Генерал-полковник уже хотел позвать на помощь, но слова комом застряли в горле. Поэтому у него вместо крика о помощи получилось что-то вроде широкого зевка. На который охранники даже не обратили внимания. Тем временем притаившийся под дощатым настилом неизвестный снова напомнил о себе:
– Я Виктор Соболев, – говорил он. – Помните такого? Я вам еще письма писал.
Сказанное вывело Арсеньева из оцепенения. Правда, ненадолго. На каких-то секунд пять. И он снова вошел в ступор. Мол, какой, к черту, Соболев? Его уже нет в живых. Находившийся под причалом бывший боевой пловец словно прочитал мысли министра и произнес:
– Те, кто не желал нашей с вами встречи, думали, что убили меня, но я спасся. Только умоляю – не зовите охрану. Кто-то из них, возможно, продался моим врагам, которые делают все возможное, чтобы вы не узнали правды. Но я все равно вам ее расскажу, – прозвучало заговорщицкое.
Арсеньев молча переваривал услышанное, а затем покосился на охранников, будто пытался идентифицировать в одном из них того самого «продажного», и задумчиво наморщил лоб. Какие мысли роились у него в голове, понять было трудно. Но судя по тому, как он озадаченно кусал губы и постоянно хмыкал себе под нос – все это говорило о том, что притаившийся под причалом человек, назвавшийся Виктором Соболевым, посеял в нем сомнения.
Наконец министр обороны, который до этого момента никогда не видел кап-лея в отставке вживую, только на фотографиях, медленно наклонил голову и встретился взглядом с парой глаз, которые смотрели на него сквозь небольшой зазор между досками настила. Если бы этот зазор был шире, то генерал-полковник смог бы рассмотреть и лицо. Впрочем, он уже нисколько не сомневался, что имеет дело с «восставшим из мертвых» Соболевым. Ведь только тот мог «умудриться» вернуться с того света и организовать подобную авантюру.
– И какую правду ты хочешь мне поведать? – так же перейдя на шепот, спросил Арсеньев и добавил: – Если правду касательно тех личностей, о которых ты упоминал в своих письмах, то ими по моему поручению уже плотно занялись. Кстати, спасибо тебе за ту информацию. А то мне одному трудно за всем уследить.
Из-под причала тут же прозвучало:
– И вам спасибо, что не проигнорировали меня. Призвали негодяев к ответу. Но речь сейчас не об этом. Я хочу, чтобы вы нашли и наказали тех, по чьей вине потерпел крушение сторожевой корабль «Бесстрашный». Тех мерзавцев, которые расправились потом со всеми членами его команды, чтобы замести следы.
Переложив удочку в другую руку, Арсеньев нахмурил кустистые брови и ответил, продолжая при этом пристально смотреть в глаза собеседнику, скрывающемуся под дощатым настилом:
– Дело, безусловно, неоднозначное… Одни говорят, что корабль столкнулся с натовской субмариной… Другие винят во всем командира судна, дескать, из-за его халатности трагедия произошла… А тут еще эта аудиозапись в Интернете появилась… И не разберешь, то ли это сфабрикованная кем-то фальшивка… То ли на ней и впрямь голос старпома Медведкина записан… Черт знает что творится… Но со своей стороны, я тебе обещаю, что до истины докопаюсь и по всей строгости закона накажу виновных, – министр обороны на какое-то мгновение смолк, а затем отвел взгляд в сторону и проговорил: – Слушай, Виктор, может, ты кого-то конкретно подозреваешь?.. Ты скажи – я проверю этого человека… Вдруг твои подозрения подтвердятся?..
И тут начальнику охраны прямо на кончик носа нагло приземлился комар. Мужчина мотнул головой, пытаясь сбросить с себя надоедливое насекомое. Но тщетно. Тогда он пустил в ход руку. Нет, хлопать себя ладонью по носу ради того, чтобы прибить мелкого «кровопийцу», он не стал. Просто смахнул его растопыренной пятерней. Причем смахнул неудачно. С безымянного пальца соскользнуло обручальное кольцо, которое, едва упав на землю, тут же покатилось по невысокому склону прямо в реку.
Тихо матерясь, начохраны стремглав бросился за ним следом. В самый последний момент, когда, казалось, что колечко сейчас исчезнет в воде, он выкинул ногу и прижал его ботинком к земле. При этом сам чуть не разъехался в шпагате. Облегченно вздохнув, присел на корточки, выковырнул из чернозема кольцо, протер его, вновь надел на палец. Он уже поднимался, как неожиданно заметил под лодочным причалом, на котором сидел с удочкой Арсеньев, торчащую из воды чью-то голову в водолазном капюшоне.
– Министр в опасности! Уведите его с причала! – закричал начальник охраны своим подчиненным, буквально выдирая из кобуры пистолет.
Он уже держал голову водолаза на мушке. Но нажимать на спуск не решался. Боялся промахнуться и зацепить пулей Арсеньева, к которому уже со всех ног бежали трое фэсэошников.
И вдруг водолаз ушел под воду. В этот же момент охранники схватили министра и потащили его к берегу, хоть тот при этом упирался в дощатый настил ногами, размахивал удочкой и кричал, что никакая опасность ему не угрожает. Но никто не прислушивался к нему.
Фэсэошники впихнули сопротивляющегося Арсеньева в джип. На водительское сиденье тут же запрыгнул начохраны, завел двигатель, утопил педаль газа в пол. Внедорожник рванул с места и запылил по проселку, устремляясь прочь от реки. В зеркале заднего вида замелькали запрыгивающие в машины охранники.
– Вы в порядке, Игорь Михайлович? – спросил обеспокоенно начальник охраны.
Ответ министра обороны не заставил себя долго ждать:
– Идиот, ты что натворил? Какого хрена мне рыбалку испортил?
– Не понял, Игорь Михайлович… – удивился начохраны, – на вас же покушение планировали совершить… Я своими собственными глазами видел под причалом, на котором вы находились, голову водолаза… Уж не знаю, чем он был вооружен: гарпуном или еще чем-нибудь…
– Какой, твою мать, водолаз?.. Какой, к чертям собачьим, гарпун?.. Ты что, обкурился?.. – притворялся дурачком Арсеньев.
– Игорь Михайлович, я вам говорю…
– Да замолчи ты уже. Какая мне теперь разница: был водолаз, не было его. Рыбалка испорчена, – с этими словами министр обороны достал мобильник и принялся «вбивать» в память телефонный номер кап-лея в отставке, который тот успел назвать, прежде чем уйти с головой под воду.
Про себя же генерал-полковник подумал: «Толковый и умный мужик этот Соболев. Жаль, что договорить не успели. И вообще, как-то все по-идиотски вышло. Ну, ничего. Главное, он свой номерок оставил. По нему с ним и свяжусь, когда в Москву приеду. Тогда и поговорим по душам».
Глава 9
Если в Европе лесбиянки и геи не подвергаются дискриминации и могут открыто говорить о своей ориентации на каждом углу, то в России дела обстоят совершенно иначе. Стоит кому-нибудь из представителей отечественного сексуального меньшинства заявить вслух о своих предпочтениях, как у него (нее) тут же начнутся проблемы. С родственниками, соседями, друзьями, коллегами по работе, начальством. Последнее, как правило, не терпит подобных. Сразу же увольняет, даже если человек был на хорошем счету. А потому российские гомосексуалисты женского и мужского полов ведут скрытный образ жизни, шифруясь на работе под гетеросексуалов.
Приходилось шифроваться и секретарше министра обороны – Клавдии Грековой, которая твердо решила стать лесбиянкой уже в восьмом классе, когда окончательно поняла, что ее больше влечет к девочкам, чем к мальчикам. При этом она не была однолюбкой. Меняла партнерш, как цветы в вазе, которые ей все несли и несли тянущиеся нескончаемым потоком на прием к Арсеньеву высокопоставленные силовики. Видимо, хотели приударить… Вот только, глупые, не знали, что никаких шансов у них нет. Что за милой, приветливой улыбкой, которая встречает их в приемной, скрывается агрессивная лесбиянка-феминистка, ненавидящая представителей сильного пола.
Обычно Грекова «снимала» девочек в одном московском ночном клубе, где раз в неделю, в ночь с субботы на воскресенье, организовывалась закрытая вечеринка с неизменным и, на первый взгляд, абсолютно безобидным названием – «Амазонки». Грозные секьюрити у входа пропускали на нее исключительно дам, и то не всех. Только тех, у кого был специальный пропуск. Конечно же, имелся он и у Клавдии, которая сегодняшним вечером решила отправиться в клуб для «охоты» за очередной партнершей…
…Гремела музыка. Вспыхивали стробоскопы. Прочерчивали задымленное пространство над танцполом лазерные лучи. Известная в узких лесбийских кругах диджейка, называющая себя «DJ. PUSSY», лихо и со знанием дела «запиливала» пластинку, то и дело бросая в беснующуюся под ее сеты толпу призывы:
– … Эй, сучки, коммон, коммон, эвребади… хэндс апп, потаскушки… мув ё эсс, чмохи…
Как ни странно, но никто из присутствующих в клубе лесбиянок не обижался на подобное к себе обращение. Наоборот, они вскидывали руки с оттопыренными большими пальцами. Мол, класс, давай жги еще, доведи нас до оргазма.
Хоть на танцполе и было свободное место, но Грекова не спешила пускаться в пляс под зажигательные сеты неповторимой «DJ. PUSSY», под пластинки которой она любила заниматься сексом со своими партнершами. Для начала она хотела хорошенько принять на грудь, чтобы немного раскрепоститься и настроиться на веселье. Вот и сидела за барной стойкой, потягивая из бокала уже третий с момента прихода в клуб мохито. Невдалеке от Клавдии, посасывая через соломинку мартини с водкой, расположилась какая-то незнакомая ей женщина лет тридцати пяти: коротко стриженные волосы выкрашены в приторный розовый, в носу-ушах-бровях пирсинг, на шее татуировка, изображающая в профиль попсовую американскую певицу Pink. Одним словом, полная безвкусица и вычурность. А такого Грекова не любила. Ей нравились стильные, умеющие себя подать лесби.
Хоть на танцполе и было свободное место, но Грекова не спешила пускаться в пляс под зажигательные сеты неповторимой «DJ. PUSSY», под пластинки которой она любила заниматься сексом со своими партнершами. Для начала она хотела хорошенько принять на грудь, чтобы немного раскрепоститься и настроиться на веселье. Вот и сидела за барной стойкой, потягивая из бокала уже третий с момента прихода в клуб мохито. Невдалеке от Клавдии, посасывая через соломинку мартини с водкой, расположилась какая-то незнакомая ей женщина лет тридцати пяти: коротко стриженные волосы выкрашены в приторный розовый, в носу-ушах-бровях пирсинг, на шее татуировка, изображающая в профиль попсовую американскую певицу Pink. Одним словом, полная безвкусица и вычурность. А такого Грекова не любила. Ей нравились стильные, умеющие себя подать лесби.
– Салют, чикса, – поприветствовала Клавдию совсем не в тему подсевшая к ней обладательница татуировки.
– Чиксы, крошка, во-о-он там, – указала она в сторону танцпола. – А ко мне попрошу обращаться на «вы» и шепотом.
– Что вы, что вы, – заухмылялась розоволосая.
– Слушай, не бзди мне тут над ухом, не порти вечер, – раздраженно бросила Грекова.
Поняв, что ее отшили, обладательница татуировки гордо поднялась, вихляя бедрами, пошла на свое прежнее место. Клавдия покачала головой ей вслед. Дескать, вот именно из-за таких все и называют лесбиянок «розовыми».
Спиртное приятным теплом разливалось по телу. Ударяло в голову. Звало на интимные приключения. Захмелевшая Грекова заказала у обнаженной по пояс барменши четвертый мохито и принялась разглядывать толпу на танцполе. Вскоре она уже выбрала из нее свою потенциальную партнершу – длинноногую жгучую брюнетку в элегантном черном платье. Хотя почему потенциальную? Клавдии еще никто не отказывал.
Установив с брюнеткой зрительный контакт, Грекова игриво подмигнула ей и кивнула на барную стойку. Как бы намекая – иди сюда, дорогуша, выпьем немного. Очаровательная незнакомка улыбнулась в ответ и приняла поступившее предложение. Отделилась от толпы, направилась к Клавдии.
Первое время женщины молча пожирали друг дружку взглядами. Потом брюнетка закинула ногу за ногу и полным страсти голосом произнесла:
– Меня зовут Виолетта. Можно Виола. А тебя? – захлопала она накладными ресницами.
– Называй меня Клавка-Пулеметчица, – и Грекова облизала и до того влажные губы.
– Пулеметчица? – изумилась брюнетка.
– В смысле, что строчить буду я, – услужливо пояснила референтка.
– Что ж, я не против, – воодушевилась длинноногая.
По большому счету Клавдия уже сейчас могла расплатиться за выпивку и покинуть клуб вместе со своей партнершей на ночь. Но решила повременить, чтобы увидеть своими глазами обновленное стриптиз-шоу «Валькирии», которое, по словам организаторов сегодняшней лесбийской вечеринки, должно было стать изюминкой года. Не хотела его пропустить и брюнетка.
– Посмотрим и пойдем, – сказала Грекова и взяла Виолетту за руку.
– Надеюсь, это шоу еще больше возбудит нас, – с придыханием произнесла та.
Долгожданное всеми стриптиз-шоу, которое обычно стартовало с того, что на сцену выбегали пять девиц в бутафорских кольчугах и с копьями в руках, а заканчивалось тем, что всех их, уже абсолютно голых и безоружных, передавали по рукам над своими головами обезумевшие зрительницы, вскоре началось.
Шоу и впрямь оказалось обновленным. Вместо пяти привычных участниц «Валькирий» на сцену вышла всего одна. Шикарная блондинка в просвечивающем лифчике и короткой кожаной мини-юбке. В руке она держала зажженный факел. Окинув притихшую толпу властным взглядом, блонди направилась к шесту. При этом повиливая задницей в такт музыке.
Уже оказавшись возле шеста, «Валькирия» красноречиво приложила указательный палец к губам и прищурилась, тем самым давая понять зрителям, что сейчас произойдет что-то невообразимое. Из колонок зазвучала усиливающаяся с каждой секундой барабанная дробь – прямо как в цирке, перед опасным трюком акробата. Затем блондинка резко опустила факел в отливающую хромом металлическую бочку, наполненную воспламеняющейся жидкостью. И тут же перед ней вспыхнул и зализал воздух синими языками пламени огненный столп. Конечно же, номер неновый. Тем не менее получилось эффектно и неожиданно. Публика ахнула, затаила дыхание, дожидаясь, какое же зрелище им уготовили дальше.
А дальше «Валькирия» зажгла еще несколько таких бочек и, оказавшись в своеобразном кольце огня, отложила факел, сорвала с себя бюстгальтер и зажала между своих пышных грудей шест. Принялась массировать их о него, изображая на лице вселенский оргазм. Тотчас же как бы сама собой треснула, разошлась по молнии мини-юбка. И блондинка осталась в одних лишь стрингах. Потрясывая упругими ягодицами под сеты диджейки «DJ. PUSSY», она вспрыгнула на шест и стала извиваться вокруг него змеей.
Клавдия завороженно наблюдала за феерическим выступлением «Валькирии». Та настолько возбудила ее своими телодвижениями, что она уже прямо сейчас была готова лечь в постель. Но не с сидевшей рядом Виолеттой. А с той, которая в данный момент извивалась вокруг шеста на сцене и медленно стягивала с себя трусики. Одним словом, Грекова конкретно запала на блондинку, твердо решив во что бы то ни стало заполучить ее. Ну, а что же делать с длинноногой брюнеткой… На этот вопрос референтша министра обороны уже знала ответ.
Когда выступление «Валькирии» подошло к концу и зал взорвался аплодисментами и криками «браво», «я тебя обожаю», «брось мне свои трусики», Клавдия повернулась к Виолетте и извиняющимся голосом проговорила:
– Дорогуша, мне так жаль. Но, кажется, у меня начались месячные… может, давай в следующий раз, а?..
Уже предвкушающая бурную ночку, длинноногая брюнетка вмиг поникла, но с пониманием кивнула и сказала:
– Бывает. Что ж, давай в следующий. Встретимся через неделю за этой же барной стойкой, – грустно изрекла она.
– Договорились. Ну, а теперь я побежала домой. Чмоки, – не сводя глаз со спускающейся со сцены «Валькирии», Грекова послала Виолетте воздушный поцелуй и растворилась в толпе.
Завершившая свое выступление блондинка победно шла по танцполу с перекинутыми через правое плечо трусиками, лифчиком и юбкой, попутно «отшивая» своих новоиспеченных поклонниц, которые так и липли к ней с разными просьбами. Кто-то приглашал на танец. Кто-то хотел сфотографироваться. Кто-то просил расписаться маркером на груди и других интимных местах – короче, автограф дать. А более состоятельные дамы зазывали блондинку в приват-рум, махая перед ее носом веерами баксов. Но та всех, без исключения, игнорировала.
Пробившись через толпу, она набросила на себя длинное пальто, которое ей учтиво подал один из секьюрити ночного клуба, застегнулась на все пуговицы. Тут же надела принесенные им туфли. Затем обернулась на танцпол и громко крикнула:
– Ловите, девочки! Сегодня я добрая, – и с этими словами она бросила в публику свои стринги, бюстгальтер и юбку.
Те даже на пол не успели упасть. Их поймали на лету две проворные лесбиянки-близняшки. Поймали-то они поймали. Но на них тотчас же набросились другие поклонницы «Валькирии», которым так же хотелось заполучить на память что-нибудь из одежды покорившей их своим откровенным танцем стриптизерши.
Ухмыльнувшись, блондинка последовала к «черному выходу», за которым ее уже дожидалось вызванное секьюрити такси. Она уже открывала дверь, как неожиданно сзади раздалось лестное:
– Я восхищена вами. Вы просто божественны. Никогда прежде я не видела ничего подобного…
Казалось бы, что «Валькирия» в очередной раз «отошьет» надоедливую поклонницу. Но нет. Она повернулась, посмотрела на рассыпающуюся в комплиментах Грекову. Взмахом руки остановила ее.
– Во-первых, не люблю, когда ко мне обращаются на «вы», – предупредила стриптизерша. – А во-вторых, как тебя зовут, прелестное создание? Автограф хочешь? Верно? Давай свой маркер и я распишусь у тебя на попке. – Давай быстрее. Видишь, меня такси ждет?
– Мне не нужен твой автограф, – словно загипнотизированная, пролепетала возбужденная референтша министра обороны и, не совладав с собой, выпалила: – Я хочу тебя!
На что блондинка громко засмеялась. Правда, тут же посерьезнела лицом и жестко ответила:
– А ты знаешь, сколько я стою, детка? – с хитрым прищуром спросила она.
– Заплачу любые деньги. Прямо сейчас. Называй сумму, – и Грекова торопливо достала из сумочки кошелек, раскрыла его.
«Валькирия» оценивающим взглядом изучила содержимое портмоне и, оставшись довольной увиденным, согласно кивнула.
– Но для начала давай познакомимся, – и она выжидающе посмотрела на секретаршу министра.
– Клава-Пулеметчица, – второй раз за сегодняшнюю ночь назвалась та.
– Очень приятно. Ну, а я Лора, – загадочно улыбнулась напарница Андрея Ларина, разыгрывающая из себя сегодня стриптизершу и элитную лесбийскую проститутку в одном лице. – Валькирия – этой только мой сценический псевдоним, – пояснила она. – Короче, Клава. Я принимаю предложение. Но с двумя условиями. Первое – едем к тебе домой, так как заниматься этим в гостиничных номерах я не люблю. И второе – строчить из пулемета буду я. То есть с этого момента ты должна называть меня Лора-Пулеметчица.