— А я — своего! Это мои пленные!
Тем временем террорист уже достиг фургона. Выскочившие оттуда «терминаторы» быстро скрутили ему руки и уволокли внутрь.
А на улице показался второй…
Не дожидаясь ничего, спецназовцы рванулись к вышедшему.
Оживший бронетранспортер рывком вклинился между ними и угрожающе повел стволом пушки, взяв на прицел полицейских.
И только сейчас Городнянский обратил внимание на одну деталь…
Стволы оружия «помогальников».
Чистые.
Ничуть не закопченные.
Они не стреляли по террористам.
И ни одна пуля с той стороны не прилетела к ним.
— Снимай!!! — тряс оператора Огнев. — Ну же!
— Да иди ты! Сам всё знаю! — огрызнулся оператор, не отрывая глаза от видоискателя.
Со своего места они не могли слышать разговоров, но происходящее было ясно и без слов. Отскочившие от бронетранспортера спецназовцы ощетинились стволами — в ответ вскинули оружие и их оппоненты.
Пока никто не стрелял, но напряжение, повисшее в воздухе, было абсолютно осязаемым. Казалось — воздух стал ломким и звенящим и в любую секунду мог осыпаться вниз вспышками автоматных очередей и грохотом гранатных разрывов.
Поцокав языком, оператор поймал в объектив спецназовца, присевшего на колено за спинами своих товарищей. Он в быстром темпе связывал бинтом несколько ручных гранат.
«Вот это картинка!» — мелькнуло в голове. — «Вот это кадр!»
Второй террорист скрылся в фургоне.
А на пороге дома уже появился третий…
Занятые друг другом, участники и зрители этого завораживающего зрелища перестали обращать внимание на происходящее вокруг. И совершенно напрасно…
Громко взревев двигателем, на улице появился новый участник драмы.
На этот раз — действительно танк!
Самый настоящий, запыленный и угрюмый — не чета красивым фургонам помогальников.
Дворовый хулиган рядом с рафинированными выпускниками колледжа. Но в отличие от аккуратных и прилизанных мальчиков — решительный и опытный в драке.
Мощная машина, не снижая скорости, поперла прямо на цепь «терминаторов».
И те — дрогнули, порскнули, как тараканы от брошенного в них тапка. Прыгали через заборы, толкаясь, лезли в узкие калитки — лишь бы уйти с пути стального монстра!
Лязгнул металл — танк, походя, оттолкнул с дороги бронетранспортер.
И остановился, повернув стол пушки в сторону фургонов.
— Господин полковник? — выглянул из башенного люка танкист.
— Убит, — генерал вышел вперед, отстранив рукою помощника.
— А вы кто?
— Генерал-майор Городнянский. Москва, ГУУР.
Танкист окинул взглядом фигуру генерала, задержал его на висящем на плече автомате. Поднес руку к шлему.
— Капитан Ивлев! Прибыл в ваше распоряжение!
— Что вы себе позволяете?! — вскинулся Николаеску. — Мешаете проведению важной операции! Под суд пойдете!
— Господин генерал? — вопросительно посмотрел на Городнянского Ивлев.
— Здесь командую я!
— Мне все ясно, — кивнул танкист. — Эй, умник! Убери с глаз долой своё корыто! Усек?
— Что… — «помогальник» аж поперхнулся.
— Тебе генерал приказывает, вломился? Я вас правильно понял, господин генерал? — подмигнул Городнянскому танкист.
— Абсолютно! Ребята, — повернулся генерал к спецназовцам. — А ну-ка, в темпе — халупу эту прочесать! И всех — сюда!
Телефонный звонок.
— Слушаю, господин президент! — министр внутренних дел РФ снял телефонную трубку.
— Вадим Викторович! Что у вас за бардак происходит в Воронеже?!!
— Какой бардак, господин президент? Как мне только что сообщили, там проведена успешная операция по задержанию группы террористов и…
— Каких, в задницу, террористов?!! Ваш спецназ, заодно с военными, вступил в перестрелку с частями вспомогательного корпуса! Вы там что — совсем из ума выжили?! Там уже танки в ход пошли! Мне только что звонил командир корпуса — они поднимают свои части по тревоге!
— Но… господин президент… откуда такие…
— Да вы телевизор включите!!! Канал этого болтуна — Огнева! Немедленно прекратить! Слышите меня?! Немедленно!!!
Министр осторожно опустил трубку. Щелкнул пультом громадной плазменной панели.
— … Противостояние достигло своего пика! — возбужденный Жан так и скакал перед телекамерой. — Сотрудники вспомогательного корпуса оттеснены к стене сарая и лишены возможности свободного передвижения. Их штатное оружие при них, но никто и не пробует пускать его в ход — силы слишком неравные!
Камера показала танк, мрачно уставившийся здоровенным орудийным стволом куда-то в сторону «помогальников».
— Надо сказать, что террористы, чутко уловившие изменения в обстановке, предприняли попытку к бегству! Двое задержанных сотрудниками корпуса подозреваемых, воспользовавшись замешательством охраны, ранили одного из охранников и завладели его оружием. При попытке бегства, они оба были застрелены…
Ничком лежащий человек в темной рубашке. На спине видны следы от пуль — почти десяток. Одна или несколько пуль попали убегавшему в затылок — там сплошное месиво. Второй лежит на спине — этому угодили в голову, половины — как не было.
— На улицу выводят очередного преступника!
Щуплый мужичонка в порванной одежде. Правая рука висит плетью.
— Командующий операцией — генерал Городнянский!
Некогда красивый костюм генерала сейчас был запылен, рукав пиджака порван.
— Господин генерал! Что вы можете сказать по поводу происшествия?
Министр выключил звук.
— Ларичев? Срочно ко мне! Дима? — Мой самолет срочно приготовить к полёту! Да. Немедленно, я же сказал! Выездную оргинспекторскую группу — к вылету! Начальника ГУУР — на аэродром, со мною полетит! Всё!
Подкатившие к зданию аэропорта автомашины остановились слева от него. Хлопнула дверь, и Городнянский выбрался на улицу. Расторопный помощник уже успел поработать над внешним обликом генерала, быстро организовав ему замену костюма. И теперь по его виду уже нельзя было сказать, что генерал только что перестреливался с террористами. Подтянутый и благообразный, он, казалось, излучал уверенность и спокойствие.
Из подъехавшей следом за колонной автомашины выбрался полноватый, страдавший одышкой господин в дорогом костюме. Не обращая внимания на всех прочих людей, он заторопился к генералу.
— Олег Петрович!
— А, Виктор Леонидович! Заждался я вас…
— Так… — развел руками прибывший, — сами же все знаете…
— Ну да, ну да… Ладно, давайте к делу. Времени у нас с вами в обрез, соображать надо быстро.
— Угу…
— Значит, так. Вы меня поправите, если я что-то не так излагать стану, добро?
— Разумеется!
— Операцию мы планировали совместно с вами, при самом активном участии полковника Хованского. Сами понимаете, что все пришлось делать быстро и максимально скрытно. Ведь никто из нас не знает до сих пор, все ли террористы нами обезврежены, так?
— Так.
— Отлично. В связи с высокой вероятностью активного вооруженного сопротивления, нами совместно было принято решение — ограничить выезд руководства города и области на места происшествия, ведь они могли стать мишенью для пособников преступных элементов. Увы, но гибель полковника это подтвердила… В сложившейся ситуации выезд лично Михаила Игоревича на место представляется мне совершенно излишним риском. Губернатор не имеет права подвергать свою жизнь опасности — слишком многое сейчас зависит лично от него. Я прав?
— Да. Полагаю, что такое изложение ситуации найдет у него понимание.
— И даже более того! Именно сейчас, как мне кажется, было бы уместным заявление, мягко указывающее на тот факт, что подобная ситуация не могла иметь место без попустительства некоторых московских должностных лиц… Увы, но не все вопросы решаются на местах.
Собеседник генерала задумчиво почесал подбородок.
— Вы полагаете?
— Решать, разумеется, вам. Но сами понимаете, несмотря на всю трагичность ситуации, действия наши все же привели к ощутимому результату. Это не набившие всем оскомину репортажи уголовных хроникеров. Они все сляпаны по одному шаблону и приелись большинству населения. А здесь, как я думаю, есть определенный шанс ощутимо поднять рейтинг власти, не опасающейся идти даже против… — палец генерал ткнул куда-то вверх, — интересов некоторых должностных лиц, отстаивая права и свободы местных избирателей.
— Ага! — энергично закивал прибывший. — Так-так-так… А что? Пожалуй, эту мысль стоило бы развить! Это может… Да! Именно так! Уверен, губернатор сможет осветить все должным образом!
— Вот и славно. С вашим прокурором мы тоже уже нашли общий язык — сразу же по прилету нашей группы на место. Хотя, не скрою, нам не сразу удалось объяснить ему всю сложность создавшейся ситуации (Знал бы ты, какой материал мне для этого пришлось засветить…), — Городнянский внимательно посмотрел на заместителя губернатора — именно им-то и оказался прибывший гость.
По-видимому, тот хорошо понял некоторые недоговоренности своего столичного собеседника. Энергично кивнул.
— Догадываюсь.
— Возможно, — генерал передал ему тонкую папку, которую ему вручил подошедший по неприметному знаку помощник, — здесь и для вас тоже найдется кое-что интересное. Не в связи с произошедшими сейчас событиями. Но ведь политическая жизнь — она же не только в столице проистекает?
— Да, вы правы, — гость вертел в руках папку, явно собираясь завершить разговор.
— Надеюсь, соответствующее заявление последует в самое ближайшее время?
— Незамедлительно, как только я передам ваши слова Михаилу Игоревичу. Мне думается… что представлять его персону на месте событий… вполне мог бы и профессионал? Как вы думаете, полковник Хованский… он ведь мог быть таковым лицом?
— А я и не знал, что губернатор с ним советовался.
— Ну… вы ведь тоже не всеведущи…
«Ага, погибший при захвате вооруженных преступников и террористов представитель губернатора выгодно выставляет того перед телезрителями. Даже не погибший! Подло убитый ими в момент ведения переговоров! Да… политикам палец в рот не клади! И даже тот факт, что полковник занимался своим прямым делом — уже и не так важен. Ну, и ладно — авось, хоть его семье что-то с того перепадёт!»
— Естественно! — согласно кивнул Городнянский. — Безусловно, вам на месте виднее. Думаю, что и семье покойного…
— Будет оказана вся возможная помощь!
— Я рад, что мы поняли друг друга! — генерал энергично пожал руку своему собеседнику. — Кстати, как мне только что доложили… в аэропорт прибыло несколько ведущих журналистов… Надо полагать, в связи с происшедшим. Не исключено, что мне придется выступить перед ними с заявлением, возможно, что и с пресс-конференцией. Если вы желаете…
— Нет. От лица губернатора выступит его пресс-секретарь. Вполне вероятно, что ещё и до окончания пресс-конференции.
— В таком случае — не смею более вас задерживать!
«Отлично! Сейчас губернатор выступит на моей стороне — ему это выгодно! Прокурор города тоже свое получил и поддержит мою версию. Так что к моменту посадки самолета министра (в самое ближайшее время!), пресса уже получит нужную версию произошедшего. И я посмотрю, как будут изворачиваться его замы, пытаясь обгадить меня в данной ситуации!»
Уже при входе в здание аэропорта генерал подозвал своего помощника.
— Ну, что там эти «акулы пера»?
— Собрались… Думают, что их появление станет для вас неожиданностью.
— А всех обзвонили?
— Обзвонили всех, но некоторых найти не удалось.
— Ну, и кто им доктор? — пожал плечами генерал. — Пусть потом сами себя и упрекают за нерасторопность…
Стоило генералу и его свите войти в прохладное помещение аэропорта, как со всех сторон к ним бросились журналисты. Оповещенные неведомыми (это им так казалось) информаторами о произошедших событиях, они уже поджидали его именно здесь. Ибо те же самые информаторы намекнули им и о том, что Городнянский не станет задерживаться в Воронеже, а уже сегодня улетит в Москву.
— Господин генерал! Несколько слов…
— «Вечерние новости!» Пару слов для нашей передачи!
— Господин генерал! «Новости первого канала»!
— Так-так-так! — вытянул внешне опешивший генерал перед собою руки. — Не все сразу! А хотя… Капитан, организуйте нам… что-нибудь. Ну, вы понимаете…
Капитан понимал. И очень даже хорошо понимал. Так что «в кустах» оказался не просто рояль, а целый оркестр.
Сопровождавшие генерала сотрудники быстро подготовили импровизированную площадку для интервью. По «странному» совпадению, ею оказался ресторан аэропорта. Утром он как обычно открылся, но уже к обеду отчего-то «внезапно» прекратил работу и вывесил на дверях табличку «Технический перерыв». Вот за его столиками и расселись журналисты. А на небольшую эстраду поднялся Городнянский, его заместитель и, к явному неудовольствию всех собравшихся, Жан Огнев. Звукоусилительная аппаратура ресторана работала, и на эстраде имелся свой микрофон. Ещё один — радиомикрофон, передали корреспондентам.
— Ну, надо же… — «удивился» генерал. — Как это так быстро? Ну, ладно, что там у вас, господа? Только очень вас прошу — не все сразу. Три вопроса — и передаете эстафету следующему. У кого там микрофон?
— Программа «Криминал», Виктор Мышляев! — поднялся с места счастливый обладатель указанного устройства. — Что вы можете сказать об этом новом дерзком преступлении Имперца?
Сидевший чуть в стороне Огнев встрепенулся, но генерал ответил первым.
— Покушение на судью было тщательно подготовлено и хорошо организовано. Помимо основной группы исполнителей, был и второй эшелон. На улице стоял заминированный автомобиль. Дополнительной, а я даже сказал бы — основной целью, являлось в данном случае руководство городского УВД. По сложившейся практике, оно должно было прибыть на место преступления. Вот тут и… Двести килограммов тротила — хватило бы всем! Поэтому я и попросил городское руководство воздержаться от такого посещения — на место прибыл только начальник местного отделения полиции.
— Вам удалось задержать покушавшихся лиц?
— Всех. Увы, не сразу. Мы не были уверены в том, где и как произойдёт покушение. Предполагалось, что преступник…
— Один?
— Ожидали одного. Так вот, предполагалось, что нападение произойдёт по пути в кабинет судьи либо непосредственно в кабинете. Известен был и временной отрезок — до одиннадцати часов. Исходя из этого, мы разместили группу захвата непосредственно в кабинете судьи. Правда, это оказалось сюрпризом для технического персонала суда и чуть было не привело к срыву операции — группу захвата обнаружила уборщица и чуть было не вызвала полицию. Но — обошлось…
— А как вышло, что погибли двое приставов и секретарь судьи? — перехватил микрофон сосед Мышляева.
— Представьтесь.
— Гарри Тэвзадзе, телекомпания «Имеди»!
— Дело в том, что Имперец никогда не трогал посторонних. Только в том случае, когда подвергался нападению он сам. Мы ожидали нечто вроде снайперского нападения, поэтому наши люди в основном отрабатывали эту версию…
«Ну, да. Да и совсем другой расклад, когда берут не покушавшегося, а реального убийцу… И срок другой, да и вес такого преступления несоизмеримый. А уж кого именно убили — уже не так и важно».
— То есть, если я вас правильно понял, ваши сотрудники проявили некомпетентность? Не смогли предотвратить убийство невинных и беспомощных людей?
— Это двоих обученных и вооруженных приставов вы беспомощными считаете? — удивился генерал. — Хм… Интересные у вас критерии оценки.
— Наши сотрудники такого не допустили бы! — в запале возразил корреспондент. — А раз не смогли, значит, беспомощные…
— Вот когда Имперец кого-нибудь у вас — в Тбилиси, подстрелит — тогда и посмотрим! — жестко отрезал Городнянский. — Следующий!
Отпихнув грузина в сторону, микрофоном завладел очередной журналист.
— Иван Кашкаев, Первый канал! Господин генерал, а самого Имперца задержали?!
И вот тут с места вскочил Жан.
— А кто вам сказал, что это был именно он?
— Так… — показал корреспондент на него самого. — А вы-то здесь отчего? Переквалифицировались в уголовного хроникёра?
— Господин Огнев проявил гражданскую сознательность и вовремя сообщил об известном ему факте подготовки преступления! — возразил генерал. — Должен отметить, что именно благодаря этому и стали возможны все наши достижения в данном случае.
— То есть — вы сдали Имперца?! — снова вскочил с места грузин. — Сдали своего информатора?!
— Интересные у вас понятия о гражданском долге… — покачал головою Городнянский. — Предупредить полицию о готовящемся преступлении, с ваших слов, неэтично? Ну, знаете ли…
— Хочу внести ясность! — снова вмешался в разговор Жан. — Никакого Имперца здесь не было с самого начала!
— Вы можете это доказать?!
— Да!
Тут уже и генерал с интересом воззрился на Огнева.
— И каким же образом?! — вопль вырвался из уст сразу нескольких журналистов.
— Элементарно… — ухмыльнулся Жан. — Из уст его самого. Он мне позвонил ещё месяц назад и предупредил, что временно прекращает свои акции. Именно потому, что уверен — его постараются скомпрометировать. «Кто-то сработает под меня» — так он сказал. Да и, кроме того, я знаю его голос. Звонивший постарался его имитировать, но не смог сделать это достаточно убедительно. Естественно, получив информацию, я немедленно обратился в полицию. Да и кроме того…
Он снисходительно оглядел притихших коллег.
— Имперец никогда не сообщает о готовящихся акциях. А всегда — только о происшедших. Это точно был не он.