлюпки, и с поклоном обратился, приподняв шляпу:
– Сеньор лейтенант, не могли бы вы уделить мне и моему спутнику несколько минут?
Лейтенант «Пиночет», услышав условную фразу, подобрался, но вида не подал. Его подчиненные из службы безопасности, кто прибыл вместе с ним в форме морских пехотинцев, как будто невзначай рассредоточились вокруг, контролируя ситуацию. Лейтенант же был сама любезность и невозмутимость.
– Да, конечно, сеньоры! Слушаю вас.
Священник улыбнулся и протянул офицеру какую-то бумагу. Тот молча развернул ее, перечитал несколько раз и удивленно уставился на стоявших перед ним Домингеса и Калво, явно сбитый с толку. Впрочем, священник тут же пришел ему на помощь:
– Да, сеньор Пиночет, это правда. Прошу вас сообщить о моем прибытии. Если возможно, пусть сеньор Домингес побудет какое-то время со мной, чтобы побыстрее освоиться с вашими обычаями…
Новость застала Леонида дома, куда он уже успел прибыть, сойдя на берег с «Аскольда». Никаких срочных дел в ближайшее время в Форте Росс не предвиделось, разве что встреча с местным «дипломатическим корпусом» для наглядной демонстрации пагубности несоблюдения принципа «Ребята, давайте жить дружно!!!». Но это подождет, перетопчутся господа дипломаты. С представителем вице-короля Новой Испании, сеньором де Уидобро, они уже все заранее обсудили, а остальных просто поставят перед фактом. Но отправляться в Мехико сеньору де Уидобро пока еще рано. Остался последний элемент в этой сложной многоходовке, успешное выполнение которого окончательно поставит Испанию в зависимое положение и вынудит пойти на любые уступки.
В Гаване уже собран очередной «золотой» конвой. Причем, судя по агентурным данным, количество ценностей не идет ни в какое сравнение с конвоями предыдущих лет. Даже тот, который они тряхнули в 1715 году во время первого прыжка во времени, выглядит, как марш нищебродов по сравнению с тем, что собрано в Гаване сейчас. Испания основательно ограбила свои колонии в очередной раз, поскольку на подготовку Новой Армады были затрачены астрономические суммы. Мадридскому двору пришлось влезть в огромные долги, для покрытия которых учинили форменный грабеж Нового Света, что вызвало сильное недовольство в последнем. Причем как среди простого народа, так и среди аристократов. Но пока чаша весов колебалась, массовых выступлений удалось избежать. Все ждали прихода Новой Армады. Когда окончательно решится вопрос, кто же станет истинным хозяином Нового Света. Этого ждал и «золотой» конвой в Гаване. Официально – улучшения погоды. Неофициально – местному начальству вовсе не улыбалась перспектива стать крайними в случае разборок с Тринидадом. А они обязательно возникнут, если Новая Армада будет разгромлена, а конвой к этому времени уже уйдет. Особенно если учесть, что тринидадские пришельцы уже положили глаз на Кубу и всячески стараются выторговать там себе концессии. Хоть пока и безуспешно, но если Новая Армада не дойдет до Нового Света, а сгинет по дороге, то эти ушлые сеньоры с Тринидада и спрашивать никого не будут. Придут и сами возьмут. И одной бухтой Гуантанамо с участком диких джунглей не ограничатся. Это власти в Гаване понимали прекрасно, вот и затягивали выход до окончательного прояснения ситуации. Тем более сделать это было нетрудно – капитан-генерал конвоя и капитаны сами не горели желанием пересекать северную Атлантику зимой, в период штормов, да еще на перегруженных сверх всякой меры кораблях. Поэтому на инструкции Мадрида о как можно скорейшей доставке ценного груза в Кадис все смотрели сквозь пальцы. Тем более благовидных поводов для отсрочки выхода хватало. Вот именно этим Леонид и занимался, чтобы успеть захлопнуть клетку раньше, чем птичка из нее выпорхнет наружу. Гаванские власти – это гаванские власти, они ни в коем случае не станут ссориться с тринидадцами. А вот капитан-генерала в Новом Свете ничто не держит, и как бы он ни приказал выходить немедленно, едва только до Гаваны дойдут сведения о разгроме Новой Армады. А дойдут они туда довольно скоро – информация уже началась расползаться, и остановить это невозможно. А по большому счету и не нужно. Поэтому сейчас некогда почивать на лаврах, а надо сделать очередной ход в этой партии – быстро и по возможности незаметно совершить переход до Гаваны. Заблокировать выход из бухты, и пусть там сеньоры стоят хоть до второго пришествия. С береговыми властями можно договориться без особых проблем. Они практически все из здешних испанцев, и на Мадрид по большому счету им наплевать. Тем более нужные контакты уже налажены. А вот командование конвоя пусть решает, чью сторону принять. Могут стоять на рейде до тех пор, пока вода и провизия не закончатся. На берег если кто и сойдет, то обратно уже не вернется. Предполагаются три возможных варианта дальнейших действий. Вариант первый – наилучший. Сдадутся, даже не попытавшись покинуть Гавану? Хорошо! Казна Русской Америки неплохо обогатится. Вариант второй – в пределах допустимого. Захотят прорываться с боем? Да пожалуйста! Утопят всех прямо в бухте, никому не дав возможности ее покинуть. Конечно, подъем ценностей с затонувших кораблей, хотя бы и с небольшой глубины и в хорошо защищенной от непогоды бухте, это все же не так удобно, как обычная перегрузка с одного корабля на другой при стоянке на рейде. Но в данной ситуации мера вполне оправданная и не очень затратная. Правда, такое возможно лишь в том случае, если конвой не успеет уйти. И наконец, вариант третий, самый неприятный. Если испанцы уйдут из Гаваны раньше, чем там появится тринидадская эскадра. В этом случае дело резко осложняется. Придется сначала обнаружить конвой, а после этого либо вынудить его к сдаче, либо уничтожить. Все корабли до единого. Ни в коем случае не связываться с абордажем, чтобы ради золота положить массу своих людей. Жили они без этого золота, и дальше проживут. Главное – груз «золотого» конвоя ни при каких обстоятельствах не должен попасть в Европу. Пусть лучше он уйдет на дно Атлантики, по принципу «не доставайся же ты никому».