Вилден перевернул еще несколько страниц в блокноте.
– Что ж, все подумайте об этом. Идем дальше… давайте поговорим о той ночи, когда пропала Элисон. Спенсер, здесь сказано, что перед самым своим исчезновением Эли пыталась тебя загипнотизировать. Между вами произошла стычка, она выбежала из амбара, ты погналась за ней, но не смогла ее найти. Верно?
Спенсер напряглась.
– Хм. Да. Так оно и было.
– Никаких идей насчет того, куда она могла пойти?
Спенсер пожала плечами.
– Боюсь, что нет.
Ханна попыталась вспомнить ту ночь. Эли гипнотизировала их, а уже в следующее мгновение она исчезла. Ханна действительно чувствовала, что ее ввели в транс: пока Эли вела обратный отсчет от ста, амбар наполнялся едким ароматом ванильной свечи, и Ханна ощущала сонную тяжесть во всем теле, а попкорн и чипсы, которыми она нагрузилась до этого, усиливали дискомфорт в животе. Жуткие видения мелькали у нее перед глазами: Эли и остальные девочки бежали по густым джунглям. Со всех сторон их окружали огромные растения-людоеды. Одно из них лязгнуло челюстями и схватило Эли за ногу. Когда Ханна очнулась от кошмара, Спенсер стояла в дверях амбара и выглядела обеспокоенной… а Эли уже след простыл.
Вилден все прохаживался туда-сюда. Он поднял с пола керамический горшок в юго-западном стиле[27] и перевернул его вверх дном, словно проверяя ценник. Вездесущий сукин сын.
– Мне необходимо, чтобы вы вспомнили все, что сможете. Подумайте хорошенько о том, что происходило примерно в то время, когда пропала Элисон. У нее был парень? Появились какие-то новые друзья?
– Был у нее парень, – подала голос Ария. – Мэтт Дулиттл. Он уехал отсюда. – Когда она откинулась на спинку стула, футболка соскользнула с плеча, обнажив кружевную огненно-красную бретельку бюстгальтера. Шлюха.
– Она тусовалась со старшеклассницами из хоккейной команды, – добавила Эмили.
Вилден заглянул в свои записи.
– Верно. Кейти Хафтон и Вайолет Киз. Я беседовал с ними. А как вела себя Элисон? Вы не замечали странностей в ее поведении?
Девушки замолчали. Да, было дело, подумала Ханна. В памяти тотчас всплыл такой эпизод. Однажды, в ветреный весенний день, за несколько недель до исчезновения Эли, ее отец повел их обеих на матч «Филлис»[28]. Эли весь вечер была сама не своя, как если бы переела драже «Скитлс». Она постоянно заглядывала в свой сотовый телефон и как будто ужасно злилась оттого, что в почтовом ящике пусто. Во время перерыва в седьмом иннинге[29], когда они пролезли на балкон, чтобы поглазеть на компанию симпатичных ребят в одной из лож, Ханна заметила, что у Эли дрожат руки.
– Ты в порядке? – спросила тогда Ханна.
Эли улыбнулась ей:
– Просто замерзла, – объяснила она.
Но достаточно ли это подозрительно, чтобы докладывать Вилдену? Вроде бы ерунда, но кто знает, что интересует полицию.
– Она вела себя, как обычно, – медленно произнесла Спенсер.
Вилден пристально посмотрел на нее.
– Вы знаете, моя старшая сестра очень похожа на Элисон. Тоже была лидером в своей банде. Подруги беспрекословно выполняли все, что она говорила. Все что угодно. И хранили все ее секреты. Так ведь было устроено и у вас, девчонки?
Ханна поджала пальцы ног. Ей совсем не понравилось, какой оборот принял их разговор.
– Я не знаю, – пробормотала Эмили. – Может быть.
Вилден бросил взгляд на вибрирующий сотовый телефон, пристегнутый к портупее.
– Прошу прощения. – Он удалился в сторону гаража, доставая телефон из чехла.
Как только он оказался вне пределов слышимости, Эмили издала давно сдерживаемый вздох.
– Девчонки, мы должны рассказать ему.
Ханна сузила глаза.
– Рассказать что?
Эмили подняла руки.
– Дженна ослепла. И это сделали мы.
Ханна покачала головой.
– Я – пас. И к тому же с Дженной все в порядке. Серьезно. Вы заметили, в каких очках от «Гуччи» она щеголяет? Чтобы заполучить такие, надо год стоять в листе ожидания – дольше, чем на сумку от «Биркин».
Ария изумленно уставилась на Ханну.
– Из какой ты вселенной? Кого волнуют солнцезащитные очки от «Гуччи»?
– Очевидно, что не таких, как ты, – огрызнулась Ханна.
Ария стиснула зубы и вызывающе откинулась на спинку стула.
– Как прикажешь тебя понимать?
– Думаю, ты сама знаешь, – прорычала Ханна.
– Девочки, – одернула их Спенсер.
Ария вздохнула и отвернулась в сторону. Ханна сурово взглянула на ее заостренный подбородок и покатый нос. Даже в профиль Ария не так хороша, как она.
– Мы должны рассказать ему про Дженну, – не унималась Эмили. – И про «Э». Пусть полиция разбирается с этим. Мы вляпались по уши, как вы не понимаете?
– Мы ничего ему не скажем, и точка! – зашипела Ханна.
– Да, я тоже сомневаюсь, Эмили, стоит ли, – задумчиво произнесла Спенсер, тыкая ключом от машины в зазор между досками столешницы. – Это серьезное решение. Оно повлияет на жизнь каждой из нас.
– Мы уже говорили об этом раньше, – согласилась с ней Ария. – К тому же «Э» исчез, верно?
– Вы как хотите, – не сдавалась Эмили, – но я ему скажу. Думаю, что это правильно.
Пискнул мобильник Арии, и все вздрогнули. Следом завибрировал телефон Спенсер, сдвигаясь к краю стола. «Блэкберри» Ханны, который она запихнула обратно в сумочку, издал приглушенный звон. И маленькая «Нокия» Эмили отозвалась старомодным рингтоном.
Последний раз телефоны девочек звонили одновременно в день панихиды по Эли. Ханна испытывала сейчас такое же чувство, что и в тот день, когда отец впервые привел ее, пятилетнюю, на карусель во время роузвудской ярмарки – чувство головокружительной тошноты. Ария заглянула в свой телефон. Эмили и Спенсер последовали ее примеру.
– О боже, – прошептала Эмили.
Ханна даже не потрудилась достать свой «Блэкберри»; вместо этого она наклонилась к телефону Спенсер.
Вы действительно думали, что меня больше нет? Я вас умоляю. Все это время я наблюдаю за вами. Возможно, даже и в эту минуту. И, девочки, если расскажете обо мне хоть КОМУ-НИБУДЬ, очень пожалеете. – Э
Ханна почувствовала, как сильно забилось сердце. Она услышала шаги из коридора и обернулась. Это вернулся Вилден.
Он засунул телефон обратно в чехол. Потом оглядел девушек и вскинул бровь.
– Я что-то пропустил?
Если бы. Он только. Знал.
8. Всегда полезно прочитать книгу, прежде чем красть идеи
Через полчаса Ария подъехала к своему дому – коричневой коробке в стиле модерна пятидесятых. Она придерживала подбородком мобильник, ожидая звукового сигнала автоответчика сотового телефона Эмили. После сигнала она произнесла в трубку:
– Эм, это Ария. Если ты действительно задумала рассказать все Вилдену, пожалуйста, позвони мне. «Э» способен на… большее, чем тебе кажется.
Она нажала отбой, но чувство тревоги не отпускало ее. Она не могла себе представить, какую мрачную тайну Эмили может раскрыть «Э», если та обратится в полицию, но по собственному опыту знала, что он непременно это сделает.
Вздохнув, она открыла входную дверь и прошлепала вверх по лестнице мимо родительской спальни. Дверь была приоткрыта. Заглянув, она увидела аккуратно убранную кровать родителей – или теперь это только мамина кровать? Элла застелила ее ярким покрывалом лососевого цвета с принтом в стиле батик[30], которое она обожала, а Байрон ненавидел. Все подушки она свалила на свою сторону. Кровать могла бы служить метафорой развода.
Ария сбросила на свой стол учебники и бесцельно побрела обратно вниз, в гостиную. Угроза «Э» вертелась в голове, как центрифуга, с которой они сегодня работали в биологической лаборатории. «Э» все еще здесь. И, по словам Вилдена, убийца Эли – тоже. «Э» мог быть убийцей Эли, и теперь он, словно червь, проникал в жизнь каждой из них. Что, если Вилден прав, и убийца Эли хотел навредить кому-то еще? Что, если убийца – враг не только Эли, но также и Арии, Ханны, Эмили и Спенсер? Не означает ли это, что одна из них… следующая жертва?
В гостиной было темно, лишь мерцал телевизор. Когда Ария увидела чью-то руку на валике твидового диванчика, от страха она даже подпрыгнула. Но тут из темноты выплыло знакомое лицо Майка.
– Ты как раз вовремя. – Майк кивнул на экран телевизора. – Далее в нашей программе премьерный показ домашнего видео Элисон ДиЛаурентис, снятого за неделю до ее убийства, – отчеканил он, подражая хорошо поставленному голосу диктора.
Ария почувствовала, как напряглись мышцы живота. Вот оно, просочившееся в прессу видео, о котором говорил Вилден. Несколько лет назад Ария увлеклась кинорежиссурой, запечатлевая на пленку все, что только можно – от улиток на заднем дворе до лучших подруг. Фильмы получались, как правило, короткие, и Ария зачастую пыталась придать им артхаусный оттенок, добавить пронзительности, для чего снимала крупным планом ноздри Ханны, молнию на толстовке Эли или беспокойные пальцы Спенсер. Когда пропала Элисон, Ария передала свою коллекцию видео полиции. Копы прошерстили записи, но так и не обнаружили никаких зацепок или улик, позволяющих сделать вывод о том, куда могла деться Эли. У Арии остались оригиналы в ноутбуке, хотя она уже очень давно их не просматривала.
Ария почувствовала, как напряглись мышцы живота. Вот оно, просочившееся в прессу видео, о котором говорил Вилден. Несколько лет назад Ария увлеклась кинорежиссурой, запечатлевая на пленку все, что только можно – от улиток на заднем дворе до лучших подруг. Фильмы получались, как правило, короткие, и Ария зачастую пыталась придать им артхаусный оттенок, добавить пронзительности, для чего снимала крупным планом ноздри Ханны, молнию на толстовке Эли или беспокойные пальцы Спенсер. Когда пропала Элисон, Ария передала свою коллекцию видео полиции. Копы прошерстили записи, но так и не обнаружили никаких зацепок или улик, позволяющих сделать вывод о том, куда могла деться Эли. У Арии остались оригиналы в ноутбуке, хотя она уже очень давно их не просматривала.
Ария плюхнулась на диванчик, устраиваясь рядом с братом. Когда закончился рекламный ролик «Мерседеса» и в эфир вернулся выпуск новостей, Ария и Майк застыли и уткнулись в экран.
– Вчера анонимный источник прислал нам этот клип об Элисон ДиЛаурентис, – объявил ведущий. – Вам станет не по себе, когда вы увидите, какой невинной была ее жизнь всего за несколько дней до убийства. Давайте смотреть.
Клип открылся дрожащей картинкой, и Ария сразу узнала кожаный диван в гостиной Спенсер.
– И за то, что у нее нулевой размер, – прозвучал за кадром голос Ханны. Камера сдвинулась к совсем еще юной Спенсер в розовой рубашке поло и домашних брюках «капри». Светлые волосы каскадом падали на плечи, а на голове искрилась стразами тиара.
– Круто она выглядит с этой короной, – с энтузиазмом сказал Майк, открывая большой пакет чипсов «Доритос».
– Тссс, – шикнула Ария.
Спенсер выразительно посмотрела на телефон Эли, втиснутый между подушками дивана. – Хотите почитать ее эсэмэски?
– Я хочу! – прошептала Ханна, выныривая из кадра. Камера переместилась к Эмили, которая выглядела почти так же, как и сегодня: те же рыжевато-белокурые волосы, безразмерная футболка пловчихи, миловидное, но обеспокоенное лицо. Ария вдруг вспомнила тот вечер – то, что происходило перед тем, как они включили камеру, Эли получила сообщение и не сказала им, от кого. Все страшно разозлились.
Показалась Спенсер с телефоном Эли в руках.
– Заблокирован. – В кадре расплывалось изображение экрана телефона.
– Ты знаешь пароль? – расслышала Ария собственный голос.
– Черт! Это же ты! – воскликнул Майк.
– Попробуй ее день рождения, – предложила Ханна.
Пухлыми ручками Ханна потянулась к телефону и выхватила его у Спенсер.
Майк сморщил нос и повернулся к Арии.
– Это то, чем занимаются девчонки, когда они одни? Я думал, что увижу бои с подушками. Девочек в трусиках. Поцелуи.
– Мы были в седьмом классе, – огрызнулась Ария. – То, что ты говоришь, это просто отвратительно.
– А что плохого в полуголых семиклассницах? – пропищал Майк.
– Что это вы там делаете? – раздался голос Эли. Ее лицо появилось на экране, и глаза Арии наполнились слезами. Это лицо в форме сердца, эти яркие темно-голубые глаза, широкий рот – образ до сих пор преследовал ее, как призрак.
– Вы что, залезали в мой телефон? – строго спросила Эли, положив руки на бедра.
– Конечно, нет! – откликнулась Ханна. Спенсер попятилась назад, схватившись рукой за голову, чтобы удержать корону.
Майк засунул в рот горсть чипсов.
– Можно, я буду рабом твоей любви, принцесса Спенсер? – произнес он фальшивым фальцетом.
– Не думаю, что она станет встречаться с мальчишками препубертатного возраста, которые все еще спят в пижамах, – отрезала Ария.
– Эй! – взвизгнул Майк. – Это не пижама! Это моя счастливая футболка с лакросса!
– Еще хуже, – заметила Ария.
Эли снова возникла на экране – живая, яркая, беззаботная. Как она могла быть мертвой? Убитой?
Потом перед объективом промелькнули старшая сестра Спенсер, Мелисса, и ее парень, Йен.
– Привет, девчонки, – сказал Йен.
– Привет, – громким голосом произнесла Спенсер.
Ария ухмыльнулась. Она уже и забыла, как все они балдели от Йена. Он был одним из тех, кого они иногда разыгрывали по телефону вместе с Дженной Кавано еще до несчастного случая, Ноэлем Каном – тоже красавчиком, и Эндрю Кэмпбеллом, который так раздражал Спенсер. Разыгрывая Йена, они по очереди притворялись девушками по вызову.
Камера поймала лицо Эли, когда она закатила глаза, наблюдая за Спенсер. Потом Спенсер нахмурилась за спиной у Эли. Обычное дело, подумала Ария. В ночь исчезновения Эли Ария не участвовала в гипнозе и слышала, как ссорились Эли и Спенсер. Когда они выбежали из амбара, Ария подождала пару минут и последовала за ними. Она кричала, звала их, но так и не смогла догнать. Она вернулась в дом, и у нее мелькнула мысль, что Эли и Спенсер их попросту бросили, разыграв эту сценку, чтобы сбежать на какую-нибудь крутую вечеринку. Но вскоре Спенсер примчалась обратно. Она выглядела такой потерянной, словно находилась в трансе.
Между тем на экране Йен плюхнулся на диван рядом с Эли.
– Ну, чем занимаетесь, девчонки?
– Да так, ерундой всякой, – отозвалась Ария. – Снимаем фильм.
– Фильм? – удивился Йен. – А я могу принять участие?
– Конечно, – сказала Спенсер и уселась рядом с ним. – Это будет ток-шоу. Я – хозяйка, а вы с Эли – мои гости. Сначала я займусь тобой.
Камера скользнула по дивану и остановилась на телефоне-раскладушке Эли, который лежал у нее под рукой на валике. Изображение стало укрупняться, пока не заняло весь экран. Для Арии до сих пор оставалось загадкой, с кем же переписывалась Эли в тот вечер.
– Спроси, кто его любимый учитель в Роузвуде, – раздался за кадром детский, чуть более высокий голосок Арии.
Эли усмехнулась и посмотрела прямо в объектив.
– Это был бы хороший вопрос для тебя, Ария. Лучше спроси его, не хочет ли он перепихнуться с какой-нибудь учительницей. Скажем, в машине на парковке.
Ария ахнула, так же, как и ее юный двойник на экране. Неужели Эли посмела сказать такое? Во всеуслышание?
На этом клип закончился.
Майк повернулся к ней. У него на губах налипли ярко-оранжевые крошки чипсов.
– Что она имела в виду, когда предлагала перепихнуться с учительницей? Такое впечатление, что она говорила с тобой.
Ария прохрипела что-то невразумительное. «Э» рассказал Элле, что все эти годы Ария знала про тайный роман Байрона, но Майк до сих пор ни о чем не догадывался. Ария могла представить себе, как бы он в ней разочаровался.
Майк поднялся с дивана.
– Да ладно, теперь уж все равно. – Он старательно делал вид, будто все это ему безразлично, но, выбегая из гостиной, опрокинул рамку с фотографией и автографом Лу Рида, рок-звезды и кумира Байрона, одну из немногих реликвий мужа, которые Элла оставила на месте. На лестнице послышался топот, а потом громко хлопнула дверь его спальни.
Ария обхватила голову руками. Уже в трехтысячный раз она пожалела о том, что они не в Рейкьявике, где можно совершать пешие прогулки к леднику, кататься на исландском пони, Джильде, вдоль высохшего кратера вулкана, и даже лакомиться китовым жиром, который обожают все жители этой страны.
Она выключила телевизор, и в доме воцарилась жутковатая тишина. Услышав шорох у двери, она вздрогнула. В прихожей возилась мама, выгружая холщовые хозяйственные сумки с логотипом роузвудского органического рынка.
Элла заметила Арию и устало улыбнулась.
– Привет, милая. – После того как Элла выгнала Байрона из дома, она, кажется, махнула на себя рукой. Черная полупрозрачная туника висела на ней мешком, на шелковых брюках свободного покроя темнело пятно от тахини[31], а длинные темно-коричневые волосы свили крысиное гнездо на макушке.
– Давай, я помогу. – Ария взяла у матери часть поклажи. Они вместе прошли на кухню, выгрузили сумки на рабочий стол и начали распаковывать.
– Как прошел день? – пробормотала Элла.
И тут Ария вспомнила.
– О боже, ты ни за что не догадаешься, что я сделала! – воскликнула она, чувствуя прилив головокружения. Элла покосилась на нее, откладывая в сторону органическое арахисовое масло. – Я поехала в Холлис. Потому что искала… ну, ты понимаешь. Ее. – Ария не хотела произносить имя Мередит. – Она вела урок живописи, так я забежала в класс, схватила кисть и нарисовала алую букву «А» у нее на груди. Помнишь героиню «Алой буквы»? Это было потрясающе.
Элла застыла в обнимку с пакетом пасты из цельной пшеницы. Казалось, ее сейчас стошнит.
– Она даже не поняла, что произошло! – взахлеб продолжала Ария. – И тогда я сказала: «Теперь все будут знать, что ты сделала». – Она усмехнулась и развела руки в стороны. Та-да-да-даа!
Элла вращала глазами, пытаясь переварить услышанное.
– Ты хоть понимаешь, что Эстер Прин заслуживает сочувствия?