Чтобы развеять последние сомнения, приведу выдержку из газеты «Набат» (Женева), опубликованную в том же сентябре 1881 г. Автор статьи — Ткачев.
«…Революционный терроризм, дезорганизуя, ослабляя и запугивая правительственную власть (или, что все равно, носителей этой власти), тем самым содействует высвобождению верноподданных из–под гнета обопванивающего и оскотинивающего их страха, т. е. содействует их нравственному возрождению, пробуждению в них, забитых страхом, человеческих чувств: возвращению образа и подобия человеческого… Революционный терроризм является, таким образом, не только наиболее верным и практическим средством дезорганизовать существующее полицейско–бюрократическое государство, является единственным действительным средством нравственно переродить холопа–верноподдан–ного в человека–гражданина».
Да здравствует терроризм! Это, оказывается, не преступление, а средство воспитания человека и гражданина. Басаев, Усама бен Ладен и Хаттаб должны встать и громко зааплодировать народовольцам. Это уже настоящий успех.
В результате многолетней селекции и пропаганды противникам нашей страны удалось воспитать внутри нее фанатиков, уверенных, что взрыв бомбы в Англии и США — это трагедия, а то же самое в России содействует пробуждению человеческих чувств!
И когда современные правозащитники упорно не замечают многотысячные жертвы мирного населения во время операций «по освобождению» Ирака, Афганистана и Югославии, удивляться этому не надо. Фундамент такой странной слепоты был заложен более 100 лет назад…
Но откуда у народовольцев такая любовь ко всему заграничному? Где они, как и когда–то декабристы, видят ту самую всеобщую «свободу», ради которой готовы пустить под откос всю Россию? Ее нигде не было! У нас годом освобождения крестьян стал 1861–й. В США же только в 1865 г., после кровопролитной Гражданской войны, была принята XIII поправка к Конституции, за которой следовали также XIV и XV, согласно которым негры были освобождены и наделены избирательными правами. Женщинам же американцы разрешили голосовать лишь начиная с 1920 г.! Да и нигде в Европе тогда женщины избирателями не считались.
Итак, мы видим странную картину: в России отменили рабство раньше, чем в США. Есть у нас суд присяжных, что может даже оправдать террористов. Отменены телесные наказания, бурно развивается промышленность. Одно «но» — пока нет выборов. Но царь планирует и это. Александра II Освободителя и убьют накануне подписания первой российской Конституции…
Ответственность за страну и судьбу его населения легла на нового русского императора, Александра III. Он твердо встал на пути извергов и демагогов. И стоял, пока уже знакомые нам «почечные колики» не изменили ход русской истории. И судьбу еще молодого Володи Ульянова…
ГЛАВА V
Как почечные колики помогли Володе Ульянову стать революционером
В 1894 г. по пальцам можно было пересчитать русских социал–демократов.
В. И. Ленин. «Что делать?»Вторая половина 90–х годов характеризуется замечательным оживлением в постановке и разрешении русских революционных вопросов.
В. И. Ленин. «3адачи русских социал–демократов»Я уверен, что это письмо далось Владимиру Ильичу с трудом. Даже если учесть, что тогда он был еще просто Володей или Володенькой. Все равно — очень тяжело. Ведь его родители Илья Николаевич и Мария Александровна прекрасно понимали важность и необходимость серьезного образования. И об этом неустанно говорили своим детям. Отец Ленина, рано оставшийся сиротой, лишь с помощью старшего брата получил образование. Он работал учителем, был инспектором, а затем директором народных училищ Симбирской губернии. Образование было смыслом всей его жизни. Илья Николаевич отдавал ему все силы и знания. Счастье, что он не дожил до дня крушения всех своих идеалов.
Его Превосходительству господину
Ректору Императорского Казанского Университета
от Студента 1 семестра юридического факультета
Владимира Ульянова
Прошение.
Не признавая возможным продолжать мое образование в Университете при настоящих условиях университетской жизни, имею честь покорнейше просить Ваше Превосходительство сделать надлежащее распоряжение об изъятии меня из числа студентов Императорского Казанского Университета.
Студент 1 семестра юридического факультета
Владимир Ульянов.
Казань. 5 декабря 1887 года
Это не просто уход «по собственному желанию». Это — скрип и скрежет, с которым закрылась дверь в светлое будущее. То, каким оно было в Российской империи в конце XIX в. — карьера, высокая зарплата, гонорары, взятки, богатая невеста, поместье. Вместо всего этого — волчий билет. Ссылка под надзор полиции. Занятие любой государственной должности — по специальному разрешению. И все это произошло буквально в один миг. Три месяца назад, в сентябре 1887 г., семнадцатилетний Володя Ульянов был зачислен в университет, а уже настала пора уходить. Спасибо либеральному ректору, что дал возможность сохранить при этом приличия. Хуже нет, когда тебя отчисляют, да еще за «политику». А так — вроде бы ушел сам. Может и удастся еще вернуться на студенческую скамью…
Первые волнения начались в Москве. Там студент дал пощечину надзирающему инспектору. И загремел на три года в штрафной батальон. Эта история взбудоражила всех студентов России. Они решили выразить свой протест на московские события, а заодно и потребовать изменить закон об учебных заведениях. Все, более ничего и не хотели. Потом подошла делегация студентов Ветеринарного института. Крики восторга, объятья и братские поцелуи.
Власти должны были отреагировать. В университете появился точно такой же инспектор, что получил в Москве по физиономии. Разумеется, он потребовал разойтись. Кто первым закричал «Бей его!», так и не разобрались. Хотя совершенно точно, что это кричал не Володя Ульянов. Бедного инспектора избили и вышвырнули вон. Разгоряченные студенты вынесли еше и ряд резолюций. Их перечень привел бы в ужас ректора любого учебного заведения:
— передать руководство университетом профессорскому совету;
— предоставить право собраний и свободного обращения с петициями;
— решение вопросов о стипендиях и дотациях передать выборным представителям студенчества;
— и, наконец самое страшное — наказать «тех должностных лиц которые… допустили жестокие действия в отношении наших московских товарищей».
Все это было глупо, спонтанно и попахивало самодеятельностью. Однако власти реагировали жестко — занятия приостановили на два месяца, а около сотни студентов исключили или попросили уйти. Виновников такого стихийного бунта никогда найти не удается. Поэтому обычно зачинщиков «назначают». Лучшей кандидатуры, чем студент с фамилией Ульянов, на роль бунтаря придумать было сложно. Вот тогда будущий Владимир Ильич впервые и побывал в тюрьме — целых два дня. А потом его попросили самому написать это неприятное письмо. Но это была бы не трагедия. Мало ли кто сам уходит, мало ли кого отчисляют в матушке России из многочисленных институтов. Можно потом и вернуться. Но, увы, это другим можно, а ему — нет! Вот и выходит, что из–за этой дурацкой, бессмысленной сходки он перечеркнул свое будущее жирной чертой…
Чтобы понять причины ленинских страданий, нам вновь придется вернуться в страшный для России, залитый кровью царя, первый день марта 1881 г. Еще утром цесаревич Александр Александрович был наследником престола, а к вечеру он уже стал императором Александром III. Находясь в тени отца, определявшего направление движения империи, он, по сути, впервые столкнулся с проблемой принятия решений. И какого масштаба она была! На нем теперь лежала ответственность за судьбы страны и народа. От его поведения, от его действий теперь зависело вге. А оно, это решение, отнюдь не было простым и очевидным!
Убийцы его отца обратились к новому царю с письмом. Нет, они ему не угрожали. Они рассуждали и взывали к чувству разума:
«Два года усилий и тяжелых жертв увенчались успехом. Отныне вся Россия может убедиться, что настойчивое и упорное ведение борьбы способно сломить даже вековой деспотизм Романовых. Исполнительный комитет считает необходимым снова напомнить во всеуслышание, что он неоднократно предостерегал ныне умершего тирана, неоднократно увещевал его покончить свое человекоубийственное самоуправство и возвратить России ее естественные права…»
А еще эти изверги выступили с обращением… к европейскому сообществу! Самое время заняться революционным пиаром и объяснить европейскому обывателю, что «долгие годы тиранического правления завершились достойной карой». А далее вновь шел невразумительный бред, выдаваемый этими кровавыми маньяками за правду. Они. мол. хотели свободы, а царь их за это вешал. Вот им и пришлось взяться за револьвер и динамит. Но судить их за это нельзя, нет их вины в произошедшем. Во всем виновато само самодержавие:
А еще эти изверги выступили с обращением… к европейскому сообществу! Самое время заняться революционным пиаром и объяснить европейскому обывателю, что «долгие годы тиранического правления завершились достойной карой». А далее вновь шел невразумительный бред, выдаваемый этими кровавыми маньяками за правду. Они. мол. хотели свободы, а царь их за это вешал. Вот им и пришлось взяться за револьвер и динамит. Но судить их за это нельзя, нет их вины в произошедшем. Во всем виновато само самодержавие:
«Исполнительный комитет не сомневается, что мыслящие и честные элементы западноевропейского общества пснимают все значение этой борьбы и не отнесутся с осуждением к той форме, в какой она ведется, так как эта форма была вызвана бесчеловечием русских властей, так как другого исхода, кроме кровавой борьбы, нет для русского человека».
Император Александр III очень любил свою жену и детей, но на уступки террористам не пошел.
Весь вечер напролет Александр просидел с их листовкой в руках. Снова и снова перечитывал ее, напрасно пытаясь сосредоточиться: «Кровавая трагедия, разыгравшаяся на Екатерининском канале, не была случайностью и ни для кого не стала неожиданностью. После всего произошедшего в течение последнего десятилетия она являлась совершенно неизбежной…»
И сжимая кулаки от ярости, новый император не мог не согласиться с правотой этого подметного письма. Шаг за шагом его отец сам шел к этому страшному дню! Ведь вдень, когда его убили, он даже подписал конституцию. Хотя это был лишь робкий намек на нее, всего лишь тень парламентского правления. И вот, «Народная воля», уничтожившая императора Александра II, уже требовала от нового царя, чтобы он созвал народное собрание, которое решит дальнейшую судьбу России! Те, кто замарал свои руки в священной крови русского монарха, требовали от его сына не просто немедленного установления свободы печати, слова, сходок и избирательных программ. Они не просили, а требовали прощения совершенному убийству! Революционеры требовали, чтобы он амнистировал всех политических заключенных, и провозгласил их преступления исполнением гражданского долга!
«Надеемся, что чувство личного озлобления не заглушит в вас сознания своих обязанностей… Озлобление может быть и у нас. Вы потеряли отца. Мы теряли не только отцов, но еще братьев, жен, детей, лучших друзей. Но мы готовы заглушить личное чувство, если того требует благо России. Ждем того же и от вас».
Как они посмели! Протягивают для мирного пожатия руку, с которой еще сочится кровь царя! Перед лицом императора вновь промелькнуло страшное изувеченное лицо, месиво костей, мяса и кожи, того, что когда–то было его отцом.
«Итак, ваше величество — решайте. Перед вами два пути. От вас зависит выбор. Мы же затем можем только просить судьбу, чтобы ваш разум и совесть подсказали вам решение единственно сообразное с благом России; вашим собственным достоинством и обязанностями перед родною страной».
Разорванная и скомканная листовка полетела в угол. Император сделал свой выбор…
Прежде всего, следовало обезвредить революционеров. Полиция имела хороший след: один из бомбистов — Рысаков почти сразу после ареста одумался и начал выдавать своих товарищей. Это позволило жандармам уже через два дня захватить конспиративную квартиру на Тележной улице. Пошла череда арестов. И — война нервов. Они надеются, что сдастся он, император. Ему можно надеяться только на своих жандармов и на господа бога. Их должны взять, не могут не взять. Надо только продержаться, пережить это страшное время. Царская семья безвылазно сидит в Зимнем дворце. Пусть говорят, что царь и царица боятся и потому никуда не ездят — жизнь четырех детей куда дороже сплетен и слухов. А 27 марта 1881 г. император и его близкие тайно уезжают в надежно охраняемый, маленький Гатчинский дворец. В Зимний, на берега Невы, они уже не вернутся никогда. А ищейки полиции идут по следу…
В первые дни после убийства Александра II общее настроение было таково, что взлети и новый властелин России на воздух, никто бы не удивился! В глубине души и сам новый император не был уверен утром, что сумеет дожить до вечера. Нам сейчас сложно понять атмосферу тех первых недель его правления. Отдаленно ее можно представить, прочитав письмо обер–прокурора Святейшего Синода, профессора Константина Победоносцева. Когда–то он был учителем молодого наследника, теперь он стал его вторым «я», его внутренним голосом. Его письмо императору, написанное через десять дней после злодейского убийства, поражает своей педантичностью. Учитель пишет ученику, рассказывая ему, как он может выжить в случае опасности. Вспомним, что ученику 36 лет, что он император, что он самая охраняемая особа в империи, и нам станет страшно по–настоящему.
«Именно в эти дни, — нет предосторожности, излишней для Вас. Ради бога, примите во внимание нижеследующее:
1. Когда собираетесь ко сну, извольте запирать за собою дверь — не только в спальне, но и во всех следующих комнатах, вплоть до входной. Доверенный человек должен внимательно смотреть за замками и наблюдать, чтобы внутренние задвижки у створчатых дверей были задвинуты.
2. Непременно наблюдать каждый вечер, перед сном, целы ли проводники звонков. Их легко можно подрезать.
3. Наблюдать каждый вечер, осматривая под мебелью, все ли в порядке.
4. Один из ваших адъютантов должен бы был ночевать вблизи от вас, в этих же комнатах.
5. Все ли надежны люди, состоящие при Вашем Величестве. Если кто–нибудь был хоть немного сомнителен, можно найти предлог удалить его…»
В атмосфере ежеминутного ожидания смерти прошли первые дни правления Александра III. И вот — радостное известие: мерзавцы, убившие государя, арестованы. К огромному удивлению монарха, тут же раздались голоса с требованием их простить! 28 марта 1881 г. профессор петербургского университета Владимир Сергеевич Соловьев (сын известного историка) выступил с публичной лекцией. Свое выступление Соловьев закончил словами: «Царь может их простить!»
И после паузы добавил:
— Царь должен их простить!
Его слова встречены овацией.
С письмом к императору обратился Лев Толстой:
«Отца Вашего, Царя русского, сделавшего много добра и всегда желавшего добра людям, старого, доброго человека, бесчеловечно изувечили и убили не личные враги его, но враги существующего порядка вещей; убили во имя какого–то высшего блага всего человечества… Отдайте добро за зло, не противьтесь злу, всем простите».
Однако Александр III не послушал великого писателя и других либералов. Можно долго рассуждать, правильно или неправильно он поступил. Если не знать, откуда выросла в Российской империи ядовитая поросль терроризма и какие истинные цели она преследовала. Сейчас, с высоты прошедших лет, в правильности силового способа уничтожения террористов в конце XIX в. сомневаться не приходится. Как, впрочем, и в начале XXI в.
Александр III колебался недолго. Однако этот короткий период, когда, по сути, решалась судьба страны, бывший опомнившийся петрашевец, великий русский писатель Достоевский назовет «колебанием над бездной». У нового самодержца хватило мужества, выдержки и понимания сделать правильный выбор. Следствие и суд были молниеносны: уже 3 апреля 1881 г. состоялась казнь цареубийц. Как и декабристов, «мучеников за свободу» — пятеро: Софья Перовская, Александр Желябов, Николай Кибальчич, Николай Рысаков, Тимофей Михайлов.
Как и в случае с декабристами, лаже при минимальном ознакомлении с сутью произошедших событий о жестокости властей говорить не приходится. Представьте себе, что испанского короля сегодня взорвут баскские сепаратисты, или премьер–министра Великобритании ликви–даруют борцы за независимость Ирландии. Существует ли хотя бы маленькая доля вероятности, что они будут прощены и амнистированы?
И хотя убийца президента Гарфильда в США был казнен, мировое сообщество аналогичными действиями русских властей было весьма недовольно. 4Все присутствующие отзываются об этой казни, как о самом безобразном зрелище, которое когда–либо видно было», — гласило сообщение английской газеты «Тайме», рассказывающее о событиях в России. О том, что сами гуманные британцы беспощадно уничтожают всех, кто покушается на целостность их империи, разумеется, в британской газете ни слова. А между тем, индийских повстанцев британцы живыми привязывают к пушкам, а затем выстрелом разрывают на части. Так почему же в историографии постоянно всплывает образ кровавых и жестоких русских царей, но никто не говорит о кровавой конституционной британской монархии? Ведь принцип один и тот же — обе империи истребляют своих врагов. Что и говорить, зрелище казни всегда тяжелое. Народовольца Михайлова вешали трижды — обрывалась веревка! Почему? Да просто потому, что вешали в царской России крайне редко! А опыта публичных казней, как эта, вообще не было. Кстати, после цареубийц при стечении народа, да под барабанный бой в России уже никого никогда не казнили.